Правителям современной России посвящается. 15 страница

Какое-то невидимое оружие уродливо изменило психику жителей Земли, сделав многих из них насильниками и убийцами.

Вчера, едва мы проехали на автобусе мимо «Автобазы», — взрыв!

В заднее треснувшее стекло видим: горит БТР!

Еще чуть... и нам бы «попало».

Кто бы тогда отдал долг соседу — 50 рублей?

В нашем торговом районе появился новый для меня молодой мужчина.

Другие женщины помнят его со времен «до войны».

Я о нем пишу, потому что внешне он очень хорош собой!

Щедр, как заморский принц! Причем ко всем. Невзирая на возраст и на то, мужчины это или женщины.

Вчера мне и моей подруге Айне, с которой я здесь на рынке пытаюсь заниматься математикой, он подарил шоколадные конфеты!

Получилось по 10 штук каждой из нас! Такие вкусные!

А сегодня он угощал женщин за столами напротив меня.

Всегда с шутками. Положит свои гостинцы. И сразу уходит.

Делает вид — у него срочные дела. Старается не смущать, не надоедать.

Его внешность: темные, вьющиеся волосы и удлиненные «андалузские» глаза.

Красиво очерченный рот.

В нашем ряду совсем взрослые женщины любуются им. Называют его «Черный принц».

Дома еды нет. Совсем ничего.

Мой кот постарел и болеет.

Под вечер со мной заговорила незнакомка лет 50-т.

Сказала, что она живет недалеко от «Черного принца».

Сообщила: «Он — человек скрытный! Но не жаден! Он не христианин и не мусульманин».

(Явно вранье, так как «Черный принц» — чеченец.)

Я поняла: женщина старается меня заинтересовать и запутать, склонить к плохому.

Грубо, прямо «в лоб» я сообщила:

— У меня есть жених. Я его люблю!

Незнакомка обиженно ушла.

«Аладдин», «Аладдин», — без моей воли, сама по себе выводит моя рука на тетрадном листе: «Аладдин!»

Вечер.

Я рисую загадочные, неземные цветы.

И «Черного принца», с повязкой на лице, как у преступников.

За мной «приударил» еще один товарищ. Зовут Тодди.

Взрослый человек, немного моложе мамы. Он «хозяин». У него больше 10 продавцов!

Он хитрец — никому не платит! Но под запись дает на продажу книги, без денег.

Его люди продавцы сами набавляют цену. (В разумных пределах.)

Живут как-то.

Тодди мне предложил продавать его книги.

Он сообщил: «Товар я привожу из Москвы. Все — сам.

Иногда помогает старший брат. Я не женат. Привык один! Дружить со мной можно...»

Я как услышала, так и поняла — дословно. Была рада.

Часть его книг, добавочно к лично своим, у Тодди берет моя соседка — Тоня.

Царевна

13 декабря 2000 г.

Среда. Серединка недели.

«Здесь — вечный бой. Покой нам только снится!»

Была в школе.

Солдаты перекрыли все дороги.

Вчера были нападения на них. Мы еле-еле спались от БТРа.

Как обычно, обстреляли пост, где памятник трем героям.

В этот момент я и мама ехали с рынка в переполненном автобусе. Видим: совсем не по дороге, а по бульвару, где идут прохожие, мчится белая машина.

А за ней, как в боевике, гонится БТР! Пушку наводит, целится!

Наверное, сейчас их товарищи на посту погибли.

Там — черный дым. Ничего не видно! Машина — под «горячую» руку попала.

В ней мелькнули испуганная женщина и двое детей...

Пушка за машиной так и поворачивается! А тут — мы!

Наш автобус! Автобус повернул к ним боком. Едем!!!

Все пассажиры присели и спрятались друг за друга.

Как будто это от снаряда спасет?!

Машина резко повернула и едва не попала под наш автобус.

Проскочила впереди нас. Врезалась в забор родильного дома...

Что дальше было — не знаю. Мы, едва не перевернувшись в автобусе, — уехали!

Помчались мимо, так как водитель увеличил скорость, и поехал (матерясь и молясь одновременно), не по своему маршруту.

Сегодня я с одноклассником шла из школы, а федеральных солдат вдоль дороги штук сто! Время около 12 часов дня!

