Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Когда Он предаст Царство Богу и Отцу.
|
|
Писание знает два царства: одно по праву усвоения, другое по праву творения. По праву творения Он царствует над всеми, над эллинами, иудеями и над самими бесами, и над теми, которые не хотят сего. По праву же усвоения Он царствует над верными и святыми, которые добровольно подчиняются. Об этом царстве сказано: проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе (Пс. 2, 8), и: дана Мне всякая власть (Мф. 28, 18); его‑ то предаст Он Отцу, то есть устроит, закончит. Представим себе, что какой‑ нибудь царь поручил сыну своему заправлять войною с отложившимися от него народами; когда сын произведет войну и покорит те народы, тогда может сказать, что он передал войну отцу, то есть показал, что порученное ему дело окончено. Итак, Павел говорит, что когда Сын все покорит, тогда будет конец. Ибо Христос тогда совершенно воцарится над нами, когда мы уже не будем разделяться между Богом и князем мира; Он как бы отнимает царство, похищенное тираном, и представит его Отцу свободным.
Когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу. То есть когда победит и укротит лукавые силы. Ибо ныне они действуют весьма много, а тогда перестанут действовать.
25–26. Ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои. Последний же враг истребится – смерть.
Поскольку сказал, что Он упразднит сопротивные силы и поставит трофеи, а кто‑ нибудь мог усомниться и сказать: «быть может, Он ослабеет, покуда все это сделает, и не сможет исполнить это», то говорит, что Он не ослабеет, но Ему должно царствовать, то есть вести себя как Царю и как Сильному, доколе покорит врагов, и последнего из них – смерть. Ибо кто покорил диавола, тот, очевидно, покорит и дело его – смерть. Из чего же было бы видно, что она покорена, если она не выдаст тела, которыми овладела? Ибо тогда собственно будет она побеждена, когда и добыча ее будет расхищена. Итак, услышав, что Он упразднит всякое начальство и власть, не бойся, что Он ослабеет и не сделает сего: Он сделает все, царствуя и управляя войною, доколе покорит всех. Видишь ли, что слово доколе поставлено не для уничтожения того, что «после» сего, не по причине, о которой сказано? Ибо, говорит, Царство Его пребывает и не ослабеет, доколе Он устроит все. Тем более пребудет оно после того, как Он устроит все; ибо Царству Его не будет конца (см. Лк. 1, 33). Григорий же Богослов говорит, что здесь царством называется то, что Он производит подчинение и поставляет нас под Свое владычество; почему, когда мы покоримся Ему, такое царство Его, то есть старание и деятельность о подчинении нас Ему, прекратится. Ибо как строитель дотоле занимается строением, доколе наложил крышу, а после прекращает дело стройки, так и Сын царствует, то есть устрояет в нас Свое царство дотоле, доколе мы сделаемся Его подданными.
27. Потому что все покорил под ноги Его. Когда же сказано, что Ему все покорено, то ясно, что кроме Того, Который покорил Ему все.
Поскольку о Сыне сказал, что Он низложит врагов и воздвигнет трофей, то убоялся, чтобы не почли Сына каким‑ нибудь иным началом нерожденным. Поэтому все относит к Отцу, говоря, что Он покорил Сыну врагов. А как он писал к эллинам, у которых была молва, что Зевс восстал на Отца, и говорит, что Сыну все покорено, кроме Отца. Ибо Он‑ то и покорил Сыну все прочее.
28. Когда же все покорит Ему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем.
Чтобы кто не сказал, что хотя Отец и не покорил Сыну, однако Сыну ничто не препятствует быть сильнее Его, сполна разрушает такое предположение и говорит, что и Сын покорится Отцу, показывая полное единомыслие Сына с Отцем. Поэтому знай, что Отец есть причина и источник сей силы для Сына и что Сын не есть какая‑ нибудь иная сила, противоположная Отцу. Если употребил выражение более смиренное, чем следовало, то не удивляйся. Ибо Павел, когда хочет уничтожить что‑ нибудь с корнем, обыкновенно употребляет усиленные выражения. Например, желая доказать, что верующая жена, живя с мужем неверующим, не терпит вреда, он сказал, что неверующий муж освящается женою (см. 1 Кор. 7, 14); не то он говорит, что муж, оставаясь неверующим, делается святым, но усиленным выражением показывает, что верующая не терпит никакого вреда. Так и здесь именем покорения с корнем разрушается лукавый помысл, который мог явиться у иного о том, что Сын может быть сильнее Отца, когда Он может совершать столько дел. Григорий же Богослов говорит, что Сын, усвояя все наше Себе, и наше подчинение почитает Своим. Ныне мы противимся Богу: неверующие – тем, что не признают Его, верующие тем, что многие работают страстям, и поэтому‑ то мы не покорены. Но когда одни признают Того, Кого ныне отвергают, а другие, мы, отстанем от страстей в жизни сей, тогда, без сомнения, можно сказать, что Сын покорился. Ибо, приняв на Себя лицо человечества, Он вменяет наше Себе.
