Пасынок судьбы

У него все шло наперекосяк. У всех мамы как мамы – у него Хворошиха. Что это такое – Вадька не знал. Но когда ее так называли, сердился, а ребятишки нарочно дразнили: «Хворошиха хворостиной отхворошила Хворостенка». Кидался в драку, да куда! Все сильнее его, и ему же наподдают. Спрашивал у бабушки, что это такое – Хворошиха, она морщилась и отмахивалась, тебе-то, мол, зачем?

А где он живет? У всех дома, а у них избушка на курьих ножках. Она и вправду походила на взъерошенную курицу: крыша ощетинилась бессчетными заплатами и свисающими клочьями толя, сени высились на двух столбах, ну, точно курица на лапах! Крыльца не было, взбирались по наклонной плахе с набитыми на нее поперечинами. С дороги посмотришь – клюв, воткнутый в землю. Заморочка одна. Из-за курьих ножек Вадька даже и не спорил. Чего тут скажешь, раз уж они есть… Когда выходил из дому, старался поскорее отбежать от клюва. А когда надо было войти, оглядывался, нет ли вокруг людей, которые его могут увидеть да и сказать, о, вот где живет этот парнишка, в избушке на курьих ножках.

В школе тоже одни заморочки. Урок выучит хорошо, но только раскроет рот отвечать, в классе уже хи-хи-хи, гы-гы, пши. Марья Ивановна посмотрит строго на весельчаков, погрозит пальцем, все сядут смирно, ну. Прям пай-мальчики и девочки. Но это до первого Вадькиного слова. А там сплошной хохот. Даже Марья Ивановна отворачивается и едва сдерживает смех. А чего смешного? Ну, есть у Вадьки привычка волнообразно изгибаться всем тонким, длинным туловищем. Со стороны смотреть, так будто мягкая водоросль колышется под водой. Руки тоже хороши. Начнут вымахивать разные фортели. Язык чуть-чуть шепелявит. Ну, и что? Васька – заика вон при каждом слове скоблит ногой, как конь, над ним ведь не смеются…

И играть друзья-товарищи с ним перестали. Гонят в шею. И все почему? Под ногами, говорят, путаешься. А где он путался-то? Всего и было раза два. Первый раз, когда в лапту играли бросился мяч поднимать и угодил поперек дороги тем, кто в «поле» побежал. Получилась куча-мала. И Вадьке же больше всех и досталось, потому как он оказался внизу. Бока намяли так, что его бы и пожалеть надо, но «матка» Колян осердился за то, что «полевые» всю кучу иссалили и пошли забивать. Колян поднял Вадьку за шиворот и сказал:

0т Если гол не поймаешь, нос расквашу.

И показал кулачище. И ведь расквасил бы. Вадька старше его на полгода, но Колян сильнее. В тот раз прошло. Вадька гол не поймал, зато осалил противника. Обрадовался, думал, хвалить станут. Прям там… Почему-то все решили, что осалил Федька. Ладно, хоть нос уцелел.

А как второй раз попал под ноги, так даже вспоминать не хочется, Чуть не утонул тогда.

А случилось это на Щукином озере.

Взрослые парни соорудили трамплин, чтобы удобнее было нырять. Разбежишься, на конец доски прыгнешь, она тебя подбросит вверх, и ты в глубину кувырк! Вот дядя Юра, жених Вадькиной двоюродной сестры, и побежал. А Вадька увидел на досках сухую ветку, прямо посередине, хотел ее быстренько убрать, да не успел: Юра со всего разбегу как поддал его ногой, Вадька кубарем слетел вниз. Юра сбился с бега и кувырнулся вслед за Вадькой. Задел за край доски ногой и сильно ее зашиб. Вадька плавать умел не лучше топора, Юра с зашибленной ногой, оба начали пускать пузыри. Хорошо неподалеку парни купались, вытащили будущих родственников полуживых…

Вадька любит рисовать. Но и тут ему не везет. Уж больно его жудожество необычно: все предметы изображены треугольниками. Нарисует, ярко раскрасит, красота одна! А ему говорят, так не бывает. Однажды этаким манером он изобразил маму, а учитель рисования взял и все треугольники округлил. Из мамы вышла снежная баба. Вадька от обиды чуть не заплакал…

Так и рос Вадька невезучим посмешищем.

Окончив восьмой класс, пошел в ПТУ. Взрослел, парнем становился. И поставил перед собой задачу, стать, как все. Доказать, что он не хуже других. В это время входили в моду наркотики. Он о них знал еще в школе, но не решался попробовать. А в ПТУ бросился в них, как в омут головой. Храбро нюхал, курил. Дурман действовал бодряще. Все у Вадьки стало сбываться. Появились друзья, никто не стал над ним смеяться, он равный среди равных, девочки не обходят. Вот она, настоящая жизнь! Замечательно! Но счастье, как известно недолговечно. Куренья и нюханья вскоре стало недостаточно. Перешел на уколы. Потребовались дозы, шприцы и большие деньги. А где их взять? Хорошо, не у одного его такая проблема. Сговорились вчетвером добыть мани-мани у одного пенсионера. Где-то этот старикан не то служил, не то работал на доходном месте, пенсия у него не то, что у Вадькиной бабушки. Та всю жизнь отмантолила на скотоферме, руки-ноги свело, ночами спать не может, а государство отблагодарило подачкой – на жратву не хватает. А у этого – о-го-го! Пьет, как конь и еще, говорит, на книжку кладет. Ничего, немножко поделиться может. В то число, когда почтальон приносит пенсии, заявилась бравая четверка попозднее вечерком к деду. А тот уже успел нализаться, лежит, ни рукой, ни ногой не колышет. Повезло налетчикам. У такого язык вытащи – не заметит. Начали искать деньги. Перевернули все вверх дном – нигде нет ни копейки. Хотели уж уходить ни с чем, разве что из вещей стоящее прихватить: И тут заскрипели половицы в сенях. Кто-то шел. Старший парень скомандовал: «Прячься!» А сам прихватил валявшийся возле печки молоток и встал возле двери, прижавшись к стене. Открывается дверь, всовывается старуха – соседка: «Савелич, ты где? Никак уснул? А чо ж дверь в сени настежь и свет не погасил?! Осторожно ступила с порога в избу, и парень огрел ее молотком по голове. Она упала даже не ойкнула…

Друзья прихватили кое-что из вещей и поспешили унести ноги.

Назавтра все село взбудоражила новость: убили старушку, ограбили пенсионера. Вадька затаился, с минуты на минуты ждал, вот придут и заберут его в СИЗО. Но прошло несколько дней, а из участников ограбления никого не задержали. Парни решили, пронесло. Но невезучий Вадька подвел всех: попал на продаже краденого. Он стоически выдержал первый допрос, никого из соучастников не выдал. Да напрасно радовался, что его геройство спасло остальных. Четверка давно уже была на подозрении милиции, всех взяли. К Вадьке суд был милостив, приговорил всего лишь к году колонии для несовершеннолетних, а вот колония опять послушалась его злую судьбу: домой живым он не вернулся. Привезли Хворошихе сына в гробу с диагнозом – сердечная недостаточность. Да, не выдержало его сердце страшных побоев. О том говорили темные пятна и подтеки по всему телу. И за что судьба – мачеха так невзлюбила Вадьку?