Монограмма Христа. Мозаика. V в. Баптистерий в Альбенго. Италия.

Вероятно, честолюбивый прави­тель увидел в новой религии не толь­ко орудие политической борьбы, но и возможность укрепить импера­торскую власть. И тогда он перенёс столицу с берегов Тибра на побе­режье Мраморного моря, что могло истолковываться как отречение от языческого наследия и начало новой жизни в лоне христианства.

Константинополь действительно рос непохожим на другие римские города. Их основу составляла лю­бимая римлянами прямоугольная сетка — неприхотливая схема пла­нировки военных лагерей. Констан­тинополь получил центростреми­тельную структуру. Сердцем города стал гигантский императорский дво­рец, предусмотрительно помещён­ный в наименее доступной части полуострова. Он выходил на обшир­ную площадь — Августейон, так же как и здание сената; вблизи лежал ипподром — центр общественной жизни города. От дворца начиналась широкая главная улица, обрамлённая рядами арок, — Меса, в которую как бы втягивался веер боковых улиц. Такая планировка объяснялась природными условиями — треугольной формой полуострова, на котором расположилась столица Константина Великого, и одновременно наглядно выявляла исключительную роль императорской власти и самого императора.

От врагов город защищали мощ­ные стены, которые начали строить при Константине (по преданию, он своим копьём разметил их местопо­ложение), а закончили в V в. при им­ператоре Феодосии. Они охватили весь полуостров. Неприятель, насту­павший с суши, встречал на пути гро­мадный, заполненный водой ров де­сятиметровой глубины. За рвом поднималась стена высотой в три че­ловеческих роста, за ней — вторая стена с мощными башнями вдвое выше первой. А дальше вздымалась третья стена, казалось построенная сказочными великанами-циклопами: её толщина доходила до шести-семи метров, а башни достигали высоты современного двенадцатиэтажного дома. Фундаменты уходили в землю так глубоко, что подкопать их было практически невозможно. Подобная стена шла и по берегу моря, что де­лало столицу недоступной с воды.