Глава 5. Шерлок сделал глубокий вдох, впервые за долгие годы испытывая полную удовлетворенность

Шерлок сделал глубокий вдох, впервые за долгие годы испытывая полную удовлетворенность. Тело приятно ныло, как бывает после ночи любви, и что-то жаркое и осязаемое поселилось в его груди: деталь головоломки, которой наконец-то нашлось верное место.

- Зачем ты это делаешь?

Хриплый и сонный голос заставил открыть глаза и взглянуть на Джона, восхитительно встрепанного и соблазнительного среди сбившихся простыней. В тоне его не было обвинения, скорее, любопытство и замешательство. В ответ на вопросительное хмыканье Шерлока раздался тихий смешок, Джон приподнялся на локте и посмотрел ему в лицо.
– В тебе как будто лампочку зажгли, - произнес он с интонацией человека, которому довелось повидать много невероятных вещей за последние насколько дней, но ни одна не поражала его больше. – Ты весь светишься.

- От удовольствия?

Шутка была слабой, но Джон все равно улыбнулся и, взяв его за руку, поднял ее в качестве подтверждения своих слов. Оно было едва заметным, но Шерлок различил слабое, как будто слегка влажное сияние собственной кожи. Подобное уже происходило с ним. Когда он в юности научился создавать эманы, его тело излучало свет еще несколько часов после их возвращения. Со временем, вероятно, по мере роста его уверенности, этот эффект исчез, но был он точно таким, как сейчас: торжество души, соединившейся со своей физической оболочкой.

Сев на кровати, он склонил голову на бок, вслушиваясь в доносящиеся с улицы звуки и, что гораздо важнее, в напев заклинаний, которые был не способен поддерживать после заключения сделки с Мориарти. Даже когда эман находился в его руке, или сам он стоял достаточно близко к Джону, и магия его получала энергию через связь между ними – и тогда он не мог восстановить их. Теперь же они наполняли высшие органы чувств своим хором, добавляя собственные доказательства в копилку его теории.

Шерлок быстро сложил ладони лодочкой, чувствуя, как сила поднимается в нем, словно вода в скважине. До него донесся отдаленный счастливый вздох Джона, и то, как еще одной струной среди многих, отозвались их узы, когда он осторожно призвал в реальность свои привычные эманы.

Они явились с радостью, весело сияя между пальцами, наполненные энергией всей целостности души, что заняла свое законное место внутри него, исцеленная наконец-то беззаветной любовью Джона. Он не стал давать огонькам никаких указаний, а просто выпустил их, глядя, как три сразу же закружились вокруг друга, а когда тот протянул руку, чтобы прикоснуться, принялись вращаться вокруг его запястья словно планеты вокруг звезды.

- Раньше ты не мог этого делать, - слабая улыбка Джона превратилась в широкую ухмылку, когда эманы один за другим вернулись к Шерлоку и растворились на его коже. – Ты снова стал нормальным?

- Я никогда не был нормальным, - поправил он, подворачивая под себя ноги и с удовольствием потягиваясь, подняв руки над головой и ни капли не заботясь, что съехавшая простыня лишила его тело остатков благопристойности. От невесомого прикосновения Джона к его животу перехватило дыхание, и Шерлок слегка приоткрыл один глаз, глядя, как кончики пальцев скользят сквозь исходящий от него свет. – Моя душа вновь там, где ей положено находиться.

На лице Джона проступило хищное, несколько кровожадное и весьма самодовольное выражение.
– Так все дело было в сексе? Потому что если бы я знал, то затащил бы тебя в постель гораздо раньше.

- Думаю, целительные свойства содомии достаточно ограничены, - возразил Шерлок, но легкая дрожь наслаждения, пробежавшая по телу от свежих воспоминаний, лишила его голос значительной доли язвительности. Немного подумав над более вероятным объяснением, он продолжил: - Возможно, поворотной точкой послужило то, что стояло за самим актом: чувства, взаимная связь…

Джон приподнял бровь, без сомнения, уловив следующее слово из шести букв, что Шерлок так и не посмел озвучить. Однако он не стал заострять на этом внимание, потянулся как довольный кот, а потом провел ладонью по острому колену.
– Как долго мы спали?

- Несколько часов, - ответил детектив, бросив взгляд на прикроватные часы и за окно, где на Лондон постепенно спускались сумерки. – Ланч мы пропустили.