Да будет Бог все во всем. То есть чтобы все было в зависимости от Отца; чтобы никто не думал, что есть два начала безначальные и раздельные. Ибо когда враги будут под ногами Сына, а Сын не противится Отцу, но, как прилично Сыну, покоряется Отцу, тогда, конечно, Бог и Отец будет все во всех. Некоторые же говорят, что этим, то есть покорностию всего означается прекращение зла. Ибо когда не будет греха, очевидно, что Бог будет все во всех. Тогда не будут уже многие из нас вдаваться в нечистые побуждения и страсти, не имея в себе ничего Божественного или имея оного мало, но все будем богоподобны, все будем вмещать в себе Бога, и только Его. Ибо Бог будет все для нас: и пища, и питие, и одежда, и помысл и возбуждение.
29. Иначе, что делают крестящиеся для мертвых? Если мертвые совсем не воскресают, то для чего и крестятся для мертвых?
Еретики маркиониты, когда у них кто‑ нибудь помрет без крещения, скрывши кого‑ нибудь живого под одром умершего, подходят к одру и спрашивают умершего, желает ли он креститься; скрывшийся под одром отвечает оттуда, что желает, и таким образом его крестят вместо умершего. Потом, когда их обвиняют в этом, они в защиту свою говорят, что апостол так сказал, и приводят, безумные, настоящее изречение. Но это не так. А как? Желающие креститься все произносят Символ веры, а в нем, между прочим, находятся и такие слова: «верую в воскресение мертвых». Итак, он говорит: поверившие будущему воскресению мертвых тел и в такой надежде крестившиеся что будут делать, когда они обманулись? Зачем же, наконец, и крестятся люди ради воскресения, то есть ожидания воскресения, если мертвые не воскресают?
30. Для чего и мы ежечасно подвергаемся бедствиям?
Если вы не принимаете за доказательство воскресения словесного исповедания, которое совершают крестящиеся, то вы имеете свидетельство и в делах. Ибо все мы, апостолы, постоянно бедствуем. А если бы не было воскресения, то из‑ за чего бы мы терпели бедствия? для какого удовольствия? Ибо если иной решится на бедствия и из тщеславия, то решится однажды. Но ежечасное терпение бедствий, как мы терпим, служит величайшим доказательством уверенности в воскресении.
31. Я каждый день умираю; свидетельствуюсь в том похвалою вашею, братия, которую я имею во Христе Иисусе, Господе нашем.
В словах подвергаемся бедствиям (ст. 30) указал на бедствия, а здесь выставляет еще нечто большее, именно ежедневную смерть. Как же он умирал каждый день? Своею решимостью и готовностью к этому и перенесением таких бедствий, которые влекли за собою смерть. Свидетельствуюсь в том похвалою вашею, то есть свидетельствуюсь вашим успехом, которым я хвалюсь: ибо успех учеников составляет похвалу для учителя. Потом, относя это ко Христу, говорит: которую я имею во Христе. Ибо это Его дело, а не мое. Весьма мудро напоминает им об этом: как успехом вашим я хвалюсь, так покроюсь стыдом, если вы до конца пребудете в сомнениях и не уверуете в воскресение.
32. По рассуждению человеческому, когда я боролся со зверями в Ефесе, какая мне польза, если мертвые не воскресают? Станем есть и пить, ибо завтра умрем!
Сколько, говорит, возможно для людей, я боролся с зверями; но что из того, что Бог исхитил меня из беды? какая мне польза, если нет воскресения? Борьбою с зверями называет борьбу с иудеями и серебряником Димитрием (см. Деян. 19, 23 и далее). Ибо чем они разнились от зверей?
Если мертвые не воскресают? Станем есть и пить, ибо завтра умрем! Если мертвые не воскресают и не будет там блаженства, то будем, по крайней мере, наслаждаться благами в здешней жизни, будем есть и пить. Ибо в этом только прибыль. Привел эти слова из пророка Исайи (22, 13) в посмеяние над неразумием тех, которые не признают воскресения.
33. Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы.
Обращает речь на увещание. Между тем прикровенно обвиняет их в безумии и легкомыслии; ибо это выражает словом не обманывайтесь. Добрыми же нравами называет нравы, легко сдающиеся на обман; показывает вместе и то, что их другие увлекают в такие рассуждения.
34. Отрезвитесь, как должно, и не грешите; ибо, к стыду вашему скажу, некоторые из вас не знают Бога.
Как пьяным говорит: отрезвитесь, как должно, то есть для пользы; ибо можно и трезвым быть неправедно, например, для совершения зла. И не грешите, говорит. От этого‑ то вы и не веруете воскресению. Ибо те, кои сознают за собою худое, не соглашаются признавать воскресение по страху наказаний. Не верующие воскресению не знают Бога. Ибо не знают всемогущества Божия. Не сказал – «вы не знаете», но – не знают, чтобы облегчить обвинение.
