Часть 2. Если я поставлю В*В=В, вы опять затопаете ногами и скажете: это (А) и это (В) - одно и то же

Итак, мы имеем: (см. рис. 1.16б). Если я возьму и символ заменю. Возьму " А" и обозначу " +". Получу: (см. рис. 1.17). Не хватает еще двух законов. Возникнет вопрос: если я введу " В" во взаимодействие с " В", что получится? А будет четко определенное конечное число комбинаторик, то есть свобода возможного взаимодействия. Представьте себе, что это - объекты, которые свободно общаются друг с другом. И тогда возникает последнее В*В.

Если я поставлю В*В=В, вы опять затопаете ногами и скажете: это (А) и это (В) - одно и то же. Более того, если посмотрите на рис. 1.16а, опять получается, что " А" и " В" - одно и то же. Придется написать " А" (рис. 1.18). Предположим, не существовало математики и арифметики. И мы бы простыми логическими рассуждениями вывели все законы.

Я не случайно написал " А", " В". Посмотрим, что получается:

- - = +, то есть В*В=А

Это понятно, сложного здесь нет. Мог бы вам дать в качестве домашнего задания, вы бы четко написали эту часть. Но вы могли меня поймать вот на чем. Это оказался произвол (А*А=А), ведь первая фраза была произвольная.

Вы скажете: " Так... Так..." и возьмете В*В=В. Все, естественно, поменяется симметрично (рис. 1.19). Рассуждения абсолютно те же самые, просто поменялись символы.

Посмотрим на пространство некоторых объектов (рис. 1.15), третьего объекта нет. На рис. 1.17 - законы, которые из этого получились. Посмотрим, что произойдет в этой связи.

Добро (+) среди своих людей (+) - это очень хорошо (+), то есть (+ + = +). Обогащение моих друзей - это замечательно. Здоровье, благополучие моих друзей - это отлично. Болезнь моих врагов - это замечательно, - пускай все издохнут (- - = +). Укрепление врага - это плохо.

Вспомните клеточку, которую я рисовал (рис. 1.14). Входя в определенные взаимоотношения, она выдавать вам будет одно и неважно, куда вы свой нос сунете: в математику, физику, в обычные дела с вашим соседом, в межгосударственные отношения. Система двухзначных отношений не знает другого. А вы скажете: " А вот, вот, вторая часть, зеркально симметричная." Пожалуйста, на здоровье. " Зло среди плохих людей - это зло" (рис. 1.20). Где мы такое находим? В математике такого нет, физики такой системой не думают. А находим мы такое в Новом Завете, в религии, в нравственности, в этике социальных отношений.

Новый Завет, если вы его внимательно читали, написан только для социальных отношений. Там речи нет о зверушках, о букашках, о человеческой печени, о человеческом кишечнике. В нем речь идет только о взаимоотношениях между людьми, то есть социальных отношениях. Итак, для социальных отношений появляется требование зеркальной системы. Я не случайно, написав законы этих систем, назвал первую эгоистической, вторую - альтруистической (рис. 1.21).

Первая система охраняет как бы сама себя. Укрепление моих друзей - это хорошо... - то есть мне хорошо. А вот, скажем, издыхание врагов моих - это тоже хорошо, так как я упрочняю себя. Но тогда мы выходим зеркально во внешний мир, мы видим себя там в социальных отношениях.

И поэтому неудивительно, для сохранения биологического пространства и человечества Иисус Христос предлагает: " Зло среди плохих людей - это все-таки зло". Идет зеркальная этическая форма. В дальнейшем, в историческом плане, вся живопись только эту тему преследует, а также вся этика, вся нравственность, поэзия. И это считается хорошо.
Хотя с позиций, как видите, симметричности работы системы равнозначны, или математик бы сказал, что это - две изоморфные системы, то есть поменяли местами значки. Но человек - не значок. Мир А стал зеркальным относительно мира В (рис. 1.21).

Итак вы видите, что хотя математика создала некоторую затуманенную форму, она далеко не ушла. Она замкнулась на мире двухзначных отношений объектов так, что выбрала всего лишь одну боковую часть, например А (рис. 1.21), религия, нравственность выбрала другую часть - В (рис. 1.21), игнорируя систему А.
Мы на примерах поглубже исследуем эти две изоморфные, с формальных позиций, и отличающиеся с жизненных позиций системы.