Невнятное согласное бурчание, изданное Джоном, звучало так, словно тот растворился в ленивой истоме, что оставляет за собой дневной отдых. Искушение позволить ему, сонному и расслабленному, нежиться и дальше было велико, но разум Шерлока уже заработал на полной скорости, возвращаясь к никуда не девшейся угрозе, что представлял из себя Моран. По крайне мере сейчас он сам вновь был полностью боеспособен, сила прокатывалась сквозь него волнами прилива, возвращая жизнь отвыкшим мускулам, и он горел желанием окончательно решить эту проблему. Существовало несколько мест, откуда можно было начать расспросы о возможных шагах посланца Мориарти, но он сильно сомневался, что Джон позволит ему заниматься этим в одиночку.

- Вставай, - подтолкнул друга Шерлок, спуская ноги с кровати. Он прислушался к своим блокам, убеждаясь, что в квартире нет посторонних, а затем открыл дверь спальни и нагишом отправился в ванную. Включенная вода только-только нагрелась до приемлемой температуры, как следом вошел Джон, выглядевший восхитительно встрепанным.

Шерлок ожидал, что подобная бытовая близость покажется ему неприятной и странной. Большинство отношений на ранних стадиях переполнены хаосом недопонимания и неуверенности во взаимных границах, но они с Джоном вряд ли подходили под определение «обычная пара». Даже когда между ними не было уз, ненавязчиво настраивавших на одну волну, за время знакомства они возвели несокрушимый оплот дружбы и прожили чуть ли не вечность, деля небольшую квартиру. Мало кто мог похвастаться подобным уровнем осведомленности о своем новообретенном любовнике.

- Ты в порядке? – вопрос выдернул из размышлений, а Джон тем временем забрался под душ и подставил лицо под брызги, застонав от наслаждения, когда теплая вода потекла по телу. Прозрачные струйки заскользили по его коже, и Шерлок облизнул губы, борясь с искушением проследить их путь ниже, к темным теням между ногами.

- Просто думаю, - ответил он, вставая за Джоном и подталкивая его вперед, отчего тот засмеялся, когда сплошной поток превратился в мелкие брызги. Он поцеловал Джона в шею сзади, успев ощутить под языком соленый вкус пота, прежде чем его смыло окончательно.

- Рад, что твоя душа вновь там, где ей надлежит быть? – спросил Джон с едва уловимым сожалением в голосе.

- Так все гораздо проще, - ответил Шерлок. – И в свете того, что случилось сегодня на месте преступления, это, вероятно, к лучшему, – он улыбнулся, обхватил Джона руками и, сложив перед ним ладони, вызвал к жизни эман так же легко, как делал вдох. – Разумеется, если тебе не хватает его рядышком…

Джон засмеялся, когда огонек странно ощетинился: вода испарялась тонкими струйками разноцветного тумана прежде, чем успевала коснуться его поверхности.
– Я начал привыкать к нему, - признался он, поймал искорку и притянул ее поближе к своей шее. Шерлок заурчал, когда отзвук ласки пробежал по его телу, и оперся всем весом на спину друга, пока тот потянулся за мылом.

В это время идущий от воды пар начал заполнять собой пространство, формируя небольшие завихрения вокруг ленты их уз. Шерлок смотрел, как она пульсирует – почти невидимая, скрытая, но от этого ничуть не менее крепкая. Он ласково прикоснулся к ней, следуя пальцами за ее изгибами, и ощутил, как расслабились мышцы Джона, заставляя его отклониться назад, пока не оказалось, что они удерживаются на ногах лишь потому, что опираются друг на друга.

- Они постоянны, - произнес Шерлок, задумавшись на мгновение, должна ли его беспокоить мысль, что он оказался накрепко связан с другим человеком. – Это не просто побочный эффект того, что моя душа находилась в твоих руках.

Джон повернулся, схватив Шерлока за запястье, а потом положил руку ему на грудь. Шерлок чувствовал биение собственного сердца под его ладонью. Однако внимание его привлек свет, сочащийся из-под пальцев Джона, - яркий, как редкий ясный день английского лета. Они еще так много не знали о своих новообретенных узах, но под тончайшим налетом неуверенности, лежащим на чертах Джона, проступало принятие. Он не поставил под вопрос утверждение Шерлока, просто кивнул головой, словно чувствовал ту же надежность.

