Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Операционализация. В ходе интервью интересно отметить насколько пациент вербально сообщает о физических аспектах, и/или насколько явно они заметны в его поведении.
|
|
В ходе интервью интересно отметить насколько пациент вербально сообщает о физических аспектах, и/или насколько явно они заметны в его поведении.
Здесь учитывается только выраженность видимых физических жалоб, независимо от того, на какой основе заболевание (соматическое или психическое) было диагностировано у пациента.
Это касается исключительно описания жалоб; степень презентации физических или социальных симптомов не относится к оценке того, насколько представлены физические симптомы. Если вербальная, невербальная или сценическая презентация показывают несоответствия, оценка производится в соответствии с доминирующим впечатлением или преобладающим используемым способом описания.
| Уровень симптомов в баллах и базовые описания | ||
| 0 – отсутствует до минимального | Этот рейтинг применим, если физические жалобы и проблемы вообще не фигурируют в описании пациента или проявляются в минимальной степени. Пример: «Я не знаю, что я здесь делаю. Мои старики дома мне говорят, что я должен посетить врача потому, что что-то с моим животом не в порядке» – пациент отвечает на открытый вопрос интервьюера. Интервьюеру пришлось опросить пациента прежде, чем обнаружилось, что у пациента уже четыре месяца присутствуют абдоминальные боли, но он ничего не предпринимал по этому поводу, так как считал, что «это не так серьезно». В конце концов, интервьюер смог соединить вместе историю боли с соответствующими медицинскими данными. Он напрасно пытается раскрыть психологические аспекты заболевания. Пациент видимо даже не понимает, что интервьюер хочет узнать о нем, ведь «все в порядке». | |
| 2 – средний | Эта оценка дается, если физические жалобы или проблемы пациента и/или предположительно физические причины этих жалоб достаточно выражены вербально, жестами или в поведении, но они не преобладают или не занимают исключительно его внимание. Пациент может хорошо понимать эти физические моменты и найти в этом некоторое облегчение. Однако он не использует их как основные, создавая понимание, что для того, чтобы справляться с расстройством или проблемами его внимания требуют и другие моменты кроме этих. Пример: «Я не чувствовал себя хорошо уже три недели. У меня желудочные боли, тошнота, и несколько раз была рвота. Мне не доставляет удовольствие ни еда, ни кофе. Я уже потерял три килограмма, и из-за боли я сплю все хуже и хуже» – пациент отвечает на открытые вопросы интервьюера. Он производит впечатление немного обеспокоенного и добавляет определенно: «я хочу, чтобы меня основательно проверили, в моем возрасте могут быть серьезные проблемы!» У него нет проблем принять просьбу интервьюера о предоставлении информации, и он, собственно, и рассказывает ключевые медицинские факты. Интервьюер без усилий может определить текущую психосоциальную ситуацию пациента. В этом контексте, пациент способен сообщить интервьюеру, что находится в фазе профессиональных изменений, что доставляет ему определенный стресс. | |
| 4 – очень высокий | Эта оценка дается, если описание физических жалоб или проблем пациента и попытки объяснить физическое страдание словами/жестами/сценами (поведением), доминирует во время интервью без напоминаний интервьюера. Пример: «Я абсолютно вымотан, разбит. Я не могу это больше выносить. Мне 50 и эти дополнительные заботы меня доканывают. Я больше не могу!» – жалуется пациент в процессе разговора. С выражением длительного страдания, он детализирует, почти без подсказок свою полную медицинскую историю, ясно описывает многочисленные попытки лечения, снова и снова высказывая предположения о том, какой эффект они, возможно, оказали на его тело. Он рассказывает с особой интенсивностью и огромным вовлечением об абдоминальной хирургии и частных аспектах/трудностях/осложнениях имеющих отношение к его выздоровлению. В упрекающем тоне он комментирует, что с того момента как начались проблемы в его животе, ничто больше не работает нормально, и что он не способен вообще ничего сделать. Интервьюер успешен только в части прояснения того, что пациент страдает от рецидивирующей абдоминальной боли, и как «ужасно» это ограничивает его в повседневной жизни. Он тщетно пытается выдвинуть на передний план психосоциальные аспекты заболевания. Неутомимо, пациент заботится о физических жалобах. Снова и снова он гладит себя по животу, говоря: «Я говорю Вам, все в моем животе, ничего с этим не поделать!». | |
|
|