Социальная психология групп

Виды групп и их функции. Каждый из нас значительную часть своего вре­мени проводит в различных группах: дома, на работе или в учебном заведе­нии, на занятиях спортивной секции, среди дорожных попутчиков в купе же­лезнодорожного вагона и т. д. Люди ведут семейную жизнь, воспитывают детей, трудятся и отдыхают. При этом они вступают в определенные кон­такты с другими людьми, так или иначе взаимодействуют с ними — помо­гают друг другу или, наоборот, конкурируют. Порой люди в группе пере­живают одни и те же психические состояния, и это определенным образом влияет на их деятельность.

Различного рода группы издавна являются объектом социально-психоло­гического анализа. Однако далеко не всякую совокупность индивидов можно называть группой в строгом смысле этого термина. Несколько человек, стол­пившихся на улице и наблюдающих за последствиями дорожно-транспорт­ного происшествия, представляют собой не группу, а агрегацию — соедине­ние людей, случайно оказавшихся здесь в данный момент. Эти люди не имеют общей цели, между ними нет взаимодействия, через минуту—другую они разойдутся навсегда и ничто не будет их соединять. Если же эти люди начнут предпринимать совместные действия, чтобы помочь пострадавшим при аварии, то тогда на короткое время они станут группой. Таким образом, для того, чтобы какая-либо совокупность индивидов считалась группой в социально-психологическом смысле, необходимо, как в драматических произведениях классицизма, наличие трех единств — места, времени и действия. При этом действие обязательно должно быть совместным. Важно также, чтобы взаимо­действующие люди считали себя членами данной группы. Такая идентифи­кация (отождествление) каждого из них со своей группой приводит в ито­ге к формированию чувства «мы» в противоположность «им» — другим группам. Указанные признаки характеризуют группы, включающие в свой состав сравнительно небольшое число членов, так что взаимодействие осуще­ствляется «лицом к лицу». В социальной психологии такие группы называ­ются малыми. Малая группа — это совокупность индивидов, непосредственно взаимодействующих друг с другом для достижения общих целей и осоз­нающих свою принадлежность к данной совокупности.

Наряду с малыми группами, в качестве объектов социально-психо­логического анализа могут выступать также совокупности индивидов, насчи­тывающие от нескольких десятков до нескольких миллионов людей. Это группы большие, к которым относят этнические общности, профессиональ­ные объединения, политические партии, различные крупные по своей чис­ленности организации. Порой к социальным группам относят также совокуп­ности лиц, имеющих какие-либо общие характеристики, например, студен­ты вузов, безработные, инвалиды труда. Подобные группы нередко называ­ют социальными категориями.

Все разнообразие человеческих групп в обществе можно подразделить также на первичные и вторичные группы, как это сделал в начале прошло­го века американский психолог Кули. Первичные — это контактные груп­пы, в которых люди не только взаимодействуют «лицом к лицу», но и тесно объединены эмоциональной близостью. Первичной группой Кули назвал семью, потому что это первая для любого человека группа, в которую он попадает. Семья играет первостепенную роль и в социализации личности. Позднее психологи стали называть первичными группами все те, которые характеризуются межличностным взаимодействием и солидарностью. В ка­честве примеров подобных групп можно назвать компанию друзей или уз­кий круг коллег по работе. Принадлежность к тем или иным первичным груп­пам сама по себе является ценностью для ее членов и не преследует никаких других целей.

Вторичные группы характеризуется безличным взаимодействием их чле­нов, которое обусловлено теми или иными официальными организационны­ми отношениями. Такие группы по своей сути противоположны первичным. Значимость членов вторичных групп друг для друга определяется не их индивидуальными свойствами, а умением выполнять определенные функции. Люди объединяются во вторичные группы, прежде всего, стремлением к по­лучению каких-либо экономических, политических или иных выгод. При­мерами таких групп являются производственная организация, профессиональ­ный союз, политическая партия. Возможно, что во вторичной группе лич­ность находит именно то, чем она была обделена в первичной группе. На основе своих наблюдений Верба заключает, что обращение личности к ак­тивному участию в деятельности какой-либо политической партии может быть своеобразным «ответом» личности на ослабление привязанностей между чле­нами своей семьи. При этом силы, побуждающие индивида к такому учас­тию, являются не столько политическими, сколько психологическими.

