Записки вора

Жанр: «Стимпанк»

Автор: Даниил (Светлов) Стоя.

Отрывок первый:

Месяц Огня

Он очнулся ото сна, когда на улице уже была густая пелена сумерек. Сев на край своей старенькой, и не пойми как ещё живой кровати, опустил ноги на холодный пол. Отправил позывной сигнал в мозг, пытаясь вспомнить какое сегодня число, и что это, там за окном сейчас, утро, или дело идёт к ночи. Не ответив самому себе, встал во весь рост, распрямляя плечи, подтянулся, растягивая мышцы, захрустели кости. Неспешно, чертыхаясь и почёсывая зад он подошёл к зеркалу.

На вид оно было очень старым, кое-где виднелись маленькие змейки трещинок, казалось, это зеркало остыло к реальности, которую ему создатель с самого рождения предрёк отражать в себя. Старое, треснувшее, и тем не менее оно было в очень добротной оправе, вверх по овалу которой, ползла змея.

Провел ладонью по зеркалу, увидел почти незнакомого человека по ту сторону зазеркалья. Круги под глазами, наверное, этот незнакомец уже не помнил когда спал ночью, и бодрствовал днём, а не наоборот. Почесал щёку, под пальцами заскрежетала щетина. Пригладил волосы на голове, остриженные чуть ниже ушей, те непослушно вернулись на прежнее место.

Заглянув через своё плечо в отражении, увидел манекен по сиротски стоящий одиноко в углу комнаты. Обернулся, подошёл к манекену. Сдёрнул с его плеч. Накинул на себя. Наклонился, поднял мешковатые штаны, валяющиеся как придётся, спотыкаясь, натянул на ноги, застигнул кушак. Сел на кровать, дотянулся за парой высоких сапог, стоящих там же где были штаны. Одна нога, вторая, туго затянул ремешками, которые были по бокам сапог. Дошёл черёд до старенькой куртки, из прочной и толстой кожи, звеня пряжками ремней, застегнул их на животе, куртка приятно прильнула к телу.

Посмотрел на заколоченную дверь, ей он не пользовался уже с неделю, может и того больше. Оторвав от двери безразличный взгляд, подошёл к большому, мутному окну. Заскрипели затворы, распахнулись в разные стороны дверцы в ночной мир Механесбурга. Вынул сигарету из портсигара, чиркнул, закурил, отправляя в оконный проём сизое облачко. Повертел портсигар в руке, подбросил будто бы взвешивая, улыбнулся. Этот портсигар был из чистого серебра и весил порядком, на крышке красовались выгравированные инициалы курсивом «Х.А.» Он помнил, где и у кого представилось возможным стянуть эту дорогую вещицу. Теперь при каждом вынимании сигареты из серебряной коробочки, он видел кривое, и багровое от злобы лицо уже бывшего хозяина этого портсигара.

Утробно усмехнулся, не отрывая глаз от коробочки, поперхнулся дымом, зашёлся в кашле, мысленно вспомнил мать хозяина портсигара. Бабочкой выпустил окурок из пальцев в темноту, накинул капюшон, и ринулся вслед за ним.

Из окна, он прямиком попал на крышу соседнего дома, под сапогами жалобно захрустела черепица. Из дома донеслось до уха крепкое словцо. Аккуратно приподнявшись, неспешно двинулся вдоль крыши, стараясь держаться подальше от края.

То тут, то там из тьмы разноцветными контурами выплывали силуэты огромных строений, отражающих ночной фейерверк. Праздновался Месяц Огня, а это значит на протяжении всего праздника, Механесбург будит озаряться мириадами разноцветных искр, вплоть до дня наступления Месяца Дождя.

Где-то там, внизу, у подножия зданий плясала и бесновалась размалёванная, разодетая в помпезные костюмы обезумевшая толпа. Слышались радостные крики, все позабыв о работе и о Рабочем Квартале, придавались утехам, которые в изобилии предоставлял этот месяц безумия. Маски, вой фанфар, смех, море вина и распутниц, - что ещё нужно для простых рабочих, которые все остальные восемь месяцев в году, гнут спины на многочисленных заводах Механесбурга.

Он не любил салюты, впрочем, как не любил и Месяц Огня. Но в одном он мог поблагодарить того кто придумал этот дурацкий праздник: вой музыки – а значит он не будит услышан, избыток горячительного – а значит он не будит увиден! Сегодняшняя ночь была одной из последних Месяца Огня, а значит и конца года. Весь город праздновал всласть, дабы было, что вспомнить в первый месяц нового года, в угрюмый и сырой Месяц Дождя.

Его нос уловил запах чего-то сочного, и вкусного, в желудке заурчало. Сколько он уже не ел, день, два? Вскоре его чуткое обоняние, которое обострилось ещё больше из-за голода, привело его к широко распахнутому окну. Женщина в пышном теле расхаживала по кухне, готовя несколько блюд одновременно. Она ловко подбрасывала что-то на сковороде, затем бежала к духовке, вынимая из её чёрной от жира и копоти пасти пирожки. Он искренне не понимал как женщина с её комплекцией, так проворно шныряет из одного угла кухни в другой, и это при том, что ни одно блюдо по запаху не подгорало.

Голодный желудок оказался мозгу не товарищ, и отбросив здравый смысл, приказал своему хозяину набить его хоть чем ни будь, да поскорее. Молодой вор осторожно выглянул из-за подоконника так, чтобы была видна только пара его глаз. Оценив обстановку, он медленно перекинул ногу через подоконник, и мягко опустился на пол. Медленно и плавно вор взял один из пирожков, что лежал на вершине пирожковой пирамиды. Пирожок оказался коварным, и обжог пальцы покусившегося на него. Стиснув зубы от резкой боли, воришка оттянул рукав куртки, и подхватил пирожок со злобной ухмылкой, дескать: «Теперь не обожжёшь маленький, подлый комок теста.» Отправив первый плод своей победы за пазуху, через широкий воротник, принялся за ещё один.

За спиной послышался скрип половицы, он медленно обернулся. Женщина стояла напротив, и задыхаясь от ужаса не могла выдавить крик из толстенной шеи. Воришка попытался успокоить её характерным звуком «ш-ш-ш», приставив указательный палец к губам, но как раз в эту минуту закупоренною бочку прорвало. Она зашлась в таком истерическом крике, от которого вор невольно зажмурился, и попытался зажать уши ладонями. Пока вор корчил гримасы от почти ультразвука бабьей глотки, хозяйка, схватив сковороду, размахнувшись, зарядила ею аккурат ему промеж глаз.

Контуженный от крика, и скорого возмездия сковороды, вор пошатнулся, но чудом устоял на ватных ногах. Окно двоилось и никак не хотело стать одним целым. Он бы прыгнул, но вот в какое из них, окон было два, воришка побрёл к тому, что плавало справа. И казалось бы, фанфары снизу поощряют правильный выбор вора, ты выбрал то окно, как сзади в затылок прилетела ещё порция гнева, уже послабее, но зато одним ударом дело не ограничилось. Вор повернулся к разъярённому чудовищу, которая, казалась милой хозяйкой готовившей пирожки, и попытался закрыться от ударов руками. Ещё один пропущенный с гулким «бу-у-у-м», и поверженный вор, опрокинувшись через подоконник, летит вниз. Благо двумя этажами ниже висели бельевые верёвки, на которые неудачливый и рухнул.

Разлепив глаза, он увидел как жадная толстуха, обратилась худенькой и совсем ногой девушкой. Крик, ещё тоньше прежнего привёл его в чувства, это не магия, а всего лишь полёт двумя этажами ниже. И теперь он лицезрел купальню с обнажённой девицей, которая пытаясь закрыться от контуженого взгляда воришки, вопила что есть мочи. Он хотел поднести палец к губам и шикнуть, как верёвки хрустнув, отправили вора вниз.

Потеряв счёт этажей, он схватился за полотно, висевшее на стене, и с грацией мешка с дерьмом рухнул на соседнюю крышу дома. Потирая саднивший зад, вор, растянулся там же где и приземлился, смотря в разноцветные облака.

