Джуббаиты и бахшамиты

Джуббаиты и бахшамиты — последователи Абу Али Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба аль-Джуббаи [Абу Али Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаба аль-Джуббаи (850–915 г.). Родился в городе Джубба, учился в Басре. Стал главой мутазилитов Басры с 880 г. Учитель и отчим будущего основателя ашаритской школы Абу аль-Хасана аль-Ашари.] и его сына, Абу Хашима Абд ас-Салама.

Аль-Джуббаи и Абу Хашим были басрийскими мутазилитами, в некоторых вопросах они имели общее мнение с другими мутазилитами, а по другим вопросам у них существовали разногласия. Между собой у них также были разногласия.

Вот вопросы, в которых они имели общее мнение между собой, отличное от остальных мутазилитов:

а) Они утверждали, что желание, благодаря которому Создатель наделяется качеством Желающего, возникает у Аллаха вне субстрата. Если Он пожелает уничтожить мир, то Он уничтожит его также вне субстрата.

Всевышний, по их мнению, также находится вне субстрата.

Мнение о том, что все существующие вещи — это только свойства, не имеющие субстрата, подобно мнению, что все существующие вещи — это субстанции, не имеющие места. Это похоже на учения философов, когда они признавали разум как субстанцию вне субстрата и места, а так же Всеобщую Душу и Разум, не имеющие плоти.

б) Аль-Джуббаи и Абу Хашим признавали, что Аллах является «Говорящим» с помощью слова, которое Он создает в субстрате. Они говорили, что слово состоит из отдельных звуков или букв, соединенных между собой, значит, «говорящий» — это тот, кто произносит слово, а не тот, в ком это слово существует.

в) Оба они отрицали возможность увидеть Аллаха в будущей жизни.

г) Аль-Джуббаи и Абу Хашим утверждали, что человек сам создает и производит действия, добро и зло, повиновение и ослушание [Обычное представление мутазилитов о том, что человек обладает свободой воли.]. Возможность (действовать) предшествует самому действию. Но возможность это не только целостность всего тела в целом и отдельных органов. Возможность — это нечто большее. Оба они говорили, что тело является условием существования жизни.

Они согласились в том, что познание Аллаха и благодарность Ему, знание плохого и хорошего — это вещи, постигаемые разумом, и это постижение является обязанностью каждого человека.

Они утверждали, что разум в состоянии постичь все существующие положения шариата. В соответствии с разумом и мудростью Мудрый должен наградить повинующегося и наказывать ослушника.

д) По их мнению, вера — это хвалебное звание, оно объединяет хорошие качества, благодаря соединению которых в человеке, его называют верующим. Тот же, кто совершил тяжкий грех, тотчас становится грешником, его нельзя называть ни верующим, ни неверным. Если же такой человек умер, не раскаявшись в грехе, то он обречен на вечное пребывание в аду.

е) Аль-Джуббаи и Абу Хашим были согласны в том, что Аллах не скрыл от Своих рабов ничего из того, о чем знал, но если Он сделает это, то это наилучшее (для них). Наилучшее — не самое приятное, а самое полезное и самое правильное в этом мире, хотя это и может быть мучительно и неприятно. Примеры этого — кровопускание с помощью пиявок, операции, принятие лекарств.

Нельзя сказать, что Всевышний способен сделать нечто лучше того, что Он уже сделал Своему рабу. Все обязанности [Обязанности, которые наложены на человека.] суть Божественные милости. Направление Пророков, предписания шариата, подготовка постановлений, указание правильного пути — это все также Божественные милости.

Что касается расхождений между Аль-Джуббаи и Абу Хашимом, то относительно атрибутов Всевышнего аль-Джуббаи говорил: «Создатель — Знающий по своей сущности, Всемогущий, Вечноживой по своей сущности». Выражение «по своей сущности» означает, что Его бытие в качестве Знающего не нуждается в свойстве, которое есть знание, или в состоянии, которое делает необходимым Его бытие в качестве Знающего.

А по мнению Абу Хашима, «Знающий по своей сущности» означает, что Он обладает состоянием, которое есть свойство. Это свойство проявляется только во всей сущности, а не отдельно. Таким образом, он признал состояния, которые по сути свойства. Но эти состояния не являются ни реально существующими, ни несуществующими; ни известными, ни неизвестными; то есть сами по себе как таковые они не узнаются, а узнаются вместе с сущностью.

Существование Знающего в качестве «знающего» — это состояние, которое есть свойство помимо Его существования как сущности. Таким же образом Он существует как Всемогущий, Вечноживой.

Абу Хашим и аль-Джуббаи разошлись во мнениях относительно того, что Аллах Слышащий, Видящий.

Аль-Джуббаи говорил: «“Он Слышащий, Видящий” означает, что Он Вечноживой, у него нет изъяна».

Против этого выступил его сын и остальные его приверженцы. Что касается его сына, то он пришел к тому, что Его бытие в качестве Слышащего — это состояние, Его бытие в качестве Видящего тоже состояние, но не такое как бытие в качестве Знающего из-за различия двух проблем, двух понятий.