- Думаю, я вполне могу жить с этим, - сказал он в конце концов, и, наклонившись, прикоснулся губами к соску Шерлока, а потом взял флакон с шампунем. – Я имею в виду, а что нам вообще известно об узах? Они дают мне доступ к твоей магии, позволяют не только вмешиваться в твои заклинания, но и помогать им, увеличивают мою силу… Пока что никаких отрицательных побочных эффектов.

- Нам нужно тщательно изучить их – исследовать их ограничения, - заметил Шерлок; разум его уже работал на полной скорости, пока он намыливал голову и тело, прежде чем слегка подвинуть Джона и занять его место под потоком воды из душа. – То, что последние несколько дней моя душа находилась в твоих руках, могло повлиять на известные нам данные. И без дальнейших экспериментов мы не разберемся, где причина, а где - следствие. Принуждение, к примеру, или дискомфорт, что мы испытывали, находясь вдали друг от друга, могут быть результатом и того, и другого.

Радость Джона несколько померкла, и Шерлок протянул руку, убирая остатки пены со светлых волос.
– Чем больше мы узнаем об узах, тем эффективней сможем их использовать, - объяснил он. – Это не та область, которой я уделял серьезное внимание.

- Я бы предположил, что ты рассмотрел большинство возможностей увеличить собственную мощь, – Джон обхватил ладонью его плечо. – Исходя из твоих рассказов, ты начал изучать заклинания, едва научившись читать. Я никогда не слышал об узах, но тебе это явление явно знакомо. Ты понял, что это такое, как только мы их увидели. Это что-то запретное?

- Ты имеешь в виду, как продажа души? – Шерлок слабо улыбнулся и откинул голову назад, смывая остатки шампуня с волос. Ему хотелось объяснить, что, познакомившись с идеей уз, он тут же увидел их неизбежное слабое место. Даже в тринадцать лет Шерлок знал, что все остальные – идиоты. Для того, чтобы подобная связь служила своему предназначению, недостаточно было просто терпеть рядом присутствие другого человека – самый близкий к дружбе тип отношений, на который надеялся в своей жизни Шерлок. Требовалась полнейшая совместимость во всех аспектах. Однако факт, что именно Джон подошел ему столь безупречно, подразумевал гораздо большее, чем Шерлок готов был озвучить.

- Не запретное, просто это утерянное искусство, - наконец произнес он, стремясь перевести разговор в менее эмоциональное русло. – Ритуал сам по себе несложен, сложно собрать требуемую для него энергию. И единственная причина, почему наши узы смогли сформироваться – это происходившее в соборе.

- Мне было бы легче, если бы Мориарти не…

Последнее слово Джона оборвалось резким вдохом боли, и Шерлок успел оглянуться вокруг в изумлении и протянуть руку, прежде чем агонизирующий удар обрушился на его чувства, прокатившись грохотом барабанов по телу и рокотом грома по нервам, пока в мозгу промелькнуло видение: усыпанное звездами небо и скалистые горы, песчаная почва и кедр.

Поблескивающие очертания винтовки и силуэт демона.

- Моран, - Шерлок с усилием поднял веки, стараясь не обращать внимания на дрожащую внутри тошноту. Джон, ослабевший, привалился к облицованной плитками стене. Синие глаза, тревожно распахнутые, казались темными на побледневшем лице; он облизнул губы и попытался заговорить.

- Он в наших владениях? Но как?..

Покачав головой, Шерлок выключил душ и шагнул наружу. Накинув на себя одно полотенце, он принялся другим стирать липкий холод с кожи Джона, пока тот, наконец, с раздраженным фырканьем не взялся за дело сам.
– Я в порядке. Просто объясни мне, что происходит, – обернув полотенце вокруг бедер, Джон протянул Шерлоку руку. – И не говори, что не знаешь. Мне плевать, если у тебя нет точных данных. Теория сойдет.

Шерлок провел языком по зубам, ненавидя тот факт, что не может дать конкретный и однозначный ответ.
– Демоны могут с легкостью перемещаться между мирами друг друга. Если они союзники, то это для них – как для нас пройти из одной комнаты в другую. Если враги - то несколько сложнее, но главное - они обитают в своих пределах и могут защищать их, если требуется.

