Призвание

Когда я была подростком, вела двойную жизнь. Для большинства людей я была обычной девочкой из средней школы. Я постоянно получала пятерки, была участницей группы поддержки, королевой выпускного бала и даже встречалась с капитаном футбольной команды. Но суще­ствовала и другая Линн. Она была глубоко религиозна, эна вставала каждое утро перед рассветом и шла на ут­реннюю мессу, боготворила мать Терезу и лелеяла мечту: тать монахиней. Какой была настоящая я? Обе были иной.

Такая двойная жизнь началась со смерти моего отца, которого я обожала. Он руководил джазовым оркестром, как Гленн Миллер, и превратил наш дом в место веселья я радости, где собирались музыканты, танцоры и певцы.

За два дня до моего четырнадцатилетия отец умер от ин­фаркта во сне. Ему было всего пятьдесят.

Его смерть была непостижимой для меня. Мое потря­сение и горе заставило меня искать более глубокий смысл в жизни, поэтому я обратилась к Богу и церкви. Именно тогда возникло желание служить высшим целям, чтобы изменить мир к лучшему.

Я прятала свою духовность от других детей, потому что быть религиозной не считалось чем-то «классным», но я пыталась преодолеть расхождение между внутренней и внешней жизнью, участвуя в общественных работах и вовлекая в это всех моих друзей. Мы брались за любую работу, начиная от сбора одежды на продажу, чтобы вы­ручить средства на благотворительные цели, до обучения детей из неблагополучных семей, которым пришлось бро­сить школу. Помогать другим людям доставляло огромное удовольствие, нам всем это очень нравилось.

После средней школы я поступила в Стэнфорд, где изучение мистической поэзии Рильке и Руми заменило мне ежедневные походы в церковь. Я все еще искала ту цель, ради которой появилась на свет, когда вдруг влюби­лась в Билла Твиста. Мы поженились на последнем кур­се, и после окончания обучения у нас родилась дочка, а потом еще два сына.

Хотя это были очень счастливые годы, я никогда не упускала из вида мой поиск цели. Он подтолкнул меня к тому, чтобы я приняла участие в семинаре по личностно­му росту, который назывался «эст» (система групповой терапии) и показался мне полезным. Также он побудил меня пойти учиться к известному изобретателю, худож­нику и футуристу Бакминстеру Фуллеру, чьи книги я чи­тала еще в колледже и которыми восхищалась. Когда ему было всего тридцать два года, Баки замышлял самоубий­ство. Отказавшись от него в последний момент, он сказал себе: «Я могу быть абсолютно никчемным человеком, но я могу взять эту никчемную жизнь и посвятить ее тому, чтобы изменить мир к лучшему». Это именно Баки сказал фразу: «Внеси вклад в свою жизнь». Он решил провести эксперимент и посмотреть, может ли простой человек из­менить мир и принести пользу всему человечеству.

В 1977 году я познакомила Баки с основателем эст-программы Вернером Эрхардом, и из этого знакомства вырос «План борьбы с голодом» — обязательство ликви­дировать мировой голод к 2000 году.

Когда несколько дней спустя после их встречи я узна­ла об этом проекте, у меня было такое потрясение! Без всякого сомнения, это было именно то, чем я хотела за­ниматься. Я решила бросить «фильм», в котором моя жизнь предоставила мне главную роль, и играть второсте­пенную роль в гораздо более значимом «фильме». Не­ожиданно моя личность и устремления отошли на задний план перед призванием. Оно будило меня каждое утро, показывало мне, что надеть и куда пойти. Оно дарило мне красноречие, подсказывая нужные слова.

Я взяла на себя руководящую роль в «Плане борьбы с голодом» и вскоре втянулась в это дело «по полной программе». Мне снова пришлось вести двойную жизнь — провинциальной матери и участницы общественного дви-

жения, хотя теперь я не делала из этого секрета. С од­ной стороны, у меня был чудесный муж и трое детей шести, восьми и десяти лет, я была обязана проводить свое время с ними. С другой стороны, я чувствовала себя обязанной бороться за то, чтобы положить конец миро­вому голоду к 2000 году. Два этих «обязательства» жили бок о бок, иногда в буквальном смысле. Люди из Бангла­деш, Швеции, Японии и Эфиопии часто останавливались у нас дома во время тренинга «План борьбы с голодом» в Америке, а поскольку я много путешествовала, то всюду с собой брала мужа и детей. Одни семьи ездили в Дис­нейленд или Аспен на каникулы, а мы ездили в Зимбабве и Индонезию.

У нас было достаточно денег, чтобы нанять потрясаю­щую экономку, которая нам чрезвычайно помогла, но я все равно прикладывала все усилия, чтобы выходные про­водить дома с семьей. Часто это выглядело так, что я улетала в Индию в понедельник, а прилетала в пятницу! Я чувствовала огромное напряжение от того, что разры­валась на две части.

