Глава 2. Очерки истории философии. 8 страница

дем его полностью): " Для экзистенциалиста человек потому не поддается оп-

ределению, что первоначально ничего собой не представляет. Человеком он

становится лишь впоследствии, причем таким человеком, каким он сделает

себя сам.

Таким образом, нет никакой природы человека, как нет и бога, который

бы ее задумал. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя

представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет

себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после

того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то

он есть лишь то, что сам из себя делает. Таков первый принцип экзистенциа-

лизма". Теперь о свободе. В той же работе " Экзистенциализм - это гуманизм"

Сартр приводит пример некоего молодого человека, который не знает, пойти

ли ему защищать родину от оккупантов или остаться с матерью, для которой

он единственная опора. Юноша колеблется между любовью к своей матери и

ратным подвигом для спасения родины. Юноша - христианин и решает посо-

ветоваться со священником.

Но к какому же священнику обратиться за советом? Сартр пишет: " Но

есть священники-коллаборационисты, священники-выжидатели, священники

- участники Сопротивления. Так кого же выбрать? И если юноша останавли-

вает свой выбор на священнике-коллаборационисте, то он уже решил, каким

будет совет". Так что, практически, выбирая советчика, выбор молодой чело-

век всё равно делает сам. Конечно, легче было выбрать коллаборационизм

(сотрудничество с фашизмом), но те, кто выбрал Сопротивление, действова-

ли не по расчету, а рискуя жизнью и ее благами, зато не изменяли себе (сво-

ему существованию). Человек, по Сартру, может оставаться свободным или

рабом вне зависимости от обстоятельств. Закованный в кандалы может быть

свободным, а живущий на свободе и весьма обеспеченный может быть ра-

бом. Человек сам " выбирает" себе свободу или несвободу.

Последний из философов экзистенциалистов, к кому мы обратимся,

А. Камю. Для Камю существует лишь одна по-настоящему серьезная фило-

софская проблема - проблема самоубийства. Камю писал в " Мифе о Сизи-

фе", в котором исследовал абсурдность мира, " выскальзывающего" из на-

ших рук (мир чужд нам так же, как чужд Сизифу камень, который он вынуж-

ден катить в гору всю свою жизнь): " Решить, стоит или не стоит жизнь того,

чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос филосо-

фии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум

десятью или двенадцатью категориями, - второстепенно". Как определить

бó льшую неотложность одного вопроса в сравнении с другим? - опрашивал

Камю. И отвечал так: Нужно судить по поведению людей. Я никогда не ви-

дел, - говорил он, - чтобы кто-то умирал за онтологический аргумент. Так,

Галилей, хотя и ценил научную истину, но в то же время и отрекся от нее,

как только отстаивание ее стало угрожать его жизни. И он был прав. Эта ис-

тина не стоила костра. Земля ли вертится вокруг Солнца, Солнце ли - вокруг

Земли. Не все ли равно? Вопрос пустой. Но в то же время можно увидеть, как

умирает множество людей только потому, что, по их мнению, жизнь не стоит

того, чтобы ее прожить. Поэтому, заключил Камю, " вопрос о смысле жизни я

считаю неотложным из всех вопросов".

А. Камю был идеологом молодежного движения 50-60-х годов в Запад-

ной Европе и США. Участники этого движения цитировали фразу Камю из

" Бунтующего человека" (1951): " Я бунтую, следовательно, мы существуем",

которую он употреблял в противовес декартовскому " я мыслю, следователь-

но я существую". Отталкиваясь от философии абсурда, Камю утверждает,

что " первая и единственная очевидность", которая дается в опыте абсурда -

это бунт. Камю рассматривал различные виды бунта: " метафизический"

(восстание человека против своего удела и всего мироздания), " историче-

ский", " художественный". Лучшее выражение бунта, считал он, - в искусстве,

в котором человек наиболее свободен, а свобода есть высшая цель человека.

