Таврия, соль, Сталин, золото, Кит-Кай

Под занавес эпохи Сталина украинский писатель Олесь Гончар (писавший на украинском языке, для русских его переводили переводчики, а на Украине он издавался на украинском, это к вопросу о якобы насильственной русификации украинцев при Сталине) написал роман «Таврия».

Характерная деталь: при Сталине Олесь Гончар написал намного более сильную вещь, чем всё то, что он написал после убийства Сталина.

В «Таврии» опис ы ваются соб ы тия между революциями 1905-го и 1917-го годов. Среди прочих в романе есть эпизод, на который сам автор, скорее всего, особого внимания не обратил. Так, упомянул мимоходом виденное. Важная деталь касается доб ы чи соли. Весной, когда с Азовского моря дует сильн ы й ветер, волн ы перехлёст ы вают низкий берег, и солёная вода из Сиваша попадает в низин ы. Летом в жару вода испарялась и в первую очередь на начинавших постепенно пригорках кристаллизовалась чистая соль. С точки зрения химфизика классический случай очистки кристаллизацией: горькая морская вода при испарении сначала в ы деляла кристалл ы NaC l, когда взгорки в ы ступали из воды, на них б ы ли только кристаллы чистой NaC l, а горький раствор из смеси солей других химических элементов уходил в низин ы и там уже в ы с ы хал. Природн ы й способ получения товарной поваренной соли.

Местн ы е мужики, в ы нужденн ы е батрачить на помещиков немецкого происхождения за гроши, полагали для себя в ы годн ы м соскребать скребками с пригорков низин ы соль, грузить на воз ы, и везти чёрти куда на продажу. «В ы годн ы м» подчёркиваю: ведь совсем неподалеку, всего в нескольких сотнях километров, добыча соли велась промышленным способом: железнодорожная ветка, баржи и т. п. Себестоимость продукции при промышленных способах несравнимо меньшая, чем у кустарей. Однако мужики Таврии соль пром ы шляли. Напомню, Олесь Гончар опис ы вает период между революциями 1905-го и 1917-го годов, то есть опис ы вал б ы т, в котором варяги («солевозчик» по-русски и «кузнец» по-таиландски) помогли бежать Сталину из Новой Уд ы.

Раз промышляли в Таврии, то, следовательно, промышляли и во многих других местах, даже неподалеку от зафиксированных историками масштабн ы х солепром ы слов. Это к вопросу о том, откуда мог взяться обоз с солью, среди возчиков которого спрятался от облав и повальн ы х шмонов юный Коба при своём побеге из первой своей сс ы лки в Новую Уду (второй «волховской» вариант воспоминаний о побеге Сталина, совместим ы й с первым, о котором б ы ло рассказано в ы ше). Ясен перец, сведений о доб ы че соли в Таврии, ничтожной по масштабам, сравнительно с пром ы шленн ы ми предприятиями, в истории не сохранилось

— спасибо писателям сталинской пор ы, которые эту деталь для нас сохранили. Так же и со сталинским обозом соли: неподалеку большие солепром ы сл ы Усолья-Сибирского и Усть-Кута, о них есть в учебниках и музеях, а о прочих мелких неподалеку ни слова.

Ещё одна важная деталь, которую сохранил для нас Олесь Гончар, следующая: с ничтожной доб ы чей соли в Таврии боролись жандарм ы и боролись очень активно, как-то уж чрезмерно жёстко. Странно а какой мотив этой борьб ы, к тому же жёсткой? Экономический ли это мотив? Но ведь добыча соли в Таврии сущие слёз ы, никакой реальной конкуренции. Усилия жандармов обходились много дороже, чем недополученные налоги с солепром ы слов пром ы шленного масштаба. Значит, не экономическая. А какая? Хорошо, что в результате многочисленн ы х экспедиций смог в ы яснить, что династия Романов ы х увлекалась сатанизмом (об этом ниже или в следующем томе в главе «Ритуальн ы е убийства волков женщинами династии Романов ы х») — тут-то и в ы рисов ы вается сатанинский мотив борьб ы властей и коррумпированн ы х чиновников с варгами (солевар ы) и варягами (солевозчиками). Шестёрки при сатанистах боролись не с конкуренцией экономической, а с возможностью инициации на путях исконной веры тех, кто доб ы вал соль и перевозил соль, котор ы е при этом не лизал задницу пришлым владельцам русских недр, подаренных им жидовствующей столичной властью.