Группы подразделяются также на формальные и неформальные. В ос­нове такого деления лежит характер структуры группы. Структура группы — существующее в ней относительно постоянное сочетание межличност­ных отношений. Структура группы может определяться как внешними, так и внутренними факторами. На характер отношений между членами группы могут влиять решения другой группы или какого-то лица извне. Внешняя регламентация определяет формальную (официальную) структуру группы. В соответствии с такой регламентацией члены группы должны взаимодейство­вать друг с другом определенным, предписанным им образом. Так, харак­тер взаимодействия в производственной бригаде может зависеть как от осо­бенностей технологического процесса, так и от административно-правовых предписаний. То же самое относится и к любому подразделению лечебного учреждения. Специфика деятельности людей в официальной организации за­фиксирована служебными инструкциями, приказами и другими норматив­ными актами. Формальная структура создается для того, чтобы обеспечить выполнение определенных официальных задач. Если из нее выпадает какой-либо индивид, то освободившееся место занимает другой, такой же специ­альности, квалификации. Связи, составляющие формальную структуру, безличны. Группа, основанная на подобных связях, поэтому и называется формальной.

Если формальная структура группы определяется внешними факторами, то неформальная — внутренними. Неформальная структура является след­ствием личного стремления индивидов к тем или иным контактам и отлича­ется большей гибкостью по сравнению с формальной. Люди вступают в не­формальные отношения друг с другом для того, чтобы удовлетворить свои потребности в общении, объединении, привязанности, дружбе, получении помощи, доминировании, уважении. Неформальные связи возникают и раз­виваются спонтанно, по мере того, как индивиды взаимодействуют друг с другом. На основе таких связей образуются неформальные группы, напри­мер, компания друзей или единомышленников. В этих группах люди совме­стно проводят время, занимаются спортом, охотой и т. п.

Возникновению неформальных групп может способствовать пространствен­ная близость индивидов. Подростки, живущие в одном дворе или близлежа­щих домах, могут составить неформальную группу, потому что постоянно встречаются друг с другом, имеют общие интересы и проблемы. Принадлеж­ность индивидов к одним и тем же формальным группам облегчает нефор­мальные контакты между ними и также способствует образованию неформаль­ных групп. Рабочие, выполняющие одни и те же операции в одном и том же цехе, чувствуют психологическую близость, потому что имеют много общего. Это приводит к зарождению солидарности и соответствующих неформаль­ных взаимосвязей.

Образуя группы, люди нередко очень дорожат своим членством в них. Группы обеспечивают удовлетворение тех или иных потребностей общества в целом и каждого из его членов в отдельности. Американский социолог Смелзер выделяет следующие функции групп: 1) социализации; 2) инстру­ментальную; 3) экспрессивную; 4) поддерживающую.

Социализацией называется процесс включения личности в определенную социальную среду и усвоение ее норм и ценностей. Человек, подобно высо­коорганизованным приматам, только в группе может обеспечить свое выжи­вание и воспитание подрастающих поколений. Именно в группе, прежде всего в семье, индивид овладевает рядом необходимых социальных умений и на­выков. Первичные группы, в которых пребывает ребенок, способствуют его включению в систему более широких социальных связей.

Инструментальная функция группы состоит в осуществлении той или иной совместной деятельности людей. Многие виды деятельности невозмож­ны в одиночку. Конвейерная бригада, отряд спасателей, хореографический ансамбль — все это примеры групп, играющих инструментальную роль в обществе. Участие в таких группах, как правило, обеспечивает человеку материальные средства к жизни, предоставляет ему возможности самореали­зации.

Экспрессивная роль групп состоит в удовлетворении потребностей лю­дей в одобрении, уважении и доверии. Эту роль выполняют часто первич­ные неформальные группы. Будучи их членом, индивид получает удоволь­ствие от общения с психологически близкими ему людьми.

Поддерживающая функция группы проявляется в том, что люди стремятся к объединению в трудных для них ситуациях. Они ищут психологической поддержки в группе, чтобы ослабить неприятные чувства. Ярким примером этого могут служить эксперименты американского психолога Шахтера. Сна­чала испытуемых, в качестве которых выступали студенты одного из универ­ситетов, разделили на две группы. Членам первой из них сообщили, что они будут подвергнуты сравнительно сильному удару электрического тока. Чле­нам второй группы сказали, что их ожидает очень легкий, похожий на щекот­ку, удар электрического тока. Далее всем испытуемым задавали вопрос, как они предпочитают ожидать начала эксперимента: в одиночку или вместе с другими его участниками? Обнаружилось, что примерно две трети испытуе­мых первой группы высказали желание находиться вместе с другими. Во второй группе, наоборот, примерно две трети испытуемых заявили, что им безразлично, как ожидать начала эксперимента, — в одиночку или с други­ми. Итак, когда человек встречается с каким-либо угрожающим фактором, то группа может предоставить ему ощущение психологической поддержки или утешения. К такому выводу пришел Шахтер. Перед лицом опасности люди стремятся психологически приблизиться друг к другу. Поддерживающая функция группы может ярко проявляться в ходе сеансов групповой психоте­рапии. При этом иногда человек психологически настолько сближается с другими членами группы, что его вынужденный уход (по окончании курса лечения) тяжело им переживается.