Если у вас есть любимая футбольная команда и вы смотрите матч. Вдруг наши стали проигрывать, что вы сделаете? Вы начнете волноваться и кричать: " Судью на мыло", " хоть бы они - соперники все поспотыкались". В данном случае сработала система А: зло среди врагов - хорошо. (рис. 1.21).
Если вы идете мимо нищего, слабого и видите, что кто-то совершает над ним злодеяние, и из сострадания вы заступились, то сработало " зло среди плохих людей - это все-таки зло". Сработала система В (рис. 1.21), система нашего воспитания, нравственности.

Сразу обращаю ваше внимание: эти две системы несовместимы. Если начать пользоваться системами А и В единовременно, то придем к выводу, что А и В, " +" и " -" - одно и то же (рис. 1.22). Встаньте, например, на место нейронного мозга. У него имеется только два полушария, две половинки. И, подобно электронному переключателю, то одному положению " добро" дается, а другой сидит и молчит, ждет своего часа; то другому, а первый ждет своего часа. Поэтому человек либо совершает поступок системы А, либо системы В. Он не может совершать одновременно поступок из двух противоположных систем, а если совершит, то придет к парадоксу, к саморазрушению.

И человек ищет и находит некоторые основания для действий. Приведу пример. Идет кто-то мимо цыганки с ребенком в лохмотьях и с голодными глазами. Может сработать В-система, и подаст все-таки подаяние. А может обосновать с позиции А системы, что могла бы пойти и заработать, и нечего здесь сидеть. И не даст подаяния.
Постоянное состояние выбора между А и В. Поэтому люди страдают, мучаются в этическо-нравственных и логических оковах: или В-, или А- существование выбрать? Не случайно терзают люди друг друга такими вопросами, как: " тонет корабль, у тебя спасательный круг. Тонет жена и тонет мать. Кому бросить спасательный круг? " Это - типичный парадокс, хотя (" Если бы была теща, то легче было бы...") на этом же принципе построены парадоксы " крокодил", " лжец".

Я вас сразу готовлю, чтобы вы ориентировались, если неожиданно вам под нос подсунут логику какую-нибудь. Вы разберетесь, на базисе этой лекции, очень легко и просто. Оперируя системами А и В, без труда поведение человека определите. Кто обычно страдает? Абсолютный эгоист никогда страдать не будет, система А работает непротиворечиво. Попробуйте, найдите противоречие, как бы вы ни крутили ее. Попробуйте, потренируйтесь долго в оперировании системой. Это в качестве домашнего задания. Система В, кстати, тоже непротиворечива.

Итак, имеем две непротиворечивых системы, но между собой зеркальных и несовместимых. А что происходит с чистым альтруистом? Он тоже не страдает. А теперь пофантазируем. Представтьте себе общество альтруистов чистых. Я взял бы отличную книжку и сказал: " На, возьми ее, я тебе дарю! " А он: " Нет, нет, не надо, она тебе самому нужна". Он не взял бы, я расстроился тут же, пошел и заплакал. Он не взял бы, не мог бы взять, потому, что он - альтруист, мы оба альтруисты. Если бы он взял, он совершил бы грех с позиций системы В. Но не взяв книгу, он меня оскорбляет. Нам это может показаться смешным и проще, когда дело имеют два эгоиста. Уцепились они за ведро, и кто у кого вытянет. Если я у него вырвал, ушел, он заплачет. Обратите внимание: в случае с ведром я забрал, остался доволен, тот заплакал; в случае с книгой я отдаю, он не взял, я заплакал. Идет зеркальная система отношений только в двух мирах. Почему, например, постоянное призывание к В-системе отношений, то есть к системе чисто альтруистического государства? А если бы мы такое государство свершили, то оно было б смехотворное и нелепое. Все перевернулось бы в обратную, зеркальную сторону, и опять те же страдания, опять те же слезы, но только оттого, чтобы дать. Но поскольку зеркальность присуща нам и однополовинчатых людей нет, то человек балансирует на этих двух половинках: или А, или В, которой он отдает предпочтение в данный момент. Обосновать А или В можно абсолютно четко, так как А- и В-системы сами по себе не противоречивы. Например, если я поступил альтруистически и меня кто-то в этом укорит, я ему все обосную и с такой логической точностью, что никто " носа не подточит". Если я поступил эгоистически и кто-то меня упрекнет, я ему так обосную, что он совершенно опровержен будет. Поэтому когда два человека находятся в противоречии, непринятии друг друга, то все возможные выяснения отношений, разбирательства, логические доказательства смехотворны. Две системы (А и В) - равноправные. А дальше - только степень искушенности человека в логических обоснованиях.