- В задницу, ваши фейерверки, - зло пробубнил он, не зная сам, кому были адресованы эти слова.

Вспомнил о добытом, там наверху, ценой собственного здоровья. Полез за злополучными пирожками. Достал один из них, желудок изнывал от нетерпения. Откусил, и чуть было не заплакал от бессилия, пирожок был сух, и фарширован отвратной начинкой из речных миног, которых он не мог терпеть с детства. Вскочив на ноги, запрокинул голову вверх, ища взглядом логово чудовища, заорал во всю глотку, - Готовить научись, а не сковородой махать!

Зло швырнул пирожок куда-то, вместо вора, его жадно поглотила тьма. Вор осмотрелся по сторонам, ага, вот Зелёная Улица, несколькими переулками правее к мосту, Богатый Квартал. Вот оно, там за ним, сердце Механесбурга – Рабочий Квартал. Он был в самом центре города, и вершины Рабочего Квартала венчала корона из шпилей и труб которые терялись где то в поднебесье. По улицам будто бы змеи, из Рабочего Квартала убегали многочисленные трубы, растекаясь по всему городу вплоть до окраин, Доков и Богатого Квартала. Путь не близкий, но для начала вору нужно было заглянуть к новоиспечённому знакомому и работодателю, Гюнтеру Кириусу Петра-Джура. Тот проживал на самом верху Штормовой Башни, скрытый от лишних глаз и вопросов. По своему обыкновению, тот занимался своими странными опытами, потому как был алхимиком. Впрочем, наш вор его так и звал – Алхимик.

Штормовая Башня могла поспорить высотой с одной из заводских верхотур. Благо, несколькими этажами выше над крышами домов был смотровой мостик, с которого, в теории, можно было бы попасть внутрь. Другого входа в эту громадину вор и не знал, ну разве что окна на самой вершине башни. Он тщательно осмотрел все стороны башни, она казалась неприступной: ни малейшего выступа, за исключением смотрового мостика. Вор хотел было уже спуститься вниз, и с земли попытать счастья, через парадный вход, как вдруг заметил верёвку, свисающую невесть откуда. Но как она там оказалась, ещё пять минут назад стена была пуста. Не важно, теперь есть хоть и рисковый, но всё же шанс, попасть внутрь.

Ухватившись за верёвку, и оперев ноги о стену, он пополз вверх. Тот самый смотровой мостик, оказался выше, чем предполагал вор. Через какое-то время руки перестали слушаться, а пальцам стало сложно удерживать вес собственного тела. Пот струился по лицу, предательски заливая глаза. Жмурясь от едкой жидкости, вор из последних сил цеплялся за верёвку, перебирая в голове всех, кто проектировал эту башню, и Алхимика, будь он трижды неладен. Когда кисти рук окончательно онемели, смотровой мостик нежелающий приближаться, вдруг неожиданно возник перед глазами, только протяни руку и готово. Из последних сил, цепляясь за бортик мостика, он затаскивал своё тело. Перекинув одну ногу через перила, он услышал, как что-то с гулким свистом приближается к нему. Не успев посмотреть вниз, откуда доносился звук, он с криком перевалился через перила от разорвавшегося, под его задом фейерверка. Золотисто-алые искры, осыпаясь вниз, таяли в воздухе.

Вор, кое-как поднявшись, испуганно посмотрел вниз, вытирая перепачканное в саже лицо.

- Да чтоб у тебя на лбу вырос! – закричал он, куда-то себе под ноги. – Я же не в прямом смысле про ваши грёбаные салюты!

Старый Гюнтер шнырял по приличных размеров залу, то туда, то сюда. За воротник у него был заправлен фартук измазанный в чём то алом. Потирая руки и хихикая, он схватил нечто с одного стола, махнул скользя через другой. Казалось Гюнтер не замечал ночного посетителя, - вор стоял в дверном проёме, позабыв о праведном гневе. Закрыв дверь за собой, вор ошарашено осматривал высоченные потолки башни. И вся комната изнутри, казалась намного больше. Множество верстаков, полок и столов которые были сплошь завалены всяческими склянками, вонючими травами, и таинственными свитками с непонятными символами, вычислениями и чертежами.

Вор потянулся к одной из ступок, стоящих на верстаке, в ней был странного вида порошок, он почти незаметно сиял в полумраке чердака.

– Держи свои загребущие ручонки при себе! – внезапно заметивший его Алхимик, направил в сторону вора, странного вида ни то вилку, ни то жезл. – Знаю я вашего брата вора, монет не дай, а обнести лавку честного зелевара как с добрым утром!

- Не особо то хотелось, - отдернув руку, почти не слышно, пробубнил вор, - что это? – он указал на жезл в руке Гюнтера.

Алхимик удивлённо посмотрел на нечто в своей руке, - Это-то? Хм, я… я пока не знаю, придумал вчера во сне, думаю полезная штука, она может… э-э-э, - протянул Гюнтер, - по правде говоря, я не знаю за чем она. Ну да ладно! – он небрежно бросил эту самую вилку на стол, и решил было направиться к гостю.

Вилка пролетела описывая круги, задела край стола и с визгом упав на пол, высекла фонтан искр и странного вида луч, который пролетел над головой Гюнтера, едва не лишив её.

- Мать твою… - протянул Гюнтер с выпученными рыбьими глазами, почёсывая измазанную в саже плешь.

Алхимик ринулся копаться в свитках, что-то бормоча себе под нос, бросая через плечё, по его мнению, не подходящие из них. Казалось, он вовсе позабыл, что его кто-то ждёт. Вор аккуратно подошёл сзади, взяв его за плечё. Гюнтер визгнув, резко обернулся, неумело выставив перед собой конвертный нож. Дрожащим голосом Алхимик поинтересовался, - ты кто?!

Вор хотел было ответить что он, Гюнтер, позвал его для обсуждения некого взаимовыгодного предприятия, цитируя его же слова из письма которое недавно странным образом оказалось у вора дома, у зеркала.

Алхимик внезапно подняв руки над головой, сильно хлопнул в ладоши. На чердаке вспыхнул свет, впиваясь в привыкшие ко мраку глаза вора. Вор закрываясь руками, и жмурясь, как крот пятился назад, пытаясь понять откуда льётся свет. Он шёл отовсюду, и одновременно из неоткуда.

Алхимик хлопнул в ладоши чуть слабее, свет слегка убавил в силе. – Тут всё ещё чертовски ярко Гюнтер! – дал петуха вор.

Тогда Алхимик хлопнул ещё ровно два раза в ладоши, и стало чуть проще глазам. Свет улетучился, ровно так как и появился, но в комнате было порядком светлее, чем тогда, когда вор только ступил на порог.

- Теперь узнал? – растирая глаза, спросил вор.

- Узнал… Предупреждать надо!

Вор хотел было возразить, но на спор не осталось ни каких сил, сказывался голод, изнурительная пробежка по крышам, потом ещё битва за пирожок, в конце концов, подъём сюда, в эту башню.

- Кстати о башне, ты не предупредил, что сюда будит очень не просто попасть! – скрестив руки на груди сказал вор.

- Ах да, прошу простить, я в последнее время стал немного рассеян, не сплю уже месяц, и чистенько прикладываюсь к Синей пыли… - Алхимик потёр нос, и усмехнулся шальной мысли, которая промелькнула в его безумной голове. – Я… эм, о чём это я? Ах да! Я забыл снять защитное заклятие с башни, могу поспорить оно безупречно! Мой плод долгих, бессонных ночей! – он потешно потряхивал паучьим, указательным пальцем над головой.

- Не такое уж, это твоё заклятие и безупречное, раз я здесь. – расплывшись в улыбке, вор развёл руки в разные стороны. – Но попотеть пришлось, не поспоришь.

- Не нужно было нюхать столько Синей пыли, - казалось Алхимик разговаривает сам с собой, - оно должно было быть безупречным, должно! – вне всяких сомнений, он разговаривал сам с собой громким шёпотом.