Размер группы и ее структура. Одним из важных факторов, определя­ющих свойства группы, является ее размер, численность. Большинство ис­следователей, говоря о численности группы, начинают с диады — соедине­ния двух лиц. Иную точку зрения высказывает польский социолог Щепаньский, который полагает, что группа включает в себя не менее трех человек. Диада, действительно, представляет собой специфическое человеческое обра­зование. С одной стороны, межличностные связи в диаде могут отличаться большой прочностью. Возьмем, например, влюбленных, друзей. По сравне­нию с другими группами, принадлежность к диаде вызывает гораздо более высокую степень удовлетворенности ее членов. С другой стороны, диаде, как группе, свойственна и особая хрупкость. Большинство групп продолжает су­ществование, если лишается одного из своих членов, диада в этом случае рас­падается. Взаимоотношения в триаде — группе из трех человек также отли­чаются своей специфичностью. Каждый из членов триады может действовать в двух направлениях: способствовать укреплению этой группы или стремиться к ее разъединению. Экспериментально обнаружено, что в триаде проявляет­ся тенденция к объединению двух членов группы против третьего.

При классификации групп по их численности обычно специальное вни­мание уделяют малым группам. Они состоят из небольшого числа лиц (от двух до десяти), имеющих общую цель и дифференцированные ролевые обязанности. Изучение структуры и динамики малых групп является важ­ным направлением исследований современной социальной психологии. Не­редко термины «малая группа» и «первичная группа» используют в одном и том же смысле. Однако различие между ними есть. Основой использова­ния термина «малая группа» является ее численность. Первичная группа ха­рактеризуется особенно высокой степенью групповой принадлежности, тес­ной эмоциональной привязанностью. Это же можно наблюдать и во многих малых группах. Однако далеко не всегда. Все первичные группы являются малыми, но не все малые группы оказываются первичными.

Любая группа имеет ту или иную структуру — определенную совокуп­ность относительно устойчивых взаимосвязей между ее членами. Особеннос­ти этих взаимосвязей обусловливают всю жизнедеятельность группы, вклю­чая продуктивность и удовлетворенность ее членов. На структуру разных групп влияют различные факторы. Прежде всего — это цели группы. Рас­смотрим, например, экипаж самолета. Для того, чтобы самолет долетел до пункта назначения, необходимо, чтобы каждый член экипажа вступал в контакты с каждым из остальных его членов. Таким образом, в соответствии с целью группы возникает необходимость тесной интеграции действий всех ее членов. В группах другого типа характер взаимосвязей выглядит иным образом. Так, в каком-либо административном отделе служащие могут не­сти специфические обязанности, при выполнении которых они друг от дру­га не зависят и согласовывают свою деятельность только с руководителем от­дела. Для достижения общей цели обмен информацией между рядовыми членами группы в данном случае не является необходимым (хотя наличие неформальных товарищеских контактов может благотворно влиять на дея­тельность этой группы). Отметим также роль такого фактора, как степень автономности группы. Все функциональные взаимосвязи между членами бригады поточного производства заранее четко определены. Рабочие не мо­гут внести изменения в существующую структуру этих связей без согласова­ния с руководством. Степень автономности такой группы незначительна. На­против, члены киносъемочной группы, степень автономности которой высо­ка, обычно сами определяют характер внутригрупповых взаимосвязей. Струк­тура такой группы отличается большей гибкостью.

К числу существенных факторов, влияющих на структуру группы, от­носятся также социально-демографические, социальные и психологические особенности ее членов. Высокая степень однородности группы по таким при­знакам, как пол, возраст, образование, уровень квалификации и потому наличие общности интересов, потребностей, ценностной ориентации являет­ся хорошей основой для возникновения тесных связей между работниками.

