Глава 24. Спустя два часа, разъяренно ворвавшись в комнату, вернулся Колин

Спустя два часа, разъяренно ворвавшись в комнату, вернулся Колин. Он отключил сигнализацию гневным, отточенным движением руки и запер свой пистолет в металлическом шкафчике. Только после этого он упал в потрескавшееся кожаное кресло.

- Что случилось? - Я закрыла книгу с рассказами Хемингуэя, которую я нашла на полке. - Ты поговорил с дядей Билли? С моей мамой всё в порядке?

- С твоей матерью всё в норме, - он барабанил пальцами по подлокотнику и затем наклонился вперед, словно внезапно принял какое-то решение.

- Как много ты знаешь о делах твоего дяди?

Я дернула плечом, и во мне разлилось холодное равнодушие.

- Я слышала только слухи. Я думала, что это только слухи, до смерти Верити Господи сохрани, чтобы в моей семье хоть кто-то действительно говорил мне правду!

- Они старались защитить тебя.

Я вспомнила слова Люка после нападения бугименов.

- Он контролирует четверть всех предприятий, так ведь? Все деньги на охрану и платежи проходят через него. Он сохраняет мир и при этом получает прибыль.

Он глянул на пол.

- Примерно так.

- Ты работаешь на него, - продолжила я, и словно собирая паззл, меня медленно осенило, когда сложилась полная картинка. - Ты работаешь на мафию.

- В данный момент я работаю на Билли и не спускаю с тебя глаз. Это всё, - его голос звучал устало, но я пришла в бешенство, и мне было не до жалости к нему.

- А что же со столярной мастерской?

- Можно сказать, что я располагаю разносторонними способностями.

Я зарылась кулаками в карманы куртки.

- В самом деле! Присланный с пистолетом точно как с шлифовальной машинкой. Да ты настоящий мастер на все руки, не так ли?

Мне стало стыдно из-за своей наивности, из-за того, что я была готова поверить в те истории, которыми меня пичкали все вокруг. - Ты такой же большой лжец как и он.

Колин провел рукой по волосам. - Не надо так со мной, малышка. Если хочешь меня в чем-то обвинить, то потерпи, пока не узнаешь все факты.

Я заскрежетала зубами. - А я не знаю никаких фактов. Потому что никто не готов рассказать мне их. Знаешь, как сильно это разочаровывает?

- Прекрасно могу себе представить. Кстати, как дела у твоего друга, Мо? Ты знаешь, того, которого у тебя нет? - Гнев в его голосе ударил словно ножом. - У тебя столько же маленьких грязных тайн как и у всех остальных, так что прекращай всё это дерьмо со своим праведным возмущением.

Он был прав даже больше, чем сам думал об этом. Я сокрушенно откинулась на спинку. Он крепко пригвоздил меня взглядом и продолжил:

- Да, Билли работает ради бизнеса. И он до сих пор жив только потому, что он хитёр - он не жадный, и не высовывается слишком далеко из окна. И до сих пор всё шло хорошо, но теперь на сцене появились новые участники.

- Русские.

Он резко поднялся из кресла и пошел на кухню. - Они преследовали не Билли, а само предприятие, и они очень, очень плохие. В сравнении с ними Мафия - это просто кучка старушек играющих в бинго. Они хотят укрепиться здесь, на территории Билли.

Я последовала за ним. - Если я опознаю их, как тех парней, которые убили Верити...

- Это поможет Билли и его людям сохранить власть.

То есть всегда правит тот, у кого власть, так?

- Расскажи про моего отца.

Он отвернулся, без разбора открывая и закрывая шкафы. - Меня тогда здесь не было.

- Но ты что-то знаешь. Я знаю, что тебе что-то известно. - Я встала прямо перед ним. Я должна знать правду.

С поджатыми губами он скрестил руки.

- Это был мой дядя, так? Мой отец невиновен. Дядя Билли повесил вину на него. - Я выдохнула, и внезапно через всю темноту и гнев просочилась легкость, наполняя чувством, будто я могу свободно взлететь.

