Жаркое солнце после долгих дождей

Тёплый воздух слегка колышется от неосязаемых дуновений. Легкое марево искажает бесконечную перспективу океана, то поднимая далекий горизонт выше – к небу, то вдавливая его в морскую пучину. Океан – он разный. У самого горизонта он белёсо – голубой из-за огромного расстояния. Чуть ближе – он насыщен плотной синью. Ещё ближе и безмятежный цвет бирюзы - медленно и почти незаметно меняется изумрудной зеленью тёплой лагуны. И у самого берега он почти бесцветный и его прозрачность нарушается только блестящими, серебряными монетками солнечных бликов, тонущих на жёлтом мелководье….

- А теперь сядь и послушай! Тысячи лет люди передают предания о великом потопе. Я расскажу тебе так, как сам об этом слышал. Рассказывала мне об этом одна очень древняя, мудрая старуха, покрытая глубокими морщинами, как знойная пустыня покрывается барханами, как море покрывается мелкой рябью, от внезапно налетевшего ветра воспоминаний. Ей об этом рассказала её бабка, а её бабушке рассказала – её бабушка. А той в свою очередь…. В общем, если представить каждый прошедший с тех древних времён день – куском верёвки, длинною хотя бы в локоть, то эта верёвка тянулась бы до самого края земли. И свисала бы с него, цепляясь за звёзды и полыхающие в ночных небесах кометы.

Так вот. Когда-то давно на земле жили первые люди, все они были белокожими и темноволосыми. Бог, создатель земли, воды, и неба сотворил их похожими на себя. И в каждого из людей он вложил маленькую частицу своей души. С тех пор каждый человек считал себя немного богом. Но некоторые из людей так поверили в своё божественное начало, что стали считать себя равным ему. Ведь у них, как и у него было две руки, две ноги, столько же - сколько и у бога пальцев и глаз, и они стали считать его просто своим старшим братом, и только. Забыв трепет и почтение - они ему больше не поклонялись. С терпением и спокойствием он ждал, что они одумаются и вспомнят о том - кто дал им жизнь и зажёг солнце их дней. Но его спокойствие они сочли за трусость, и уже открыто стали смеяться и злословить. Сначала шёпотом и за спиной, а потом громко и в лицо. Тогда он решил жестоко проучить неблагодарных созданий своих….

Со всей вселенной он согнал тучи. И поднявшись до небес, разорвал облачную пелену, сильными руками - набухший дождями чёрный, небесный свод. Хлынул бесконечный, холодный ливень. Сначала струйки дождя были тоньше мышиного писка. Тоньше лучика звезды одиноко светящей в ночи. Но шёл день за днём и капли дождя падали уже сплошной стеной, за которой - не было видно не только чёрного неба, но и собственных рук к нему протянутых. Капля струилась за каплей, по каменистым склонам они стекались в грязные ручейки. Ручейки превращались в шумные потоки и становились широкими безумными реками. Громы и молнии озаряли мокрый мир зловещими отблесками. Моря вспучились бешенными, солёными волнами и переполнили бездонные океаны, которые, казалось, невозможно было переполнить и за тысячи лет…. Но это случилось…. Пелена чёрных дождей плотным саваном укутала мир. Почти все люди погибли в бездонных пучинах, в которые превратились цветущие долины, благоухающие сладкими, цветочными ароматами, и были растерзаны злобными морскими чудовищами, плавающими там - где были жилища людей.

Немногие, случайно оставшиеся в живых, бросив всё, бежали в горы. Вода всё наступала и наступала, злобно и жестоко пожирая скалы и утёсы, устремленные в разгневанные небеса. И люди поднимались выше и выше, пока, наконец, не остановились на самой высокой вершине – самой высокой горы. Вокруг бушевал безбрежный океан, не оставивший больше на земле ни одного незатопленного клочка суши.

Все тучи стекли с небес в воды океана и бесконечные ливни затихли. Люди укрылись в бездонных пещерах. Небо было голубым, бесконечно чистым и на небе засияло горячее солнце. Сначала оно казалось людям добрым и ласковым. Но скоро они поняли – что их мученья не закончились. Небо осталось без туч, и не было солнцу преград. Его безжалостные лучи сжигали всё живое, что оставалось на суше. И не было больше убежища кроме пещеры, потому что не осталось на земле ни трав, ни густой зелени раскидистых деревьев. Люди жили в каменных норах, а в норах их душ жили уныние и страх. И не было силы, которая смогла бы их выгнать из спасительной тьмы.

Но нет, одна сила была, и имя ей было Голод…. Измученные и истощённые, выбирались они из пещеры, и тут же возвращались назад, обжигаясь о раскалённую поверхность скал. То немногое что взяли они с собой – было потихоньку выпито и медленно съедено. Голодная смерть спокойно и терпеливо смотрела белыми зрачками в их безумные глаза. Но огромное, белое солнце светило над миром и не было ни дня, ни ночи.