Предателям золотого света на борьбу с необходимым этапом становления волхва никак затрат не жалко — и не жалели.

Итак, преследования и травля за грошовую добычу соли в Таврии. Кто может решиться противостоять жандармам и соль всё-таки доб ы вать? Кроме сребролюбцев, ясное дело, неугодники. Единственные кандидат ы на инициацию. Так и с тем сталинским обозом: варягам Коба показался своим потому, что среди солевозчиков процентное содержание неугодников б ы ло в ы ше, чем в среднем по населению.

Сталинский обоз шёл на в ы ручку к юному Кобе по шашкинскому тракту (так его по-прежнему называют в Жигалово, в устьудинском районе его уже называют жигаловским), до Новой Уды более полутора сотен километров. Жигалово — в сухопутном см ы сле тупик, конечная точка. Дальше только по реке Лене в Якутск, на царскую каторгу.

Сейчас, конечно, многое изменилось, пробили дорогу через гор ы, но всё равно, хуже д ы р ы в Иркутской области, чем Жигалово, нет.

Даже такой эрудированн ы й краевед, как директор Усть-Удинского музея, не знал, что близ Жигалово когда-то велась доб ы ча соли. Мы с ним обсуждали девятый вариант воспоминаний о побеге Сталина (с солян ы м обозом). Директор утверждал, что соль по шашкинскому тракту могли возить только с Усть-Кут ы, то есть сначала несколько сот вёрст по Лене, а потом уж шашкинский тракт. Но въедлив ы й москвич рвануть по шашкинскому тракту, вдрызг раздолбанному, не поленился.

Тут мне, как всегда во время исследований по Сталину, сказочно повезло. Меня вёз перв ы й за всю историю шашкинского тракта английский джип. Начальнику строительства газовой труб ы шофёр с Новосибирска перегонял. Там такая дорога — мама не горюй! Если у кого и есть какие мозги — в ы шибет в два счёта. Дорога разве что для лесовозов. А так я с комфортом добрался. И мозги на месте. Кажется.

И рванул не зря. Оказалось, всего лишь километрах в пяти от Жигалово есть Соляновский затон. Там соль доб ы вали из источников вплоть до конца пятидесятых годов XX века. Ближайшее к затону селение — деревенька Кузнецовка. Там всегда жили кузнец ы. И фамилия у всех б ы ла — Кузнецов ы. Сейчас все Кузнецов ы поразъехались, разыскал только одного, семидесяти лет. Этот вечно пьян ы й Кузнецов отличился тем, что когда он меня увидал, он буквально в голос закричал, вернее даже заорал: «А-а-а!! Много чего видел в жизни, но такого ещё нет! Большой ребёнок /»

Как истолковать последние два слова, формально не понятно. Это как в богословии: слова Христа «будьте как дети» имеет громадное число толкований, десятки, если не сотни. Нет среди докторов богословия единства, что же за качество отличает детей от взрослых, не посвящённ ы е они. Так что формально от слов Геннадия Кузнецова остаётся: «Много чего видел, но такого ещё нет!» И правильно: сотни т ы сяч написано о Сталине текстов, то, если не считать булгаковской пьес ы «Вставший из снега», Меняйлов перв ы й, кто вскр ы л некоторые этап ы волховской биографии Сталина, и вообще вскр ы л самое главное наследие Сталина — Путь. Но даже если и второй, то всё равно, в своём поколении — единственный.

Как бы то ни б ы ло, в словах Кузнецова-правнука различим перв ы й звонок: оба правнука обоих кузнецов, котор ы е помогали бежать Сталину, очень чувствительные в восприятии люди. Экстрасенсами их называют. Подобное с подобным: прадеды вполне могли в духовной пустыне друг с другом стакнуться. Вернее, не стакнуться не могли.

Разговор с Геннадием Кузнецов ы м не получился: надо б ы ло ждать, пока он протрезвеет, но поскольку он в стельку пьян последние лет пятьдесят, то конца запоя я ждать не стал.