И тут я увидела выражение лица Колина, полное сострадания, такое сожалеющее.

- Он не вешал всю вину на твоего отца, - произнес Колин. Он оттолкнулся от стойки, вновь стал ходить туда и обратно, мрачный, погруженный в беспокойство.

- Но...

Он остановился и посмотрел мне в глаза. Неважно, что за ложь мне говорили раньше, сейчас Колин был со мной честен. - Твой отец знал, что делает.

Я собралась потребовать, чтобы он рассказал мне больше подробностей, но Колин поднял руку. - Нет. Это меня не касается. Это вопрос между тобой и твоими родителями с Билли. Я и так рассказал больше, чем следовало.

- Но...

- Я не хочу, чтобы это встало между нами, - сказал он. - Мо, у тебя сейчас хватает проблем покрупнее, чем семейная история. Ты должна принять решение относительно опознания.

Как будто после всего им сказанного опознание для меня еще имеет какую-то важность. Хотя, если он считает, что это проблема, то так оно и есть. Я уселась на стул на кухне.

- Ты считаешь, мне следует его пройти?

- На это я не отвечу ни при каких обстоятельствах, - ответил он зло. - И что ты решишь, зависит только от тебя. Но мы не можем это откладывать и дальше.

Его «мы» прозвучало утешительно, и я вдруг устыдилась своего поведения. Он ничего не сделал, кроме как пытался защитить меня, в равной степени и от моего дяди и от всех остальных. А я могла только лгать. Я взялась за его рукав.

- Прости,... за то что наговорила до этого. Для меня неважно, кем ты работаешь. Ты хороший парень. Ты, наверно, самый лучший человек, которого я знаю.

Он провел шершавой ладонью по моим волосам.

- Малышка, тебе еще предстоит познакомиться со многими людьм.

Когда мы приехали в полицейский участок, там уже была Эльза - адвокат дяди; она увлеченно разговаривала с Билли. Ковальски с подозрением оглядывал их обоих и затем перевел хмурый взгляд на Колина и меня.

- Разве ты не должна быть в школе?

Эльза тут же вмешалась:

- Детектив, она попросила нас привести ее на очную ставку. Мы из вежливости приехали чуть раньше. А теперь Вы жалуетесь, что она здесь?

- Я лишь решил, что за те деньги, которые вы платите школе, было бы лучше, если бы она сейчас находилась на занятиях, это всё, - проворчал он и дернул металлическую дверь. Окно было закрыто на уровне глаз картоном.

- Заходи, Мо. Это ненадолго.

Колин и Билли собрались было зайти следом за мной, но Ковальски поднял руку.

- Только адвокат, ребята, - сказал он.

- Вы можете подождать здесь снаружи.

- Детектив, мне нужно коротко переговорить с моей племянницей. - Дядя Билли отвел меня в сторону и ласково потрепал ладонь. - Послушай, Мо, мне жаль, что сейчас так случилось. Это непростительно, что мой деловой партнер так тебя напугал, но это так же показывает, насколько всё это важно.

Он делал вот так уже тысячу раз: позволял своему шарму очаровывать и располагать к себе, прямо перед тем, как давал мне указания. Кто обвинит его в том, что ранее всегда работающая старая тактика теперь развалилась? Только я была уже не та тихая, послушная девочка. Я видела слишком много, и теперь могла увидеть, кем он является на самом деле - не мой приветливый дядя Билли, а лжец и уголовник, корень позора моей семьи. Мои руки сжались в кулаки.

Он бодро продолжал:

- Там внутри два мужчины с приметами, о которых мы недавно говорили. Ковальски спросит, был ли кто из них в подземном переходе тогда, и ты расскажешь ему об этих мужчинах.

- То есть солгу. - холодно ответила я.

За какую-то долю секунды он сильнее сжал мою руку.

- В переходе было совершенно темно. Так кто скажет, что это не были они?