Джон кивнул в знак понимания.
–Но мы-то в наших не находимся постоянно, не охраняем их, и потому он смог туда проникнуть, – он нахмурился, машинально проведя руками по волосам, а потом открыл дверь ванной и направился в спальню. Последовавший за ним Шерлок наблюдал, как Джон сосредоточенно одевается, пока тот продолжал задавать вопросы. – Так это реально существующее место – наши пределы – как Кардифф или Бристоль, но не в этом измерении?

- Несколько сложнее, на самом деле, но аналогия вполне подходящая, – Шерлок вытащил из шкафа чистую рубашку, натянул на себя фиолетовую ткань и автоматически принялся застегивать пуговицы. – Пока что мы находили дорогу в наш Афганистан только во сне, да и то не всегда. – Он указал на кровать. – Не думаю, что сегодня днем мне что-то снилось.

Джон помотал головой.
– И мне тоже. Так если мы не можем быть уверены, что окажемся там, когда засыпаем, то как же мы сейчас туда попадем?

Шерлок помедлил, с интересом глядя на Джона. Он не говорил, что им необходимо оказаться в своих владениях, друг догадался об этом сам. Возможно, это был логический шаг. Обычная реакция солдата, когда его территория под угрозой. Определить рубежи, патрулировать границы, находиться на посту и не допустить вторжения.

- Мы отправимся на Охоту. Так же, как я последовал за Мориарти после убийства в Бетнэл Грин. А там нам надо будет только найти дорогу. С учетом того, что речь идет о наших владениях, это вряд ли большая проблема. Разобраться с Мораном будет куда сложнее, – он натянул брюки, носки и туфли, напряженно размышляя.

- Я возьму пистолет, – Джон направился к двери, не задумываясь, будет ли возможно пронести оружие в их пределы. Остановившись на пороге, он оглянулся. – Моран сделал что-то, так ведь? Причинил ущерб? Поэтому мы испытали боль.

- Да, я поступил так же с Мориарти, но для него владения были единственным местом, где он мог существовать без чужого тела в его власти. С нами все по-другому.

Джон сжал губы, обеспокоенный и непонимающий.
– Не думаю, что это имеет значение. Я понял, что ты хочешь сказать. Мы здесь, в реальном мире, и если он разрушит наши владения, это не должно иметь серьезных последствий, но…

- Но мы не можем допустить такого, - закончил Шерлок. Он тоже чувствовал это – древняя паника какой-то вне-человеческой его части, оказавшейся под угрозой из-за присутствия демона. – Если мы не отправимся к Морану, он продолжит крушить то, что мы создали – в этом нет сомнений. Я просто хочу убедиться, что ты понял – я не знаю, что произойдет, если он преуспеет в своих действиях.

Шерлок редко признавал пробел в собственных знаниях; нужда в этом возникала нечасто. Однако теперь он оказался в ситуации, когда ответ нелегко было вычислить логическим путем. Он мог считать все знаки и всё равно прийти к неправильному выводу. Сейчас он был убежден лишь в одном – они с Джоном должны отправиться в Афганистан, созданный их воображением, и изгнать Морана.

А еще лучше, уничтожить его.

- Иди, возьми все, что тебе требуется, - поторопил он, направляясь вслед за другом в гостиную и оглядывая ее, игнорируя капли воды, стекающие на шею с мокрых волос. Ему нужно было убедиться, что их дом в безопасности. Что бы ни сделал Моран, это был способ вызвать их к себе, но Шерлок не собирался, отправившись на Охоту, оставить их с Джоном тела без защиты.

Отодвинув кресло, он отбросил ковер, встал посередине на голых досках пола и закрыл глаза. Не было времени спокойно освоиться с силой, лишь недавно полностью вернувшейся к нему. Вместо этого он сосредоточился, проверяя каждый щит: пробовал на наличие слабых мест, изгибая все поверхности так, чтобы они поглотили удар, а не разбились под ним.

Свет его вклада в защиту сиял, как и всегда, но основание крепче, чем Шерлок когда-либо видел, давали ей темные завихрения жара Джона. Они обеспечивали мощный стержень внутри изменчивого свечения его заклинаний, а в их непроницаемых глубинах танцевали звезды: безупречное слияние двух блоков в один.