Если смотреть от Кузнецовки на Лену, то с другой сторон ы Соляновского затона — село Тутура, старинное, старше Иркутска. В 1631 году основано. То есть в те времена, когда налог на соль б ы л основн ы м источником дохода царской казны, доб ы вать соль втайне б ы ло столь же в ы годно, как сейчас торговать наркотиками. Ясно, почему переселенцы Соляновский затон в ы брали для первого поселения. В Тутуре мне предоставили ночлег, и потому хорошо знаю, что все там пьют солёную воду. В ы нужденно. Пресной, кроме как в самой Лене, текущей с гор, нет. Сода солонит и в колодцах, и в скважинах. А в других местах пресная. Соляной купол! Основной-то пласт — на глубине шестисот метров.

Так что версия с соляным обозом со сторон ы Жигалово находит подтверждение. Деталь «соляной обоз» информанту в ы думать невозможно.

Кстати, Сталину деньги на побег могли дать и Кузнецов ы: в тех местах ещё и золотишко тайком пром ы шляют. Так что кузнец ещё и геолог, получается.

Ленин с Троцким, может, и получали деньги от немцев и еврейских банкиров, а вот Сталин — из источника прямо противоположного. В Сольвычегодске от лесопромышленника Некрасова, а на Ангаре — от «геологов». Я это очень хорошо понимаю: мне на мои требующие затрат экспедиции, если не считать одного киевского немца жертвуют одни только этнические славяне, преимущественно русские. Ни рубля не получил ни от евреев, ни полуевреев, ни четвертьевреев или просто эмигрантов из России — хотя большая часть десятит ы сячного тиража «Записок зятя главного раввина» разошлась именно среди этого контингента. Почит ы вающая мои книги жидва как-то смогла договориться со своей совестью и ограничиваются в лучшем случае восторженными возгласами. Ну и просьбами что-нибудь подарить. Особенно нагл ы в своих требованиях подарков чистокровн ы е евреи. Дескать, дайте, всё возьмём, и будем счастлив ы. Смеётесь? Но это так. Великое дело — кровь, как говорил Воланд.

Кстати, о геологах.

На Кит-Кае в 30-е годы поставили в честь преб ы вания там Сталина беседку — на том месте, на котором Сталин собственноручно соорудил шалаш или некий навес о конструкции которого сведений не сохранилось. Строительство беседки в 30-е годы не удивительно и вполне можно объяснить об ы чн ы м подхалимажем перед властью.

Прошло много десятков лет, и беседка, естественно, сгнила. Никто не восстанавливал. Восстановил её на свои средства речной капитан, паромщик Орленко, украинец, котор ы й на хер послал свою Украину и в ы брал остаться поближе к Прародине навсегда. Как он мне сам объяснил мотив восстановления беседки, для того, чтоб ы б ы ло, где помянуть Сталина. Хорошо работающее подсознание: в беседке, тени храма Девы, священн ы й напиток и тост: «За Родину! За Сталина!». Капитан Орленко мне кое-что рассказал о том, какого калибра люди тайком приезжали на Кит-Кай, чтоб ы в беседке помянуть Сталина и Родину.

В году, эдак, 2003-м заново отстроенная беседка сгорела — весной трава горит тут повсюду, во второе туда паломничество я ехал в сплошном д ы му пожаров. Странно не то, что беседка сгорела, а то, что так много лет она оставалась целой.

Беседка сгорела, но рядом осталась стоять громадная белого мрамора гл ы ба — такие в этих местах устанавливают у воздушн ы х могил шаманов, само собой, тоже на горе. Эту мраморную глыбу втащили на Кит-Кай не кто-нибудь, а геологи. В новом Балаганске (стар ы й Балаганск, котор ы й мог видеть Сталина, ушёл под воду при затоплении Братского водохранилища и б ы л стар ы й Балаганск сильно в стороне от н ы нешнего) располагалась база геологической экспедиции — демократами, естественно, уничтоженая. Дома остались, и на этом освящённом месте я и пишу эту главу. Обращаю внимание: вряд ли втащившие шаманский мрамор на Кит-Кай геологи знали, что Сталина приобщили здесь к делу варягов тоже геологи — втаскивали от души, вернее, духа. Души геологической, которая в отличие от цивилизованн ы х, Природ ы не боится.

«Геологи» Сталина с Кит-Кая в ы тащили, геологи же Сталину и втащили. Ничего не зная друг о друге. А два снаряда в одну точку не попадают просто так. Геологи, получается, особ ы й контингент.

На поминках матери собравшиеся её коллеги-геологи заметили, что если по телевизору демократы вспоминают о праздничн ы х днях кого угодно, то о геологах в День Геолога ни звука, ни ползвука. «Что бы это значило?» — возник вопрос.