Мы найдем равное количество правильности и на схему А, и на схему В, и радоваться будем. Приведу пример. Представьте кинофильм: вскакивает юноша на коня и врагов - налево, направо, головы только летят. Мы сидим довольные и радуемся; мы служим системе А. Этот же режиссер ставит другой фильм. Убийца застрелил человека. Мы тогда: " Убийца же! " Работает система В. В первом случае головы летели направо и налево и было замечательно. В случае с убийцей одна голова полетит, но мы будет говорить: " Какой же он преступник и мерзавец! " А дальше все дано в руки режиссерам. Будут в заставке фильма законы системы А, то результат вашего отношения к героям фильма будет один. Будут использованы законы системы В, результаты будут другие. И все становится в крайней степени произвольно относительным. Куда ему с его точек зрения толкнул мозг: принять сторону эту или ту. И все. Дальше вы его не трогайте, дальше вы ему не доказывайте, - бесполезно. Он красочно так обоснует: и с одной стороны докажет, и с другой. Все будет о'кэй, разбирательство будет неуместным. И если со стороны системы, например, В, мы начнем систему А давить, или наоборот, то мы человека разрушим напрочь, если только он действительно на это клюнет.

Итак, плюс и минус станут одним и тем же. Истина и ложь становятся одним и тем же. Кант приходит к выводу, оперируя не физическими, не математическими, а логическими символами, что истина и ложь - это одно и то же, что добро и зло - это одно и то же. Удивительного нет. Чуть-чуть, опять-таки, " в болоте просидел".

Надо было выйти в сторонку и посмотреть на эти формы доказательств, логических определений. Было бы легче. Потому как, а оно так и есть, несостоятельна попытка совместить две системы: они не совместимы; это системы произвольного выбора. И человек, в основном, исходит из себя... А дальше все случайное, стихийное стечение обстоятельств. Попал я в определенные обстоятельства - и друзьями оказались одни, а те, которые " на мозоль наступили" - враги. Проходит немножко времени, в компании посидели случайно с которыми " на мозоль наступили", выпили, поговорили - стали друзьями. И так далее. Идет чистый произвол, вне нашего управления, потому что мы - на службе или одной половинки - " добро", или другой - " зло".

А теперь возьмите любую логику, начиная с классической, и продвиньтесь до вероятностной, скажем логики. Всякий раз вы будете сталкиваться в них с законом двойного отрицания. Этот закон и является логикой. Это вам должно быть хорошо понятно. В нем будет описана вся логика, неважно, какие символы автор изобретет. Будет ли он вам коней рисовать, или писать " А, В, С" и тому подобное, он все равно за систему этого закона никуда не выйдет. Третьего не дано. И поэтому почти во всех логических конструкциях, логических схемах есть одно и то же. А это идет как само собой. Истина и истина - это истина. И все, никаких совершенно претензий относительно истины не должно быть. Поэтому вы можете встретить, скажем, такое: (рис. 1.23). Но между записью (рис. 1.18) и записью (рис. 1.23) разницы никакой нет. Различием записи обмануться может только глупый человек, так как смысл-то остался - снятие двойного отрицания.

На сегодня оказались совершенно беспредметные все логические построения. Логика напрасно отделена и поставлена совершенно в сторону от математики, а математика - от жизни.
А теперь рассмотрим Аббелевы группы, обладающие свойством коммутативности. Пример - на рис. 1.24. Вы скажете: " Это само собой разумеется". И если в систему А (рис. 1.21) еще добавить " - + = -", она больше других законов не содержит и становится абсолютно исчерпанной в любых абсолютно конструкциях и вариациях. И будет любая логика на этом построена, в том числе, видите, и математика, и нравственность, и этика. С этих позиций споры человечества, как только оно это осмыслит и поймет, прекратятся. Речь сразу должна определяться, на каких позициях стоит оппонент. На какую форму отношений стал он: на " + + = +", или на " - - = -".