- Я.

Ковальски позвал меня в комнату, и Эльза прошла вслед за мной. Я чувствовала провожающий меня взгляд Колина, пока он стоял у стены, скрестив руки на груди.

Ковальски с грохотом закрыл дверь, и возмущенное лицо Билли скрылось за четырьмя сантиметрами стали. Помещение было крохотным, но достаточным для стойки с телефоном и тремя старыми пластиковыми стульями. Поверх стойки во всю ширину комнаты было стекло. Ковальски указал на стулья и положил на стойку толстую папку с анкетами.

- Если хотите, присаживайтесь. Мо, всё очень просто. Шесть мужчин в ряду. Вы укажете, если кого-то узнаете. Я могу приказать, чтобы они заговорили, если вы захотите услышать их голоса, или сказать, чтобы подошли ближе к стеклу, чтобы можно было рассмотреть их вблизи. Не торопитесь и рассмотрите их лица. Мы не спешим.

Он сел и записал что-то на небольшом клочке бумаги.

- Одну минуту, - пробормотал он. - Эти проклятые бланки меня когда-нибудь доведут до ручки!

Эльза прошептала:

- Есть что-то, что я должна знать? Что-нибудь изменилось?

Да, всё.

- Нет. Я просто нервничаю, - ответила я. Она подбадривающе улыбнулась.

- Мужчины тебя не видят, - сказал Ковальски, услышав мой ответ. Он поднял телефонную трубку. - Можно начинать.

Вошли шесть мужчин. У всех одинаково тупое выражение лица и холодный взгляд. Я тут же увидела тех двоих, о которых говорил дядя. Они выделялись среди остальных. Их глаза были не просто полны холода, они были мертвы. Я невольно вздрогнула. Возможно, Билли всё же прав.

- Шаг вперед, - сказал Ковальски в телефон. - Мо, вам кто-нибудь показался знакомым?

Не нужно никакой магии, чтобы почувствовать то зло, что исходило от этих двоих. Билли говорил мне, но я всё же должна была задать себе вопрос, так ли будет плохо, если их отсюда вытащат.

Это был мой квартал, где они были пойманы. Дома, по которым я ходила на Хэллоуин, выкрикивая «Сладость или гадость», гости, которых я обслуживала в кафе, когда стала достаточно большой, чтобы выглядывать из-за стойки. Они собирались вторгнуться сюда и уничтожить мою привычную жизнь, которую и так уже разрушила смерть Верити. Я всё еще могла заниматься охотой на Серафима. Что плохо в том, чтобы защитить окружающих меня людей?

- Не могли бы вы попросить, чтобы номер 2 показал мне свою татуировку? Ту, что на груди?

- В ваших показаниях не было упомянуто ни о какой татуировке, - произнес он и серьезно посмотрел на меня, а затем, сощурив глаза, глянул на стопку бумаг.

- Возможно, очная ставка привела к тому, что в памяти всплыло воспоминание о татуировке, - проворно вставила Эльза, и Ковальски вновь пробормотал что-то в телефон. Через мгновение тип под номером два без какого-либо намека на удивление или чувство поднял испачканную рубашку, открывая плохо вытатуированную голубую розу.

- Помогло?

Я выдала ничего не значащий звук, и Ковальски недоверчиво посмотрел на меня.

- Что насчет номера 5? - спросила я.

- Хотите, чтобы он тоже поднял рубашку?

- Будет достаточно, если он подвернет рукава.

Шрам от ожога был размером с абрикос, лоснящийся и розовый, давно заживший. При взгляде на него мой собственный шрам запульсировал, и я коснулась рукой бедра.

Решится целая куча проблем. Ковальски закроет дело и оставит меня в покое. Два социопата будут далеко от моего квартала. Возможно, Билли даже освободит Колина от его обязанностей сиделки, так что я смогу получить необходимый простор для действий, чтобы позаботиться о магическом разливе и найти убийц Верити. Эта могла бы быть простая ложь, из-за которой было бы только лучше...