Фрейдизм и неофрейдизм, психоанализ: З. Фрейд, К. Юнг, Э. Фромм.

Homo sapiens (" человек разумный") - так обычно говорят о человеке, чтобы

подчеркнуть его специфику. Но факты (и многие!) говорят о противополож-

ном: о проявлениях немотивированной агрессивности, о скрытых и темных

импульсах " ночного человека". Вот эта " темная" сторона человеческой при-

роды и стала предметом психоанализа, основателем которого был австрий-

ский психолог, невропатолог и философ Зигмунд Фрейд (1856-1939).

Согласно Фрейду, в психике человека можно выделить три уровня:

сознательное - то, что осознается личностью; предсознательное - то, что

личностью не осознается, но при определенных условиях может осозна-

ваться; бессознательное - представления, которые " не становятся созна-

тельными, потому что им противодействует известная сила". Развивая уче-

ние о трех уровнях психики, Фрейд выдвигает идею о " связной организа-

ции психических процессов личности", включающей " Я" (Ego) личности,

" Оно" (Id) и " Я-идеал", или " Сверх-Я" (Супер-Еgо).

К " Я" " прикреплено сознание", контролирующее все психические про-

цессы, Через " Я" происходит вытеснение в бессознательное " запрещенных"

сознанием представлений. " Оно" - это бессознательное, сфера инстинктов,

страстей и переживаний, стремящихся преодолеть сопротивление " Я" и

проявиться в сознании. " Сверх-Я" - область социальных норм и нравствен-

ных установок. Главное внимание в учении Фрейда уделено бес-

сознательному, содержанием которого являются два вида влечений - сексу-

альные инстинкты - либидо (лат. libido - влечение, желание, стремление),

цель которых заключается в продолжении рода, и влечения к жизни, имею-

щие своей целью сохранение, поддержание и развертывание жизни во всех

ее аспектах и проявлениях. Впоследствии оба влечения Фрейд объединяет в

одно - влечение к жизни (Эрос), которому противостоит влечение к смерти

(Танатос).

Вокруг влечений, подвергшихся вытеснению в область бессознатель-

ного, согласно Фрейду, формируется целый ряд комплексов, центральным из

которых является Эдипов комплекс. Согласно древнегреческому мифу, Эди-

пу, сыну царя Фив, было предсказано, что Эдип станет убийцей своего отца и

супругом своей матери, что, впоследствии, и осуществилось. Отношению к

отцу, по Эдипову комплексу, амбивалентно (лат. ambo - оба и valentio - сила;

двойственность переживаний). Отец вызывает у мальчика противоположные

чувства: стремление устранить отца как своего соперника и вместе с тем чув-

ство преклонения перед ним, ибо отец может и наказать и защитить. У дево-

чек подобное чувство проявляется в виде комплекса Электры - в любви к от-

цу и ревности к матери. " В эдиповом комплексе, - пишет Фрейд в работе " То-

тем и табу" (1913), - совпадают начала религии, нравственности, об-

щественности и искусства в полном согласии с данными психоанализа, по

которым этот комплекс составляет ядро всех неврозов…".

Важнейшую роль в учении Фрейда играют понятия сублимации (от лат.

sublimo - возношу) и вытеснения. Сублимация - это перенесение, пе-

реключение психической энергии с социально неприемлемых, низменных

целей на социально-приемлемые: творчество в области науки, искусства, ли-

тературы и иные виды творчества. Вытеснение по своей направленности

противоположно сублимации. Человек неосознанно загоняет свои влечении в

самые дальние уголки психики, накладывает на них жесткий запрет. Но они

от этого не исчезают, а, наоборот, становятся источником отрицательной

энергии, рождают агрессивность, приводят к различным психическим рас-

стройствам и неврозам. Будучи же выявлены с помощью психоаналитиче-

ских методов, разработанных Фрейдом, и представленными на свет сознания,

они утрачивают свою разрушительную силу.