А между тем всё строго закономерно: всякий антирусский режим будет давить все наиболее опасн ы е для режима категории населения. Геологи — тот сам ы й опасн ы й контингент, как люди близкие к естественной жизни. Не случайно же такому уничтожению демократы подвергли все экспедиции, камня на камне от них не оставили, вот даже и День Г еолога замалчивается.

Что ж, как поётся в геологическом гимне: держись, геолог, крепись, геолог, ты ветра и солнца брат. Крепись, геолог, мы дойдём. Непременно дойдём.

Пред ы дущие поколения геологов оставили нам неплохое наследство знаний. Недалеко от Залари, всего в 12 километрах, есть солерудник, на котором с глубины 600-т метров заключённые демократического режима с недавних пор доб ы вают соль.

Возят соль, но под землёй, причём вооружённая охрана не впускает в круг первозчиков людей неотфильтрованных. Интересно получается: вернулся православн ы й режим и воспроизвелась ситуация столетней давности. В Таврии жандармы гоняли, и к соли русских не подпускали (на Баскунчаке нанимали преимущественно казахов), теперь аналогичное учреждение занимается тем же.

От Залари на восток этот пласт соли тянется далее Усолья-Сибирского. А на север этот пласт идёт, по утверждению геологов, до Северного Ледовитого Океана. Посмотрите на карту: именно с этой территории и шли варяги, приобщившие Сталина к необходимой при посвящении профессии. Так что, в сущности, в Тутуру можно б ы ло и не гоняться по мозгов ы шибательному тракту.

Земля-матушка сама в ы бирает места, в которых пласт вдруг вспучивается и солян ы м куполом в ы ходит на поверхность. Такие места на всей нашей территории народами почитаются за священн ы е (Богдо, священная гора калм ы ков в Астраханской области, Илецкая гора в Оренбургской области, священная гора, судя по литературе, киргизов, хотя

Киргизия чёрти где в стороне, есть аналогичное место и в Монголии, и так далее). Ясно, что есть и священная гора эвенков на том пласте, о котором только что шла речь.

Кстати, на Кит-Кае есть солонец. Но для соледоб ы чи её там слишком мало, всего лишь чуть солоноват ы й Шаман-ключ.

Да, пора вернуться к загадочному священному Кит-Каю. В первую мою туда экспедицию, мне у самого Шаман-ключа шаман дал взглянуть на мир из воды. Я об этом писал в пред ы дущем томе. А во вторую экспедицию, когда я к сталинскому мрамору взобрался вместе с директором Усть-Удинского музея, к нам прилетел белый орёл. Представьте: белый! В тех местах птица невиданная. Буряты млели, когда им об этом рассказывал. Говорили: дух святого места принял.

Что интересно, белый сталинский мрамор птицами не засижен. Царям и Ленину голуби на голову навозные кучи пристраивают — а здесь чисто. И людского мусора вокруг нет.

Б ы л и такой случай: разговаривал с одним р ы баком, лет тридцати, и среди прочего спрашиваю: а что это вы сами на Кит-Кай не взберётесь? А он мне:

— Не пойду я на ту гору. Место занято — великий шаман, Сталин… Занято. Я-то там с какого боку-припёку? Да и взявшиеся там рубить лес как-то странно гибнут…

На Кит-Кае есть все признаки священной горы: есть дерево, есть целебный источник, по бурятским об ы чаям должна б ы ла бы б ы ть пещера, но пещер ы нет, зато есть солонец. Святыня добурятская. И шаман заснувшему на ней искателю приходит эвенкийский.

Авега

Ценю Сергея Алексеева (хулителя Сталина) за точечные прозрения его «Писателя».

Ниже цитата из «Сокровищ Валькирии»:

«.. Когда в квартире никого не осталось, Русинов спросил в упор:

— Ты — саура? Ты поклоняешься солнцу?

— Я — Авега, — с об ы чн ы м достоинством ответил он. — Саур ы живут на реке Ганга, а я лишь приношу им соль.

— Ты можешь объяснить, почему сейчас тебе б ы ло плохо?

— Я слепну, — признался он. — И потому затмение принял за свой срок. А это б ы л не мой срок.

— Но ты каждый день молишься солнцу!

— А т ы, Русин, разве не молишься солнцу?

— Нет!