Но мне вновь вспомнились слова Колина. Нужно учитывать последствия. Но среди всего хорошего кроется неоспоримое последствие: я стану больше похожа на моего дядю, гораздо больше, чем мне бы этого хотелось.

- Мо? Тебе кто-то показался знакомым? В ту ночь в переходе ты видела кого-то из этих типов?

Мои слова прозвучали будто бы из дали.

- Я никого из них не узнаю. Я не думаю, что кто-то из них был там.

- Ты уверена? - в голосе Эльзы слышался легкий намек на резкость. - Никого из них?

- Нет. Мне очень жаль. - Я не знала, перед кем я извиняюсь.

Ковальски закрыл папку и поднялся. Когда он заговорил, голос его звучал устало.

- Хорошо. Опознание помогло бы, но у нас есть и другие улики. Я ценю, что вы хотя бы попытались.

Он проводил нас в вестибюль, где нас ожидали дядя и Колин. Никто не обмолвился и словом, пока мы не вышли на автостоянку.

- Ну? - спросил Билли.

Наконец, Эльза ответила.

- Мо была не в состоянии опознать хотя бы одного из подозреваемых.

Билли выругался.

- Неблагодарная девчонка! Ты хоть знаешь, что ты натворила? - он схватил меня за руку и сильно встряхнул. Колин немедленно появился рядом.

- Я сказала правду, - рыкнула я и вырвалась из его хватки. - Тебе тоже стоит как-нибудь попробовать.

- Не смей говорить со мной в таком тоне. Эти мужчины опасны.

- Почему? Потому что они преступники? Они кидали камнями в теплицы, или что?

Он стих, как надвигающаяся гроза, и подошел так близко ко мне, что я видела свое отражение в его зрачках.

- У них нет ничего общего со мной! Не думай, что ты в состоянии понять, какое давление оказывает мое положение. Ты всего лишь ребенок.

- Ах, да? И поэтому ты посылаешь ребенка, завершить за тебя все грязные дела? Если эти двое действительно так ужасны и это всё так важно, так разбирайся со всем сам.

Колин встал между нами, и дядя Билли накинулся на него.

- Ты должен был

поговорить с ней! Какого черта я вообще тебе плачу?

Колин сжал челюсти, и его слова прозвучали неторопливо и спокойно.

- Ты сказал, что я должен за ней присматривать. Мое задание осталось таковым?

Это надо было видеть, как Билли преодолел свой гнев; его пальцы дергались, будто он боролся с порывом задушить меня.

- Да. Она всё усложняет.

- Я люблю принимать вызов, - ответил Колин и увел меня.

Когда мы ушли достаточно далеко, он вздохнул.

- Всё могло бы пройти лучше.

- Считаешь, я должна была сделать так, как он хотел?

- Не совсем. Я лишь хотел бы, чтобы ты не ругалась с твоим дядей на парковке. Это его только больше рассердило и теперь он заботится лишь о том, насколько плохо выглядит. Я постараюсь сделать так, чтобы никто не обратил внимание на тебя, Мо. Ты тут абсолютно ни при чем.

- Мне жаль, - я пнула отколовшийся кусочек асфальта.

- Ты была честна. По большей части это хорошо. - Он глянул в сторону грузовика. - Как например сейчас.

Я посмотрела в туда же и увидела Люка, прислонившегося к грузовику, и натянувшего шляпу почти на глаза. Он лучезарно улыбнулся, и я почувствовала, как мое сердце ёкнуло, несмотря на то, что надвигалась катастрофа. Я пинком отправила камешек в канаву, гораздо сильнее, чем было нужно.

- Привет, - крикнул Люк и с плутовским взглядом пояднял шляпу. Мы пересекли улицу - Колин кипел рядом со мной - а Люк в легком поцелуе коснулся моей щеки. Затем положил руку мне на талию и протянул другую Колину для рукопожатия. - Я думаю, у нас есть немного времени, чтобы представиться.