Глава 4. Выявление природы комического в эстрадном номере. расчета на какой-то конкретный фильм

расчета на какой-то конкретный фильм. Затем режиссер будущей картины (комедии) приходит в эту «библиотеку гэгов» и выби­рает нужный для его фильма материал.

Комические трюки можно подразделить на механические и телес­ные. Если первые основаны на применении технических приспо­соблений, то во вторых материалом служит лишь тренированное тело артиста.

Например, механический трюк в клоунаде — «фонтан слез». Использовал механические комические трюки и А. Райкин.

«Солидного вида лектор, вещая с кафедры, призывает беречь социалистическую собственность и в порыве краснобайства лома­ет сначала указку, а потом и кафедру. (Кафедра казалась громозд­ким сооружением, с виду весьма внушительным, и когда она от удара кулаком неожиданно превращалась в груду щепок, возникал комический эффект)»¹².

А на телесном трюке построен даже целый жанр, это — тан-тамореска.

«Вспомнив о забытом жанре тантаморесок, мы создали поли­тический памфлет „Хор шакалов". Теперь, наверное, мало кто зна­ет, что это такое. На ширме высотой по плечи закреплялись куклы с ногами и руками. Загримированный актер просовывал руки и го­лову в отверстия, а другой актер управлял ногами кукол. Это было очень смешное зрелище»¹³.

Различаются комические трюки и по своей эстетической цен­ности, по смысловому наполнению, несхожести «смехового заря­да»: один может вызвать взрыв хохота, другой — только улыбку.

Любой комический трюк должен быть эстетически оправдан и спо­собен творчески преобразовывать элементарную мышечную тре­нированность в осмысленное зрелище.

В системе оригинальных жанров, таких, как пантомима, кло­унада, музыкальная эксцентрика, манипуляция и фокусы и т. п., — комический трюк есть могучее средство выразительнос­ти. Без них эти жанры вообще немыслимы.

«Искусство нелепиц — вовсе не случайное нагромождение несоответствий. Несоответствия имеют свои закономерности.

Раздел первый. Общие вопросы режиссуры эстрадного номера

Для строения кинематографического гэга наиболее интересной была замена логики мышления логикой зрительного восприятия. Непосредственность впервые столкнувшегося с миром ребенка, его предположения о жизненных процессах превращались в ре­альность.

«„Белые коровы дают молоко, а черные — кофе", — говорит ре­бенок. Сеннет (американский режиссер немых комических филь­мов. — И. Б.) охотно снял бы молочную ферму, где все происходи­ло именно таким образом.

В одной из ранних комических (картин. — И. Б.) усатый ко­мик мечтал о детях. Дети были с такими же усами на детских ли­цах, как у отца.

Бен Тюрпин (ведущий артист режиссера немого кино Сенне-та. — И. Б.) был косоглаз. Ему была придана косоглазая корова, и фары его автомобиля тоже косили.

Бандиты врываются в кабак, они направляют на посетителей револьверы. Вздымаются вверх руки, и вместе с руками людей стрелки висящих на стене часов поднимаются с половины шестого на двенадцать.

Вещи приобрели самостоятельную жизнь»¹⁴.

Не менее важно и следующее: *

Комический трюк должен соответствовать характеру персонажа или маски.

Комический трюк всегда краток и динамичен. И он обяза­тельно должен найти свое точное место в номере. Сколько раз бывало, когда тот или иной трюк, исполненный в начале номе­ра, вызывал лишь легкую улыбку, а поставленный в конец выс­тупления — хохот и гомерический смех.

Если, к примеру, в известном номере музыкальных клоунов Е. Амвросьевой и Г. Шахнина поставить конечный комический трюк (моментальная костюмная трансформация, когда женщи­на «превращается» в мужчину и наоборот) в начало номера, -трюк не только не «стрельнет», но и не будет элементарно по­нятно, что это такое, зачем это.

Конечно, в определении места комического трюка сказыва­ется профессионализм режиссера эстрады. Он должен знать, что зрителей необходимо «разогревать», чтобы они были эмоцио­нально подготовлены к трюковой кульминации.

Глава 4. Выявление природы комического в эстрадном номере

Во всем многообразии форм комических трюков есть одно общее правило: в нем используются жизненно-бытовые пред­меты:

«В комических трюках вещи как бы одушевляются, им как бы при­дается способность действовать разумно, иногда в отличие от сво­их владельцев. Вначале бытовые предметы функционируют по своему прямому назначению, но затем происходит эксцентричес­кий сдвиг: нарушаются жизненные закономерности. И тогда пла­ток прыгает в карман, струя пронзает клоуна насквозь, скрипка „дерется" а рояль стреляет»¹⁵.

