Умное делание

В древнем " Сказании об авве Филимоне" говорится: " Некий брат Иоанн... пришел к этому святому и великому отцу Филимону и... сказал ему: " Что мне делать, отче, чтобы спастись? Ибо вижу, что ум мой носится туда и сюда и парит где не должно". Он же, немного помолчав, сказал: " Это болезнь тех, кто внешни, и она пребывает в тебе, потому что ты не имеешь еще совершенного влечения к Богу, и еще не пришла к тебе теплота любви и познания Его". Говорит брат: " Что же мне делать, отче? " Говорит ему: " Пойди, имей в сердце твоем тайное упражнение, и оно сможет очистить твой ум от этого". Брат, не будучи посвящен в то, что сказано, говорит старцу: " Что это за тайное упражнение, отче? " И он сказал ему: " Пойди, трезвись в сердце своем, и в мысли своей трезвенно и со страхом и трепетом говори: Господи Иисусе Христе, помилуй меня! "... Брат пошел и, содействием Божиим, убезмолвившись по молитвам отца, насладился этим упражнением немного. Когда же (наслаждение) отошло от него, и он не мог уже трезвенно бодрствовать и молиться, то снова пришел к старцу и поведал о случившемся. Он же сказал ему: " Вот, теперь ты узнал путь безмолвия и делания, и вкусил проистекающую от него сладость. Имей же это всегда в сердце твоем. Ешь ли, пьешь ли, беседуешь ли с кем, сидишь ли в келлии или находишься в пути, не переставай с трезвенной мыслью и неблуждающим умом молиться этой молитвой... Не позволяй уму быть праздным, но (заставляй его) тайно упражняться и молиться. Так сможешь ты постичь глубину Божественного Писания и скрытую в нем силу и дать уму непрестанное делание, исполняя апостольское слово, заповедующее: Непрестанно молитесь (1 Фес. 5: 17). Внимай же себе тщательно и храни сердце свое от принятия злых или каких-либо суетных и бесполезных помыслов, но всегда - когда спишь и когда встаешь, когда ешь или пьешь или говоришь - пусть сердце твое то мысленно упражняется в псалмах, то молится: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня! И... внимай, чтобы не говорить одного устами, носясь мыслью в другом" ".¹
В этом сказании вкратце изложено все древне-церковное учение о непрестанном молитвенном призывании имени Иисуса, называемом " тайным упражнением" (в славянской традиции " тайным поучением"), " умным деланием", " умно-сердечной молитвой" или просто " Иисусовой молитвой", а также " искусством ума" (слав. " умное художество"). Достоинством этой молитвы является простота и краткость. Ее полный текст состоит из восьми слов: " Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго", но есть и более краткие формы - из семи или пяти слов (как у аввы Филимона), или также из пяти слов (как в Акафисте Иисусу): " Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя", или даже только из двух: " Господи, помилуй", " Христе, помилуй". Никакое дело не препятствует непрестанному повторению про себя этой молитвы: " Руки работают, а ум и сердце с Богом", по выражению святителя Феофана Затворника.²
Особая благодатная сила Иисусовой молитвы проистекает из того, что она содержит имя Иисуса. Сам Христос заповедал молиться во имя Его: " Истинно, истинно говорю вам: о чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам. Доныне вы ничего не просили во имя Мое; просите и получите" (Ин. 16: 23-24). О чудотворной силе Своего имени Он говорит: " Именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новымии языками... возложат руки на больных, и они будут здоровы" (Мр. 16: 17-18). Когда апостолы Петр и Иоанн исцелили хромого, первосвященники спрашивали их: " Какою силою или каким именем вы это сделали? " На что Петр ответил: " Именем Иисуса Христа... поставлен он перед вами здрав... ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись" (Деян. 4: 7-12).
В раннехристианской литературе немало упоминаний об имени Иисуса и его чудотворной силе, а также о непрестанной молитве этим именем. В книге " Пастырь" (II в.) ангел говорит: " Имя Сына Божия велико и неизмеримо, и оно держит весь мир... Он (Христос) поддерживает тех, которые от всего сердца носят имя Его. Он сам служит для них основанием и с любовью держит их, потому что они не стыдятся носить имя Его".³ В жизнеописании священномученика Игнатия Богоносца говорится, что, когда его вели на казнь, он непрестанно призывал имя Иисуса. Воины спросили, зачем он призывает это имя? Святой Игнатий ответил, что оно написано у него в сердце. Когда мученик был растерзан зверями, его сердце сохранилось невредимым. Один из воинов рассек его пополам и увидел надпись: " Иисус". " Неважно, - пишет по этому поводу архиепископ Финляндский Павел, - считаем ли мы этот рассказ чудом Божьим или благочестивой легендой. Во всякой случае это, как и другое имя Игнатия - " Богоносец" - говорит о том, что практика молиться именем Христовым очень древняя".⁴
Эта практика жила в Православной Церкви как в ранние века, так и в самое последнее время; она продолжает жить и сейчас - не только в монастырях, но и среди мирян. Преподобный Иоанн Лествичник в VIII веке, святитель Григорий Палама и исихасты в XIV, преподобный Никодим Святогорец в XVIII, преподобный Серафим Саровский и оптинские старцы в XIX, преподобный Силуан Афонский в XX - все они писали об Иисусовой молитве.