Русские военные кричат нам:

— Быстро! Очень быстро! Дорога простреливается!

А мне эту трассу надо переходить... Пули свистят! Бежим с одноклассником

Деном зигзагами. Он взялся меня проводить.

Мой одноклассник опасался, что солдаты могут меня обидеть.

Сам он живет в нижних домах. Ему нужно снова перебежать дорогу, чтобы вернуться!

— Вашу мать! — впервые в жизни выругалась я, перебегая шоссе под свист пуль.

На нашей стороне было тихо. Для безопасности мы пошли дворами, загородили себя домами от дороги!

— Посидишь у нас? — предложила я. — Пока «красные» и «белые» отстреляются и разойдутся...

Дени сказал, что не может. Объяснил:

— Моя сестра пошла домой, а я — нет. Наверняка мама слышит выстрелы. Волнуется!

Еще он солидно добавил, что не боится. Совсем!

Помолится и перебежит назад.

Я стояла и смотрела, как он идет. Специально ему вслед я кричала всякое разное. Об уроках в школе. Врала про учительницу, которая нас попросила что-то при

нести!? Старалась по громче, так, чтобы меня далеко слышали.

Я боялась за него! А когда Ден был на середине трассы, я прочла короткую молитву о помощи, в его защиту.

Ден! Ты очень хороший друг! Пусть будут счастливы с тобой твои родители!

Ты молод, но уже способен смелостью и благородством их прославить!

Теперь события в городе за последние дни.

Два дня назад горели сразу два БТРа и машина «Урал».

Место действия — остановка «Деловая», недалеко от больницы № 9.

В отместку военные полностью снесли жилой дом!

Дом, по несчастью, был недалеко от места трагедии.

Из жильцов никто не погиб, их было мало. Успели выскочить!

На остановке «Электроприбор» обстреляли автобус с обычными пассажирами.

Убитых нет. Много раненых. Военные - извинились.

В районе «Минутки» (другая часть города) вчера был бой. Из пушек обстреляли жилой дом. Погибли маленькие дети. Их заперла ушедшая на работу мать.

Солдат убивают много раз за день, в разных районах города, потом всегда страдают мирные жители.

Только и ждешь, что попадешь под взрыв или в уличный бой.

Ровно четыре дня тому назад случился бой в центре города, возле туннеля.

Снаряды летели туда с других постов, в виде поддержки, по принципу:

«Хоть куда-нибудь, но попадем!»

Я с мамой торговала на рынке, а снаряды и мины летели над нами.

Думали: «Все, конец!» Куда побежишь от снаряда?

Лучше на месте стоять.

Или, как я, сидеть под толстыми досками стола. Но, пронесло.

«Бог не выдаст, а свинья не съест!» — хорошая поговорка для такого случая!

Уже 12 дней я держу Уразу.

Приехал старший сын соседки со второго этажа, тот, что был ранен в руку и в ногу. Он инвалид и пенсионер! Правда, еще не женат!

Его машину расстреляли в городе Урус-Мартане прошлой осенью. Восстановлению она не подлежит.

Собирается срочно уезжать семья Мансура. Мансура выручил его отец.

Он явился за женой и детьми вовремя... Пакуются. Готовятся. Планируют удрать через Ингушетию. Там родственники есть...

Их отец купил участок земли в средней полосе России. Решили не ждать помощи от государства. Построить дом своими силами!!! Вещи пока постоят у знакомых во дворе. Они снимут комнату. Четверо молодых мужчин.

Сильные! Умелые! Женщины, мать, и бабушка, работящие. Справятся! Семья большая.

У меня по истории стоят четыре пятерки. Тройки по математике я исправила.

Помогли мои занятия с Айной и с ее старшей сестрой!

В семье у девочек — математика на троне царицы. Мама сестер — заслуженный учитель республики.

Вчера, моя мама пошла на рынок, купить еды.

Маме показалось, что она видела Аладдина!

— В дубленках: и он, и его спутница!!! — сказала мама. — Но молодая женщина не Кусум.

А у нас дома и хлеба нет...

У меня сердце кровью бы облилось, если бы он жил так, как я!

Возможно, моя мама ошиблась?!