И эти обычные, повседневные предметы с помощью фанта­зии и необычного мышления творца приобретают неожиданное звучание и новое качество: способность вызывать смех.

«Давайте посмотрим, как из бытовых аксессуаров высекается комический эффект.

Возьмем, к примеру, бутылку. Клоуны решили отметить день рождения своего друга, инспектора манежа. По этому поводу от­купорено игристое шампанское. Но... О ужас! Струя из горлышка бутылки ударила чуть ли не под самый купол. Первое, что пришло в голову, — скорее прикрыть горлышко ладонью, но струя озорно пронзила руку и по-прежнему хлещет и хлещет. Тогда на помощь ринулся второй клоун: плотно прижал свои ладони к ладоням парт­нера — куда там! И их прошило. Натянули на горлышко шляпу. Думаете, помогло? Ничуть не бывало! Наконец в панике рыжий сам уселся на горлышко бутылки, И тут струя, пронзив беднягу на­сквозь, начала фонтанировать из его головы... В финале неожидан­ный поворот — партнер догадался перерезать струю как нитку ог­ромными ножницами.

Еще один пример комического трюка с кобурой револьвера. Клоун, исполняющий в пантомиме роль начальника полиции, в са­мый напряженный момент хватается за оружие. С угрожающим ви­дом, свирепо вращая белками глаз, он решительно ударяет по кобу­ре, нервно отстегивает ее, но вместо ожидаемого всеми револьвера вытаскивает из кобуры... носовой платок и громко сморкается.

Клоуна послали за пивом. Зачем бежать куда-то. Сейчас уст­рою. Он позвонил знакомой буфетчице — все в порядке: подстав­ляй посуду. Из той самой телефонной трубки, по которой только что шел разговор, выливается на наших глазах полная кружка све­жего пива...»¹⁶

Раздел первый. Общие вопросы режиссуры эстрадного номера

Комический трюк не должен быть перегружен смыслом. Вос­приятие комизма такого трюка не предназначено для глубокого размышления. Комические трюки рассчитаны на живую сию­минутную реакцию. В то же время они требуют, чтобы зритель принял условия именно этой игры, требуют соучастия, увлечен­ности, полной веры в досужий вымысел, как в правду.

Существуют так называемые классические комические трю­ки. Уже никто не помнит их авторов и первых исполнителей, но они столетиями кочуют из номера в номер и до сих пор хорошо принимаются зрителями. Бьющие фонтаном из глаз слезы и под­нимающиеся дыбом волосы парика — вот примеры таких клас­сических комических трюков,

Комические трюки подразделяют на «проходные» и «сюжетные». Первые очень коротки и исполняются как бы между прочим. Вто­рые — развернуты по времени и смысловому наполнению. Трюки второго рода могут служить фундаментом, на котором строится целый номер.

К классическим примерам такого рода относится номер Ка­рандаша «Разбитая статуя». Основу номера здесь составляет именно сюжетный комический трюк.

«Уголок парка. Скамейка, урна, скульптура Венеры. Сторож метет дорожку, парк еще закрыт. Тут появляется человек — он явно идет из бани. В руках у него тазик, через плечо — полотенце. (Ти­пичная картина 30-х годов. Все живут в коммуналках и моются в бане неподалеку.) Сторож замечает раннего посетителя, гонит его. Карандаш (это, конечно, он) прячется за спину дворника. Тот вер­тится, не может найти нарушителя порядка, убегает на поиски его. Оказавшись хозяином положения, Карандаш важно разваливает­ся на скамейке и вдруг замечает, что руки и одежда его в зеленой краске. Скамейку только что покрасили! Собираясь стереть крас­ку, берет из тазика мочалку, мыло. Но мыло такое скользкое, про­сто само выпрыгивает из рук. Карандаш очень потешно ловит его. Поймал! А оно опять ускользает, на этот раз... в штаны. Оно холод­ное, скользкое, щекочет клоуна, тот хохочет, натыкается на Вене­ру. Скульптура падает и разлетается на куски. Бежать? Или вос­становить скульптуру? Собирает поспешно, не соображая, в какой последовательности устанавливать отдельные части. Надумал: сни­мает ремень с брюк, измеряет „осколки", чтобы хоть так определить

Глава 4. Выявление природы комического в эстрадном номере

порядок их установки. Мешают сползающие брюки, мешает мыло, все еще „гуляющее" в них. А тут скульптура покачнулась, прище­мила ногу. Ее удалось высвободить, но носок оказался зажатым скульптурой. Работа вроде бы завершена. Клоун отходит и смот­рит со стороны, что у него получилось. Ужас!