А между тем, океан стал медленно отступать. Солнце согревало не только красные скалы, но и воду океанов, и она стала выпариваться и выкипать как влага в медном котле - висящем над жаркими углями. Океан всё дальше и дальше удалялся от пещеры. И наконец, немногие оставшиеся в живых любой ценой решили вырваться из страшного, голодного плена.

Первые двое – мужчина и женщина были самыми безрассудными и они решили: что единственным их спасением может быть всё ещё очень тёплый, но всё равно наполненный глубокой жизнью океан. Там была пища, там было много рыбы, длинные водоросли плели огромные ковры на илистом дне, там была вода, спасающая от смертельного жара – соленая в океане и пресная в устьях молодых рек. Океан всё быстрее и всё дальше уплывал от порога пещеры. Если ещё недавно огромные водовороты перемешивали камни и воды, то теперь на этом месте горячие скалы исходили солёными струями пара. Мужчина и женщина успели быстро добраться до живительного моря. И только их бледная кожа слегка порозовела да выгорели на солнце волосы и стали белыми как выпаренная на солнце соль, когда они, стоя по плечи в воде связывали себе плот и шалаш на плоту - из вырванных с корнем и прибитых к берегу деревьев. Они были первыми спасёнными.

Вторая пара решилась уйти - когда берег был уже достаточно далеко. Они бежали долго, спотыкаясь и падая от усталости, жмурясь и закрывая глаза от нестерпимого солнечного света. И их глаза стали маленькими и узенькими как щелки, а кожа слегка обгорела, приобретя темно – желтый оттенок. Шалаш на плоту стал и их временным домом.

Последние двое решились на уход – когда океан был совсем уже далеко. Путь их был трудным и мучительным. Густые волосы сворачивались от бешеного жара в мелкие кольца, как сворачивается на огне кусок мангровой коры. Ладонями они закрывали глаза, чтобы не ослепнуть от яркого солнца. Кожа их обгорела в пути. Она была черной как дерево, побывавшее в костре. Светлыми остались только ступни, которых не коснулось, высокое солнце, да ладони прикрывавшие глаза. С трудом добрались они до побережья и увидели плот, качающийся на теплых водах океана. Так были спасены и они.

А потом плот был унесён в океан и долго неприкаянный носился по волнам - так как не было у людей ни паруса, ни вёсел. С трудом приходилось добывать им пропитание – рыбу и солёные водоросли, чтобы не умереть с голода. Говорят в ту пору - воды кишели рыбами, но прокормить шестерых взрослых человек на маленьком плоту – нелёгкая задача. Они ели её сырой и жаренной, приготовить её было не трудно, всего лишь нужно было её на время оставить на солнце. Вода испарялась и снова становилась тучами в небесах. Тучи закрывали солнце, жар ослабевал. Почти погибшая надежда, манила их, из – за далекого, как звезды, горизонта. Из под вод - выступала суша. Наконец, через много-много дней, плот пристал к большой земле. Люди решили разойтись в разные стороны, чтобы не встречаться со своим жестокосердным богом, жившим, несомненно, где то недалеко от этой земли и чтобы не мешать друг другу в поисках скудной пищи.

Люди с жёлто - коричневой кожей и узкими, тёмными глазами, ушли на восток – где жёлтые пески пустынь и огромные жёлтые степи. Он не сможет их там найти. Люди с чёрной кожей – ушли на юг, там ночи чернее, чем самая непроглядная тьма. Он их там не увидит, и не отыщет в ночи. А люди с белой кожей и светлыми волосами ушли на север – там белые и бесконечные снега длиною в недолгую жизнь. Там холодно, и он не станет их преследовать. Так на земле появились люди с разным цветом кожи.

- Интересная теория, - говорю я, переворачиваясь на бок и вглядываясь в закончившего длинную речь брата, - сам придумал, или услышал где? Он отвечает, не поворачивая головы и не отводя глаз от такого близкого и абсолютно недосягаемого горизонта.

- Это вольный перевод местной легенды, вчера один дедушка просвещал. Да не понял я почти ничего. Так что не обессудь….

- А как ты думаешь, от кого произошла вон та юная, сладкая, Афродита…? – киваю я головой на молоденькую, ослепительной красоты аборигенку, медленно бредущую по вязкому песку пляжа. Он едва заметно поворачивает голову.

- Ни от кого не произошла…. В то время когда наши предки прятались в пещерах – она была русалкой и плескалась в водах бушующего океана. У неё не земные волосы. Её зубы – это самый отборный жемчуг, зреющий в коралловых лагунах. Видишь, какого изумрудного цвета у нее глаза? В них до сих пор ещё отражаются волны теплого южного моря….