Примечания 4 страница. Серьезные последствия для национально-государственного единства России может иметь заключенный в этом году Феде­ративный договор

Серьезные последствия для национально-государственного единства России может иметь заключенный в этом году Феде­ративный договор. В мировой практике принято делить феде­рации в зависимости от путей возникновения на две группы. Так называемые договорные федерации (США, Швейцария, Австралия) возникли в результате договора между равноправ­ными субъектами, делегировавших федеральному центру опре-деленные полномочия. В таких федерациях субъекты первич­ны, а федерация вторична, и, в принципе, может быть аннули рована с согласия ее учредителей. Другую группу составляют федерации, созданные " сверху", т.е. решением центральной власти, наделяющей территориальные единицы определенными полномочиями. Такие федерации отличаются более высокой степенью централизации управления, но главная их осообен ность состоит в том, что федеральный центр в конечном счете оставляет за собой право создавать и упразднять самоуправ ляющиеся территории, а также менять их границы.

-392-

Исторически РСФСР (в отличие от СССР) была федерацией, образованной " сверху", решением V Всероссийского съезда Советов, принявшего конституцию РСФСР. В результате мно-гие народы России, либо никогда не имевшие собственной го-сударственности, либо утратившие ее несколько веков назад, получили по крайней государственность символическую (впрочем, местные политические элиты восприняли ее как реальную). Подписание Федеративного договора в 1992 г. по существу росчерком пера превратило Россию в договорную федерацию. Центр и субъекты федерации поменялись ролями, и теперь бывшие автономии уже стремятся — и небезуспешно — ограничить компетенцию центральной власти. Эта уступка ав­тономиям коренным образом изменила суть российского феде­рализма и может быть расценена как конституционный пере­ворот. В этом заключается главное последствие для России правового беспредела и " парада суверенитетов" автономий, ставших возможными в условиях конфликта между союзным и российским центрами. В нынешней политической обстановке исправить случившееся, т. е. аннулировать Федеративный дого­вор, едва ли возможно, но по крайней мере имеет смысл ука­зать этнорегиональным лидерам и движениям на то обстоя­тельство, что легитимность существующих национально-госу­дарственных образований весьма относительна.

8. Национальная политика. Одна из главных причин распа­да СССР — это непоследовательность и волюнтаризм в области национальной политики в предыдущие десятилетия и отсутст­вие ее концепции в условиях реформы политической системы. Попытки бывшего союзного руководства отложить решение национальных проблем " на потом", отражавшие полное непо­нимание их сути, туманные обещания " обновления федерации", стремление преодолеть кризис советского федерализма неук­люжими приемами привели к тому, что ситуация в союзных республиках вышла из-под контроля центра.

Просчеты в области национальной политики были допу­щены и российским руководством. Центр во многих отноше-ниях упустил инициативу руководства бывших автономий и, в лучшем случае, реагирует на события, в то время как этноре-гиональные центры власти имеют четко сформулированные цели и проявляют большую последовательность в продвижении к ним. Очевидно, нейтрализовать этнорегиональный партикуляризм и центробежные тенденции возможно лишь при усло-

-393-

вии, если у центра будет четкая концепция национальной политики. В нынешней политической обстановке разработать такую концепцию, приемлемую для основных этнорегиональных и политических сил, чрезвычайно сложно, но сформулировать ее основные принципы, а также пути обеспечения единства страны, все же возможно...

Ряд суждений, изложенных выше, имеет дискуссионный характер. Но общий вид представляется достаточно ясным: по сравнению с СССР проблема национально-государственного единства России гораздо менее остра и реальная угроза распада перед страной не стоит. В то же время необходимы определен-ные коррективы национальной политики и разработка по крайней мере ее рабочей концепции.

Представляется, что в ее основу могут быть положены сле­дующие принципы:

- территориальная целостность и национально-государст­венное единство России; обеспечение права каждого народа сохранять и развивать свою культуру и язык, включая помощь государства малочисленным и дисперсно расселенным груп­пам; обеспечение возможностей для всех народов и националь­ных групп поддерживать и развивать культурные связи с родст­венными народами зарубежных стран; в разумных пределах и без ущерба принципу компетентности на уровне федерации и республик обеспечивать соблюдение принципа пропорциональ­ного представительства народов в структурах власти, ключевых службах и институтах; уделять должное внимание воспитанию российского патриотизма, в частности путем смещения акцен­тов в средствах массовой информации с межнациональных конфликтов на позитивное взаимодействие народов и нацио­нально-культурное многообразие России, введения в школах курса, посвященного культуре и истории народов России, уве личения объема информации о конфессиональных меньшинст­вах; решительно пресекать массовые беспорядки и насилия в случае возникновения межэтнических конфликтов, включая введение президентского правления на территориях, охвачен ных беспорядками и в республиках, не обеспечивающих со блюдение Конституции Российской Федерации."