Венера перекручена, как штопор. С досады Карандаш хлопает себя по щеке, и на лице появляются зеленые разводы. Забирается на пьедестал и пытается исправить ошибку. Скульптура снова па­дает, куски летят наземь... И в эту самую минуту возвращается сто­рож. Бежать поздно. Клоун выпускает из брюк рубашку, прикры­вает ею брюки и изображает на пьедестале... Венеру. С кепкой на голове и зелеными пятнами на лице. Когда сторож приходит в себя от изумления, он метлой сгоняет разрушителя, тот с криком убе­гает, сторож гонится за ним. На манеже — разбитая вдребезги Ве­нера...»¹⁷

Чтобы делать на эстраде смешное, режиссер должен внима­тельно и пристально наблюдать жизнь. Ведь одно из условий воз­никновения смеха есть открытие того, что в окружающем нас мире есть нечто, что противоречит здравому смыслу. Тогда смех становится результатом наблюдения человеческих, социальных, экономических недостатков, что позволяет ему подняться до са­тирического звучания и эти недостатки развенчать. Как справед­ливо сформулировал И. Кант: «Смех есть аффект от внезапного превращения напряженного ожидания в ничто»¹⁸.

Основные положения для конспектирования:

О эстрада, как праздничное искусство, требует, как правило, на­хождения комического в эстрадном номере, что становится профессиональным требованием к режиссеру эстрады;

О частым явлением на эстраде является то, что даже раскрытие глубоких, лирических и драматических тем немыслимо вне поиска в номере природы комического;

О основными методами режиссера для создания комического эффекта в номере является использование специфических приемов буффонады, гротеска, подмены логики алогизмом, сочетание реалистичности и фантасмагории;

О сатирическое обобщение достигается посредством использо­вания вышеперечисленных приемов;

Раздел первый. Общие вопросы режиссуры эстрадного номера

О важными составляющими построения комического в номере являются использование комической маски и комического противопоставления (контраста) персонажей;

О основной наглядно-зрительной единицей комического эффек­та в эстрадном номере выступает комический трюк (гэг), ко­торый представляет собой самостоятельную смеховую едини­цу, могущую существовать вне контекста происходящего, но органично вплетенную в ткань сюжета;

О комические трюки подразделяются на телесные и механичес­кие, сюжетные и проходные; сюжетный комический трюк ста­новится, как правило, основой номера;

О наиболее удачные комические трюки всегда подсказаны жиз­ненными наблюдениями; умение подметить в жизни какое-либо несоответствие и выразить его в номере художественны­ми средствами — важнейшее профессиональное качество ре­жиссера;

О при использовании комического трюка режиссер должен быть готов бороться с наигрышем и кривлянием актера и во избе­жание этого искать своеобразную логику внутреннего оправ­дания самых, на первый взгляд, нелогичных поступков пер­сонажа;

О Для достижения комического эффекта требуется грамотное темпо-ритмическое построение номера, выражающееся в че­редовании комических трюков и своеобразных пауз для пе­ремены настроения в зрительском восприятии.

¹ Козинцев Г. О комическом, эксцентрическом и гротесковом искусстве // Собр.
соч. В 5 т. Т. 3. М., 1983. С. 85.

² Юренев Р. Советская кинокомедия. М., 1964. С. 8.

³ Бергсон Г. Смех в жизни и на сцене. СПб, 1900. С. 28.

⁴ Пропп В. Проблемы комизма и смеха. М., 1978. С. 132.

⁵ Цит. по: Заров Е. Серьезно о смешном // СЭЦ. 1985. № 2. С. 14.

⁶ См.: Дземидок Б. О комическом. М., 1974.

⁷ Гоголь Н. Нос // Соч. В 2 т. М„ 1969. С. 476.

⁸ Пропп В. Указ. соч. С. 150.

⁹ Юренев Р. Механика смешного // Искусство кино. 1964. № 1. С. 227.