Другие же его приверженцы говорили: «Это означает, что Он знает все видимое и все слышимое».

Также они разошлись во мнениях относительно причинения страдания. Аль-Джуббаи говорил: «Это возможно ради вознаграждения», — и обосновывал этим страдания детей. А его сын говорил: «Это допустимо лишь при условии награды и предостережения одновременно».

Аль-Джуббаи и его сын говорили: «В этом мире Аллах ничем не обязан своим рабам, так как Он дал им разум и шариат. Но так как Он обязал людей исполнять одно и сторониться другого, то Он должен сделать разум совершенным, дать необходимые доказательства, силу и возможность действовать. Он должен поразить людей чудом, которое бы побудило их исполнять то, что Он возложил на них, и отстраниться от совершения того, что Он им запретил».

В частных разделах этого вопроса у них большая путаница.

Относительно пророчества и имамата все багдадские мутазилиты отличались от басрийских. Известно, что среди басрийцев одни склонялись к рафидитам, а другие — к хариджитам.

Аль-Джуббаи и Абу Хашим сошлись с суннитами в отношении имамата. По их мнению, имамат — выборный. Сподвижники Пророка располагались в отношении достоинства в том же порядке, в каком они располагались в отношении имамата [Имеется в виду убежденность суннитов в том, что после Пророка самыми достойными людьми были последовательно Абу Бакр, Умар, Усман, Али, и в том же порядке они были правителями мусульман.]. Однако они совершенно отрицали чудеса среди сподвижников Мухаммада и других людей, но преувеличивали в отношении непорочности Пророков, их защищенности от больших и малых грехов, а аль-Джуббаи запрещал даже помышлять о возможности того, что Пророки могут совершить грех, если только не в иносказательном толковании.

В начале возникновения мутазилизма, деятельность его приверженцев, в основном, развивалась в мечетях. Между учеными различных групп (суннитов, шиитов, мутазилитов, хариджитов) шли богословские споры. Постепенно в эти споры втягивалось все больше людей. В конце концов, участвовать в этих диспутах стал сам халиф. В это время халифом был аль-Мамун (813–833 гг.), который интересовался философией, наукой и мутазилизмом. В 827 г. аль-Мамун выразил поддержку идеологии мутазилитов и, пользуясь возможностями, которыми он обладал как глава государства, объявил их учение официальным. Все государственные чиновники, судьи и прочие влиятельные люди были обязаны засвидетельствовать свое согласие со взглядами мутазилитов. В противном случае они лишались своих должностей либо подвергались другим притеснениям. Это время было названо «михна» — «испытание». Противниками мутазилитов были ученые-традиционалисты во главе с Ахмадом ибн Ханбалем. В то время Ахмад был одним из крупнейших авторитетов в хадисоведении и фикхе. Тем не менее, за отказ признать новое учение он был брошен в тюрьму и подвергался бичеванию. Ахмад защищал мнение о несотворенности Корана и отрицал основные постулаты мутазилитов. Долгое время имам Ахмад провел в тюрьме, пока халифом не стал аль-Мутаваккиль, который в 847 г. отверг учение мутазилитов. Таким образом, мутазилизм 15 лет был официальной доктриной Аббасидского халифата.

Аш-Шахрастани уделил много внимания мутазилитам и достаточно подробно описал учение каждой, даже небольшой группы. Дело в том, что в то время, когда он писал свою книгу, а это XII в., центральное идеологическое противостояние происходило между суннитами-ашаритами и мутазилитами. Хотя к тому времени мутазилиты уже потеряли былое влияние, тем не менее, их идеология не была окончательно искорена. И если в наше время достаточно мало людей, осведомленных в мутазилитских учениях, то во времена аш-Шахрастани большинство крупных богословов достаточно хорошо разбиралось не только в общем учении мутазилитов, но и в учении каждой их секты и даже отдельных ученых.

Необходимо сказать, что мутазилизм был распространен, прежде всего, среди интеллектуальной элиты общества. Но в широкие массы мутазилизм так и не проник. Несмотря на то, что часто происходили диспуты на эти темы, эти вопросы не касались повседневных нужд простого народа. Зачастую люди просто не могли понять суть проблем, поднимаемых мутазилитами, так как не обладали для этого достаточными знаниями. В то же время предводители мутазилитов были людьми, весьма осведомленными не только в таких исламских науках как тафсир [Тафсир — наука разъяснения смысла, толкования аятов Священного Корана.], фикх, хадисоведение, история, они также были хорошо знакомы с античной философией, древними персидскими, индийскими и доисламскими религиями. Добиться официального признания своей идеологии мутазилиты смогли без вооруженного восстания или какого-то или другого насильственного метода. Они воспользовались другим подходом: свой «призыв» они начали сверху, убедив в своей правоте сначала высших государственных служащих, а, в конце концов, и самого главу государства — Аббасидского халифа, который на высшем уровне провозгласил мутазилизм единственно правильной государственной идеологией. Это было время наибольшего расцвета учения мутазилитов. Но после того, как халиф аль-Мутаваккиль отверг мутазилизм и отдал свое предпочтение суннизму, в истории развития мутазилизма началась черная полоса. Мутазилиты подверглись гонениям, их учение было объявлено ересью. А так как мутазилизм не имел широкой поддержки в народе, со смертью большинства своих лидеров эта идеология пришла в упадок и практически была забыта. Немаловажной причиной того, что мутазилизм потерял свое былое влияние, стало и появления такого направления в исламском богословии как ашаризм. Абу аль-Хасан аль-Ашари и его последователи смогли совместить в этом учении доводы разума с методами традиционалистского богословия, основанными, прежде всего, на ясном, общепринятом смысле Корана и строгом следовании достоверным хадисам Пророка.