По учению Церкви, в имени Иисуса присутствует сила и энергия Христа. Святой Иоанн Кронштадтский говорил: " Имя Господа... да будет тебе вместо самого Господа... Имя Господа есть сам Господь... Имя Бога всемогущего - сам Бог, Дух вездесущий и препростой".⁵ В связи с этими словами, а в особенности в связи с книгой кавказского схимонаха Илариона " На горах Кавказа" в начале XX века на Афоне развернулись споры о природе имени Божьего. Схимонах Иларион, в частности, писал: " Сын Божий... неизменно есть во всей полноте Своей Божественной сущности в святой Евхаристии, в христианских храмах, и Он же во святом Своем Имени весь и всецело пребывает всеми Своими совершенствами и всей полнотой Своего Божества".⁶ В этом некоторыми была усмотрена догматическая неточность, так как имя Божье здесь совершенно отождествляется с Самим Богом. В основе же своей книга " На горах Кавказа", так же как и другое замечательное произведение XIX века " Откровенные рассказы странника духовному своему отцу", продолжает древне-церковную традицию почитания имени Иисуса, восходящую к первым векам христианства. Преподобный Силуан, живший на Афоне в годы, когда там происходили споры об имени Божьем, не участвовал в этих спорах, хотя Иисусова молитва была его непрестанным ежедневным деланием: " Он знал, что чрез молитву Иисусову приходит в сердце благодать Святого Духа, что призывание Божественного Имени Иисуса освящает всего человека, попаляя в нем страсти, но от догматической интерпретации переживаемого им опыта он уклонялся, боясь " ошибиться в мысленном рассуждении". Таких ошибок было сделано немало и с той и с другой стороны...", - говорит иеромонах Софроний по поводу афонских споров.⁷
Хотя молитва Иисусова обращена ко Христу, она является тринитарной, так как Христос назван в ней Сыном Божьим, то есть Сыном Бога Отца, а " никто не назовет Иисуса Господом, как только Духом Святым" (1 Кор. 12: 3). Сущность, природа, воля, действие всех Лиц Святой Троицы едины, а потому, когда мы призываем Христа - призываем Отца и Духа, и где присутствует Христос, там присутствуют Отец и Дух.
Герой книги " Откровенные рассказы странника", от лица которого она и написана, - простой русский человек, услышавший в храме во время службы слова апостола Павла " Непрестанно молитесь" (1 Фес. 5: 16) и возгоревшийся желанием научиться такой молитве, долгое время не мог найти духовного руководителя. Наконец один старец рассказал ему об Иисусовой молитве, подарил четки и заповедал совершать по три тысячи молитв в день. Вскоре странник стал совершать по шесть, потом по двенадцать тысяч в день, а затем " без счисления", так что молитва сама присутствовала в его сердце и он даже во сне молился. Будучи от рождения увечным (он имел сухую руку), странник ходил из города в город: " Так и хожу да беспрестанно творю Иисусову молитву, которая мне драгоценнее и слаще всего на свете. Иду иногда верст по семидесяти и более в день, и не чувствую, что иду, а чувствую только, что творю молитву".⁸
Основным правилом при Иисусовой молитве является требование " заключить ум в слова молитвы" (Иоанн Лествичник).⁹ Однако подвижниками древности было замечено, что ум, когда находится в голове, подвержен рассеянности и " парению", не способен сосредоточиться. Поэтому был выработан метод концентрации ума в сердце, названный умно-сердечной молитвой. Сущность его в том, чтобы при молитве ум находился в области сердца: " Надобно из головы сойти в сердце... - говорит святитель Феофан Затворник в одном из своих писем. - Помнится мне, вы писали, что от внимания голова даже болит. Да, если головою только работать. А когда сойдет в сердце, никакого труда не будет, голова опустеет и помыслам конец. Они все в голове, один за другим гонятся и управиться с ними нет возможности. Если же найдете сердце и сумеете стоять в нем, то всякий раз, как начнут смущать помыслы, стоит только низойти в сердце - и помыслы разбегутся... В сердце - жизнь, там и жить надобно. Не думайте, что это дело совершенных. Нет. Это дело всех, начинающих искать Господа".¹⁰ Имя Иисуса должно соединиться с сердцем молящегося. Как говорил святитель Иоанн Златоуст, " да поглотит Господь сердце, и сердце - Господа, и да будут два едино".¹¹
Об умно-сердечной молитве писал автор трактата " Метод священного безмолвия", приписываемого преподобному Симеону Новому Богослову.¹² Там, в частности, говорится, что есть три образа внимания и молитвы. Первый - когда человек, стоя на молитве, воображает в своем уме небесные блага, ангелов, святых и все, что он читал в Писании: этот путь основан на работе фантазии. Второй - когда человек, молясь, сосредотачивается в голове и воюет с помыслами, но не может их одолеть: " мысли с мыслями борются", и в уме нет ясности. Третий образ молитвы - сведение ума в глубь сердца, соединяемое со всяким вниманием, отсутствием земных попечений, чистотой совести и бесстрастием: это единственный истинный способ молитвы. Автор трактата советует для того, чтобы облегчить схождение ума в сердце, использовать некоторые физические приемы: сесть в темной комнате на низкий стул, закрыть глаза, опустить голову, стеснить немного дыхание, постараться найти умом " сердечное место" (верхнюю часть сердца) и, сосредоточившись там, творить Иисусову молитву.