Вместе с тем в учении Фрейда человек предстает существом, руководи-

мым в жизни исключительно низменными устремлениями. Теория Фрейда

производит редукцию (низведение) всех высших проявлений человеческого

духа до низших. На эту сторону фрейдовской концепции, практически игно-

рировавшей социальный фактор, обратили внимание последующие психо-

аналитики, прежде всего К. Юнг и Э. Фромм.

Карл Густав Юнг (1875-1961) - швейцарский психолог и философ, ро-

доначальник аналитической психологии. Согласно Юнгу, бессознательное

вовсе не является темным хранилищем пороков и плотских влечений, как

считал Фрейд. Это собрание утраченных воспоминаний, аппарат интуитив-

ного восприятия, значительно превосходящий по своим возможностям созна-

тельное мышление. Юнг выявляет так называемое " коллективное бессозна-

тельное" как более глубинный, чем личностное бессознательное Фрейда,

слой психики, несущий в себе " свойства всего человечества, как некоего об-

щего целого". Коллективное бессознательное - это итог жизни человеческого

рода, оно присуще всем людям, передаётся по наследству и служит основа-

нием, на котором вырастает индивидуальная психика. Содержанием коллек-

тивного бессознательного являются так называемые архетипы - праобразы

(первобытные образы), изначальные врожденные психические структуры,

образования архаического характера, включающие мифологические мотивы.

Мифотворчество, считает Юнг, присуще человеку во все времена. Взаи-

модействуя с глубинными архетипическими (от греч. arché - начало и tý pos -

образ) структурами коллективного бессознательного, сознание создает новые

мифы, иррациональные идеи. Одной из таких идей, считает Юнг, является

идея национал-социализма в Германии, основанная на архетипическом обра-

зе мифологического древнегерманского бога " грозы и неистовства" - Вотана.

Эрих Фромм (1900-1980) - немецко-американский психолог и социолог,

представитель неофрейдизма, соединившего идеи психоанализа с социологи-

ческими теориями. " Человеческая натура, - пишет Фромм в работе " Бегство

от свободы" (1941), - это не сумма врожденных, биологически закрепленных

побуждений, но и не безжизненный слепок с матрицы социальных условий;

это продукт исторической эволюции в синтезе с определенными врожденны-

ми механизмами и законами". Фромм вводит, в отличие от классического

психоанализа, понятие " социальное бессознательное". Социальное бессозна-

тельное – это вытесненный психический материал, общий для большинства

членов данного общества; социальный по своей природе и представляющий

собой социальный характер. Характер определяется Фроммом как " относи-

тельно стабильная система всех неинстинктивных стремлений, через которые

человек соотносится с природным и человеческим миром". Развивая идею

социального характера, Фромм опирается на такие понятия как " обладание" и

" бытие", трактуя их как " два основных способа существования, два разных

вида самоориентации в мире, две различные структуры характера, преобла-

дание одной из которых определяет всё, что человек думает, чувствует и де-

лает".

Если человек живёт по принципу обладания, его отношение к миру вы-

ражается в стремлении овладеть этим миром, превратить всё и всех в свою

собственность. Альтернативой обладания является бытие. В понимании

Фромма, бытие - это истинная природа личности, которая ориентирована на

независимость, свободу, критический разум. Внутренняя активность - вот

основная характеристика бытия личности. " Быть активным, - пишет Фромм в

работе " Иметь или быть? " (1976), - значит дать проявиться своим способно-

стям, таланту, всему богатству человеческих дарований, которыми - хотя и в

разной степени - наделен каждый человек". Быть - значит также " общаться с

другими людьми, вырваться из тьмы своего одиночества и эгоизма". Ориен-

тация на бытие включает такие качества личности как потребность отдавать,

делиться с другими, стремиться к единению, что характерно для действи-

тельно демократического, гуманного общества.

Герменевтика. Интерпретация, понимание, герменевтический круг.