Разнородная по указанным признакам группа обычно распадается на не­сколько неформальных групп, каждая из которых сравнительно однородна по своему составу. Например, в каком-либо подразделении учреждения в отдельные неформальные группы могут объединяться мужчины, женщины, пожилые люди, молодые, болельщики футбола, любители садоводства. Структура такого подразделения будет существенно отличаться от структу­ры другого, состоящего только из мужчин примерно одного возраста, име­ющих одинаковый уровень квалификации и к тому же болеющих за один и тот же футбольный клуб. В этом случае есть все предпосылки для воз­никновения постоянных и прочных контактов между членами данной груп­пы. На основе такой общности рождается чувство спаянности, чувство «мы». Структура группы с высокой степенью чувства «мы» характеризуется бо­лее тесными взаимосвязями ее членов, по сравнению со структурой груп­пы, не отличающейся таким единством. В последнем случае контакты ог­раничены и носят преимущественно официальный характер. Неформальные связи при этом менее значительны и не объединяют всех членов данной группы.

Степень сплоченности группы зависит также от того, насколько принад­лежность к ней удовлетворяет потребности ее членов. Факторами, привязы­вающими человека к группе, могут быть интересная работа, сознание ее об­щественной важности, престиж группы, наличие друзей. Структура группы

зависит также от ее величины. Связи между членами групп, состоящих из 5-10 человек, обычно прочнее, чем в больших по численности. Структура не­больших групп чаще складывается под влиянием неформальных взаимоот­ношений. В этом случае легче организовать взаимозаменяемость, чередование функций между ее членами. Но вряд ли возможны постоянные неформаль­ные контакты всех членов группы, состоящей из 30-40 человек и более. Внутри такой группы чаще всего возникает несколько неофициальных подгрупп. Структура группы в целом по мере ее увеличения все в большей степени бу­дет характеризоваться формальными взаимосвязями.

Психологическая совместимость в группе. В процессе совместной дея­тельности членам малой группы необходимо вступать в контакты друг с другом для передачи информации и координации своих усилий. От уров­ня такой координации всецело зависит продуктивность группы, каким бы видом деятельности в ней ни занимались. В свою очередь, этот уровень есть величина, производная от той или иной степени психологической совместимости членов группы. Это понятие можно определить как способность чле­нов группы к совместной деятельности, основанную на их оптимальном со­четании. Совместимость бывает обусловлена как сходством каких-либо од­них свойств членов группы, так и различием их других свойств. В итоге это приводит к взаимодополняемости людей в условиях совместной деятельно­сти, так что данная группа представляет собой определенную целостность.

Известно, что любая реальная группа не является просто суммой входя­щих в ее состав индивидов. Поэтому оценку деятельности группы необходимо давать с учетом выдвинутого Горбовым и Новиковым принципа интегратив-ности, то есть взгляда на группу как на единый неразрывно связанный организм. При изучении психологической совместимости основное внимание уделяют таким группам, которым приходится выполнять свои задачи в ус­ловиях относительной изоляции от социальной среды (космонавты, поляр­ники, участники различных экспедиций). Однако роль психологически со­вместимых групп важна во всех без исключения сферах совместной деятель­ности людей. Наличие психологической совместимости членов группы спо­собствует их лучшей срабатываемости и в итоге — большей эффективности труда. В соответствии с данными исследований Обозова, можно выделить следующие критерии оценки совместимости и срабатываемости: 1) резуль­таты деятельности; 2) эмоционально-энергетические затраты ее участников;. 3) их удовлетворенность этой деятельностью. Выделяют два основных вида психологической совместимости: психофизиологическую и социально-психо­логическую. В первом случае подразумевается определенное сходство пси­хофизиологических характеристик людей и на этой основе согласованность их эмоциональных и поведенческих реакций, синхронизация темпа совмес­тной деятельности. Во втором случае имеется в виду эффект оптимального сочетания типов поведения людей в группе, общности их социальных уста­новок, потребностей и интересов, ценностных ориентации.

Далеко не каждый вид совместной деятельности требует психофизиоло­гической совместимости членов группы. Возьмем, например, сотрудников ка­федры вуза, каждый из которых выполняет свою работу в одиночку: читает лекции, проводит семинары, принимает экзамены и зачеты, руководит на­учной работой аспирантов и студентов. Для того, чтобы деятельность кафедры в целом была успешной, имеет значение только социально-психологический аспект совместимости. В то же время эффективный труд на конвейерном производстве невозможен без наличия психофизиологической совместимости членов бригады. При поточной работе каждый человек должен совершать свои движения в определенном темпе, необходима четкая согласованность действий людей. Если члены конвейерной бригады к тому же совместимы и в соци­ально-психологическом плане, это еще более способствует ее успешной работе.