Все эти приемы являются лишь вспомогательным средством для того, чтобы привыкнуть к молитве, а отнюдь не самоцелью. Любопытно, что святитель Феофан Затворник, один из опытнейших духовных наставников XIX века, относился к этим приемам весьма сдержанно. Переводя " Метод" преподобного Симеона на русский язык, он намеренно пропустил все, что касается физических приемов молитвы. В примечании он пишет по этому поводу: " Святой Симеон указывает некие внешние приемы, кои иных соблазняют и отбивают от дела, а у других покривляют само делание. Так как сии приемы, по недостатку руководителей, могут сопровождаться недобрыми последствиями, а между тем суть не что иное как внешние приспособления к внутреннему деланию, ничего существенного не дающие, мы их пропускаем. Существо дела есть - приобрести навык стоять умом в сердце... Надо ум из головы свести в сердце и там его усадить, или, как некто из старцев сказал, сочетать ум с сердцем. Как этого достигнуть? Ищи и обрящешь. Удобнее сего достигнуть хождением пред Богом и молитвенным трудом, особенно хождением в церковь".¹³
Святитель Феофан, таким образом, делает акцент на " хождении перед Богом". Это библейское выражение, часто употребляемое в Ветхом Завете, когда речь идет о праведниках (Быт. 5: 24; 6: 9; 17: 1 и др.). В новозаветном контексте, особенно в контексте христианской аскетической практики, оно означает согласование всей жизни с заповедями Божьими. Ходить перед Богом значит сверять каждый поступок и каждую мысль с Евангелием, непрестанно помнить о Боге, чувствовать Его присутствие, стараться ни в чем не погрешить против Его правды. Молитва только тогда приносит плод, когда она сочетается с истинно христианской жизнью, иначе она является лишь имитацией духовности. " Не трудно узнать людей, которые относятся к духовной жизни не серьезно, а пытаются ее имитировать... - пишет иеромонах Серафим (Роуз). - В Сан-Франциско жил некий человек, который возгорелся идеей Иисусовой молитвы. Он постепенно увеличивал количество молитв, пока не дошел до 5000. Живя в миру, посреди шумного города, он по утрам, прежде нежели приступить к какому-нибудь делу, до еды произносил стоя на балконе, до 5000 Иисусовых молитв и чувствовал себя удивительно освеженным и приподнятым. Случилось однажды, что утром, когда он приступил к последней тысяче, под балконом появился человек, который стал заниматься какими-то своими делами. И вот, наш молитвенник был настолько выведен из себя этим появлением, что стал швырять в этого человека посудой. С какой точки зрения нам следует оценивать человека, занятого духовной жизнью, творящего Иисусову молитву, если вдруг в процессе этой молитвы он может начать кидаться посудой? Это означает, что внутри него страсти были на свободе... Духовная жизнь не означает пребывание в облаках и творение молитвы Иисусовой или совершение каких-то телодвижений".¹⁴
Идеал христианства - достичь такого состояния, чтобы вся жизнь превратилась в молитву, чтобы каждое дело и каждая мысль были проникнуты молитвой. Всякий христианин имеет молитвенное " правило", т.е. некоторое количество молитв, которые он прочитывает ежедневно, или определенное время, каждый день посвящаемое молитве. " Правилом", или " каноном" (греч. kanon), строители называют прибор, по которому судят о ровности стены (" отвес" - веревка с подвешенной гирей). Молитва является таким " каноном", по которому мы можем определить наше духовное состояние: если мы любим молиться, значит - мы на пути к Богу, если нет - в нашей духовной жизни не все в порядке. По молитве можно проверить любое дело - угодно оно Богу или нет. Один купец долго убеждал преподобного Силуана Афонского, что курение - не грех. Старец Силуан посоветовал ему всякий раз, прежде чем взять сигарету, помолиться. Купец возразил: " Молиться перед тем, как курить, как-то не идет". Силуан сказал в ответ: " Итак, всякое дело, перед которым не идет несмущенная молитва, лучше не делать".¹⁵