Есть же на свете похожие, на ее «сынулю» парни. Я вижу: она скучает по нему.

Патошка-Будур

18 декабря 2000 г.

События вчерашнего дня и те, что уже случились сегодня.

Пишу коротко.

Вчера, только мы проехали, взорвался «уазик» на базаре.

Стали минами начинять пустые машины!

Теперь если видишь — стоит транспорт без водителя и без пассажиров — обходи!

Стреляли и ранили двух чеченцев - «гантамировцев», оба живы.

Увезли в больницу.

Убили одного солдата.

Дополнительно, я слышала, что взорвали БТР.

Под вечер военные окружили рынок!

Я иду в школу!

Царевна

22 декабря 2000 г.

Сегодня военными был внезапно обстрелян центр города Грозного.

Люди говорили, что ранило детей и кто-то погиб из школы №8.

Снаряды разорвались на улице, рядом со школой. Дети только вышли!!!

Также снаряды попали в здание Университета. Шли лекции.

Погибли студенты экономического факультета.

Тяжело ранена их педагог.

На рынке — около двадцати раненых и погибших прохожих.

Часть этого «фейерверка» летела над головами торговцев и над головой моей мамы в частности. А она продолжала торговать.

В этот же день, по рассказу тети Тони, боевики напали

на здание МЧС и дом Правительства в районе остановки «Автобаза».

В полном вооружении они отступали жилыми дворами (где играли дети!) в частный сектор, через большие дома.

Все происходило недалеко от больницы № 9.

Военные не вступили в прямой, контактный бой, а стреляли им вслед из пушек и крупнокалиберных пулеметов. Поэтому взорвалась большая газовая труба!

Тоня бежала со своего верхнего этажа на первый. И лежала в коридоре у гостеприимных соседей.

Обезумевшие от страха родители долго искали детей, так как шел только пятый час дня. На улице было светло, солнечно.

Это дурдом!

Вчера произошел еще один случай.

БТР взорвали на остановке «Электроприбор». Перекрыли дороги. Погиб ребенок.

Сегодня моя мама одна поехала за моим детским пособием в ту же сторону, на остановку «Бутенко».

Я пошла в школу. Днем я слышала 5–6 сильных взрывов.

В данный момент я дома. Мамы нет!?

Мне одной тяжело... Уже второй час дня.

Она пришла! Ура!!!

Я рисую красивое лицо, закрытое полумаской, и подписываю его: «Осторожно! Война!»

Читаю рассказы Жан Гривы о гражданской войне в Испании.

Я без ума от его «Ноктюрна».

Царевна Фатима-Будур

26 декабря 2000 г.

Мы сидим дома. Не работаем. Так длится почти неделю.

Завтра, с вечера — праздник.

Тетя Валя уехала с сыновьями навсегда. Прощайте!

Удачи тебе на новом месте, Мансур! Ваша семья, как привет из моего детства.

Теперь я почти одна, и без вас войду во взрослую жизнь...

Осталась бабушка Нина. Немного имущества. Средств, чтобы сразу увезти все и всех, у этой семьи нет.

Бабушка ждет пенсию. Будет отправлять остатки вещей...

Уже несколько дней, как исчезла с приехавшими к ней «братьями» Лина.

Чувствую, что с ней не все в порядке.

— Где она? — спрашиваю во дворе, но никто не знает. Потому помочь ей, кроме нее самой, не сможет никто...

Жилые дома на окончание Уразы, к Празднику — опустели. Многие семьи, по традиции, решили проведать родственников в селах.

Сосед из нашего подъезда, тот, что был ранен, помог нам.

С помощью гибкого шланга он провел газ в наше жилье!

Ему 32 года. Часто ругает своего младшего брата — Резвана.

Не пьет. Рассудителен. Или хитер?!

Его сестра приходила ко мне, учила меня печь хлеб.

Продолжаю.

День.

Лина - хохотушка явилась!

Колени сбиты. Похудела. Жалкая и злая. Видно, попала в переделку и еле выбралась. Вот уж любительница острых приключений!

Я набирала воду у водовоза. Лина, чтобы меня унизить перед мужчинами - соседями, заговорила русским матом. С грязными словами обратилась ко мне.