В современных условиях (в сферах труда, спорта) существует ряд ви­дов деятельности, требующих как психофизиологической, так и социально-психологической совместимости, например, групповая работа операторов в автоматизированных системах управления. С целью оптимального комплек­тования подобных групп может применяться так называемая гомеостатичес-кая методика, предложенная Горбовым и его сотрудниками. Их исследова­ния показали, что учет требований психологической совместимости способ­ствует повышению продуктивности и удовлетворенности испытуемых в экс­периментальных группах. В качестве примера использования этой методики сошлемся на работу, проведенную в 60-е годы в лаборатории социальной психологии Санкт-Петербургского университета Голубевой и Иванюком. Ус­тановка «гомеостата» представляет собой устройство, с помощью которого можно моделировать групповую взаимозависимую деятельность людей в про­цессе решения задачи. Данное устройство включает в себя три или четыре одинаковых прибора, каждый из которых имеет стрелочный индикатор и рукоятку управления. Перед этими приборами располагаются испытуемые (со­ответственно три или четыре человека). Их общая задача — установить стрел­ки всех приборов в заданном экспериментатором положении. При этом при­боры взаимосвязаны таким образом, что если кто-либо из членов эксперимен­тальной группы будет манипулировать рукояткой сам по себе, игнорируя дей­ствия остальных, задачу невозможно решить. Эксперименты показали, что можно выделить четыре следующих типа коммуникативного поведения:

1) поведение людей, стремящихся к лидерству, которые могут решать за­дачу, лишь подчиняя себе других членов группы;

2) поведение индивидуалистов, пытающихся решить задачу в одиночку;

3) поведение людей, приспосабливающихся к группе, легко подчиняю­щиеся приказам других ее членов;

4) поведение коллективистов, которые стараются решить задачу совмес­тными усилиями; они не только принимают предложения других членов груп­пы, но и сами выступают с инициативой.

Успешно решить задачу удавалось далеко не каждой группе. Например, когда человек, стремящийся к лидерству, не мог заставить остальных следо­вать его приказам, он нередко совсем отказывался участвовать в эксперименте, а если и оставался, то вел себя очень пассивно. Если же группа состояла в основном из индивидуалистов, то каждый из них стремился действовать обо­собленно от других, сам по себе. Только определенные сочетания различных типов поведения оказывались удачными. В экспериментах быстрее всего ре­шали свою задачу те группы, члены которых были достаточно активны и обменивались информацией, действуя коллегиально. При работе на более простом гомеостатическом устройстве, где было достаточно понимания зада­чи лишь одним из трех членов группы, эффективную деятельность демонст­рировало также следующее сочетание: один член группы активен, а двое других целиком подчиняются ему. Хотя эксперименты проводились в лабо­ратории, полученные данные имеют прямое отношение к условиям деятель­ности различных групп.

Следовательно, психологическая совместимость в группах формируется за счет действия разнообразных факторов. Степень такой совместимости членов одной и той же группы может быть различной на разных этапах ее жизнеде­ятельности в силу динамики межличностных отношений. Комплектование групп с учетом требований психологической совместимости способствует по­вышению уровня их продуктивности и оптимизации социально-психологи­ческого климата.

Групповой подход к принятию решений. В практической деятельности нередко встречаются ситуации, когда все члены группы так или иначе при­нимают участие в выработке и принятии решений. С точки зрения здравого смысла, совместный подход к принятию решений может казаться более эф­фективным, чем единоличное решение. Вспомним поговорку: «Ум хорошо, а два лучше». Действительно, то, чего не знает один член группы, может знать другой. В тех случаях, когда решение подразумевает один-единственный определенный ответ, разумно предположение, что чем больше людей в группе, тем больше вероятность того, что, по крайней мере, один из них найдет этот ответ. Однако нередко специалисты в разных областях высказывают скеп­тическое отношение к групповым решениям, приводя другую, более совре­менную поговорку: «Верблюд — это лошадь, спроектированная комиссией».