Не вызывает сомнения искреннее желание многих тех, кто ратовал за быстрейшее претворения Федеративного договора в жизнь, сделать " как лучше" для многонационального государства. Может быть на определенном политическом этапе идея та

-394-

кого договора и сыграла определенную стабилизирующую роль, переведя страсти на этнической почве в сферу правового пространства. Но также очевидными вскоре стали возможные не­гативные последствия для единства России предлагаемой моде­ти ее устройства.

В некоторых республиках были приняты конституции, ряд статейкоторых не только противоречил Основному закону, но и являлись приоритетными перед ним. Поскольку " титульная" (государственная) нация в большинстве республик не являлась числено доминирующей, то возникли проблемы в сфере рас­пределения властных прерогатив и управленческих должностей _- ее этнизации. Когда Б.Н. Ельцин на упоминавшемся заседа­нии Правительства по обсуждению концепции национальной политики обратил внимание на то, что в северных районах Ка­захстана произошла массовая замена руководителей, — от предприятия до руководителей областей, — русских на казахов, то В.Тишков добавил — в Татарстане из пятидесяти девяти ди­ректоров предприятий, — не татар осталось лишь девять. Искусственно созданное доминирование представителей титуль­ной нации в органах власти имеет место, к сожалению, и сего­дня. Так, например, по итогам выборов в высший законода­тельный орган Башкортостана — Государственное собрание (Курултай) 5 марта 1995 года в палату представителей было из­брано 60 депутатов башкирской национальности (41, 1%), а в законодательную палату — 19 депутатов (55, 8%), при том, что башкиры составляли, по данным переписи населения 1989 г. всего лишь 21% населения Башкортостана.

Точку над i в спорах о путях формирования многонацио­нальной государственности ставит принятие в декабре 1993 г. Конституции Российской Федерации. Остановимся на прин­ципиальных для нас моментах. По Конституции единственным носителем суверенитета России является ее многонациональный народ. Соответственно, любые действия отдельных органов государственной власти, волеизъявления населения, составляющего лишь часть многонационального народа страны, не могут считаться суверенными акциями, совершаемыми абсолютно самостоятельно и независимо от конституционного строя. Провозглашение государственного суверенитета, не основанное на воле многонационального народа Российской Федерации, противоречит Конституции. В Конституции нет термина, свидетельствующего о привязке этнической компоненты

-395-

к государственному строительству — " национально-государст венный", " национально-территориальный" и т.п. То, что эти понятия до сих пор употребляются некоторыми политиками и аналитиками — лишь свидетельство инерционности мышления.

Все субъекты РФ — равноправны, они существуют в рам ках единого правового пространства. Сохранение в Конститу ции прежних наименований субъектов обусловлено проявлени ем определенной исторической преемственности государствен но-правовых традиций, учетом тех наименований субъектов которые они дали сами себе. Согласно Конституции РФ, кон ституции республик и уставы краев и областей являются со­ставной частью общей правовой системы и должны соответст­вовать Основному Закону. В этой системе координат они могут и обязаны максимально учитывать специфику, национальные особенности, того или иного субъекта Федерации. Формиро­вание правового пространства — не одномерный факт, а про­цесс. Тем более, что политической определенности относитель­но будущего страны, в России пока нет. Имеются и оппоненты ряду положений Конституции, в том числе и в рассматриваемой нами области, где продолжаются дискуссии и выдвигаются раз­ные варианты решения этнополитических проблем.

Особенно активно в последнее время зазвучала " русская" тема, опять-таки стимулированная подготовкой Федеративного договора. Принять многие предложения, особенно об образо­вании русской республики, вряд ли возможно, а вот понять причины " ренессанса" этой идеи можно и нужно. Вспомним, что было совсем недавно. Возникло многозвучье голосов о пра ве той или иной нации на определенную территорию, о корен­ных (титульных) этносах. На самых различных уровнях произ­носилось слово " суверенитет". И вновь русские оказались чу-жими на этом " этническом пиру". Наверно, не случайно, видев ший потенциальные рифы на пути реализации Федеративного договора Председатель Совета Национальностей Верховного Со вета Российской Федерации Р.Абдулатипов в своих выступлениях акцентировал внимание на том, что основное содержание на ционального вопроса в России определяет именно русский во прос, а самочувствие и благополучие русской нации — первичное условие благополучия всех остальных народов России.