Ждала, наверное, что я тем же ей отвечу. Провоцировала!

Куда там! Я глаза поднимаю на нее и говорю:

«Я, конечно, понимаю, что ты к такому обращению

привыкла... Но я редко от кого слышу такую грязную речь в святой месяц!»

Она от злости не знает, что ответить мне, покраснела и бурчит:

«Святой месяц! Да прям!»

А я ответила ей:

«Это уж для кого как!»

Все засмеялись, и явно не в ее пользу!

В школе я дралась, опять из - за «русской фамилии».

Многие меня ненавидят. Обзывают. Но это пустяки.

Директриса школы из себя выходит, говорит, что дети «неуправляемые»...

Меня не любит из-за головного платка, который я всегда ношу.

Метаморфоза: до войны, весной 1999 года девочек - старшеклассниц не пускали в эту же школу (!) на уроки без косынок.

Учителя стояли у входа, проверяли наличие сменной обуви и покрытой головы.

Теперь в школу, наоборот, велят ходить с непокрытой головой(?)

Я считаю: под каждую власть не подстроишься!

Главное — не вреди никому.

28 декабря 2000 г.

Второй день Праздника.

Кто-то подложил мину на трассе. Бабахнула!

Аладдина нет!

29 декабря 2000 г.

Стрельба ужасная! Какой - то смертельный фейерверк.

Темно - красные раскаленные болванки, хорошо видимые на фоне серого неба.

Снаряды — белые и оранжевые. Яркие, «золотые» пули.

На любой вкус!

Опять война началась?

Надо идти за водой.

Пришел во двор новый молодой мужчина. Ему нравится Лина - хохотушка.

Часами парень сидит рядом с ней на скамье, разговаривает.

Говорят, у его жены в войну оторвало голову снарядом...

Может быть, Лина переменится!? Станет скромнее, лучше?

Она — женщина красивая, смекалистая.

Новый друг нашей «хохотушки» заходил несколько раз и к нашим верхним соседям. Говорил с ними о религии. О понятиях Честь и Совесть. В стенах и в дверях — дыры, многое слышно.

Но его беседы мало что изменили...

В школу нам приказали наведаться числа 12 января.

Сегодня трассу открыли.

По ночам обстрелы. Из орудий. Мощные такие, как были военной осенью.

Недалеко от нас, в частном секторе, нашли четырех убитых мальчиков. Возраст от 12 до 15 лет!

Теперь: мои личные итоги прошедшего года и мои выводы.

Аладдин, действительно, был против вручения мне фотоснимка.

Он, очевидно, ругал Джинна за передачу снимка мне...

Кусум украла фотографию. Ее грех ничем не смоешь.

Но это было сделано по его просьбе...

Чтобы не подвести меня? Себя?

Старшая сестра этой женщины использовала мой дневник в личных целях.

Догадываюсь, она давала читать его заинтересованным лицам.

Получила за это вознаграждение.

Возможно, отдала его навсегда и не собирается мне возвращать.

Не знает, что мы сняли копию.

Скольким мужчинам я отказала из - за него?! Сколько пролила слез!

Главная моя беда — я не могу забыть Аладдина.

Дорогого моему сердцу, слепого... безумца.

Фатима-Будур

31 декабря 2000 г.

Мы с мамой одни. Дома. Мама опять больна. Лежит и тихо стонет.

«Я»

6 января 2001 г.

Я изнываю от скуки! Скорее бы в школу!

Вчера помогала грузиться бабушке Мансура.

Она вывозила оставшуюся часть личных вещей.

Кушать нечего. Дена нет. Сам он не придет. Скромный.

Верхние соседи вороватые и хитрые!

Лина «дружит» сразу с несколькими мужчинами во дворе.

Тот хороший парень, что был внимателен к ней, перестал приходить в наш двор. Лина завидует мне. Моей молодости, внешности. Очень не любит.

Зря! Лина! Зря!

Приглядись! Я старуха внутри!

Судя по всему, я буду долго одинока. Очень долго.

Возможно, всегда.

Наверное, я не научусь притворяться и врать, как большинство людей.

Мне плохо! Ты не завидуй мне. Я ведь и так все время болею...

Будур

7 января 2001 г.