Герменé втика (от греч. hermē neutikó s - разъясняющий, истолковывающий) -

это искусство и теория истолкования текста. Одним из первых произведений

герменевтического характера принято считать сочинение Аристотеля " Об ис-

толковании". Когда возникло христианство, то искусство и теорию истолко-

вания текста, в то время называвшихся экзегé тикой (от греч. exē gē tikó s -

разъясняющий), стали применять как инструмент правильного понимания

Библии. При этом было обращено внимание, что текст может иметь несколь-

ко смысловых уровней.

В начале XIX в. немецкий протестантский теолог и философ Фридрих

Шлейермахер (1768-1834), рассматривая возможность применения герменев-

тики к любым текстам, а не только к священному писанию, понял, что герме-

невтика может служить особым (в отличие от других методов работы с тек-

стом, например, грамматики), способом понимания внутреннего мира автора

текста.

Немецкий философ Вильгельм Дильтей (1833-1911) уже связывает с

герменевтикой " науки о духе", изучающие общество и человека, историю и

культуру. Ведь " науки о духе" так или иначе сталкиваются с задачей пости-

жения внутреннего мира автора текста, поскольку данные науки реконструи-

руют картину изучаемых событий посредством обращения к письменным ис-

точникам, т.е. к текстам. Дильтей считал, что ученый не в состоянии адек-

ватно воспроизвести, правильно интерпретировать прошлые факты без учета

психологии, мотивации, менталитета создателя документа как письменного

свидетельства. Нужно, как полагал Дильтей, " вжиться", " вчувствоваться" в

образ жизни и образ мыслей автора.

В XX веке герменевтика поднимается до уровня философской дисцип-

лины и рассматривается как важнейший исследовательский метод всего ком-

плекса социально-гуманитарных дисциплин. Научная работа с текстом ста-

новится существом гуманитарного познания: постигнуть духовную жизнь

человека соответствующей эпохи можно только через раскрытие многознач-

ности текста. При этом необходимо учесть, что познающий субъект сам ста-

новится, " вживаясь" в содержание текста, в духовный мир, выражаемый ав-

тором текста, частью познаваемой духовной реальности. Получается, что по-

стижение смысла текстов постоянно движется по пути их интерпретации и

понимания через эту интерпретацию духовного мира автора и эпохи, выра-

женного в тексте, к новым текстам и к новым, более глубинным, смысловым

уровням.

Понимание и интерпретация становятся важнейшими понятиями фило-

софской герменевтики. При этом сама герменевтика превращается из учения

о методе познания в учение о бытии. Человек, в герменевтике, есть существо,

бытие которого заключается в понимании. Понимание становится не только

способом познания, но и способом существования человека. Крупнейшими

представителями философской герменевтики считаются французский фило-

соф Поль Рикёр (род. в 1913), уже известный нам Мартин Хайдеггер, его

ученик Ханс-Георг Гадамер (род. в 1900), автор программного труда " Истина

и метод. Очерки философской герменевтики" (1960) и др.

Что же такое интерпретация? " Интерпретировать, - считает Рикёр, -

значит идти от явного смысла к скрытому". Интерпретация подчинена глав-

ной герменевтической задаче - пониманию. Цель понимания заключается в

том, чтобы перенести смысловую связь и структуру от другого жизненного

(исторического и личностного) мира в свой собственный. То, " что является

жизненным, - пишет в " Истине и методе" Гадамер, - …в действительности

никогда по-настоящему не познается предметным сознанием, напряжением

разума, который стремится проникнуть в закон явлений. Жизненное - не та-

кого свойства, чтобы можно было извне достичь постижения жизненности.

Напротив, единственный способ постичь жизненное - это постичь его изнут-

ри". При этом необходимо внимательно относиться к внутреннему миру дру-

гого человека, к духу иной культуры, чтобы присущие им смыслы были вос-

приняты нами, как они воспринимались в свое время самими носителями

этих смыслов. " Понимать, - пишет Рикёр, - означает переноситься в другую

жизнь". При этом возникает проблема так называемого герменевтического

круга.