- Ну так что, зачем я здесь?

- Ах да, я слышал тебе не по нраву новое начальство Рабочего квартала. – Гюнтер кинулся рыться в очередном ворохе бумаг. – Не важно, - он оторвался от поиска, не пойми чего в свитках, и обратился к вору, - До меня дошли слухи, что ты отлично знаешь каждый закоулок Центрального завода, и вот совпадение, как раз там то и находится то, что мне нужно! Широко известный в узких кругах минерал…

Но вор не мог отказать себе в удовольствии разглядеть каждый уголок Штормовой башни: странные картины висели на стенах, тут и там стояли перегонные аппараты, и множество странных вещей, которых вор, никогда прежде не видел. Странное это, и вон то, словом, всё, что находилось тут, было странным, и даже сам воздух, казался толстым и густым, и будто бы его даже вдыхать было сложнее.

- И этот самый минерал, который мне нужен, редчайший прорыв нашего времени, с помощью него я бы мог…

Стопка древних фолиантов и манускриптов, множество свечей, догорающих свои жизни, и зачем ему столько свечей, если он и с помощью хлопка над головой может прогнать Месяц Тьмы?

- И ты не поверишь, от неё открывается точно третий глаз, дверь в невидимый мир, если угодно! Но я только в научных целях!..

Крыса, бегущая в колесе, которое было частью загадочного механизма, слышалось слабое жужжание, и были чуть видны голубые искры, изредка проскакивающие на шестернях, вращающихся против часовой стрелки. Вору показалось, что на мгновение, та самая крыса зыркнула на него почти осмысленным взглядом.

- Чего не сделаешь ради науки!? Да я готов на всё! Мне бы только ещё немного образцов… понимаешь? Хотя бы несколько кусочков…

Что это на нем за фартук? И в чём он измазан? Кровь? Вор только теперь обратил внимание на Алхимика, у того что-то застряло между зубов, и это что-то уже не могло оставить его равнодушным.

Вор заглянул через плечё Гюнтеру, у дальней стены стоял огромных размеров стол, по виду очень старый и выглядящий на сотен пять золотых. На столе было столько всего, от того вор и не знал что съесть глазами первым делом! Большой разнос с окороком, пряностями и зеленью. Корзина полная его любимых Плодов Путника. И роскошный кувшин с сердцевиной из хрусталя, через которое просматривался богатый цвет Вендерского вина. И Лашиирские флантри, и много чего ещё, от чего желудок зашёлся в истерике!

- Ты меня слышишь? Эй, я здесь! – Алхимик щёлкал пальцами перед затуманенным взглядом вора.

- А, что, да, да! Я всё слышал. – разум оправившись от потрясения вошёл почти в полную власть над телом.

- Слышал? Хорошо, - одобрительно кивнул Гюнтер, - а теперь прошу простить, я не закончил свой ужин из-за очередной гениальной идеи, не дающей мне покоя вот уже третий ужин подряд! Увидимся следующей ночью! До встречи! – Алхимик хлопнул в ладоши, но уже направленными вниз, где-то у кален.

Пол внезапно стал подозрительно мягким и вязким, с ужасом вор увидел, как половицы обратились в полупрозрачный кисель, аккурат под ним, и медленно, но верно, кисель затягивает его в свои липкие объятия.

- Эй. Эй! - переходя на крик сорвался вор, - мы так не договаривались!

Но Алхимик усаживаясь в своё кресло, уже его не слышал. Когда пол поглотил вора полностью, он отправился в длительный полёт вниз, с криками и гневом в штанах. К моменту достижения дна башни, вор, перебрал все известные ему молитвы, пополам с матами. Странным образом он замер в метре от пола, и секунду спустя рухнул наземь. Из него будто бы вытряхнули последние силы, и посмотрев вверх в бездонную тьму, он бессильно махнул рукой, и дёрнув за ручку входной двери, вышел проч.

Богачи, политиканы, блудницы и нищие, все они были для вора серой массой, различал же их, он только по количеству содержимого их кошельков. Шальная вылазка получилась, думалось ему, столько всего произошло, а он, вор, ещё даже не выбрался из Богатого квартала, что был на окраине Механесбурга.

Свернув за угол, он услышал непонятные ни то звуки, ни то стоны. Взор ещё не совсем адоптировался к темноте, и по сему, вор увидел только лишь два размазанных силуэта, плывущих и дрожащих в унисон друг другу. Прочь. Прочь от них всех! По крышам проще, да и птиц, вор переносил гораздо проще, чем людей.

Птицы – просты, всё что они могут, это нагадить за шиворот. Не приятно? Да, зато птицы не набросятся на него с криками, не перережут глотку, и не дадут в морду. Все воры и подобные сомнительные личности, или Дети Ночи, как их не добро звали в народе, были крайне антисоциальны. Вот и наш вор, не отбиваясь от стада, в естестве своём слыл социопатом. Он твёрдо верил: «Проще найти общий язык с безумным голосов в собственной голове, чем с толпой…» Но, тем не менее, он вполне, на сколько это представлялось возможным, нормально общался с отдельными людьми. Вор считал, что пока человек один, его можно переубедить, или на худой конец договориться с ним, но в отношении толпы, вор терял дар речи.

Последний раз обернувшись на плывущий и пыхтящий комок за спиной, он полез по лестнице стоящей у стены. Поблагодарив рассеянного трубочиста, поднял лестницу на крышу, так сказать, «на будущее».

На вывеске какого-то заведения со странным названием «Стальной поцелуй», висел потрёпанный временем циферблат. Стрелки показывали не так далеко за полночь. И всё же, ему бы не плохо было поторопиться!

Шаг, другой. Постепенно он переходил на лёгкий бег, разогревая мышцы ног. Вперёд и вверх, сквозь дым печных труб, и ночной туман. Вор мало с кем общался, и уж тем более имел дружеские отношения.

Одним из его друзей, если не сказать единственным другом, был голос в его голове. Сначала, из-за бесконечных недосыпов, усталости и недоедания, вор думал, что у него просто напросто едет крыша. Но с течением времени он понял, что этот голос не плод его воображения, и не опухоль в мозгу, которая вещает когда ей вздумается. Нет, этот голос он мог отличить от мысли или желания. У этого голоса было скверное чувство юмора, прикидываться идеей, и рьяно убеждать вора, что именно он её придумал.

Даже во сны, единственное место, куда нет доступа окружающему миру, этот чёртов голос научился просачиваться. Случалось, вор просыпался несколько раз за день, по вине назойливого вещателя. То притворяясь голосом мамы, он начинал звать вора, то подкидывал жуткий кошмар – комок из не самых приятных воспоминаний и фобий. Словом, симбиоз выходил не очень приятный. Но иногда этот голос говорил дельный вещи. Вот и приходилось вору ютиться в собственной голове с чужаком с дурацким чувством юмора.

- Ты же видел этого торчка!? – как ни в чём не бывало вклинился он, Голос.

- Чай не слепой, отвянь… много ты понимаешь в зельеваренье… - сбивая дыхание, кое как, вслух ответил вор.

- А с каких это пор ты начал что-то смыслить в алхимии? Ты же куриное дерьмо не можешь отличить от кошачьего! Ах да! Подожди, я сам за тебя отвечу: Всё я могу! И могу я отличить куриное дерьмо от другого! – пародируя манеру объяснять вора, явно с львиной долей сарказма молвил Голос. – И я тут же тебя спрошу, с каких это пор ты стал экспертом по дерьму?

- С… слушай… - диалог на бегу давался не просто, - отстань ты уже, дерьмо, да д… дерьмо… Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя идиотские шутки? – продолжая бежать, поинтересовался вор.

- Да, да! Конечно говорили! – эхом вещал голос. – Ты идиот?! Только ты слышишь меня, кто ещё мне хоть что-то может сказать? Я всего лишь эхо в твоей голове…

- Пошёл ты на… - фраза оборвалась, дыхание сбилось.

Вор остановился, обперевшись ладонями на колени переводя дух.