Действительно, посмотрим внимательно на этническую карту России. Всего русские составляют более 80 процентов ее населения (имеют место точки зрения, предлагающие вообще

-396-

считать Россию, на основании мировых критериев, мононациональным государством, а всех нерусских — нацменьшинствами). В Республике Адыгея их 68 процентов, в Бурятии — 69, Карелии - 73, Мордовии — 60, Удмуртии — 59, Татарстане — 43, Ненецком автономном округе — 75, Ханты-Мансийском автономном округе — 66 и т. д. Что будет, если, по примеру других народов, они начнут требовать для себя в России " собственное", русское государственное образование? Можно ответить однозначно — будет распад государства, сопровождаемый этническими разборками, обоснованием исторического " перво­родства" на ту или иную территорию, " собиранием" титульного этноса в пределах его " государственных" границ и соответст­вующего вытеснения за их пределы " пришлых и чужаков". Тем более, что вопрос о русской республике активно муссировался, да и сейчас муссируется представителями самых различных партий и движений. Например, в обращении " Русского освобо­дительного движения", опубликованном в газете " Род" за декабрь 1992 года, Россия характеризовалась как " федерация без русских" и в этой связи ставилась задача борьбы за " создание единого унитарного русского государства на территории России".

Вряд ли правомерно так категорично, как это делают не­которые, утверждать, что " призывы образовать русскую респуб­лику у нас подхватывают лишь фашисты" ⁷. Все гораздо слож­ней. Пример тому — книга Р.Абдулатипова и Л. Болтенковой — " Россия: в чем суть твоего бытия? ". Изложенные в ней подходы о возможности появления русской республики в рамках феде­рации стоят того, чтобы остановиться на них подробней.

Авторы исходили из того, что ради будущего единства Российская Федерация должна пройти коренную ломку. Она должна состоять в создании на базе административно-террито-риальных субъектов Федерации новой республики (новых рес-публик) как формы самоопределения русского народа и других народов, проживающих на этой территории. Условно речь идет о русской республике, подчеркивают они, в том смысле, как, например, о Республике Татарстан — форме самоопределения татарской нации. Авторы считают, что имеющиеся сегодня республики - суверенные государства — представляют собой форму самоопределения титульной нации, давшей ей название.

Однако без " русской государственности" не получится общего российского государства. "... Чтобы сохранить Россию — Российскую Федерацию, нужно " отпочковать" русский элемент от

-397-

российского. В нынешних условиях жизненно важно для Рос сии-СНГ самоопределение русского народа именно с этой точ ке зрения. Такое решение будет исторично, и оно не противоречит разумным пределам суверенитета⁸".

В этих, весьма сумбурных, рассуждениях можно увидеть попытку как бы через области, а может, более крупные образования типа " земель" компенсировать русским отсутствие их национальной государственности. Такие идеи, в общем-то, не новы и особо останавливаться на них нет резона. Однако есть возражения более существенного характера в связи с тезисами о " коренной ломке" государства, " самоопределении русского на­рода", " отпочковании русского элемента от российского". Думается, что продолжение курса, пусть в различных модификаци­ях, на этнизацию государственности в России бесперспектив­но, более того, опасно для ее единства и уж никак не отвечает интересам самих народов.

В условиях, когда границы многих республик устанавлива­лись волюнтаристски, вряд ли даже в нравственном аспекте, правомерно говорить о том, что субъектом самоопределения является лишь титульная нация. А разве исключена возмож­ность возникновения в таком случае русской и карельской Ка­релии, русской и удмуртской Удмуртии и т.п.? Как и потенци­ально, вариант вытеснения русских из республики, являющей­ся государственностью только одного, " исторического" этноса и собирания его представителей на исторической родине. По­следствия развития событий в таком направлении даже трудно представить. Очевидно, что только принципиальная переори­ентация с территориального на культурно-национальный принцип может действительно обеспечить задачу национально-духовного развития всех народов России. Симптоматично, что, буквально через месяц после появления вышеупомянутой кни­ги, в " Независимой газете" появилась статья Р.Абдулатипова, где он в самых резких выражениях отзывался о сторонниках идеи русской республики, тем самым опровергая себя (или со­автора?)⁹.