В воскресенье, ужасно расстроенная тем, что пропус­тила выступление моей дочери в хоровом концерте и со­ревнование по футболу, в котором участвовал мой сын, я созвала семейный совет. Мы сели на полу в кружок, и я сказала Биллу и детям: «Я чувствую себя ужасно винова­той, что не сделала в этом году костюмы к Хэллоуину и пропустила концерт с матчем. Мне необходимо ваше раз­решение, чтобы продолжать. Я так предана своей работе и «Плану борьбы с голодом», но чувствую, что разрываюсь и не могу всего успеть». В конце своей речи я нача­ла рыдать.

Саммер, моя восьмилетняя дочь, подошла ко мне, об­няла и сказала: «Мама, если ты можешь остановить го­лод в мире, то тогда не надо, чтобы ты вела нас в Дис­нейленд или к ортодонту. Кто-нибудь еще отведет нас. У нас такая классная жизнь, и с нами живут самые заме­чательные люди. Нам так повезло с тобой, мы тобой гор­димся».

Мои сыновья и муж присоединились к нам, обняв ме­ня и Саммер. Муж сказал: «Поезжай. Мы восхищены тво­им делом, оно озаряет наши жизни». Мы обнялись, плача и смеясь, и в этот момент пропасть между двумя вещами, которыми я так дорожила, исчезла, а от двойной жизни не осталось и следа.

После этого положить конец мировому голоду стало делом всей нашей семьи. Дети часто приходили ко мне на работу, помогали или забирались под мой рабочий стол и делали на полу домашние задания. Мы все стали космо­политами. Я поняла, что моим детям не придется жить двумя отдельными жизнями, «нормальной» и «духовной». Мы объединяем обе, и нам от этого легче.

Люди часто думают, что прожить значимую жизнь значит принести себя в жертву, но для меня это ровно наоборот. У меня появились возможности делать такие вещи и встречаться с такими людьми, о которых я даже и не мечтала. Когда я наконец встретила героиню моих детских грез — мать Терезу, мы сразу же естественным образом нашли общий язык. Она называла себя «каран-

дашом Бога» и считала, что Бог пишет послания миру с помощью нее и других таких же людей. Я чувствовала что-то похожее — мне тоже казалось, что я нужна Богу, чтобы положить конец мировому голоду и страданиям, связанным с ним.

Преданность идее позволила мне не только работать рядом с матерью Терезой, но общаться с далай-ламой и завести продолжительные отношения с архиепископом Десмондом Туту и Нельсоном Манделой. Я и подумать не могла, что когда-нибудь познакомлюсь с этими людьми, не то что буду работать вместе с ними. Кроме того, у меня появилась возможность знакомиться и общаться с умными и смелыми людьми по всему миру. Во время го­лода 1984—1985 годов я ничего не пила пять дней и но­чей вместе с группой эфиопских женщин, чьи дети умер­ли от истощения. Эти женщины и другие люди вдохнов­ляли меня на то, чтобы добиваться поставленной цели.

Когда мы начали реализовывать «План борьбы с голо­дом» в 1977 году, 44 000 человек в мире умирало от го­лода и истощения каждый день, большинство составляли дети, которым не было и пяти лет. Каждый год количест­во жертв росло. Сегодня население планеты выросло бо­лее чем наполовину, и каждый день от голода и истоще­ния умирает 19 000 человек. Вдвое меньше, чем в 1977 году, но все-таки это очень большое количество людей (хотя цифры все время меняются).

Я всегда думала, что буду работать в программе «План борьбы с голодом» до конца жизни: либо положу голоду конец, либо умру. Однако в 1994 году я услышала в себе зов к новому призванию. Сначала я не обращала на него внимания, думая, что просто отвлекаюсь от работы, но он был такой настойчивый и убедительный, что в конце концов заставил меня взглянуть внутрь своей души и взять новое направление в жизни. В 1996 году мы с Бил­лом основали «Пачамама Эллиенс», организацию, рабо­тающую с коренным населением Северной Америки над охраной и защитой влажных лесов и созданием нового широкого взгляда на жизнеспособность. Ученые предска­зывают, что без влажных лесов земля Северной Америки станет неплодородной и это вызовет волну голода, кото­рая повлияет на миллионы людей и создаст угрозу для жизни на планете в целом. Новая цель не так далека от моей первоначальной миссии, как может показаться. Те­перь я работаю не над тем, чтобы остановить голод, а над тем, чтобы его вообще не было.

Последние тридцать лет я руководствовалась высшей целью, какие бы формы она ни принимала, и это привело меня к более счастливой жизни, чем я могла себе пред­ставить.