Надо сказать, что мутазилиты оставили после себя достаточно богатую литературную традицию. Ими было написано огромное количество работ либо с прямым изложением их убеждений, либо в жанре «опровержения» идеологических противников, где вначале излагалось мнение одной из групп, а затем эти взгляды опровергались, указывалось на ошибки и разъяснялось правильное, по мнению автора, убеждение в том или ином вопросе.

На протяжении истории развития исламской мысли неоднократно предпринимались попытки реанимировать некоторые из мутазилитских идей, как-то переосмыслить их, использовать их богатое научное наследие, но эти попытки не находили отклика в широких массах. Конечно, никто не призывал вернуться к учению ранних мутазилитов или какой-либо отдельно взятой их школы. В основном, религиозные группы или секты, возникшие в более позднее время, использовали какие-нибудь отдельные положения, которые они сознательно или невольно позаимствовали у мутазилитов. Таким образом, в наше время мутазилитской идеологии придерживается совсем небольшое количество мусульман. В основном это зайдиты, среди которых мутазилизм является основополагающей идеологией.

В заключение необходимо посоветовать мусульманам не вдаваться глубоко в дебри тех вопросов, которые поднимали мутазилиты. Особенно это касается атрибутов Аллаха и предопределения. Эти вопросы являются настолько сложными, что разобраться в них практически невозможно. Это то, в чем Аллах указал на Свое Величие и Могущество. Мусульманам достаточно верить в Единобожие и следовать предписаниям своей религии. Мы не должны оправдывать или разъяснять положения своей религии перед неверными и ввязываться в споры с ними, пользуясь их терминологией, методами, логическими выводами. Возможно, в этом был бы смысл, если бы это приносило пользу и после этого большое количество людей принимало бы Ислам. Но чаще всего, когда мусульмане дискутируют с философами и всякого рода «умниками», дело заканчивается тем, что каждый остается при своем мнении, поскольку большинство философов, в силу различных причин, считают для себя невозможным принять Ислам. Большинство же людей принимает Ислам не из убеждения в его философской выверенности, хотя Ислам идеален и выверен со всех сторон, а видя, что это религия является продолжением Божественной религиозной традиции, начатой Пророком Адамом и продолженной такими Пророками, как Нух, Ибрахим, Якуб, Юсуф, Муса, Иса, а последним в их ряду являлся Пророк Мухаммад. Также люди видят в Исламе справедливую и разумную религию, которая является наилучшим руководством для жизни как отдельного человека, так и всего общества в целом. К тому же Ислам по своей сути — простая религия, понятная любому разумному человеку, в ней нет всякого рода неразрешимых вопросов-несуразиц вроде «Троицы», «переселения душ», «посредничества церкви». Суть Ислама проста — в этом мире следуй Божественным законам и Божественной религии, чтобы в будущем получить награду.

Так вот, мусульманам не следует особо вдаваться в философские дебри, стараясь узнать то, что узнать невозможно. Если человек верит в существование Бога, ему не нужны дополнительные разъяснения Его состояния или отношения к людям. В данный момент мусульманам следует обратить большее внимание на другие вопросы. Во всем мире мусульмане подвергаются угнетению, силы неверных долгое время добивались и в итоге добились того, что в мире не существует ни одного полноценного мусульманского государства, в котором осуществляется полное шариатское правление. Так называемые «мусульманские» страны могут считаться таковыми лишь по своим историческим корням и потому, что большинство их населения составляют мусульмане. Но законы в большинстве этих странах не являются исламскими. Напротив, идет процесс все большего слияния с Западом, с его менталитетом, образом мышления, традициями, культурой потребления, ценностями. В странах, некогда входивших в великий мусульманский Халифат, повсеместно разрешается то, что запретил Аллах: многобожие, алкоголь, азартные игры, разврат и прочие мерзости; в то же время запрещается осуществлять даже основные мусульманские обряды или открыто следовать Исламу: запрет носить платок в общественных местах, запрет многоженства, закрытие исламских судов, а в некоторых «мусульманских странах» человека могут подвергнуть репрессиям лишь только за то, что он хочет своевременно исполнять пять обязательных молитв. Вот та проблема, над решением которой необходимо задуматься мусульманам.