Необходимо отдавать полный отчет в том, что любая по­пытка в той или иной форме " отлучить" русских от России, тем более сделать их чем-то вроде " национальных меньшинств" в любой ее точке, может оживить действительно опасные для единства государства политические силы и сыграть на руку аг рессивно-националистическим группировкам. В свое время

-398-

русский историк и философ Н.Ульянов справедливо заметил: " Один лозунг расчленения России способен сделать их (русских - Авт.) непримиримым не в силу якобы врожденных им-периалистических качеств, не для удержания давно не сущест-вующего национального господства над малыми народами, а из простого чувства самосохранения" ¹⁰.

О том, какие " плоды" может принести пропаганда идеи " от-почковывания русского элемента от российского" свидетельст-вует, например, позиция В.П.Чекалова, заведующего кафедрой социологии и культурологии Карачаево-Черкесского пединсти-тута, изложенная в материалах сборника " Проблемы межна­циональных отношений и пути их стабилизации" и отнюдь не корреспондирующая с его замыслом и названием. В числе ос­новных противоречий, существующих в Северо-Кавказском регионе, автор называет противоречие всех народов Северного Кавказа с Российской метрополией, государством русской на­ции, интересы которой будто бы и представляет российский центр, действующий в ущерб правам народов, их стремлению к максимальной свободе. В.Чекалов активно отстаивает право на " свою этническую, территориальную, национальную государст­венность", считая, что таковая есть орудие реализации нацио­нальной идеи, предполагающей " неуклонное движение нации к самоопределению вплоть до одобрения независимости". Обви­няя " метрополию" в " национальном эгоизме", мешающем борь­бе народов за национальное самоопределение, он вменяет в вину российскому правительству поддержку " наиболее агрес­сивной части русскоязычного населения", — казаков и настаи­вает на признании права нации на самоопределение " в любой форме" ¹¹. Правда автор почему-то " забыл" о том, что именно тот самый " злодейский" центр, отражающий " интересы рус­ской нации", по-прежнему занимается перекачкой бюджетных средств в дотационные республики, в том числе и Северного Кавказа, делая это за счет областей и краев, населенных пре­имущественно русскими. Это замечание вовсе не преследует цель раздувать страсти вокруг проблемы регионов — " доно-ров" и " иждивенцев". Движение к подлинно демократическо-му федеративному государству выведет проблему на цивили-зованный уровень, поскольку " разнопотенциальность" субъ-ектов федерации — явление мировое.

По прежнему проявляется " клишированность" сознания в употреблении понятия " национально-освободительного движе-

- 399 -

ния" применительно к современной России и населяющим ее народам. Ничего, кроме удивления не вызывает выступление на Чувашском национальном конгрессе, состоявшемся в Че­боксарах в октябре 1992 г., председателя Комиссии по культу ре, развития языка и межнациональных отношений Верховного Совета республики А.П.Кузангая. " В России национально-освободительное движение набирает силу, — заявил он. — Но эти процессы не затронули чувашскую нацию". Причину такой инертности он пытался объяснить ссылкой на историю: "...после порабощения Волжской Булгарии монголо-татарами, чуваши семь веков испытывали неимоверное угнетение, в ре­зультате национальный дух начал ослабевать" ¹². Возникает ряд закономерных вопросов, в том числе — от кого необходимо " освобождаться" чувашам в демократической России? И что будет, если с подобной же аргументацией начнет " набирать си­лу" национально-освободительное движение русских?

Нельзя не видеть и опасности для единства России ло­зунгов, используемых радикалами, представляющих (как они сами считают) интересы русского народа. Они активно опери­руют аргументами о необходимости " своей государственности", о том, что и русские должны стать хозяевами в своем нацио­нальном доме, для них должен существовать " один закон — закон крови, закон этноса" ¹³. В газете " Русские ведомости" в свое время публиковались такие стихи Е.Рогачева: " Вновь ино­родцы всех мастей зажали Русь в тиски и с позволения властей терзают на куски. Кричу я Родине: " Вставай! Иди на смертный бой! За честь свою, за месяц май, за воздух голубой. Взметни свой грозный ураган великих перемен, чтоб приползли к твоим ногам литовец, жид, чечен" *¹⁴. Очевиден провокационный харак­тер подобной " поэзии". Но и то, что любые русофобские дей­ствия могут породить весьма опасные тенденции, забывать нельзя.