К стыду вашему скажу. Поскольку довольно долго обличал их, то теперь утешает: я, говорит, сказал это по вражде и не в укоризну, но для пристыжения, чтобы, когда вы устыдитесь и будете рассуждать как должно, привести вас к исправлению.
35. Но скажет кто‑ нибудь: «как воскреснут мертвые? и в каком теле придут?»
Не сказал: «вы говорите» – для того, чтобы речь была сноснее, когда будет разбирать слова как бы иных неверующих. Два предмета подвергались сомнению: один – способ воскресения, как воскреснет тело, однажды разрушившееся; другой – в каком теле воскреснут, в настоящем или ином каком‑ нибудь. Примером зерна разрешает оба недоумения.
36. Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет.
Разрешение заимствует от того, что очевидно и каждый день совершается у них. Поэтому и называет их безумными, что они не знают такого ясного дела. Что, говорит, ты сеешь, ты – тленный: как же сомневаешься о Боге? Не оживет, говорит, если не умрет; употребил слова, идущие не к семенам, а к телам. Ибо не сказал – «иначе не вырастет, если не разрушится», но – не оживет, если не умрет. Смотри, как дал речи обратный вид. Им казалось непонятным, как мы воскреснем после смерти; а он, напротив, говорит, что потому‑ то и воскреснем, что умрем. Ибо нельзя было бы иначе быть оживотворенными, если бы не было смерти.
37. И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое.
Два, сказано, было недоумения: одно – как воскреснут, другое – в каком теле. Первое, как воскреснут, разрешил; именно: через смерть, как и зерно. Теперь, объяснив, в каком теле воскреснут, разрешает и другое недоумение. Говорит, что воскреснет то же самое тело, то есть тело той же самой сущности, но в более светлом и славном виде. Еретики говорят, что воскреснет не то же самое тело, ибо это, говорят, выражает апостол, когда говорит: не тело будущее. Но апостол говорит не это, а что? То, что ты сеешь зерно не таким, каким оно будет, не светлое и славное, но голое, однако колос вырастает благолепный; и он не есть ни совершенно тот же, потому что посеян не колос, то есть не со стеблем и остьями, но голое зерно; ни совершенно иной, потому что колос сей не из иного зерна, но из этого голого.
38. Но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело.
Если же Бог дает тело, то что ты еще допытываешься, в каком теле мы воскреснем, и не веришь воскресению, слыша о силе и воле Божией? Ибо Бог воскресит разрушившееся тело, только воскресит благолепнейшим и духовнейшим. Это можно усмотреть и на семенах, потому что прозябшее семя всходит лучшим того, которое брошено в землю.
И каждому семени свое тело. Эти слова беспрекословно заграждают уста еретиков, говорящих, что в воскресение оживет тело не то же самое, но иное. Ибо вот, слышит, что каждому дается собственное тело.
39. Не всякая плоть такая же плоть, но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц.
Чтобы ты, услышав о пшенице, не подумал, что как у нее все колосья вырастают равночестные, так и в воскресение все будут равночестны, хочет показать, что между воскресшими будет различие (на что и прежде намекнул словами каждый в своем порядке), и говорит, что не всякая плоть такая же плоть, то есть не все воскреснут в одном и том же достоинстве, но будут иметь разность прежде праведники от грешников, как разнятся тела небесные от земных, потом будет большое различие степеней между самими праведниками, как ниже скажет, и между самими грешниками. Ибо, говорит, как есть разность между плотью человеков и плотью скотов и прочих животных, так будет различие и в наказаниях грешников. Итак, все, что ни сказано о разности между грешниками, сказано о разности между грешниками. Ибо о праведниках говорит ниже, когда перечисляет тела небесные.
40. Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных.
Здесь, как и выше я сказал, указывает разность праведных от грешных: первых называет телами небесными, а грешников – земными, и говорит, что иная слава праведников, и иная грешников, уже не слава (ибо сего не должно подразумевать), но жизнь.
41. Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе.
Как немного прежде сказал о различии в телах грешников, начав с людей и потом упомянув о птицах, скотах и рыбах, потому что и грешники, быв сначала людьми, ниспали потом до уподобления бессловесным (см. Пс. 48, 21), так теперь показывает разности в праведниках. Все, говорит, в славе, но иной свет у солнца, иной у луны и у какого ни случится тела; ибо и звезды от звезд разнятся в славе, то есть в свете; ибо славу звезд составляет свет. Некоторые под телами небесными разумели ангелов, но думаю, что это неверно. А из того, что привел солнце, луну и звезды, видно, что речь идет о них.
42. Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении.
Как же? Со многим различием, как видно и из вышеприведенных примеров.
|
|