Психологи в течение последних десятилетий заняты сопоставлением эф­фективности индивидуальных и групповых решений. Процесс группового принятия решений во сути сходен с процессом индивидуального принятия решений. В том и другом случаях присутствуют одни и те же стадии — уяснение проблемы, сбор информации, выдвижение и оценка альтернатив и выбор одной из них. Однако процесс группового принятия решений являет­ся более сложным в социально-психологическом плане, так как каждая из этих стадий сопровождается взаимодействием между членами группы и со­ответственно столкновением различных взглядов.

Само по себе взаимодействие членов группы может характеризоваться, как отмечает американский психолог Митчелл, следующими проявлениями:

1) некоторые индивиды склонны говорить больше, чем другие;

2) индивиды с высоким статусом оказывают большее влияние на реше­ние, чем индивиды с низким статусом;

3) группы часто тратят значительную долю времени на устранение меж­личностных разногласий;

4) группы могут упустить из виду свою цель и отделаться несообразны­ми выводами;

5) члены группы часто испытывают исключительно сильное давление, по­буждающее их к конформности.

Групповое обсуждение порождает в два раза больше идей, по сравнению с ситуациями, когда те же самые люди работают единолично (Холл, Моу-тон, Блейк). Решения, принятые группой, отличаются большей точностью, чем индивидуальные решения. Это объясняется тем, что группа в целом об­ладает большим количеством знаний, чем один индивид. Информация яв­ляется более разносторонней, что обеспечивает большее разнообразие подхо­дов к решению проблемы. Однако группы обычно не способствуют проявле­нию творческих сил при принятии решений. Чаще всего группа подавляет творческие порывы отдельных ее членов. Принимая решения, группы могут следовать привычным образцам в течение долгого периода, хотя группы лучше отдельных индивидов могут оценить новаторскую идею. Поэтому группу порой используют для того, чтобы вынести суждение о новизне и оригиналь­ности той или иной идеи. При групповом принятии решений возрастает при­емлемость принятых решений для всех членов группы. Известно, что многие решения не удается воплотить в жизнь, потому что люди не согласны с ними. Но если люди сами участвуют в принятии решений, они охотнее поддержи­вают их и побуждают других согласиться с ними. Участие в процессе при­нятия решений налагает на индивида соответствующие моральные обязатель­ства и повышает уровень его мотивации, если ему предстоит выполнять эти решения. Важное достоинство групповых решений состоит в том, что они могут восприниматься более легитимными по сравнению с решениями, при­нятыми единолично.

Хоффман изучал роль такой характеристики, как состав группы. Полу­ченные данные показали, что гетерогенные (разнородные) группы, члены которых различались по квалификации и опыту, обычно принимали решения более высокого качества, чем гомогенные (однородные) группы. Одна­ко гомогенные группы, члены которых имели сходство по квалификации и опыту, отличались другими преимуществами. Такие группы способствовали удовлетворенности их членов и уменьшению конфликтности. Отмечалась большая гарантия того, что в процессе данной деятельности группы ни один из ее членов не будет доминировать.

Исследовалась также роль особенностей группового взаимодействия при принятии решения. На этом основании выделяют интерактивные и номинальные группы. Обычная дискуссионная группа, например, та или иная комиссия, члены которой непосредственно взаимодействуют друг с другом в целях принятия решения, называется интерактивной. В номинальной груп­пе, наоборот, каждый из членов действует сравнительно изолированно от остальных, хотя порой все они находятся в одном помещении (но бывают и пространственно разобщены). На промежуточных стадиях работы эти лица обеспечиваются информацией о деятельности друг друга и имеют возмож­ность менять свои мнения. В этом случае можно говорить о косвенном взаи­модействии. Как отмечает Дункан, номинальные группы превосходят интер­активные на всех этапах решения проблемы, кроме этапа синтеза, когда выс­казанные членами группы идеи сопоставляются, обсуждаются и комбиниру­ются. В итоге сделан вывод о необходимости комбинирования номинальной и интерактивной форм, поскольку это приводит к выработке групповых ре­шений более высокого качества.

При рассмотрении проблем группового принятия решений следует обра­тить внимание на явление деиндивидуализации личности. Утрата индиви­дом чувства идентичности в группе часто приводит к растормаживанию нрав­ственных начал, сдерживающих личность в определенных моральных рам­ках. Вследствие такой деиндивидуализации отдельные индивиды в группе могут иногда принимать решения, которые являются весьма консервативны­ми или слишком рискованными. Порой групповые решения оказываются даже аморальными в такой степени, в какой это не свойственно большинству чле­нов группы, рассматриваемых в отдельности.