- Врёшь сука… ты не мои мысли, и даже не голос разума. Ты голос безумия: всякий раз, когда я тебя слушал, случалась всякая хрень! Вот найду способ вытравить тебя из своей башки как крысу из норы, вот тогда и посмотрим…

- Ты ведь не серьёзно? Так ведь? Ты не сможешь погубить единственного друга! – голос перешёл на крик. – Кто вытащил твою задницу из Бедного квартала?! Кто отвёл тебя от каторги в живодёрне?! Если бы не я, ты давно уже как минимум раз пять отправился к своей любимой мамочке!

Крик в собственной голове казался рёвом дизеля в просторном и пустом ангаре. Будто бы горсть мелочи засыпали в жестяную банку, и теперь остервенело трясут ею. Вор четно пытался рефлекторно хоть как то спастись от этого безумца, зажав уши ладонями.

- Проваливай проч… Проваливай прочь! – рухнув на колени, не отрывая ладоней от ушей, завопил вор.

Мгновение спустя, с ужасом вор осознал, что крик его мог слышать кто угодно. Привстав на одно колено, опёршись на него, он поднялся.

- А что если?.. вот идиот! Идиот! – вор корил себя за оплошность, допущенную в минуты слабости.

- А я тебе давненько твержу, что ты дебил, каких свет не видывал… - буднично шепнул Голос.

Стиснув зубы от бессилия, трусцой вор двинулся дальше. Рас, два, поворот. Шаг, шаг, ритмичный топот ног, туго затянутых в удобную обувь. Мост Висельников, вправо. А вот и широкие улицы Рабочего Квартала показались. Они были непривычно пусты, Месяц Огня делал своё дело, что было вору несомненно на руку. И всё же стояло вести себя как мышь в амбаре. В Месяц Огня здесь удваивалась охрана. Улицы и переулки могли казаться безжизненными, но если приглядеться и знать куда смотреть, то возможно увидеть бесконечных немых стражей.

Под широкой трубой, которая по горизонтали тянулась от Центрального завода вдоль улицы, глаз вора уцепился за нечто блеснувшее. Дочиста отполированный участок трубы насторожил его. Спустя мгновение, слегка прищурившись, вор различил в тени силуэт, отдалённо напоминающий человеческую фигуру. Один из механоидов. Неустанные стражи Механесбурга, да и всей Империи.

Вор знал насколько опасным противником мог оказаться даже облегчённый механоид. Они созданы с одной целью, и эта цель – истреблять, жечь, уничтожать. Только после Великого Раздора, во времена отчаянной войны Империи Мехонарма с Адморским Альянсом, этих механойдов переделали под более-менее мирные нужды. Теперь же механойды чаще всего эксплуатировались как стражи порядка и патрульные. Все до единого механойда принадлежали Империи Мехонарма, и городу Механесбургу в частности.

За исключением нескольких экземпляров. Самые влиятельные богатеи города могли позволить себе обзавестись подобными «игрушками», для пущего спокойствия за свои задницы и неисчислимое нажитое. Однако, управленцы Механесбурга, оставляли за собой право изъять механойдов, из доступа, не приглянувшегося мешка с золотом. Как известно: «золото или серебро, но у некоторых принцип дороже всего».

Механоид еле заметно шелохнул сферической головой, на лице, если это определение вообще подходило хоть одному из них, вращались шестерни, регулируя дальность зрения основной линзы. Мерно, плавными движениями он вертел головой то вправо, то влево, тем самым обхватывая приличный угол обзора.

Пройдясь ещё немного по крыше, вор увидел ещё двоих, которые в отличие от их собрата, не скрываясь, стояли посреди улицы. Вор осмотрелся по сторонам, и куда бы он не посмотрел, в каждой из сторон света его чуткий глаз замечал тут и там механойда. Ситуация складывалась не кстати.

Вор судорожно перебирал в голове мыслимые и немыслимые варианты, ведь главный вход, помимо того что был наглухо запечатан, так ещё был усеян дюжиной жестянок. Нырнуть в канал, и попробовать найти брешь в старой трубе водоохлаждения, в компании ненавистных миног? Прошмыгнуть по крышам, добежать до перерабатывающего цеха, и уже оттуда попытать счастье?

И тот и другой варианты казались вполне себе логичными. Однако вор был здесь, и не раз, а по сему, он знал несколько лазеек. Самым привлекательным вариантом была канатная дорога для транспортировки готовых материалов на склад. Она располагалась высоко над улицами, настолько высоко, что даже Штормовая Башня Гюнтера, казалась лёгкой прогулкой. Сам склад наверняка охранялся не хуже главного входа, но сама канатка была оснащена сложным механизмом шифрования. Это значило, что там уж точно нет охраны.

Вор знал кое-что о механизмах, да и о заводской жизни. Когда то он и сам был простым трудягой, на бесчисленных заводах. Сам он в те времена не работал на производстве, а занимался тем, что поддерживал работоспособность станков и механизмов, и в частности, следил за системой охраны. И тут с ним мало кто мог поспорить, дело он своё знал.

Добравшись до заветной вершины, вор бессильно прижался к земле. Перевернувшись на спину, он смотрел в безоблачное ночное небо. Полная луна в достаточной мере освещала верхние ярусы складов. Вор посмотрел на эту луну. Приподняв левую руку, он как бы приставил её к кратерам на её поверхности, которые складывались в нечто очень напоминающее человеческий отпечаток руки.

В детстве, мама рассказывала, что это сам бог, при сотворении мира, коснулся ночного светила, и теперь его длань освещает нуждающимся, путь во мраке.

Вор усмехнулся: да уж мам, ты с детства привила мне любовь мечтать.

Но в этом небе, чего то не хватало. Ах да, этих ненавистных фейерверков. Перевернувшись на живот, вор подполз к краю платформы. Там, где то внизу всё ещё разрывались многочисленные снаряды, начинённые мириадами разноцветных огней. С непривычки голова пошла кругом. Давненько он не забирался на такую верхотуру.

Отползя как можно дальше от края, поднявшись, вор отряхнулся. Ага, а вот и заветная кабинка канатки. На её дверце красовался сложный, многоэтапный механизм защиты. Встав на одно колено, вор принялся осматривать его, изредка проводя пальцами по шестерёнкам и изгибам конструкции.

К счастью, механизм был хоть и сложен, но старого образца. А по сему, вор знал, как он устроен. Слабым местом подобного замка, были открытые части шестерней и всевозможных соединений.

Вытащив небольшой кожаный свёрток, вор принялся подбирать нужный инструмент. Спустя мгновение, в его руке оказалось нечто похожее на длинный и тонкий крючок, с загнутым наконечником. Прильнув к дверце ухом, вор принялся нащупывать правильную последовательность.

Приоткрыв рот, и закатив глаза, вор усердно, обливаясь испариной, искал подходящую комбинацию.

- Ты бы себя видел сейчас, - ненавязчивым шёпотом оповестил Голос. – Тебе ещё тоненькой ниточки слюны изо рта не хватает, и один в один, постоялец Приюта Хамеля! Наверное, твоей мамочке стоило тебя туда определить, пока ещё была возможность, - смеясь над своей очередной дурацкой шуткой, сказал Голос, - чувствовал бы себя в своей тарелке, кругом умственно-отсталые да немощные. Ты отлично вписался бы в их коллектив! – Голос зашёлся в истерическом смехе.

- Не сейчас, - буднично отдёрнул вор своего собеседника, - если сделаю что-то не так, нам обоим придётся не сладко. Ведь это не моя голова, а наша…

- Вон ту, в центе, да её, попробуй… - кажется, голос согласился с вором, что ему лучше бы помалкивать.

Мгновение спустя, последовав совету голоса, вор таки сумел открыть замок. Хоть он был старого образца, но каждый из них был уникален, и делался на совесть.

- Вот так бы всегда, чем попусту языком трепать, умник.

- Как ни будь наведайся в «Стальной Поцелуй», там тебя научат языком трепать, может и не только трепать… - явно оставшись довольным собой, Голос еле слышно захихикал, ведь последнее слово осталось за ним.

