Ленин в эпосе Востока

Соловьев Л.В., собиравший фольклор восточных ср в 1925-26 гг., утверждает, что ранее народные певцы востока разносили из аула в аул песни о красавицах и цветах, но после прихода советской власти все изменилось: теперь ашуги, бахши, гафизы маддахи воспевают свободу, земельно-водную реформу, электрификацию, тракторы, аэропланы, Октябрьскую революцию и Ленина.

В восточном эпосе Ленин очень ловок, порой он даже пускается в рукопашную с шайтанами, но главное он очень умен – загадки как препятствие – излюбленный прием восточного эпоса, Ленин их неизменно отгадывает.

В другой легенде Ленин сумел поднять огромный камень, но не своими тощими руками (от вида которых аллаху хотелось заплакать), а с помощью рычага из двух бревен. И отгадал все загадки, тем самым показал свое превосходство над слугами аллаха. И тут и там Ленин выступает как герой, защитник и руководитель эксплуатируемых масс.

Ленин обожествляется напрямую, с восточной наивностью и прямолинейностью. Он в одном ряду с небесными телами, животными- покровителями местных жителей, демонами. В одних сказках он представляется как пророк аллаха, в других как, еще более могущественный, чем исламский бог (песнь о том, как Ленин «выгоняет из рая души богачей. Сейчас в раю большой шум – Ленин бьет всех палкой»).

Безусловно, мотив плачущего от бессилия Аллаха (Искандер и Ленин, счастье земли) связан с антирелигиозной политикой Советов. Полукочевые племена еще в меньшей степени, чем русские крестьяне, преодолевшие этап средневекового общества, не могли ни воспринять подобную политику как поражение своего бога. И естественно свободное место у некоторых, индифферентных к частностям религии, мог занять некий Ленин; которого почти никто не знал и не видел (разве что некоторые счастливцы видели на фотографии, которая и сама по себе была чудом) и по этому мог приписывать новому богу любые черты. Сам Соловьев пишет, что примитивное сознание кочевника не могло правильно воспринят Ленина, вождь революции был за пределами сознания этих людей, также соловьев жалуется на скудость восточных языков, не способных передать суть дел: «Отсталый горец еще не осознал роль пролетариата как гегемона в борьбе за социализм»[13]. А древнюю традицию восточных деспотий было весьма выгодно использовать для развития культа личности (тем более все эти книжки предназначались для населения европейской части страны). «Что же касается самого пролетариата, как класса, завоевателя Октября, то его вообще нет в изучаемом нами эпосе. Этот существенный пробел, конечно, обесценивает в значительной степени эпос Советского востока, но нужно помнить, что безымянный автор ленинского эпоса является, главным образом, тем же отсталым крестьянином восточных окраин нашего союза»[14].

В этом плане показательна одна туркестанская песня: «мы не видели его ни разу. Не слышали его голоса, и все-таки всем нам он близок как отец»[15]. А в следующей песне Ленин опять предстает как вездесущий бог: «если Ленин видел, что на дехкана напал грабитель, то Ленин брался за меч, и защищал дехкана, не жалея собственной жизни. Если Ленин видел, что у дехкана заболело дитя, то он сам брался за лекарства и спасал отцу ребенка. Если Ленин видел, что у дехкана тяжелая работа, с которой трудно справиться одному, то он брался за кетмень и помогал дехкану в работе»[16].

Но нужно заметить, что Ленин вписывался в легенды, не разрушая старого, он всегда действует с аллахом на основе взаимовыручки. И хотя аллах теперь на втором месте, но он то учит на небе Ленина как спасти людей (Ленин-освободитель), то дает ему огненный язык и светлую воду в глаза (она давала возможность проникать в чужие мысли). «Но душа твоя беспрепятственно войдет в рай, и займет там место по левую руку аллаха».

Ленин определенно становится пророком ислама: «и говорят пришедшие из Мекки, / что черный камень там вздохнул /и уронил слезу, и было это в 6 часов 50 минут 21 января 1924 года... Он умер, умер. Но глаза его видят и мозг работает, потому что он - пророк!»[17].

Картины природы, построенные как будто на традиционно-фольклорной основе, обретают здесь аллегорические смыслы». Ленин легкой поступью бродит по степи ищет камень счастья и камень борьбы.. все силы природы выступают на его стороне, что говорит его легитимной божественности, а на стороне богачей только злые колдуны.

Если на первый взгляд таджики и узбеки живут в неком исторически-однородном пространстве заключённом между Тамерланом и Лениным, то просмотрев все песни до конца видно, что на ровне с совершенно невразумительными историями (о злых шайтанах, волшебных камнях, исцеляющих червях) есть и вполне реалистичные (но скучные) легенды о том, как родился в бедноте Ленин и подросши поднял нищих на восстание и они убили вех богачей. Периодически проявляются отголоски реальных событий, например, о том, как злой Кучук-Адам превратился в женщину и стрелял в Ленина.

Иногда появляются идеи неминуемой войны «не прячь далеко меча»[18], или идея интернационала: песни, в где рассказывается о людях «за горами», до которых Ленин не успел дойти, их освободить – задача нового поколения[19]. Ленин был и символом интернационала, не зря ведь художники изображали Ленина с этническими чертами разных народов.

Арбакеши, декхане, нищие певцы при первой же просьбе споют про кого угодно, по этому их песни возможно даже ни как не корректировались, и вряд ли они были не довольны по каким-то причинам Лениным, они его совсем не знали. К тому же восточные народы уважают чужих богов, а сборщики фольклора наверняка давали им понять, что Ленин это что-то очень великое. Почему бы не спеть песню доброму человеку? Все песни в основе – многовековые, только вместо «Али» или «Насреддин» вставляется «Ленин». По этому, не удивительно, что Октябрьская революция оказывалась газаватом, Ленин – пророком, а его закон – исламом.