Значительное внимание уделяется проблеме уровня риска в групповых решениях. Полученные результаты разноречивы. Так, имеются эксперимен­тальные данные, свидетельствующие об усреднении крайних позиций в про­цессе принятия группового решения. В итоге решение оказывается менее рис­кованным, чем возможное индивидуальное. В соответствии с другими иссле­дованиями, групповые решения отличаются большей долей риска, по срав­нению с решениями, предпочитаемыми «средним» членом этой группы (Бем, Коган, Уоллах). Принимая решения, группа стремится к альтернативам, обеспечивающим более высокий конечный результат, но меньшую вероят­ность его достижения. Наряду с этим были обнаружены и значительные совпадения между распределениями групповых и индивидуальных решений: групповое решение несет в себе большую степень риска, чем решение «сред­него» члена группы, однако любое групповое решение не рискованнее ин­дивидуальных решений отдельных членов данной группы. Явление увели­чения уровня риска в решениях, принимаемых группой, получило название «сдвига риска». Это явление представляет следствие деиндивидуализации личности в группе и называется «диффузией» ответственности, поскольку ни один из членов группы не наделен всей полнотой ответственности за окон­чательное решение. Индивид знает, что ответственность возлагается на всех членов группы.

Порой группа может склоняться к самым необоснованным решениям. Осо­бенно это характерно для групп с большой степенью сплоченности. Иногда члены группы в такой степени стремятся к консенсусу (полному единогла­сию при принятии группового решения), что игнорируют реалистические оценки своих решений и их последствий. Члены подобных групп могут об­ладать высоким социальным статусом и значимость их решений бывает ис­ключительно велика для многих людей. Единодушие нередко торжествует победу над взвешенным критическим подходом к проблеме. В итоге, дости­гая консенсуса, члены группы принимают неэффективное решение. Амери­канский психолог Джанис назвал это явление «огрупплением мышления». Среди его симптомов — иллюзия неуязвимости членов группы и анонимно­сти решения, чрезмерный оптимизм, склонность к риску. При этом группа обсуждает минимальное число альтернатив. Возможный риск последствий ре­шения, к которому склоняются в группе, не рассматривается. Экспертные мнения совсем не принимаются в расчет. Игнорируются также все факты и мнения, не поддерживающие групповую точку зрения. Члены группы про­являют самоцензуру в отношении любого отклонения от явного консенсуса. Таким образом, чем больше проникнуты члены группы духом единства, тем сильнее опасность, что независимое, критическое мышление будет, замещено «огрупплением».

Решения, принятые той или иной реальной группой, на практике всегда имеют социальный характер. В этих решениях неизбежно отражаются цели, ценности и нормы соответствующих социальных групп.

29. Семейное консультирование является разновидностью семейной психо­терапии, имеющей свои отличительные признаки, границы и объем интер­венции. Семейное консультирование развивалось параллельно с семейной пси­хотерапией, и они взаимно обогащали друг друга.

Семейное консультирование ставит своей целью совместное с консультан­том изучение запроса (проблемы) члена (членов) семьи для изменения ро­левого взаимодействия в ней и обеспечения возможностей личностного роста. Принципиальное отличие семейного консультирования от психотерапии зак­лючается в отказе от концепции болезни, в акценте на анализе ситуации, аспектах ролевого взаимодействия в семье, в поиске личностного ресурса субъектов консультирования и обсуждении способов разрешения ситуации — «веера решений». Многообразие приемов и методов семейного консультиро­вания обусловлено различными теоретическими концепциями, среди которых ведущими в настоящее время являются когнитивно-поведенческая психотера­пия, в том числе рационально-эмоциональная психотерапия, системное и эмпирическое направления (Минухин, Сатир и др.). Эйдемиллер приводит основные принципы и правила семейного консультирования.

1. Установление контакта и присоединение консультанта к клиентам — достигается с помощью соблюдения конструктивной дистанции, помогающей оптимальному общению, приемов мимезиса, синхронизации дыхания кон­сультанта и «заявителя» проблемы, использования предикатов речи, отра­жающих доминирующую репрезентативную систему того, кто сообщает о семейной проблеме.

2. Сбор информации о проблеме клиента с использованием приемов метамоделирования и терапевтических метафор. Субъективизации психотера­певтической цели способствуют такие вопросы: «Чего вы хотите?», «Какого результата вы хотите достигнуть?», «Пожалуйста, попробуйте сказать об этом без отрицательной частицы «не», терминами положительного результата».