Например, когда я беседую с кем-то, сразу определяю, на какую он стал точку отсчета, на какую опирается систему. Как только определил, где он, скажем, на В-системе, - я теперь сейчас такой лукавый ход сделаю, - потащу его в А-систему; он у меня начнет противоречить. Этот метод применял интуитивно Сократ. У него не было четкости, так как не было формы символических понятий и вот такого стороннего наблюдения. Но зная законы оперирования, так называемыми нравственностью, этикой и т. д., и зная, что есть зеркальная система, ей равная, подсунуть человеку один из этих законов очень легко. Человек - он и есть человек, это не машина. Если человек начнет мне говорить, что зло среди плохих людей - это все равно зло, я уйду в состояние относительности (ну, если он деятель религии, например) и скажу: " Вообще-то, заболел твой ближний друг, как ты считаешь, это хорошо? " Что он ответит? " Конечно, - это плохо", то есть он залавливается на законе " - + = -". Поставим сюда вместо минуса плюс и получим " + - = +" и быстро придем к противоречию: окажется, плюс равен минусу. Истина и ложь окажутся одним и тем же.

Вот таким образом Сократ проводит серию движений к равноценностному состоянию и приходит к тому, что истина и ложь - одно и то же, и человек приходит в противоречие. Сократ это выполнял интуитивно, владея хорошо переходами от внутреннего " я" к внешнему " я" и имея колоссальный жизненный опыт. В этом натренироваться можно очень легко, любого заставить противоречить самому себе в беседе, потому что любой абсолютно человек работает только по двухзначной системе отношений в своих логических, мировоззренческих, нравственных, этических и прочих формах. Куда бы он ни залез, трехполярным мышлением не владеет никто.
Вот так, как видите, мы захватываем сразу огромную область человеческой деятельности; исторических, восхитительных моментов, например, Сократа, философий; моментов, которые у нас относятся либо к эгоизму, либо к альтруизму; пишутся целые книги, поэмы и песни.

Так простенько мы подходим к диалектике Гегеля, точнее, сначала к диалектике Канта. Кант приходит к сбросу на то, что истина и ложь - это одно и то же. Гегель, правда, только в одном месте сто девятнадцатого параграфа " Науки логики", протестует против Канта. Мысль Гегеля такова: если есть понятие " минус А", то тут же появляется понятие " плюс А" (рис. 1.25). Он говорит о некоторой системе двух зеркальных противоположностей. И продолжает дальше: и тогда появляется некоторое третье А (рис. 1.26), которое не есть ни минус А, ни +А. Гегель на этом замолчал. Об этом можете прочитать в параграфе 119. Он замолчал потому, что иначе бы он всю свою диалектику выкинул. Почему? Стал бы разрабатывать многополярность. Какая система содержит в себе и одно, и противоположное ему, да еще в непротиворечии? Написав такую систему " Х", содержавшую в себе и систему А, и систему В (рис. 1.21) в непротиворечии, Гегелю пришлось бы переворотить всю Вселенную, все человеческое мировоззрение от начала и до конца.

Создать такую систему непротиворечивых отношений, да еще включающих все наработки современности и в нравственности, и в этике, и т.д.; и не прийти к противоречию, как это классно сделал Кант, то тогда, конечно, Гегель сделал бы колоссальнейший скачок и вытащил человечество в новый мир, в котором противоречий не было бы и человек отлично пользовался бы и А и В системами без противоречий.

А что это означает с позиций наших обыденных представлений? Споры бессмысленные, не несущие разрешение проблем, прекратятся. Давайте пофантазируем и посмотрим с позиций человечества и мировоззрения. Это - век без войн, без насилия, без скандалов, без споров и ссор. Это век полного согласования и не пустого какого-то " блеяния бараньего", а насыщенного содержанием, что одновременно ставит две противоречивые системы в единую работу и взаимоуважение и взаимолюбовь. Вот на что замахнулся Гегель в параграфе 119. Но он в своих работах на подобные темы разговаривать не берется, не рискует. Не удивительно. Необходимо также учитывать время, в которое жил Гегель. Поинтересуйтесь, если будет время. Гегель - величина, я считаю, колоссальнейшая.

