Гюстав Флобер(1821-1880)

Поздний фр.реалист. Переходное творчество между реализмом 30-40х. гг., реализмом конца XIXв. и натурализмом. Ненависть к обществу и соц. Обязанностям.

3 этапа тв-ва:

1)1835 - 49гг.

Близок к реализму.Показано разочарование в действительности и т.п., но это было не его личное переживание, а просто увлечение направлением. Повести «Записки безумца», «Ноябрь». Роман «Воспитание чувств» (2 версии)

Обращается к исповедческой прозе. Без яркого сюжета описываются духовные страдания.

В «Воспитании чувств» 2 типа героев: Онри(как у Стендаля), Жуль.

2)50 -70гг.

Перелом реализма.

Лучшее произведение: «Госпожа Бовари»(1856г): 300стр. (черновик – 3000стр.)

Объективное изображение действительности. Работа над романом заняла более четырех с половиной лет. Это были годы неустанного, почти мучительного труда, когда Флобер по многу раз переделывал и отшлифовывал строчку за строчкой.

Подзаголовок, данный роману, — «Провинциальные нравы» — сразу же как будто включает его в классическую традицию фр. Лит-ры первой пол. XIX в. Тем не менее от стендалевского Верьера и бальзаковской провинции флоберовские Тост и Ионвиль отличаются решительно. «Госпожа Бовари» — это исследование современности, ведущееся средствами искусства, притом с помощью методов, близких методам естественных наук.

Широко известно высказывание Флобера: «Мадам Бовари — это я». Сам писатель не раз говорил о том, что он принадлежит к поколению старых романтиков, однако его путь вел к преодолению романтических иллюзий, к бескомпромиссной жесткой правдивости в понимании и изображении жизни. В образе Эммы Бовари разоблачается и выродившаяся романтическая литература, и деградировавший до уровня буржуа романтический герой. Вместе с тем эта близость автора к своей героине обусловливает и то сострадание, которое прорывается, несмотря на всю пресловутую объективность Флобера. Впоследствии во французском литературоведении получил распространение термин «боваризм», обозначающий иллюзорное, искаженное представление человека о себе и своем месте в мире. Этот термин страдает известной абстрактностью; несомненно, Флобер связывает свою героиню и с определенной средой, и с ясно обозначенным историческим моментом. В то же время несомненно, что трагедия Эммы выходит за рамки конкретного сюжета и приобретает широкое общечеловеческое значение.

3)70-80гг.

Период разочарований. Обращается к прошлому. Порывы ко всему высокому. Антимещанская, антибуржуазная тематика. Мир цвета плесени. Считает необходимым уйти от общества, но писать про него (несколько отстраненно)

«Башня из слоновой кости» (аристократизм духа). Невовлеченность в сюжет, максимальная объективность. Деромантизация и антиромантизация. Внимательность и схема повествования.Писатель должен перестать быть собой и жить в каждом персонаже.

32) Ш. Бодлер «Цветы зла»

В начале 50-х годов XIX у Бодлера возникает новый план книги стихотворений, задуманной еще до революции 1948 г. и впоследствии изданной под заглавием «Цветы зла». По аналогии с поэмой Данте «Божественная комедия» Бодлер решает назвать книгу «Круги ада» и включить в книгу новые разделы, куда входили и написанные поэтом богоборческие стихотворения («Авель и Каин», «Молебствование сатане» и др.). Но в таком виде книгу Бодлеру издать не удалось, и к моменту его первого издания в 1857 г. план ее был снова расширен и дополнен.
«Цветы зла»:

1) не просто сборник стихотворений, но цельное поэтическое произведение

2) во втором издании было разделено на шесть «глав», составляющих своеобразную автобиографию современной души в ее жизненном странствии.

Первая и самая длинная глава ­– «Сплин и Идеал». Показывает поэта, раздираемого противоборствующими силами, которые либо увлекают его на дно, либо возносят на небеса. Это было предвестием циклов об искусстве и любви, но сама глава завершается безрассудным погружением в болото тоски, или «сплина».

Во второй главе, «Парижские картины», поэт в течение суток блуждает по улицам Парижа, терзаясь своими бедами среди удручающего равнодушия современного города.

В третьей главе, «Вино», он пытается найти забвение в вине и наркотиках.

Четвертая глава, «Цветы зла» – это цикл искушений, бесчисленных грехов, перед которыми он не устоял.

В пятой главе, «Мятеж», брошен яростный вызов судьбе.

Последняя глава, «Смерть», означает конец странствия. Движение сюжета отражается в составляющих книгу «главах», в образующих «главы» различных циклах и, наконец, в отдельных стихотворениях, которые, подобно всему сборнику в целом, часто тоже заключают в себе некий цикл. Символом освобождения предстает море, занимающее столь важное место в поэзии Бодлера; одновременно это символ бесконечного, изнурительного кружения, которое не может дать покоя и отдохновения.

В окончательной редакции сборник состоит из шести циклов «Сплин и идеал», «Парижские картины», «Вино», «Цветы Зла», «Мятеж», «Смерть». В композиции сборника отражается общее направление мысли Бодлера, которая развивается концентрически, постоянно тяготея к идее, заданной в названии и акцентированной во «Вступлении» к книге.

Смысл название сборника вызывает много вопросов. Поэт высказывался на этот счет не слишком внятно. Бодлер писал, что в целом его стихи преисполнены «отвращением ко злу», но позже в набросках для предисловий ко второму и третьему изданиям подчеркивал, что его увлекала возможность «извлечь красоту из зла». Эти противоречивые высказывания не позволяют легко обнаружить истину. По-видимому, в первом случае Бодлер стремился защититься от пристрастных судей, а во втором – отдавал дань склонности к эпатажу, характерному для друзей его юности, «малых романтиков», среди которых Бодлер особенно выделял Готье.

Очевидно, для истолкования «Цветов Зла» чрезвычайно важна бодлеровская концепция универсального зла. Зло универсально в том смысле, что присутствует не только в окружающем человека мире, в уродствах социального бытия, но и в самом человеке. Однако это не значит, что человек однозначно зол. В нем воплощены оба противоположных начала, он мечется между добром и злом. В стихотворении, открывающем сборник («Вступление»), Бодлер говорит, что, сознавая свою причастность к пороку, злу, он страдает, ему не дают покоя угрызения совести, но и «муки совести» его не всегда чисты. Характерно, что Бодлер не обличает человека, а сострадает ему, потому что и сам он человек, отмеченный той же двойственностью. Свои стихи он обращает к тому, кого называет «лицемерный читатель, мой брат, мой двойник».