- Как скажешь, сволочь… - еле слышно, шепнул вор.

- Я всё слышал! Забыл? Я же у тебя в голове!

- Да да, как скажешь.

Распахнув дверь кабины фуникулёра, вор вошёл внутрь. Присев на одну из лавок, он вытянул натруженные ноги, которые начали слегка поднывать. Нашёл взглядом кнопку пуска, коснулся её. Реакции не последовало. Хорошенько размахнувшись, вор врезал кулаком по ней, кабина по прежнему не двигалась. Сегодняшняя вылазка уже успела порядком утомить вора, и он решил отбросить этикет и манерность. Слегка откинувшись на правый бок, вор впечатал каблук сапога в неподатливую кнопку. Нехотя, прокашлявшись, завёлся двигатель, и кабина медленно поползла вперёд, к верхним ярусам Центрального Завода.

Вор облегчённо выдохнул. Скрестив руки на груди, он подтянулся, сладко зевнув. Сам не заметив, как проваливается в пелену грёз, вор уснул.

В недолгом и не спокойном сновидении, он увидел ту самую войну, с Адмарским Альянсом. Поле битвы: полыхающее, чадящее сотнями единиц разбитой техники. Лица. На некоторых из них, застыла вечная маска спокойствия. Некоторые из них, скривились в предсмертной маске ужаса. Холодные глаза, обращённые, куда-то в багровое небо, будто бы всё ещё надеющиеся. И крики, крики, крики… Они сливались в единый и ужасный вой. Если есть ад, вору казалось что именно такой у него голос. Он что-то почувствовал, или кого-то. Обернувшись, вор увидел статный и высокий силуэт, продирающийся сквозь едкий дым, и пламя, бушующее до небес.

Кабина резко дернувшись, последний раз чихнула двигателем, и замерла. С отрезвляющим рывком, очнулся и вор. Без всяких эмоций, он открыл глаза, и ещё некоторое время, смотрел куда-то перед собой. Опершись на колени, вор провёл по лицу ладонями. Вынул из-за пазухи серебряный портсигар, чиркнул зажигалкой, закурил.

Чёртовы кошмары… когда-нибудь, они его доконают. Но с течением времени, он научился спокойно их переживать, и старался не придавать им особого значения. Однако с каждым разом, эти сны становились всё ярче, от чего, вор раз за разом не вольно прокручивал их сюжеты в голове.

Скрипнула дверь кабины, пара ног ступила на платформу. Покончив с сигаретой, вор шумно выдохнул, и швырнул окурок в долгий полёт. Подойдя к двери, за которой начинались верхние ярусы Центрального завода, он опустился на колено, и принялся рассматривать механизм замка.

Вор так увлёкся, что не заметил того, что из тени за ним наблюдают. Стараясь приглушить своё шумное дыхание, огромное нечто медленно поднялось с насиженного места. Косматая грива, иссиня поблёскивала в лучах полной луны. Крадучись, огромное нечто двинулось вперёд. Каждый шаг сопровождался движением бугрившихся мышц.

Вор увлечённо копошился в шестернях механизма. В какой-то момент, его шестое чувство, или внутренний голос, начали бить тревогу. Вор замер, боясь обернуться, так как практически кожей ощутил чьё-то присутствие. Выронив один из инструментов зажатых губами, вор медленно обернулся на булькающее, утробное рычание.

- Тише мальчик… - срывающимся шёпотом, выдавил вор, выставив перед собой обе руки.

Огромная туша, сплошь покрытая голубо-серой шерстью, медленно по хищнически сокращала дистанцию. Две пары глаз смотрели на ночного гостя оценивающе.

Во взбунтовавшемся мозгу, вор судорожно перебирал варианты отступления. Он прекрасно знал, что может сделать с человеческой тушкой, эта бестия. Цепные Имперские «псы», были известны кровожадностью и привычкой поиграть с жертвой, перед тем как ею же и закусят.

В несколько скачков, бугрящаяся гора мышц, преодолев расстояние, опрокинула вора наземь. Вор зажмурился, готовясь захлебнуться в последнем своём истошном крике. Четырёхглазая морда приблизилась в плотную. Один из глаз был заменён на механический аналог. Обдав незваного гостя горячим дыханием, махина распахнула свою по истине, исполинскую пасть, обнажая жёлтые клыки в несколько рядов. Медленно на лицо стекала вязкая, белёсая слюна, от чего вор кое-как сдерживал рвотные потуги. Секунды тянулись вечность.

Высунув из пасти щупальцеобразный язык, махина принялась вылизывать лицо. Вор, оторопевши зажмурился, закрываясь от бестии руками. Пытаясь выбраться, вор предпринял несколько четных потуг. Перевернувшись на живот, он судорожно, на локтях, попытался улизнуть, из-под ласкового демона. Туша, осознав, что его новая игрушка хочет сбежать, схватила его за шиворот и немного потрепав, швырнула в противоположную сторону. Рухнув на платформу со сдавленным сипом, не сдаваясь, вор пополз прочь. Зверь ухватил вора за штанину, и медленно, будто бы издеваясь, подтянул к себе.

В голове пронеслась одна единственно верная мысль, а вернее слово. Набрав полные лёгкие воздуха, вор заорал: - Кречет!

Вывалив язык из пасти, туша замерла в игривой стойке, потешно наклонив голову на один бок.

- Ну ты и вымахал поддонок! – он кое как привстал на одно колено, переводя дух. – Иди сюда, маленький, вонючий ты бесёнок.

Маленьким он назвал его по привычке, так как когда то, эта гора мышц была беззащитным комком. Вор сам его подкармливал, да воспитывал, как выдавалась свободная минута. Не испугаться его теперь, мог разве что псих. Тем более что столько времени прошло и из беззащитного щенка, Кречет вырос в настоящего зверя.

Вор его спутал с братом-близнецом Кречета. Кречет хоть и был чистокровный Имперец, но под чутким воспитанием вора, всё же вырос «паинькой». В отличие от своего брата, Варла. Тот слыл буйным нравом, и жадностью до крови.

Теперь по видимому, Кречета пристроили охранять верхние платформы. Вор слышал о том, что его брат-близнец в прямо-противоположном месте. Поговаривали что Варл, охранял узников в Живодёрне, глубоко под Механесбургом. Ходили слухи, что иногда, ему перепадал шанс отведать человечины. С каторжниками особо не церемонились, если кто-то из группы падал в бессилии, его тут же отдавали на корм Имперскому псу, дабы другим было в назидание.

Вообще много ходило баек, о этой самой Живодёрне. По слухам она находилась глубоко под землёй. Её шахты по добыче поющей стали, с каждым днём всё глубже вгрызались в землю. И славный город Механесбург, помимо того что своими трубами коптил небо, его же рвал шпилями, так ещё и уходил конями в сырые, затхлые подземелья.

Подбежав к хозяину, Кречет утробно заурчал, опустившись на пол. Даже склонившись к полу, его холка приходилась вору по грудь. Почесав воспитанника за ухом, вор, стараясь как можно не принуждённей, добрался до крышки на затылке пса. Отщёлкнув небольшую катушку с записанным материалом, на встроенную камеру в механический глаз, вор аккуратно открыл её. Повредив плёнку, он закрыл коробочку и вернул её на прежнее место.

Процедура вживления записывающего видео-механизма, была обыденна. И Кречет не стал исключением. Вор понимал: это удачное стечение обстоятельств, что он всё ещё жив. Пёс узнал запах хозяина, и лишь по этому, оставил его в живых. Но не стоило злоупотреблять терпением фортуны. Нужно было, как можно скорей попасть во внутрь, иначе могло произойти всё что угодно, но уже теперь не в пользу его, вора.

Почёсывая косматую гриву пса, вор постепенно отдалялся от него. Дождавшись момента, когда Кречет забудется крепким сном, вор мягко встал в полный рост, разминая затёкшие мышцы.