Умер мой кот Ибрашка.

Мир ему в верхних кошачьих мирах!!!

Будур

8 января 2001 г.

Все, что было у нас в доме: не сильно заношенную одежду, остатки посуды, лучшие книги из домашней библиотеки, — я сегодня «задаром» продала! Купила маме лекарства. Буду опять делать ей уколы! Подсовывать таблетки! Денег вообще нет. Только на один день — на хлеб.

В семьях, где есть мужчины, они что-то мастерят или воруют.

Я не осуждаю никого, я понимаю — два года никакой работы нет.

Но что делать мне?

Я — школьница. Мне необходимо получить образование, мама болеет.

И сама я не в лучшей форме. Даже небольшая физическая нагрузка вызывает одышку. Как будто какая - то внешняя сила выбрасывает меня из жизни.

И, как приблудного зверя, подкармливают соседи. Это стыдно! Плохо!

Как страшно и горько! Не можем умереть... Жить тоже!

Была у Маши. У нее все в порядке! Она встречается с сельским парнем - чеченцем.

Он ей по душе! В помощи (занять мне денег) Маша отказала.

Лишних средств и у нее нет!

В школе у нас более 400 человек! Моя классная руководительница предложила собрать для меня по 1 рублю, чтобы людям не было тяжело.

Директор школы разрешила.

Мне очень стыдно, но я согласилась.

Две мои одноклассницы лично от себя дали мне по 100 рублей. Сами принесли к нам домой. Посмотрели, как жутко мы живем...

Я в шоке от их дружеского участия, чуть брезгливой жалости. Но я все же бесконечно благодарна этим девочкам. До самых горячих слез.

Получается, я — пятнадцатилетняя нищенка, просящая милостыню.

Я принесла маме от одноклассников серого гладкошерстного кота.

Страшный! Худой! Там, в доме, их было 6 штук! Мне, для больной мамы, отдали самого любимого! Мама, как увидела, заворчала:

«Что, хуже его не было?!»

Но кот ей греет руки, пока я в школе, и «поет».

Я пообещала отнести кота назад, если не понравится...

Однако мама поцеловала его и заявила:

— Он такой же худой и несчастный, как мы! И такой же давно не мытый!

Так серый страшилка, кот Борзик, остался! «Борз» — Волк на чеченском языке.

Я пришла со школы, сделала маме укол, покормила ее рисом. В глазах у меня пляшут черные точки. Вижу плохо. Вышла погулять во двор.

Каталась на железных качелях. Это как - то успокаивает. Их из частного сектора притащили парни - соседи. Качаюсь и сплю.

Надо варить суп на масле на вечер и на утро. Потом — садиться за уроки.

Вместо уроков я сочинила стихи. Понятно, кому.

В нашей дружбе — зов орла таится!

Чистота и прочность горных скал!

Этой ночью пусть тебе приснится

Все, что ты навеки потерял!

Ни минуты не колеблясь в вере,

«Старшим братом» я тебя звала...

Почему не понял ты потери?

Той, что нас на муку обрекла.

О, мой брат! Ты бросил в сильном горе

Девочку, совсем одну — меня...

Неужели не страшишься скорых,

Вечных мук, вселенского огня?!

Царевна Фатима-Будур

11 февраля 2001 г.

Ходила по талонам бабушки Мансура, получала хлеб.

Удивительно! Хлеб дают пенсионерам, а таким, как мы, — ничего!!!

Вчера мы всем двором помогали отъезду соседки — Андерсен.

Я увидела, как Лина и сплоченная компания, в которую входили чеченцы со второго этажа нашего подъезда и братья Борзовы, украли ее цветной телевизор.

Сообщники: 6 мужчин и 1 женщина. Я велела вернуть!

Все стали мне врать, что это шутка! Потом что - то завернули в одеяло, передали в машину. Сообщили хозяйке и мне:

— Это телевизор!

Позднее, я услышала, как они «ржали» во дворе.

Радовались, что обдурили меня и хозяйку вещей. В одеяле была тумба от кровати!

Внимание!

С этой минуты, мой дорогой Дневник, у меня враги в родном мне дворе.

Главное — не бояться!

Все эти люди долго шептались о том, что нас надо запугать и выгнать со двора. Либо убить...

