Миф о неизменной природе человека

Человеческие устремления могут способствовать соци­альным изменениям. Когда ожидания невелики, преобла­дает пассивность. У каждого человека, безусловно, могут складываться собственные представления о политической, социальной, экономической и личной действительности, однако общим знаменателем всех этих представлений служит взгляд людей на человеческую природу. В конце концов взгляд на природу человека влияет на поведение людей, причем вовсе не потому, что они должны действо­вать подобным образом, а лишь потому, что они верят, что им следует поступать именно так. Один автор пишет по этому поводу следующее: «...поведение людей не мо­жет не зависеть от теорий, которых они сами придержи­ваются... наше представление о человеке влияет на пове­дение людей, ибо этим определяется, что каждый из нас ждет от другого... представление способствует формиро­ванию действительности» ^б.

Легко предположить, что в Соединенных Штатах тео­рия, подчеркивающая агрессивную сторону поведения че­ловека, неизменность человеческой природы, найдет пол­ное одобрение, завладеет многими умами, ляжет в основу большинства работ и будет широко пропагандироваться средствами массовой, информации. Несомненно, экономи­ка, основывающаяся на частной собственности и индиви­дуальном накопительстве, поощряющая их и в силу этого подверженная личным и социальным конфликтам, долж­на иметь на вооружении теорию, объясняющую и узако­нивающую свои практические принципы. Насколько спо­койнее считать, что эти конфликтные отношения заложе­ны в самой человеческой природе, а не навязаны соци­альными условиями) Подобное мировоззрение также пре-

красно уживается с антпидеологической позой, принятой системой. Оно порождает «научный» и «объективный» подход к условиям жизни человека, ведет к точному из­мерению всех порочных сторон микроповедения человека, оставляя без внимания более значимые и в меньшей сте­пени поддающиеся измерению социальные параметры.

Так, например, заправилы средствами массовой инфор­мации легко оправдывают ежедневные телевизионные программы, в которых на каждый час приходится с пол­дюжины убийств, утверждая, что телевидение лишь дает людям то, чего они сами хотят. Очень плохо, пожимают они плечами, что человеческая природа ежедневно в те­чение восемнадцати часов требует насилия и бойни.

Рынок с готовностью принимает работы авторов, объ­ясняющих агрессивный и хищнический характер челове­ческой природы, проводя параллели с поведением живот­ных. Что ж, возможно, они правы! Не проходит и дня, чтобы каждый из нас не сталкивался, прямо или косвен­но, с поразительным бесчеловечным поведением. Манипу­ляторы сознанием могут не заботиться о придумывании оправданий, которые притупляют сознание и ослабляют стремление к социальным изменениям. Индустрия куль­туры, действуя в соответствии с общепринятыми принци­пами конкурентной борьбы, состряпает бесконечное мно­жество объяснительных теорий. Информационная машина позаботится, строго из соображений выгоды, чтобы люди получили «возможность» прочесть, увидеть и услышать о новейшей теории, связывающей городскую преступность с брачным поведением насекомоядных.

Журнал «Форчун», например, считает хорошим при­знаком, что некоторые американские ученые-обществове­ды в своих трактовках социальных явлений вновь подчер­кивают «неподатливость человеческой природы». «Орто­доксальный взгляд на среду как на важнейший фактор, влияющий на поведение людей, — пишет журнал, — по­зволяет прийти к новому выводу относительно роли наследственных факторов: стремление к перестройке об­щества путем формирования нового человека сменяется разумным пониманием неподатливости фундамента че­ловеческой природы» ⁷.

Чистый социальный эффект от тезиса, обвиняющего во всем природу человека, выражается в дальнейшей дез­ориентации, полнейшей неспособности не только устра­нить, но хотя бы даже выявить истинные причины зла

и, как главное следствие, приверженность к существую­щему статус-кво. Это полное отрицание того, что один автор назвал «человеческим характером природы чело­века».

«...Полагать, что агрессивность человека или его стре­мление к собственности свойственно его животной приро­де, — значит ошибочно принимать некоторых людей за все человечество, современное общество — за все возможные общества, при помощи небывалой метаморфозы выдавать существующее за должное и при таком подходе социаль­ное подавление из причины человеческого насилия пре­вращать в его следствие. Пессимизм в оценке человека служит сохранению статус-кво. Это благо для богатых, подачка для политически пассивных, утешение для тех, кто продолжает пользоваться преимуществами привиле­гированного положения. Пессимизм слишком дорого об­ходится лишенным гражданских прав — они платят за него своей свободой... Мужчины и женщины должны верить, что человечество может стать полностью человечным, иначе люди никогда не смогут обрести подлинно челове­ческое лицо. Другими словами, трезвый оптимистичный взгляд на возможности человека (основанный на призна­нии достижений человечества, но с учетом его слабостей) является необходимой предпосылкой для социального действия, цель которого — превращение возможного в реальное» ⁸.

Именно в целях предотвращения социального действия (совершенно неважно, сформулирована эта задача отчет­ливо или нет) и придается такое большое значение лю­бым формам пессимистической оценки человеческих воз­можностей. Коль скоро мы обречены в силу нашей на­следственности, мало что можно измелить. Но существуют слишком веские причины для такой недооценки возмож­ностей человека. Укоренившаяся социальная система за­висит от того, насколько ей удается поддерживать в мас­се, особенно в умах ее «просвещенной» части, сомнение и неуверенность относительно человеческих перспектив.

Манипуляторы сознанием считают, что природа чело­века, как и весь мир, неизменна. Фрейре пишет: «...угне­татели разрабатывают целый ряд методов, исключающих наличие в мире нерешенных проблем, они изображают мир как некий устоявшийся организм, нечто данное свы­ше, нечто, к чему люди, будучи всего лишь зрителями, должны приспосабливаться» ⁹.

При этом совершенно необязательно игнорировать историю. Напротив, постоянный перепев событий про­шлого сопровождает разглагольствования о том, какие из­менения происходят у нас под носом. Но все это непре­менно изменения физического характера — нрвые средства транспорта, установки для кондиционирования воздуха, космические ракеты, упакованные продукты питания. Манипуляторы сознанием подробно останавливаются на этих вопросах, но старательно избегают рассмотрения изменений в общественных отношениях или в институ­циональных структурах, поддерживающих экономику.

Любые возможные футуристические измышления де­тально обсуждаются и разрабатываются. И все же те, ко­му предстоит пользоваться этими удивительными про­граммами, будут продолжать вступать в брак, воспитывать детей в пригородных домах, работать на частные компа­нии, голосовать за президента в двухпартийной системе и тратить значительную часть своих доходов на оборону, закон, порядок и содержание супершоссе. Мир, за исклю­чением некоторой привлекательной поверхностной смены декораций, останется прежним, основные отношения не изменятся, ибо они, как и сама природа человека, заве­домо постоянны. А что касается той части мира, где уже произошли далеко идущие социальные изменения, то со­общения о них (если таковые вообще поступают) подчер­кивают лишь недостатки, проблемы и кризисы, за кото­рые с радостью цепляются манипуляторы сознанием внутри страны.

Если же вдруг появляются благоприятные сообщения, то они «балансируются» негативными оценками, восста­навливающими «надлежащую» и хорошо знакомую кар­тину. В редких случаях, когда на экраны телевизоров по­падают фильмы о социалистических странах, телекоммен­татор осторожно помогает зрителю «правильно» интер­претировать увиденное. В противном случае это может нарушить привычное мышление, так усердно культиви­руемое всеми нашими информационными каналами.