Подойдя к массивной, видавшей виды двери, вор наклонился за уроненным ранее инструментом. Подняв его с пола, он принялся за механизм. Через какое-то время, замок издав шум выходящего воздуха, поддался.

Обернувшись, вор посмотрел на огромную серо-синюю тушу, распростёртую посреди платформы. Устало улыбнувшись, он мысленно попросил прощение за столь бесцеремонное прощание.

Внутри всё было как прежде. Огромные трубы перегонов, бесконечные цистерны и баки, огромные детали механизмов которые сейчас, ночью, замерли, от чего вору было дико это наблюдать. Вор привык совсем к другому, когда эти самые механизмы ревут так что не слышно мыслей в голове. Нос уловил знакомый запах машинного масла, от чего вор невольно улыбнулся ностальгируя.

Теперь дело оставалось за малым. Вспомнить о чём именно просил его Алхимик. Он говорил то ли про какой-то минерал, то ли о третьем глазе. В голове плавала каша из обрывочных воспоминаний, и туманных фраз.

- Вот идиот! Нужно было слушать! А я как всегда глазел по сторонам раззявив рот. – вор досадно почёсывал затылок.

- Не мели чепухи! Он просил тебя раздобыть, ингредиент для своей Синей пыли… - Голос был тут как тут.

- Да, но какой именно? Это же может быть, мать его что угодно!

- А если пораскинуть мозгами, садовая твоя голова? – голос, почему то перешёл на шёпот.

От столь внезапного реверанса в сторону таинственности, по спине вора пронеслась волна мурашек.

- Не делай так, это пугает… - вор скривился в гримасе.

- Как? – будто бы издеваясь, тем же шёпотом повторил Голос.

Вор мотнул головой, стараясь держать себя в руках.

- Не валяй дурака! – вор хотел было продолжить, как внезапно понял, о чём идёт речь.

Речь шла, о так называемой Метеоритной руде, или Синей руде, той самой, из-за которой развязалась кровопролитная война между Адмарским Альянсом и Империей Мехонарма. Несколько лет назад, большое количество метеоритов упали на «нейтральные» земли, и за обладание этой самой рудой, развязался конфликт длиной в семь лет.

По сей день, об этой руде было известно преступно мало, но многие ввиду своей фантазии приписывали ей разные свойства. Одни говорили, что эта руда помогает вылечиться от практически любой болезни, другие твердили о том, что она может стать источником неисчерпаемой энергии.

Вор был солидарен с ними в одном, это была непонятная хрень, из-за которой пролилось столько крови, что хватило бы для того что бы заполнить целый океан. А по сему, эта руда ценилась ещё дороже.

- Правильно мыслишь! Да, именно она-то тебе и нужна дружок.

- И всё что он смог придумать, это вывести новый сорт дурмана?! Ну и подлый же ублюдок! – вор недоумевал и злился.

- Я понимаю, мы можем и здесь постоять, покурить опять же, - обыденный сарказм, лился как прежде, - но руда то сама себя не найдёт.

Не отвечая, вор прыгнул, уцепившись за цепь, и отправился вниз.

Пройдя несколько узких коридоров, вор увидел кабину охраны. Приземистый мужичёк мирно посапывая, дремал, уронив голову на грудь. Из-за густой бороды виднелся огонёк сигареты. Бедняга так устал от скуки, что уснул прямо с ней.

На панели управления, стаяла чашка чего-то явно горячего – от неё исходил приятный дымок. Подобравшись, вор аккуратно поднял чашку, кофе… Кофе! Вор жадно приник, наслаждаясь горячим напитком, который медленно и приятно разливался по желудку. Оторвавшись от процесса поглощения, вор заметил небольшой свёрток. Внутри явно было что-то съедобное. Развернув свёрток, вор лицезрел самое прекрасное, что могло случиться с ним за прошедшие сутки. Бутерброд! Большой и сочный, с тонко нарубленной ветчиной, листьями салата, и ломтиками помидор. Желудок зашёлся в радостном и протяжном стоне умирающего кита.

С жадностью вонзившись в бутерброд, одним укусом вор отполовинел добрую его часть. Как бы не стараясь, делать это бесшумно, вор жадно чавкал, и часто глотал, почти не пережёвывая.

Спящий бородач дёрнулся, видимо из-за чавкающих звуков, слегка приоткрыл глаза. Мягко, и ловко, вор в мгновение приблизился к охраннику. Набитым до отказа ртом, он принялся как мог, исполнять какую то не внятную мелодию. От усердия слюна стекала по подбородку, содержимое бутерброда вываливалось изо рта. Но охранник улыбнулся, и зевнув смежил веки. Из-за зевка, сигарета выпала изо рта, вор в последний миг успел ее подхватить. Переживав остатки бутерброда, вор глубоко затянулся отобранной самокруткой, отхлебнул из кружки ещё кофе, и в ней же утопил окурок.

Прозвучала громкая отрыжка. Вор в ужасе зажал рот ладонью. Но, похоже, охранника это ни сколько не смущало. Тот улыбался во сне, видимо какой-то красотке.

Обшарпанные стены, ступени. Вор бесшумно поднимался, шёл по знакомому маршруту. Ещё несколько шагов, и лестница осталась позади. Вору часто приходилось бывать здесь. Так называемый «смотровой этаж», с него начальник, Хорльм Аймс наблюдал за работой подчинённых. К слову, именно у начальника, вор стащил тот самый серебряный портсигар.

Вор терпеть не мог Хорльма, впрочем, это было взаимно. Вор при всяком удобном случая старался всячески подгадить своему начальнику. И этот раз был не исключением.

Огромный офис, достойный эго Хорльма, располагался именно здесь. Недолго думая, вор вошёл внутрь. Всё убранство офиса говорило о статусе владельца. Тут был и шикарно написанный портрет начальника, который красовался в пол стены, дабы все посещавшие данное помещение, чувствовали себя как можно ничтожнее. Огромный резной стол, из дорогого дерева. Большое, по видимому, очень удобное кресло, оббитое кожей.

Подойдя к креслу, вор медленно провёл ладонью по столу. Плюхнувшись в огромное кресло, он закинул наги на столешницу, откинувшись назад. Обратив взгляд вверх, вор увидел огромную люстру, которая явно стоила тоже не малых денег. Пробежав глазами по кабинету, взгляд вора натыкался на очень солидный статус.

- Чёрт! У поддонка есть вкус! – скрестив руки на затылке, вслух выпалил вор. - И что же мне сделать? Изрубить твой любимый портрет? Разнести к лешему твоё кресло? А может задушить твоего зверька в террариуме?

- Фикус… - Голос как всегда вклинился вовремя.

- Ах да, фикус! – вор расплылся в улыбке.

В углу у окна, в добротной вазе стоял раскидистый фикус. Пожалуй он был любимчиком Хорльма, естественно после своего портрета. При любом свободном моменте, начальник принимался ухаживать за фикусом. Любовно натирая длинные, треугольные лепестки.

Рывком, сорвавшись с места, вор очутился рядом с вазой. Интересно, есть ли у него имя? Ну да чёрт с ним! Наверное, Хорльм забыл полить своё чадо… Вор расстегнул кушак, и принялся орошать растение.

Где-то в коридоре, за дверью, послышались гулкие и мощные шаги, с характерным, протяжным лязганьем.

Вор обмочил руки, и запутавшись в спущенных штанах, рухнул на пол. Брезгливо отряхивая ладони, он обтёр руки о дорогую занавеску.

Через панорамное стекло кабинета, виднелись два силуэта. Механойды, не долго думая, определил вор. Их легко можно было узнать по характерному звуку лязганья поющей стали. Именно из неё, они целиком были изготовлены.

Каждый раз когда вор слышал этот гул поющей стали, ему становилось не по себе, он кое-как сдерживал, яростное желание возопить что есть мочи. Давно, когда он работал на заводе, вор сорвался, и заорал на весь цех. Кричал ли это он, или это Голос вопил? В любом случае, вору становилось не по себе, и этот звук вызывал у него острейшее желание убраться от источника шума куда подальше, и как можно скорей.