Шерлок аккуратно начал сплетать силы, встраивая ловушки и сигнализацию. Миссис Хадсон гостила у своей сестры, что облегчало дело и позволило ему установить барьеры из безжалостной энергии, чтобы закрыть все входы в здание. Двери, окна, трубы, стены и пол – все было забаррикадировано беспощадной яростью, прежде чем он перешел к следующим заклинаниям.

Обычно Шерлоку не было нужды использовать круги и печати для Охоты. Методика была ему знакома настолько хорошо, что все эти образы всё равно что стали частью его существа, но он не знал, какие ловушки заготовил для них Моран, и понимал, что ему может потребоваться вся доступная энергия – чем больше, тем лучше. Обозначенные контуры позволят ему не делить внимание между двумя мирами. Кроме того, участие Джона по-прежнему являлось новой составляющей, и уверенность Шерлока в их взаимодействии пока еще не была абсолютной.

Мелок гладко скользил, пока он рисовал символы. Они свободно вытекали из его разума, словно кровь из раны - размашистые дуги и угловатые знаки: руны, клинопись, санскрит. Каждая пиктограмма вставала на свое место, как сувальды замка. В отличие от призыва демона, где круг выполнял роль клетки, сейчас он служил дверью. Физически они с Джоном так и не перешагнут ее порог, но сделанное Шерлоком гарантировало, что никто не сможет проследить дорогу к ним.

И только выпрямившись, он понял, что Джон наблюдал за ним, склонив с интересом голову на бок и изучая пересекающиеся фигуры.
– Выглядит как произведение искусства, – он шагнул вперед, нахмурившись. – Странно. Я смотрю на них и не знаю, что именно каждая из них представляет, но понимаю цель этих построений. Запертая дверь, верно? И у нас – единственный ключ.

- Смысл именно в этом, - ответил Шерлок. – Обычно, отправляясь на Охоту, я держу что-то похожее у себя в голове: работает ничуть не хуже и экономит время, но сейчас я не могу позволить себе отвлекаться на это.

Джон кивнул, расправил плечи и скользнул взглядом по гостиной, без сомнения, ощущая защиту, что их объединенные блоки давали всему зданию. Шерлок увидел в глазах друга множество вопросов, но только один прозвучал вслух.
– Что от меня требуется?

Не говоря ни слова, Шерлок протянул руку и переплел свои пальцы с пальцами Джона, словно прося его шагнуть ближе. Всего лишь час назад он находился в постели с этим мужчиной, погруженный в негу и полностью довольный. А сейчас от мысли о том, как ужасно все может кончиться, у Шерлока мучительно стискивало грудь. Обычно он был вооружен знаниями, данными, достоверными фактами, но на этот раз в его распоряжении для работы было так мало, что он чувствовал себя неуверенно.

- Встань у меня за спиной, как и раньше. Не отпускай, пока мы вновь не окажемся в Афганистане. Не думаю, что ты заблудишься, если это произойдет, но не хочу рисковать. И Джон? Будь осторожен.

Джон сжал его руку так сильно, что стало больно.
– Ты тоже. Если дело начнет принимать неприятный оборот, мы отступим, хорошо? Моран не способен последовать за нами, а мы сможем собраться с силами.

- Если мы отступим, он продолжит разрушать, - заметил Шерлок.

- Возможно, это не лучшее решение, но если необходимо… - Джон не договорил, поскольку Шерлок кивнул в знак согласия. – Приступай. Давай отправимся и посмотрим, чего добивается этот ублюдок. Если у него есть тело, то я его пристрелю. Если нет…

- Тогда предоставь это мне, - ответил Шерлок. - Моран, наверняка, в отчаянии. Если бы он имел хоть малейшее представление о стратегии, то заставил бы нас встретиться с ним на руинах владений Мориарти. Это единственное место, где он может набраться сил. В наших пределах он от этой возможности отрезан: его мощь – исчерпаемый ресурс. Он не станет играть с нами, а постарается убить, если сможет, и пуля в голову любому из нас – все, что ему требуется.

Он увидел, как изменилось лицо Джона, как напряглась челюсть и нахмурился лоб, но тот лишь кивнул в качестве ответа, когда Шерлок встал на краю основного круга. Сзади ладони Джона скользнули по его плечам и застыли. В руках друга не было ни малейшей дрожи, и Шерлок позволил себе задержаться на этом ощущении, наслаждаясь надежным оплотом присутствия Джона и запечатлевая его в памяти.

То, что он будет помнить до конца жизни, сколько бы ее не осталось.