Молитва и богословие

Святые Отцы называют молитву " истинным богословием": " Если ты богослов, то будешь молиться истинно; и если истинно молишься, то ты богослов" (авва Евагрий).¹ Для Отцов Церкви богословие не было отвлеченным теоретизированием о " неведомом Боге": оно было поиском личной встречи с Ним. Истинное богословие - не " о" Боге, а " в" Боге: оно не рассматривает Бога как посторонний объект, но беседует с Богом как Личностью. Христианское богословие молитвенно и опытно. Оно противопоставляет себя голой безблагодатной " учености": " Философствовать о Боге можно не всякому, да! не всякому... Способны к этому люди испытавшие себя, которые провели жизнь в созерцании, а прежде всего очистили, по крайней мере очищают душу и тело... (Богословствовать можно), когда внутри нас тишина, и мы не кружимся (умом) по внешним предметам", - говорит святитель Григорий Богослов.²
Но и молитва не является спонтанным и произвольным деланием ума - она тоже зиждется на богословии. Церковь верует, что вне правильного догматического сознания не может быть полноценной молитвы: искажение догматов ведет к искажениям в молитвенной практике, как это можно видеть на примере многочисленных сект, отколовшихся от Церкви. Христианин, даже если он молится наедине, является членом Церкви: " Личная молитва возможна только в контексте общины. Никто не является христианином сам по себе, но только как член тела. Даже будучи в уединении, " в келлии", христианин молится как член искупленного общества, Церкви" (протоиерей Георгий Флоровский).³ Личная молитва неотделима от богослужения и является его продолжением. Вся жизнь христианина есть Литургия, которую он совершает в своем сердце и посвящает Святой Троице - Отцу, Сыну и Святому Духу.
Каждая религия включает в себя те или иные формы молитвы, и при желании можно найти много общего между молитвенной практикой всех религий. Так например, существуют известные параллели между Иисусовой молитвой и призыванием имени Божьего в исламе, между практикой умного сосредоточения в христианстве и йогической медитацией. Однако в Иисусовой молитве главное не то, что она представляет собой непрестанно повторяющуюся формулу, что совершается в тишине ума, что помогает сосредоточиться и т.д., главное - к Кому она обращена, Чье имя мы призываем. " Иисусова молитва - это не только средство, помогающее нам сконцентрироваться или расслабиться. Это не просто сорт " христианской йоги", разновидность " трансцендентальной медитации" или " христианская мантра"... В отличие (от йоги), она есть призывание, обращенное к другому Лицу - к Богу, ставшему человеком, Иисусу Христу, нашему личному Спасителю и Искупителю... Контекст Иисусовой молитвы есть прежде всего вера. Призывание Имени предполагает, что тот, кто произносит молитву, верует в Иисуса как Сына Божьего и Спасителя".⁴ В этом кардинальное отличие христианской молитвы от внехристианской: верующий во Христа молится Христу и во Христе. Он также молится Деве Марии как Матери Бога, святым как Его свидетелям.
Апостол Павел говорит, что в сердцах христиан Дух Святой молится Отцу, взывая: " Авва! Отче! " (Гал. 4: 6). Христианская молитва есть вслушивание в этот голос Божий внутри сердца. Не сам человек молится - Бог молится в нем: " Что много говорить? - пишет преподобный Григорий Синаит. - Молитва есть Бог, делающий все во всех, ибо одно действие Отца и Сына и Святого Духа, делающего все во Христе Иисусе".⁵
Если молитва есть действие (энергия) Троицы " во Христе", что может быть общего у такой молитвы с внехристианской молитвой? Современные кришнаиты говорят, что " Христос и Кришна - одно и то же", это только различные имена одного Бога, и потому нет никакой разницы - повторять ли про себя Иисусову молитву или мантру " Харе Кришна". Христианство же исповедует, что " нет другого имени под небом... которым надлежало бы нам спастись", кроме имени Иисуса Христа (Деян.4: 12). Истинный богослов - тот, кто верует в Бога Троицу и воплощенную Истину - Иисуса Христа, Сына Божия. Истинный богослов молится истинно, а неистинный богослов молится неистинно, потому что находится вне Истины.