Однако сегодня они явно стыдились. Лина опускала глаза, убегала.

Парни со второго этажа прислали свою маму с 20 рублями, «сахал»,

по - чеченски — «подаяние ради Аллаха», моей больной маме.

До войны некоторые из этих людей обворовывали квартиры.

В основном — «русские». Два раза нашим верхним соседом занималась милиция.

Но мать выкупала его. Она много плакала, особенно из-за младшего сына. Находились заступники и друзья, работающие в РОВД.

Пожары войны пришли на помощь. Многие архивы были уничтожены.

Мама ругала меня за историю с телевизором:

— Исправить ты ничего не в силах. Зачем же лезть?!

Мне скоро — 16 лет! Кроме войны и массового воровства я ничего не видела! Очень обидно!

Стреляют в садах и на трассе.

И, словно аккомпанируя выстрелам, звучат из окон песни о войне, о героях - чеченцах.

Поет (по-русски) автор текстов и певец Тимур Муцураев.

У него гражданский надрыв, этим он немного похож на Высоцкого... Его стихи часто несовершенны.

Но кто бы смог «совершенно» писать на чужом языке?!

Хрипловатый, по-горски гортанный голос завораживает.

Пытаюсь, в виде тренировки, подражать ему:

...Не страшись!

Страх влечет тебя во тьму!

Солнца луч не опасен никому.

Минарет, тонкий месяц и — звезда,

Что еще видел лучше ты, когда?

Ночь пришла.

Миллионы крупных звезд!

В небесах для тебя построен мост...

Вечный Рай!

Там зеленая трава...

Выбирай!

Жизнь дает тебе права!

Ну, как?

Эти слова на мелодию песни «Иерусалим» сочинила я сама, попытавшись поймать «вибрации» Тимура Муцураева.

«Я»

16 февраля 2001 г.

Торгую три раза в неделю. Учусь в школе, делая некоторые уроки на перемене. Там же, за пять минут, заучиваю стихи и рассказываю. Учителя за это меня уважают. Знают, что в остальные дни я не могу приходить — нужно кормить маму. Она лежит дома — болеет...

На рынке соседи, торгующие видеокассетами, сказали, что меня искали двое парней.

Это Джинн и Аладдин?! Оба были в форме гантамировцев. Не нашли...

Я не верю. Ложь. Все придумано. Кому - то очень хочется сделать мне больно.

Даже если это так — видеть их не хочу! Мне они не нужны. Говорить не о чем!

Пусть останутся в прошлом, в полудетской сказке о войне и о дружбе.

А теперь мне не до них... Встречу — буду молчать.

Мама болеет. Лежит до сих пор! Очень трудно обеспечивать ей туалет.

А в школе задают много уроков.

На этих днях я должна поехать, чтобы получить гуманитарную помощь — муку (дают полное ведро). Еще соль — 200 грамм, растительное масло — 1 литр.

Все это мы получаем 1 раз в месяц.

Если со мной и с моей мамой случится беда, люди, имейте в виду: соседи у нас не только воры, они участники другого «темного» дела.

Вспоминаю такой случай.

Жил в нашем доме на втором этаже ветеран ВОВ — Тунзин Юрий Михайлович. Русский пенсионер. Одинокий. «Странная» у него получилась смерть...

Я дату не помню, но знаю, что это случилось после первой войны.

Мне было 11 лет.

Юрий Михайлович выехал за пенсией в другой регион. Получил деньги.

Полежал там, в больнице с пищевым отравлением. Кто ему носил еду, «помогал» — знали все. Ветеран, однако, поправился.

С пенсией, полученной за несколько месяцев, он вернулся домой.

Два соседа - чеченца, с которыми он рядом прожил 30 лет (и дружил) помогли старику занести домой сумку - коляску с его вещами. Больше во двор Тунзин не вышел...

Тот, кто видел тело, рассказал:

«Кровь текла изо рта... Лужица у лица... Лежал лицом вниз.

Похоже, его ударили со спины».

Об этом долго судачил двор. Все, кто жил там тогда. И люди видели, кто помогал заносить вещи. Потом его квартира — перешла ближайшим соседям,

а его жену выгнали под страхом смерти, и она горько плакала на остановке.