— Не правда, — заметил Авега. — Все люди от рождения до смерти молятся солнцу. Веруют в своих богов, но почитают солнце. Каждый человек, увидевший утром солнце, обязательно радуется. И говорит: «Какое хорошее солнце! Как солнечно сегодня!» Это молитва солнцу. Ты никогда не говорил так?

— Говорил…

Вот и я говорю: «Здравствуй, тресветл ы й!»

— А хлеб-соль? — нашелся Русинов. — Почему ты попросил?

— Я — Авега, — проговорил он. — Мне нельзя трогаться в путь без хлеба и соли.

— Ты собирался уйти?

— Да, — смутился Авега. — В последний путь… Да только это не мой срок!

В папке с делом Авеги хранилась копия протокола, где значилось, что при личном об ы ске в Таганрогском спецприемнике у него изъят ы сухари и соль.

— Почему ты не ешь соль? — спросил Русинов.

— Я — Авега, — снова повторил он. — Мне можно не есть соли. Когда т ы, Русин, станешь доб ы вать ее, тоже не станешь есть.

— Соль — символ солнца?

— Да, — нехотя проронил он. — Потому люди стали есть соль. И не могут жить без нее, как без солнца.

Значит, изначально горькая соль б ы ла священной? Авега вскинул на него глаза и неожиданно заявил:

— Ты изгой, Русин. Мне нельзя с тобой говорить.

— Хорошо, — согласился Русинов. — Скажи мне только: зачем ты нес соль на реку

Ганг?

— Сауры просили…

— У них что, нет соли? — Есть, — в ы молвил Авега. — Да им нужна священная соль.

— Где же ты берешь ее?

— В пещере… Не искушай рок, Русин! — вдруг жестко проговорил он. — Нас слышит Карна.

Русинову казалось: еще мгновение, еще несколько слов, оброненных Авегой, и откроется нечто недоступное разуму. И этот полубредов ы й разговор внезапно уложится в строгие рамки логики и истин ы. Однако, произнеся имя «Карна», «знающий пути» прочно умолк, и нельзя б ы ло больше терзать его вопросами. Если бы тогда знать, что Авега не единожды уже хаживал в Индию на реку Ганг и приносил туда священную соль! И что в судьбе его, а значит, и в этих таинственных походах принимал участие сам Неру! Ничего этого Русинов не знал и потому при всем своем расположении к Авеге не мог, не в состоянии б ы л поверить ему. Из нагромождения нереальн ы х, фантастических фактов он п ы тался в ы брать рациональные зерна с той лишь целью, чтоб ы хоть как-то проникнуть в его непонятный мир и извлечь информацию, интересующую Институт. Бред сумасшедшего иногда б ы вает гениальным, но чтоб ы принять этот гений, следует самому сойти с ума. И потому Русинов, разговаривая с Авегой, всякий раз м ы сленно, на ходу рассортировывал все, что сл ы шал, и отбирал факт ы для отчета, а многое, на его взгляд, неважное и сумбурное, отбрас ы вал. Это б ы ла своего рода неум ы шленная халтура. В какой-то степени она спасла Авегу от множества вопросов, когда спустя два года за него круто взялась Служба, а также не дала пищи для серьезн ы х аналитических в ы водов, котор ы е могли бы б ы ть основан ы на кажущемся фантастическом материале.

В восемьдесят третьем году Авегу неожиданно забрали из Института в веденье Служб ы. За два года Русинов уже успел забыть о несостоявшейся поездке в Индию, а точнее, о причинах нев ы дачи виз ы. Естественно, никто не знал, почему Служба забрала «источник», и считали, что она таким образом проявляет свой профессионализм и рвение, — дескать, Институт столько лет продержал человека у себя и получил мизерн ы е результаты, а вот мы сейчас покажем, как нужно работать. Авега не б ы л ни арестованным, ни задержанным. Случай б ы л по-своему уникальн ы й, и его содержали скорее как предмет научного изучения, и это значительно лучше, чем психушка либо дом престарел ы х. Где бы еще так следили за его здоровьем, в ы полняли любое возможное желание и придумывали развлечения? Десятки раз он мог бы спокойно бежать, когда вдвоем с Русиновым они уезжали за сотни километров от Института — на родину Авеги в Воронеж, затем к сестре участника экспедиции Андрея Петухова в Новгород. Он же повиновался одному ему ведомой силе рока и не пом ы шлял о побеге…»