У Шлейермахера герменевтический круг - это принцип понимания тек-

ста, основанный на взаимосвязи части и целого: понимание целого складыва-

ется из понимания отдельных частей, а для понимания отдельных частей не-

обходимо понимание целого. Получается круг, но только герменевтический.

Герменевтический круг усложняется тем, что и анализируемый текст (как

целое) является частью по отношению ко всему творчеству автора, а творче-

ство автора, в свою очередь, часть соответствующего жанра, а жанр включа-

ется в литературу. Но и это еще не всё! Текст ведь является еще и частью

душевной жизни автора. Поэтому, у Дильтея в качестве элементов герменев-

тического круга, в соотношении части и целого, выступают текст и биогра-

фия его автора.

Идея герменевтического круга усложняется еще и тем, что взявшись за

решение задачи понимания какого-либо текста, субъект исследования так

или иначе уже имеет некоторое представление о том, что предстоит понять

(беспредпосылочного понимания не существует!). Исследователь уже на-

строен на определенную " волну", невольно ожидает от воспринимаемого

текста то, что соответствует его представлениям о смысле текста. Получает-

ся, что без предпонимания (первичного понимания), предшествующего даль-

нейшему углублению в смысл текста, не обойтись. Поэтому, разработка

предварительного наброска смысла текста и его последовательный пере-

смотр являются процессом понимания смысла текста, способом " переноса" в

другую жизнь. Тем самым, философская герменевтика поднимается через

механизм понимания до рассмотрения всего объема человеческих взаимоот-

ношений и форм общения, наполняется высоким моральным пафосом озабо-

ченности за опасные последствия разобщенности людей, трудности установ-

ления взаимопонимания. И в этом высокий гуманитарный потенциал герме-

невтики.

Структурализм: Ж. Деррида, М. Фуко. Р. Барт. Во второй половине

XX в. в Западной Европе возникает новое направление, обозначаемое в це-

лом как " постструктуралистско - деконструктивистско - постмодерни-

стокий комплекс". Каковы общие черты данного комплекса и кто его наибо-

лее видные представители?

Во-первых, в данном философском направлении реализуется так назы-

ваемый интердисциплинарный подход, отходящий от узкопрофес-

сиональной трактовки содержания философского знания (онтология, гно-

сеология, аксиология и т.д.). Здесь объектом философского исследования

является все, что может быть проинтерпретировано с целью поиска новых

смыслов. Текст же в этом случае понимается как любая система знаков, не-

сущая некую информацию и содержащая в себе любые скрытые смыслы.

Поэтому, в отличие от традиционных способов и приемов философского ис-

следования, здесь отдается предпочтение самым разным гуманитарным ме-

тодикам: философским, филологическим, историческим, политологическим

и другим.

Во-вторых, основой методологии исследования любого текста является

принцип деконструкции (лат. de… - отмена, устранение чего-либо). Смысл

деконструкции " как специфической методологии исследования литературно-

го текста заключается в выявлении внутренней противоречивости текста, в

обнаружении в нем скрытых и не замечаемых не только неискушенным, " на-

ивным" читателем, но ускользающих и от самого автора (" спящих", по выра-

жению Жака Дерриды) " остаточных смыслов", доставшихся в наследие от

речевых, иначе - дискурсивных, практик прошлого, закрепленных в языке в

форме неосознаваемых мыслительных стереотипов, которые, в свою очередь,

столь же бессознательно и независимо от автора текста трансформируются

под воздействием языковых клише его эпохи".

На первый взгляд кажется, что это вовсе не новое слово в философии, а

уже известная нам герменевтика. Однако это не так. В герменевтике тради-

ционно строится общая исследовательская программа, деконструктивизм же

отказывается от любой программы, рассматривая ее как дань классике. Цель

герменевтиков - понять текст - вообще становится для деконструктивизма

малозначимой. Для него главное - текст как таковой, выяснение того, как

форма, выразительные средства (особо среди них выделяется деконструкти-

визмом метафора) и смысл, но не единственно только он, а среди прочих,

оказывают влияние на любое содержание, облеченную в текстовую форму.