Я видела это.

Наша соседка Марьям хвалила Бога за то, что ее сыновья послушны.

Не полезли через балкон смотреть, что случилось, когда пошел неприятный запах.

Квартиру Тунзина соседи со второго этажа быстро закрепили за одним из сыновей.

Со всем имуществом! Теперь эти же люди сдают скупщикам чужую мебель, ванны, газовые плиты, посуду. Скупщики в нашем дворе появляются по несколько раз за день.

У них хорошая «кормушка»! А моя торговля совсем не идет. Чеченка Лиза и продавец книг Тоня подкармливают меня на рынке остатками своей еды.

Периодически тетя Тоня уезжает за товаром на книжную ярмарку в город Пятигорск.

Она торгует у нас в Грозном, так как пока здесь не введены налоги.

Наверное, в связи с военными действиями и полной неразберихой.

Тоня рискует жизнью. Старается помочь своим мужчинам: мужу и сыну, выехавшим из Чеченской республики. Но они до сих пор не устроены.

Фатима-Будур

21 февраля 2001 г.

Вечер. Я дома.

Лины опять не было во дворе четыре дня. Я не люблю ее, но всегда сочувствую.

В каждом человеке так много граней! Плохое перемешивается с хорошим.

Лина тому пример. Не от «сладкой» жизни эта женщина торгует собой.

Я видела ее фотоснимки. Лина гораздо красивей меня в мои годы.

У нее так ладно все получается! Хозяйственная!

Видимо, когда была она молодой и доверчивой, встретился ей мужчина врун и трус. Искалечил женскую судьбу.

Парни со двора делают вид, что дружат с Линой. Ходят к ней в гости.

Просят в долг деньги и ее товар. (Она торгует дома, из окна квартиры.)

А потом втихомолку шепчут гадости. О том, что она — Белоснежка и у нее всегда полно «гномов»...

Сегодня я узнала: нашу знакомую учительницу ограбили, избили!

С директрисой школы, сочувствующей нам, я совершила длительное путешествие!

Ездили по всем филиалам «Красного Креста» в городе Грозном.

Рассказывали, что я и мама живем без удобств, тепла и света, в провалившейся в подвал квартире. Нет ни еды, ни одежды, ни лекарств!

Но все дружно отказали мне в любой помощи. Под разными предлогами.

Мол, мне уже 15 и я не ребенок, также я еще не пенсионер и я (!) не беременна.

Тогда, директриса школы, сама от себя, купила мне и маме яблоки, бананы, сахар и лекарства!

Встретила Алика, того самого, что хотел жениться на мне прошлой зимой.

Попал в гадкую компанию, но позднее помог Маше...

И я была очень признательна ему за это. Надеялась, что он не испортил сам себя окончательно. Но случилось то, чего я никак не ожидала:

Алик предложил мне торговать собой. Сказал, что таков мой единственный путь в жизни. (Если я действительно голодна, а моя мама болеет, не может работать.)

«Нечего время тянуть! Все равно в твоем возрасте только интимом можно заработать! Хватит из себя недотрогу строить!» — брякнул он.

И тогда я, неожиданно для себя самой, заговорила с ним отборным русским матом и послала его подальше!

Сказала:

«Слушай! Я заработаю! Но трудом, а не так, как ты мне рекомендуешь... Понял?!»

Очевидно, это наша последняя беседа...

Ходила к Хасану, в его торговый ряд. Рассказала: «Болеет мама».

Он почти сразу прислал к моему столу своего друга.

Друг купил много ерунды. Явно ненужной ему.

Сделано это было по-человечески красиво.

Себе на обед я заработала и приободрилась...

В школе утром я поссорилась со своим одноклассником Деном.

Он мне грубил, а я... ударила его по лицу. Теперь мы не разговариваем!

Я переживала полдня! Но «сквозь слезы» — задирала нос.

Ден бродил по школе нервный и печальный...

К вечеру отношения наши наладились. Дени пошел на уступки, сам подошел. Извинился.

Жаль! Мир после ссоры обычно не прочен...

Снова участились обстрелы. Учителя боятся за нас.

Говорят, всех школьников отпустят по домам до конца февраля...