3. Обсуждение психотерапевтического контракта. Эта часть семейного кон­сультирования признается многими специалистами как одна из самых важных. Обсуждается распределение ответственности: консультант обычно отвечает за условия безопасности семейного консультирования и технологии доступа к раз­решению проблемы клиента, а последний — за собственную активность, ис­кренность, желание изменить свое ролевое поведение и др. Затем участники семейного консультирования договариваются о продолжительности работы (в среднем общее время 3-6 часов) и длительности одного сеанса. Обсуждается периодичность встреч: обычно вначале 1 раз в неделю, далее 1 раз в 2-3 неде­ли. Важной стороной в семейном консультировании является обсуждение ус­ловий оплаты либо предоставление клиенту информации о том, сколько се­мейное консультирование может стоить, если осуществляется в бюджетном муниципальном учреждении, так как это способствует усилению мотивации клиентов к терапевтическим изменениям. Необходимо также оговорить возмож­ные санкции за нарушения сторонами условий контракта.

4. Следующий шаг в процедуре семейного консультирования — уточне­ние проблемы клиента с целью максимальной ее субъективизации, опреде­ление ресурсов семьи в целом и каждого ее члена в отдельности. Этому помогают вопросы: «Как раньше вы справлялись с трудностями, что вам по­могало?», «В каких ситуациях вы были сильными, как вы использовали свою силу?»

5. Проведение собственно консультации. Необходимо укрепить веру кли­ентов в успешность и безопасность процедуры консультирования: «Ваше же­лание осуществить изменения, ваш прежний опыт, активность и искренность в сочетании с желанием консультанта сотрудничать с вами, его профессио­нальные качества и опыт будут надежной гарантией успешности работы». С участниками консультирования обсуждают положительные и отрицательные стороны сложившихся стереотипов поведения, например, с помощью таких вопросов: «Что, по вашему мнению, самое плохое в сложившихся обстоятель­ствах?», «Что самое хорошее в обсуждаемой ситуации?» Осуществляется совместный поиск новых шаблонов поведения — «веера решений». Консуль­тант предлагает следующие вопросы: «Что вы еще не делали, чтобы решить проблему?», «Как вели себя значимые для вас люди, оказавшись в сходной ситуации? А вы так смогли бы поступить?», «Что вам поможет совершить такой же поступок?» Можно использовать приемы визуализации: клиенты, находясь в трансе (этому способствует «точное следование по маршруту про­блемы заявителя»), создают образ новой ситуации и фиксируют возникаю­щие при этом кинестетические ощущения.

6. Этот шаг семейного консультирования называется «экологической про­веркой» (Бендлер, Гриндер). Консультант предлагает членам семьи предста­вить себя в сходной ситуации через 5—10 лет и исследовать свое состояние.

7. Приближаясь к завершению семейного консультирования, консультант предпринимает усилия по «страхованию результата». Это связано с тем, что иногда клиенты нуждаются в действиях, помогающих им обрести уверенность при освоении новых шаблонов поведения. Они могут получить от консультанта какое-нибудь домашнее задание и приглашение прийти на повторную консула тацию спустя какое-то время для обсуждения полученных результатов.

8. В ряде случаев необходимо провести процедуру «отсоединения». Она может произойти автоматически при сравнении клиентами заявленной цели и обретенного результата, но иногда консультант вынужден стимулировать отсоединение (Эйдемиллер, Хэйли). Хэйли с этой целью часто использует «парадоксальные задания», точное выполнение которых приводит к прямо противоположному результату. К примеру, молодым супругам, которые консультировались по поводу того, как выражать свои чувства — открыто или сдержанно, было предложено такое задание: «На протяжении недели ссорьтесь по одному часу в сутки с целью проверки своего эмоционального реагирования». При этом Хэйли учитывал человеческую природу: никто сознательно не будет делать себе и другому что-то во вред. У супругов, ко­торые попробовали выполнять это задание и бросили его, наоборот, укрепи­лось желание ценить друг друга, и они приняли решение отказаться от ус­луг «странного» консультанта.

В настоящее время семейное консультирование является наиболее востре­бованным видом психотерапевтической помощи в России. Помимо здравоох­ранения, семейные консультанты появились в системе образования — в пси­хологических центрах, непосредственно в школах, консультациях, действу­ющих в системе министерства социальной защиты и комитетов по охране семьи и детства, а также в других учреждениях.