Возраст 30 месяцев или два с половиной года

Наблюдения за собой

Позволим себе отдаться потоку собственной рефлексии. Есть внешние обстоятельства, в которых я существую. Обстоятельства или помогают работе или мешают. Как может влиять фрустрация на творческий процесс? Есть разные варианты. Наша активность нелинейна {это термин из теории хаоса). Препятствия для деятельности могут привести к отказу от нее или напротив, вызовут азарт к преодолению препятствия. Мои собственные периоды активности неминуемо чередуются с полным ступором. Даже если есть какие-то мысли в голове, но они туманны и расплывчаты. В такие периоды отсутствует общая бодрость, небольшое препятствие кажется непреодолимым. Нет сил даже открыть нужный файл в компьютере. Слова не спешат структурироваться. Корявая фраза после пяти переделываний возвращается в первоначальное состоянии. Словно, по-другому об этом и не скажешь. Что это: сезонная депрессия или творческая усталость?

Замечательная общая идея книги о связи игры и онтогенеза, не облегчает процесс работы, а скорее пугает своей масштабностью. Я боюсь подступать слишком близко к тайнам природы. Планируемые сроки не выдерживаются. Нельзя заставить себя делать творческую работу, но почему? Голова ведь работает, тепло выделяется {это шутка моего знакомого).

Когда заставляешь себя, то пропадает удовольствие от работы. Может быть состояние активности можно вообразить, незаметно подкрасться к компьютеру, и, уговорив себя, что это все несерьезно, в конце концов начать писать. Что это, способ перехитрить саму себя?

«Культура не может существовать без определенного игрового содержания, ибо культура предполагает известное самоотречение и самообладание, известную способность не видеть в своих собственных устремлениях нечто предельное и высшее, но рассматривать себя внутри определенных добровольно принятых границ»- (Хейзинга И. Ното 1идеп5. М. Прогресс 1992)

Как я понимаю этот тезис? Насколько точно сделан перевод? Есть ли необходимость проникать в скрытые замыслы автора. Или позволительно дать свободу собственным ассоциациям и идеям, которые повлекла эта фраза из книги. Ведь я играю в написание книги, а функция игры, как мы пытаемся здесь показать, состоит в том, чтобы создать контекст применения, дать возможность практики, позволить интегрировать все имеющиеся формы знания, чтобы затем в этом водовороте они могли трансформироваться в более сложные формы. Мы выбираем ту форму активности, которая должна нам помочь подняться на новый уровень зрелости.

В предыдущей главе мы отмечали, что имеющийся уровень развития речи ребенка, позволяет наблюдателю более ясно представлять содержание игровых действий ребенка. Месяц декабрь. Протоколы, приводимые в данной главе, свидетельствуют об очевидных достижениях вербального развития, и теперь процесс символической игры уже может выступать в качестве механизма демонстрации усложняющейся детской речи. Два вида активности: игровой и вербальной, не мешают друг другу, не огвлекают одна от другой, а как раз напротив, способствуют проникновению одного в другой и, таким образом, помогают взаимному поднятию на более высокий уровень. Речь тянет игру, игра вытягивает речь.

Способность к воображению дает ребенку совершенно новые степени свободы. Она (эта способность) позволяет ему быть активным и самовластным в удивительном внутреннем мире психики, реализовывать любую желаемую им самим активность в безопасной обыденной среде. Из этого качества естественным образом проистекает детский анимализм, о котором говорил Пиаже, как склонность наделять неживые предметы душой, внутренней силой и способностью к самостоятельной и потаенной жизни. Для детей вполне логичным выглядит фантазия о том, что игрушки по ночам оживают.

Манипулирование как первоначальный этап развития игровой деятельности сохраняется на протяжении всей жизни, выполняя при этом различные функции: как этап познавательной деятельности и как способ удовлетворения различных кинестетических потребностей. Манипулируя знакомыми предметами, ребенок уже не изучает их собственные свойства, а скорее верифицирует собственные ощущения. Его когнитивный опыт достиг того уровня, когда, действуя с определенным объектом, ребенок начинает припоминать и воображать другие объекты и действия с ними. Как будто ищет ответ на вопрос, а на что это похоже?

Новоселова С.Л. подчеркивала, что наличная деятельность не только опосредована прошлым опытом, но и сам опыт всегда имеет опосредованный характер. Как таковой он закреплен в вещи-орудии. Такая вещь приобретает функцию знака для предшествующей, настоящей и будущей деятельности.

Хотя влияние взрослого на игровое поведение ребенка ни у кого не вызывает сомнения, однако механизмы такого влияния не совсем очевидны. Наблюдая деятельность приматов, Новоселова С.Л. отмечает, что там где детеныши находились одни, без взрослых особей, их игровое поведение было абсолютно тусклым.

Колосова Е. перечисляет следующие физические достижения ребенка к двум с половиной годам. Перешагивает через препятствие на полу, удерживает равновесие, поднимаясь на носки, ходит на цыпочках, бегает, подпрыгивает, приседает. Бросает и ловит мяч двумя руками от груди.

Речевое развитие. Ребенок обозначает себя «Я». Использует предложения из трех и более слов. Задает вопросы: «Где?» «Куда?» Знает названия некоторых животных, предметов быта, одежды посуды. Отвечает на вопросы взрослого по картинке: «кто это?» «Что делает?» Легко подражает незнакомым словам. Повторяет за взрослым слова из знакомых сказок. Знает имена близких взрослых, знакомых детей. (ВолосоваЕ.1999)