Механойды замерли на мгновение, вслушиваясь. Стараясь слиться с полом, вор на животе пополз к столу. Живот зудел и чесался – ковёр был с высоким и грубым ворсом. Но выдержав муки зудящей плоти, вор не проронил ни звука. Постояв за дверью ещё какое то время, механические стражи покинули смотровой этаж. Вор шумно выдохнул. Принялся натягивать штаны на прежнее место. Перевернулся на спину, приподняв таз, застегнул ремень. Облокотившись головой о массивную ножку стола, вор безумно, громким шёпотом зашёлся в приступе смеха, глядя в сторону фикуса. Он представил лицо начальника, мерзкую физиономию, искажённую в гневе, и от этого было ещё смешнее!

Оставшись собою доволен, он принялся искать накладные, по поставке Синей руды. Не то, нет, нет… Ага! Вот же оно! То, что нужно!

В небольшом клочке бумаги говорилось: «Партия прибыла вчера в 19: 00. Размещена в хранилище №103. Ячейки №5, №11, №22, №31. Ответственный за доставку (подпись). Ответственный за приём (подпись).»

- Значит хранилище «103»… Пускай так… - задумчиво произнёс вор, пытаясь выудить из карты завода в голове, где именно оно находится. - Да… да, хорошо, - вор как будто бы начал вспоминать, где именно находится это хранилище, - нет, нет! Совсем не хорошо! – вор зло припечатал накладную к столешнице.

- Что-то не так?

- Совсем не так! Это одно из самых охраняемых хранилищ! Там полно охраны, многочисленные хитроумные приспособления для предупреждения проникновений, кодовые замки, и…

- Хватит жаловаться! Иначе можешь выметаться отсюда, и смело идти на улицу попрошайкой… Других вариантов у нас нет! Это наш единственный шанс заработать немного деньжат! – Голос внезапно зашёлся в раздражённом крике. – Так, о чём это я, - Голос глубоко вдохнул, и шумно выдохнул, воображаемыми лёгкими, - тащи свою тощую задницу туда. Разберёмся по пути, как там ты говорил?

- Импровизация – сестра таланта! Ну, или как то так. – кажется Голосу удалось приподнять дух носителя.

Именно в такие редкие моменты, вор не жалел о тесном соседстве в своей голове с этим безумцем. Вор готов был потерпеть выходки Голоса, иногда он всё таки, давал дельные советы, ну или просто ободряюще подталкивал его. Выходило, что этот Голос был не таким уж и плохим? Но у вора на этот счёт было другое мнение. Из раза в раз, вор чувствовал, как его сосед всё больше начинал овладевать им. Сказать, что вору это не нравилось, не сказать ничего. Вора это настораживало, а если быть честным, вор боялся этого Голоса. Был ли это побочный эффект стрессов, или он, вор просто постепенно сходил с ума… Точного ответа у него не было, но он чувствовал что дело не только лишь в его больном воображении.

Хранилище под номером 103, находилось именно здесь. Спустя не долгие скитания, вор таки нашёл правильный маршрут в своей голове. Это было сделать не так-то просто, учитывая размеры хотя бы одного из отсеков Центрального завода. И в конце концов, бесконечные лабиринты вывели его куда следует.

Пробоина на боку ржавой трубы, из которой свистящей струйкой вырывается пар. Ночной гость очень осторожно увернулся от неё. Многочисленные узлы проводов, и всевозможных датчиков. Ещё несколько шагов, и вот та самая дверь. Огромная, из многослойной стали, эта дверь казалась непреодолимым препятствием на пути к драгоценной руде.

Многоэтапная шифровальная система кодовых замков, на них пришлось бы угробить остаток ночи. Массивные засовы, которые не по зубам даже тяжёлому механойду, что уж говорить о тощем воришке. Ситуация казалась безвыходной, если бы не одно но.

Вор всегда предпочитал силе, холодный и острый ум. Это вне всяких сомнений намного полезней развитой мускулатуры, ведь даже её наличие не помогло бы в данной ситуации. Но ум и смекалка, совсем другое дело.

Нашарив в одном из многочисленных карманов пузырёк, вор бережно вынул его. На вид это казалось не бог весть что, впрочем, вора это ни сколько не смущало, так как он знал подлинные возможности этой жидкости.

Обернувшись, он пробежался взглядом по повреждённой трубе, струя пара по прежнему струилась из маленького отверстия. Прицелившись, как следует размахнулся, и швырнул пузырёк. Склянка угодила точно в то место, где зияла выбоина, пожранная ржавчиной. Содержимое пузырька расплескавшись, несколько секунд ни каким образом не проявляло себя. Спустя какое-то время, металл начал осыпаться, оплавляясь, всё больше расширяя отверстие. Через мгновение, труба системы охлаждения не выдержала, и с хлопком из неё вырвался фонтан жидкого азота. Струя угодила на дверь, та начала медленно покрываться инеем, который всё глубже въедался сквозь пластины металла.

Добившись нужного результата, вор закрыл вентиль подачи азота, который был неподалёку. Огромная, многотонная дверь, еле слышно похрустывала, промёрзшим металлом. От всей души вор врезал ногой, в то место где под толщей стали, были скрыты засовы. Дверь протяжно лязгнула. Удар, удар. Ещё!

Не выдержав натиска, металл раскололся, осыпаясь сотнями маленьких осколков. В месте, где был замок с кодовой машинкой, зияла дыра. Приложив усилие, вор распахнул дверь. Он знал, что даже теперь, просто войти во внутрь, будет крайне опрометчиво. Здесь могли быть скрытые датчики давления, или будто бы невзначай натянутая нить, задев которую, прозвучит оглушительная мелодия провала.

Опустившись на одно колено, вор предельно тщательно осмотрел порог. Ага, а вот и первая западня. От одного края стальной, дверной коробки, к другому, тянулась еле заметная нить света. Аккуратно перешагнув световой датчик, вор вновь замер. Нога застыла над одной из плит. Вызвало подозрение, всего небольшая разница в глубине её расположения в полу. Скривившись, вор обошёл эту «кнопку». И обернувшись, остолбенел. Прямо параллельно глазам, тянулась ещё одна нить света. Ему начинало надоедать то чувство, которое по мнению вора, испытывает крыса в лабиринте. Но выбор у него был не велик: либо назад, либо вперёд. Выматеревшись шёпотом, вор начал выплясывать странные танцы, пытаясь не попасть в лучи датчиков.

Все из нужных ему ячеек, по обыкновению были закрыты. Но раз вор почти снёс основную дверь хранилища, он не видел смысла возиться и с остальными замками в этом помещении. Достав инструмент, похожий на длинную иглу с зазубринами, вор принялся выдёргивать замки.

А вот и первая победа! Бесформенный кусок руды, чёрный, с светящимися прожилками синего цвета. У вора не было сомнений, это то, зачем он сюда пришёл. Ещё, и ещё.

Распихивая аморфные осколки метеорита за пазухой, вор медленно направился к выходу. Как известно, торопиться не к чему. Но время поджимало, и вор это знал. Увлёкшись затягиванием ремней на куртке, вор не успел заметить, как один из комков Синей руды выпал, описывая кренделя в воздухе, и с грохотом рухнул на пол.

Вор зажмурился, боязливо открыл один глаз. Только хотел было облегчёно выдохнуть, как взревела сирена, оповещающая всех механических стражей, о его присутствии.

- Да вы сука издеваетесь! – бросил в пустоту он.

Набирая скорость, он бежал, петляя по узким коридорам лабиринта. Проехав на подошвах до тупика, сухо ударился о стену, и помчался дальше. Из-за очередного угла, показалась массивная фигура, яростно гремящая, набирающими обороты шестерней. Проскользив некоторое расстояние, вор резко развернулся, и пустился в противоположную сторону что было мочи. Откуда-то сверху, прямо перед вором, рухнул ещё один механоид, медленно, будто в кошмаре распрямляясь во весь рост. Дыхание перехватило, будто после удара под дых.