Что касается принципа самоопределения, то мировой опыт вписал и продолжает вписывать в свою летопись уже дос

* Мракобесие " поэтическое" дополняется прозаическим. Так, претендующий на интеллектуализм А.Севастьянов опубликовал книгу, в которой имеется пассаж о том, что необходимо не допустить такого развития событий, когда будет возможно единение и мир между нациями, поскольку это противоречит интересам России. Российская конкретика такова, поучает нас автор, что русским надо не в коем случае не объединять, а разъединять российские народы так, чтобы ингуш, дагестанец не смели протянуть руку помощи чеченцу, башкир — тувинцу и татарину, якут — буряту, в обход приоритетов русской гегемонии. (Севастьянов А. Национал-демократия. М., 1996, с. 19).

-400-

таточно кровавых страниц — результат претензий того или

иного этноса на территорию, нередко предполагающих ее передел. Не случайно, на сорок пятой сессии (август 1993 г.) подкомиссии по предупреждению дискриминации и защите мень­шинств Комиссии по правам человека ООН, делалась, в пози-тивном аспекте, ссылка на следующий пункт Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и наро­дам: " Всякая попытка, направленная на то, чтобы частично или полностью разрушить национальное единство и территориаль­ную целостность страны, несовместима с целями и принципамиУстава Организации Объединенных Наций". Там же под­черкивалось, что, согласно нормам международного права, при трактовке принципа самоопределения народа, под таковым подразумевается не " этнос", а " демос", — то есть все население, постоянно проживающее на данной территории.

В этой связи заслуживает внимания точка зрения россий­ского исследователя Б.Б.Задарновского, о том, что в право на­родов на самоопределение " этнический смысл" никогда не вкладывался. Продуктивно и его суждение о трактовке этого права. " Децентрализация управления и расширение самоуправ­ления может быть весьма широким, но федерализм перестает быть таковым, как только он допустит право на отделение. Трактовка самоопределения как права на отделение, выход из исторически сложившегося и международно признанного госу­дарства есть покушение на его целостность, есть отрицание федерализма" ¹⁵.

Фактически в российской этнополитологии на сегодняш­ний день наличествуют два подхода. Представители первого, ссылаясь на мировой опыт, в том числе на неоднократные вы­сказывания бывшего генерального секретаря ООН Бутроса Га-ли о том, что он не видит рационального начала в обязатель­ной реализации права на самоопределение и создании новых, часто нежизнеспособных, государств, предлагали отказаться от политических трактовок этого принципа. Другие (в числе их наиболее активных представителей можно назвать Х.М.Ибра-гимбейли и В.П.Ступишина), отстаивая территориальный аспект самоопределения, активно апеллируя к тем же документам, принятых международными организациями, доказывают, что отказ от данного принципа есть не что иное, как откровенное великодержавие, нарушение всех правовых норм и гуманистических принципов. Однако и среди сторонников данного

-401 -

подхода происходят определенные " подвижки". Обращает в этой связи на себя внимание статья Г.Старовойтовой " Хасав юртовские соглашения и международное право" (Независимая газета, 1996, 23 октября). Раскрывая историю самоопределения, она отмечает, что в имеющемся достаточно объемном пакете международно-правовых документов содержатся очевидные противоречия и нет единства в трактовках ряда основополагающих понятий: в отношении дефиниции " народ", в соотношении принципов самоопределения и целостности территорий и нерушимости границ и др. Таким образом, отмечает Г.Старо-войтова, международное право оставляет неясным важнейший вопрос об условиях реализации права на самоопределение, ос­тавляя тем самым возможность для субъективных подходов и политических решений.

Похоже, что рассматриваемая проблема относится к тем болевым узлам существования цивилизации, в том числе и рос­сийской¹⁶, где, во всяком случае в ближайшее время, вряд ли будут найдены аргументы, убеждающие всех, и рассчитывать приходится на здравый смысл, а еще больше на разумное зако­нодательство.

Особенно корректным в профессиональном и граждан­ском отношении следует быть разработчикам концептуальных документов в области национальной политики. Так, при зна­комстве с основными направлениями программы националь­ного возрождения и межнационального сотрудничества наро­дов России, документе, в целом содержательном, обращал на себя внимание пункт, где равные права и самоопределение на­родов раскрывались через " свободное распоряжение своими природными богатствами и ресурсами без какого-либо ущерба для других народов, не исключая при этом равноправного уча­стия всех национальных групп, проживающих на данной тер­ритории, а в отдельных случаях и всего государства...". Факти­чески здесь проводилось противоречащая Конституции мысль об этническом контроле над ресурсами. Не случайно в посла­нии Президента РФ Федеральному собранию Российской Фе дерации 24 февраля 1994 г. " Об укреплении российского госу дарства" подчеркивалось, что ни одна этническая группа не мо жет обладать исключительным правом контроля над террито рией, институтами власти и ресурсами. Наверное, именно поэ тому, впоследствии одним из авторов программы — В.Н.Ива новым, была сделана следующая корректива этого пункта: " Pав

-402-

ноправное участие всех национальных групп, проживающих на данной территории, в свободном распоряжении природными богатствами и ресурсами" ¹⁷.

