Оля, 1980 год. Так мы и жили в школе. Напеременах болтали с Женей в коридоре

Так мы и жили в школе. Напеременах болтали с Женей в коридоре. Он принес мне кучу книг, и теперь я домапо вечерам читала. Читала, чтоб потом, на следующий день, обсудить с Женькойто, что прочла. Надо ж мне было научиться беседу поддерживать, а то неудобно.Оказывается, говорить – это совсем несложно!

И вот стоим мы как-то наперемене, Женя мне рассказывает что-то про «Трех мушкетеров», а тут к нам мальчишкиподходят. Почти все. И Миша, самый высокий в классе, говорит:

— Архипов, мы решили, чтоне будем мы тебе больше бойкот объявлять. Пойдем с нами в конный бой играть.

Женька аж подпрыгнул отсчастья. Видно было, как он обрадовался. И рванул к мальчишкам.

Они оживленно загоготали, понятно, что им Женьки тоже не хватало. Он же душа компании, конечно, с нимвеселее. А мне сразу стало пусто и холодно. И слезы на глаза навернулись. Яотвернулась к окну, чтоб никто не видел, что я плачу, а слезы все текли итекли. Женька-то играет, а я никому не нужна. Мальчишки со мной играть небудут, а девочки… Что с них взять, они в этом времени какие-то недоразвитые.

Я очнулась, как толькоуслышала рядом с собой Женин голос:

— Или мы играем вместе сней, или бойкотируйте нас дальше. Но вдвоем.

— Тили-тили-тесто, жених и невеста! – громко заорал кто-то, и все заржали.

Я вздрогнула, а Женькадаже не улыбнулся, а просто взял меня за руку. И смех стих. И мальчишкисмотрели на нас во все глаза, а потом Миша сказал:

— Но не может же она вконный бой играть?

— В конный не может, —согласился Женя, — а в «Морской» запросто!

— А давайте поле 20 на20! — А давайте!

— Парами! На вылет! Апотом финал – 30 на 30!

Мы рванули в класс. Яуспела разглядеть Красноперкину, которая злобносжимала губы в окружении своих подружек.

После следующего урока кнам стали подтягиваться девочки. Сначала просто сидели рядом и смотрели, как мыиграем, а потом стали активно болеть и помогать. То ли я уже попривыкла, то лиони стали вести себя лучше, но я перестала раздражаться от одного ихприсутствия. С Леной «маленькой» и Олей «кудрявой» мы даже вполне веселопоболтали. Так странно, из пятнадцати девочек в классе пять Лен и три Оли! Плохо тут с фантазией у родителей.

И вот на очереднойперемене шли мы с девчонками по коридору, и проходили мимо кабинета директора, а там, в приемной дверь была открыта настежь. Я мимо проскочила, а потом резкозатормозила. Заметила что-то боковым зрением, что-то очень странное, наподсознании сработало. Я вернулась к двери, осмотрела комнату… Вот! Вот за чтоу меня глаз зацепился! В углу комнаты, там, где в моем времени стоялкомпьютерный стол с техникой, здесьнаходился странный агрегат.

— Девочки, что это? —спросила я шепотом.

— Печатная машинка, —ответила кудрявая Оля, — А что?

— А как она печатает?

— В смысле? — изумиласьОля.

И тут мне повезло, потомучто в комнату влетела молоденькая девушка-старшеклассница и ринулась к этойсамой машинке. Я не выдержала, подошла поближе, чтоб посмотреть, как она с нейбудет управляться.

При виде знакомойклавиатуры у меня просто сердце сжалось. Где-то в глубине души ожила надежда, что это просто сильно устаревший принтер, а комп, пусть тоже устаревший, но есть. И спрятан в соседней комнате. И сейчас я егонайду, включу и как-нибудь попаду домой.

Девушка вручную заправилабумагу. Ну, ладно, наверное, в старых принтерах тоже так делали, но когда онасела и стала набирать текст, а по бумаге в такт с ее нажатиями стали скакатьмаленькие молоточки, я на минуту просто потеряла дар речи. Когда первый шокпрошел, любопытство победило разочарование. Понятно, что компане будет, но как она работает? Девушка стучала по буковкам, но так мучительномедленно, что я устала на нее смотреть и не выдержала:

— Можно я?

— Ты? А ты умеешь?

Я неопределенно пожалаплечом.

— Ну, попробуй, — сказаладевочка, — Меня классная попросила напечатать. Это для кабинета.

Она освободила мне стул, я уселась, положила руки на клаву. От ностальгии чутьне заплакала. Посмотрела на раскладку — совпадает, только знаки препинаниянемного по другому расположены. Ткнула букву — ого! А нажимать-то нужно гораздосильнее.

— Ты умеешь? — еще разспросила девушка.

И я начала печатать.

Сначала сбивалипредупредительные «звяки» в конце строчки и то, что потом каретка (это называетсякаретка!) переезжала с конца строчки на начало. Но все-таки это была родная клавиатураи, пусть мне приходилось лупить по ней с непривычной силой, я все равнополучала огромное удовольствие. Собственно, очнулась я, допечатав лист.

— Ну ничего себе! — глазау старшеклассницы были огромные.

— Где ты так печататьнаучилась? — выглядывали у нее из-за плеча Оля с Леной.

— Да так… В одном месте…— я опять неопределенно пожала плечом.