- Слева!!! – Голос взревел.

Времени на взвешивания всех «за» и «против» не было, и по сему, вор просто последовал совету Голоса. Пригнувшись, вор юркнул где то между ног ещё одного стража. В нескольких сантиметрах от головы, просвистел клинок из поющей стали.

Теперь появился хоть какой-то шанс на спасение. Выбравшись из окружившего его, «живого» треугольника, вор ринулся вперёд. Он бежал, жадно хватая воздух ртом. Выбежав в просторный цех, вор судорожно окинул помещение взглядом. Станки, цистерны. Всё не то. Вот! Он нашёл временное укрытие.

Три механойда, а за ними ещё двое, ворвались в цех, эхом разнеслась лязгающая песнь ярости. Бестолково вертя сферами голов, они принялись осматривать зону. Стражи разошлись в разные стороны, осматривая каждый закуток.

В темноте, где то под широкой трубой, ухватившись за узлы проводов, висел исходя испаренной вор. Мышцы рук постепенно наливались свинцом, время утекало. Медленно опустив ноги, хватаясь за всё те же провода и трубки, вор пополз по ним дальше. Медленно, и как можно мягче, вор ступил на платформу этажом выше. Тряхнул руками, сбрасывая напряжение в пылающих мышцах.

Не так далеко, по ступеням на эту же платформу поднимался, чеканя шаг механоид. Вор скрылся за рабочим верстаком, выглядывая. Вор принялся дрожащими руками, вывинчивать болты с одной из решёток в полу. Лязгающие шаги с каждой секундой приближались. Из-за верстака показался стальной голень. Пот струился по лицу, а сердце яростно билось в агонии, пытаясь сломать рёбра и покинуть неугодное ему тело.

Вывинтив один из болтов, вор швырнул его в противоположную сторону. В последний миг, механоид, резким движение развернулся. Бедняга с полным шиворотом камней, прижимая их через куртку к груди, прополз за другой угол рабочего приспособления. Прислонившись к нему спиной, он предельно тихо, дрожащими губами выдавил струйку воздуха из лёгких, переводя дух. На мгновение он закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями и успокоиться.

Привели в чувства отдаляющиеся, гулкие шаги. Утерев рукавом пот со лба, пригнувшись, вор выглянул из-за угла. Страж медленно удаляясь, растворялся в темноте. Крадучись он покинул укрытие, направившись в противоположную сторону от звука шагов. Приоткрыв дверь раздевалки, боязливо заглянув в комнатку. Юркнул внутрь, заперев дверь на засов. Стянул с ближайшего шкафчика рабочую робу. Связав из неё нечто на манер переноски, набил ткань камнями. Перекинул через одно плечё. Если его не подводила память, то за следующей дверью должен был быть лифт.

Покинув раздевалку, вор трусцой достиг лифта. Вбежав в кабину, он щёлкнул кнопку «вверх». Лифт медленно тронулся с места, набирая высоту. Достигнув максимального этажа, доступного этому лифту, вор вышел в просторный и длинный коридор.

На встречу ему, раскачивающейся походкой вышел механоид. Вор усмехнулся, мол: «Всего один, и на том спасибо!» Они двигались друг на друга, постепенно набирая скорость. Когда расстояние между врагами существенно сократилось, рука механойда в предплечье описала дугу, обнажив тем самым длинный клинок. Вор вытащил из штанины ту самую «вилку» Гюнтера, которую тот, рассеянно бросил как надоевшую игрушку.

Когда оставалось всего несколько метров до несущегося, безумного механизма, время будто стало вязким. Вор подпрыгнул, перелетая через механойда маховым сальто. Когда голова вора, поравнялась со сферой стража, вор едва задел его шею остриём жезла. Взвизгнул метал высекая пучок искр.

Приземлившись, вор увидел как на полном ходу, закоротивший механизм врезался в дверь лифта, вминаясь в неё, и становясь с ней одним целым.

Не понимая, как он осилил этот трюк, удивлёно посмотрел на этот странный предмет, одолжённый у Гюнтера. Расплылся в улыбки, убирая электрическую дубинку, и радостно пританцовывая, направился к выходу. Когда вор вышел на улицу, за спиной слышался топот целой армии взбешённых стражей.

Не останавливаясь, он ворвался в кабинку фуникулёра, и принялся что есть мочи дубасить по кнопке запуска. На платформу выплеснулась лязгающая масса. Кречет в испуге вжался в угол, в другом конце платформы.

- Да что б тебя! Мать твою, заводись! – колотя по кнопке, ревел вор.

Один из механойдов разогнавшись, прыгнул на крышу кабины фуникулёра. До ушей донёсся противный звук удара поющей стали, о простую сталь. Видимо этот механоид пытался перерубить стальной трос. Вор только хотел было подумать, что одному ему никак с этой задачей не справиться, как на крышу посыпался град из мешков с шестерёнками. Кабина накренилась, щёлкнул разрубленный трос. Фуникулёр, держащийся за другой конец троса, маятником отправился вниз. Резким рывком, вора притянуло к стене, мощный удар, отправил его в нокаут.

Вор не помнил, сколько он был в отключке, но по видимому не долго, так как его тело плавало в воздухе. Значит, кабина не успела ещё врезаться. Цепляясь за ремни безопасности, он добрался до аварийной панели. Ударом кулака сорвал кожух. Соединив один разъём с другим, вор включил аварийное питание. Загорелась зелёная лампочка. Вдавил кнопку, с говорящим рисунком, на котором был изображён парашют.

Вырвался огромный купол парашюта, кое-как сдерживая порывы ветра, и тяжесть кабины под собой. Резким рывком, вора стряхнуло на пол. Сипя от боли в груди, он кое как поднялся. Выглянув в окно, он увидел стремительно приближающиеся крыши. Распахнув дверь, вор ждал, когда будит подходящий момент. Момент для прыжка.

Оттолкнувшись, вор вылетел вперёд. Приземлившись на крышу, он перевёл нагрузку на ноги, кувырком, сохранив тем самым способность ходить.

Полуживой, встав, он побежал. Бежал и бежал, до тех пор, пока кровь не стала выедать мышцы изнутри, и лёгкие не наполнились кислотой.

Не помня себя, и как добежал до Богатого квартала, вор рухнул на улицу. Скинув капюшон, и стянув шарф с лица, шатаясь, он побрёл в сторону, откуда лилась музыка. Утирая пот с лица, размазал тем самым грязь по физиономии. Он медленно брёл, смотря в глазницы масок, и безумные глаза разрисованных лиц. Сметя с ближайшего стола непочатый кубок вина, надолго приложился к нему, что бы хоть как то унять жажду.

Толпа танцевала и пела. Тут и там, дамы в пёстром, лоснились к богатеям. Смех гремел над улицей, оглушая, не давая услышать даже голос в собственной голове. Откуда-то сверху летели конфетти.

Подкашивались ноги, путались мысли. Внезапно для себя самого, вору захотелось танцевать вместе с этими безумцами. Он ещё надолго приник к кубку. Его поцеловала проходившая мимо девушка, в красном вечернем платье, и в белой как снег маске, закрывающей пол лица. Подмигнув ему, и улыбнувшись, она слизала каплю вина со своих губ, которая очевидно досталась ей, после поцелуя. Вор, опьянённый её шармом, потащился за ней, как вдруг его в обнимку сгрёб крепкий мужчина, в дорогом костюме, и маске кролика. Подпевая невпопад здоровяку, вор отхлебнул из чаши.

Весь мир вращался волчком вокруг оси, которой являлся он, вор. Трубач громко выдул мелодию аккурат в ухо вору, но вор даже не разозлился. Лишь идиотски хихикая, он отхлебнул ещё, и пошёл в другую сторону. Сердце пело, и боль со страхом пополам, куда то исчезли… будто кто-то щёлкнул выключателем. Хотелось танцевать, и каждого из этих безумцев обнять! Хотелось каждого поцеловать, и назвать другом! Громко икнув, вор расплылся в улыбке.