Необходима тщательность и продуманность в понятийном аппарате. Так, вряд ли может быть приемлем термин " россий­ский суперэтнос", употребляемый Р.Абдулатиповым¹⁸. Такая трактовка сути согражданства россиян, во-первых, не соответ­ствует действительности, во-вторых, может возродить те же уп­реки, которые в свое время предъявлялись к советскому народу как своего рода " суперэтнической общности" с русской до­минантой¹⁹.

***

Попытки поиска новых концептуальных подходов и выра­ботки политических технологий шли параллельно с реальными процессами в рассматриваемой сфере российского бытия.

После распада СССР вопрос о том, повторит ли Россия путь Советского Союза, стал едва ли не риторическим. Мрач­ные сценарии дезинтеграции Российской Федерации Россий­ской Федерации, сопровождавшиеся этническими и регио­нальными конфликтами, в изобилии стали появляться на стра­ницах как массовых газет и журналов, так и научных изда­ний²⁰. Определенные основания к тому были.

На территории России проявились, хоть и в менее острой форме, чем в других новых независимых государствах, проти­воречия:

- между федеральной властью и республиками в составе федерации по вопросу о суверенитете бывших национальных автономий;

- между субъектами федерации: а) национально-государст­венными образованиями (республиками) и территориально-административными (краями, областями) — по вопросу о ста­тусе; б) между любыми из них по территориальным вопросам (примером может служить конфликт между Ингушетией и Осе­тией из-за Пригородного района);

- межобщинные этнические противоречия и конфликты внутри республик, краев и областей (например, между много­численными народами Дагестана, между основными этниче-скими общностями Кабардино-Балкарии, между татарами и башкирами в Башкирии, проявлялись подобные противоречия и в ряде других республик);

- межличностные этнические противоречия в поселениях различного типа (обычно между представителями этнического большинства и дисперсно расселенных меньшинств), связан ные в основном с этнической конкуренцией на рынке труда в городах, с земельными спорами в сельской местности и с об щем обострением этнофобии. В центральной России, начиная с 1991 г., в наибольшей мере проявились антикавказские нас троения, реже (но в острой форме локальных столкновений) -антицыганские; сохраняется потенциальная опасность всплеска антисемитских выступлений, а в ряде республик заметна русо фобия.

Этнический фактор генерирует многие из острых и кри-зисных ситуаций, которые возникают в сфере политики, и хотя грань между социальными, политическими и этническими конфликтами достаточно зыбкая, одна форма нередко заклю­чает в себе другую, подвергаясь трансформации и разнообраз­ному камуфляжу. Одним из примеров этого опять-таки можно назвать борьбу за " национальное самоопределение" малых наро­дов Севера, на деле преследующей интересы местных хозяйст­венных элит. Типичный пример — " самоопределение" в 1992 г. Чукотской республики, имеющей самое косвенное отношение к судьбам 12 тысяч чукчей (7 процентов населения республики)²¹.

Как известно, противоречия (точнее — конституционные кризисы) между центром и союзными республиками были од­ной из основных причин распада Союза, а между центральной властью и национальными автономиями — причиной дезин­теграции новых независимых государств и острейших воору­женных конфликтов: нагорно-карабахского, юго-осетинского, приднестровского, абхазского. И в Российской Федерации по­ка еще в той или иной мере имеются предпосылки для возник­новения подобных конфликтов.

В числе таких предпосылок, прежде всего, необходимо от­метить неразвитость федеративных отношений: федеральная власть, хоть и объявила о децентрализации, но по-прежнему медленно передает полномочия в регионы. Огромная Россия управлялась из одного центра, при этом Москва мелочно кон­тролировала каждый шаг региональных властей. Средства, за работанные наиболее развитыми областями Центрального рай она, Урала и Поволжья, а также сверхдоходы нефтедобываю щей промышленности Тюменской области, расположенной в Западной Сибири, уходили в федеральную казну и назад в ре