А теперь зайдем со стороны, которая ближе и достаточно всем известна. Возьмем христианство. Если в Ветхом Завете внимательно осмыслить содержание высказываний Моисея, то легко видеть компот законов. В одном месте закон из системы А, в другом - из Б, полнейшая противоречивость и произвол. Там логики нет.
Когда же появляется Иисус Христос, он четко разделяет учение Ветхого Завета на две системы. Никакого компота.

В Новом Завете Иисус четко выделяет В-систему. (рис. 1.21), в ней нет никаких абсолютно противоречий, нет никаких совмещений. Приведу пример. Магомет в Коране, приветствуя систему В, ссылаясь на нее и призывая к любви к врагу своему, сам, тем временем, может сесть на коня, собрать соратников и вперед - грабить караван врагов своих. В действиях он живет А-схемой. А в проповедях он живет В-схемой. Поэтому мусульмане позволяют себе роскошь: они могут говорить о любви и в то же время тебе могут нож в спину " засадить". В лице Магомета пример есть и разрешение получено. А это уже на уровне Ветхого Завета, где и " око за око", и " любовь к врагу своему" в то же время. Заслуга Иисуса Христа в том, что он в Новом Завете четко разделил А- и В- системы.
Представьте себе, что на словах в свое время удалось бы решить этот конфликт, создать единую систему отношений непротиворечивых, как мечтал Гегель. Уверяю вас, сняв копии со словесных построений системы, получили бы совершенно другие приборы. Обратите внимание, я сказал, бесконфликтное состояние между объектами, между людьми. Представьте себе такое пространство физических взаимодействий, не социальных, а физических взаимодействий.

Это взаимодействия, выходящие за пределы двухзначных отношений. Например, гравитация (рис. 1.27) - притяжение двух объектов. Имеется двухзначное отношение, точно в соответствии с законом Кулона для зарядов, либо законом Ньютона в массах. А если вы создали иные какие-то отношения, то этот закон снимается, он больше не работает. Он не работает не только в мозгах, понятиях человека, он не работает как во внутреннем космосе, так и при выходе во внешний мир. Отсюда вам станет понятно, что не какие-то новые приборы надо создавать, а нужно просто взять себя и выдвинуть из двухзначности, из двухзначного мира. Тогда есть шанс решения проблемы действительно в новизне. Пребывание в двухзначном мире, кроме бесконечных споров между А-системой и В-системой отношений в социальном плане, в нравственном плане, выхода не даст.

Вы это должны осмыслить, уметь различать действие одного и того же закона в огромной многоликости двухзначного мира: социального, гравитационного, зарядового и этически-нравственного и...
Я ведь не случайно сказал относительно произвола режиссеров. Мы говорим: искусство, искусство воспитывает. А в чем оно воспитывает? Да ни в чем... Что футбол, что кинофильм - одно и то же получается: имеется некоторый объект переживания. Если зарядил нам режиссер убийцу в качестве объекта переживания, будем сидеть и переживать. Вот вам и все искусство. Если зарядил нам режиссер альтруистическое переживание, будем сидеть и переживать вот за такую форму.

Нужно понять, что безотносительно, какими понятиями мозгу двигать. Отличный сюжет юмора показан в кинофильме " Укрощение строптивого"... по телевизору показывают: человек бежит, падает, машет руками, что-то летит... один хохочет сидит, а рядом другой, Челентано, сидит и плачет. Ему, говорит он, больно. Разные точки отсчета. Он остается в себе и не поддался режиссуре, то есть призыву режиссера следовать за определенной точкой воззрения: когда свое - все хорошо, а чужое пускай себе ребра ломает, тоже хорошо. Отсюда и весело. А когда посмотреть с другой стороны, ясно, что Челентано находится на своей точке отсчета, показывая, что все относительно. Ему же, говорит, больно. Посмотрите, зло все равно остается злом.