При этом текст может быть любым: как художественным, так и науч-

ным. Всё это вместе составляет основу в деконструктивизме так называемой

концепции " нарратива" (от лат. gnarus - знающий, осведомленный о чем-

либо), или " повествования". " Согласно этой теории, мир может быть познан

только в форме " литературного" дискурса; даже представители естественных

наук, например, физики, " рассказываются истории" о ядерных частицах".

Считается, что посредством нарратива мы придаём реальности форму и

смысл, упорядочиваем наш опыт по отношению к этой реальности посредст-

вом текстового (повествовательного) выделения начала, середины и конца,

центральной и побочной тем, т.е. человеческая способность рассказывать ис-

тории есть главный способ, каким людям удается упорядочить и осмыслить

окружающий мир.

Комбинируя слова, литератор или рассказчик даже вносит в мир нечто,

доселе в нём отсутствующее - новые типы личностей и виды предметов, спо-

собы поведения и существования. По мнению Р. Барта, " заявления, касаю-

щиеся " реализма" нарратива, не должны приниматься во внимание… Функ-

ция повествования - не " представлять", а составлять зрелище… Нарратив не

показывает, не имитирует… С референционной, реалистической точки зре-

ния в повествовании буквально ничего не происходит. А " что происходит",

то - есть один лишь язык, приключение языка…".

В-третьих, для анализируемого комплекса характерной является кри-

тика рационалистических схем объяснения, что проявилось в постструктура-

лизме. Классический структурализм, основанный шведским языковедом

Фердинандом де Соссюром (1857-1913), искал некоторые исходные объясни-

тельные схемы, которые имелись, например, уже в первобытном сознании и

которые сохраняют свою устойчивость при различного рода преобразованиях

и изменениях. Для нас сегодня эти схемы оказались " закрыты" цивилизацией,

но их выявление способно многое объяснить (в силу их устойчивости) и в со-

временных культурных явлениях. Постструктурализм (лат. post - после),

напротив, предлагает свободный поток мысли и интерпретации, считая, что

любые " навязываемые" человеком и эпохой схемы объяснения заставляют

реальное положение дел подгонять под выдуманную кем-то систему, насиль-

но устанавливать некий порядок схемы. " Вне текста нет ничего" - таков девиз

постструктурализма. Есть только операции " разборки" и " сборки" текста

(или, иначе, деконструкции), цель которых " свести с ума структурализм,

культуру, общество, религию, психоанализ", - такова методологическая на-

правленность постструктурализма.

Наконец, в-четвертых, для исследуемого " постструктуралистско - де-

конструктивистского комплекса" характерно резкое изменение поля соотно-

шения между обыденным сознанием и теоретическим мышлением философа.

Если для классической философии обыденное сознание представляло собой

лишь объект для просветительской деятельности, то для нового направления

обыденное сознание (для которого найдена такая формула: " психология здесь

и теперь") становится не только равноправным объектом философских изы-

сканий, но занимает даже более значимое, приоритетное место.

Теперь, немного, о философских представителях данного комплекса.

Теоретические предпосылки постструктурализма и деконструктивмзма были

разработаны французским философом и литератором Жаком Дерридой (род.

в 1930). В основу философской работы (" грамматологии") им ставится идея

принципиальной бесструктурности, интерпретация, понимаемая как свобод-

ная игра слов (" поэтическое мышление", по выражению Хайдеггера). Дело в

том, считает Деррида, что выбор изначальной смысловой структуры часто не

только не обоснован, а самим фактом своего существования просто как бы

закрывает от нас иные возможные смыслы.

Согласно грамматологии, у " письма" (так Деррида называет текст) нет

начала, так как любое письмо есть список с более раннего письма, которое, в

свою очередь, есть список (транскрипция) с предыдущего. Считая себя " нау-