Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Русский Гомер






 

Гомер будет спутником поколений, пока люди не перестанут читать книги. Глубоким и органичным было восприятие Гомера в России. Переводы «Илиады и Одиссеи» обогатили нашу литературу, стали фактом русской культуры.



НАЧАЛО ИЗВЕСТНОСТИ. Освоение наследия Гомера началось в XVIII столетии. Ломоносов включил в свою «Риторику» (1748) примеры из Гомера, которого в то время обычно транслитерировали как «Омир». Гомер был для Ломоносова воплощением «отменной красоты, изобилия, важности и силы Эллинского слова». Тогда же появились и первые, далеко не совершенные переводы. Один из них, выполненный К. Кондратовичем, так и остался в рукописном виде. Стихотворный перевод «Илиады» П. Кострова появился в 1787 г. в период русско-турецких войн и был посвящен Екатерине II:



Под сению своих бесчисленных Эгидов

Ахиллов зрели мы, Аяксов, Диамидов.

Здесь был прозрачный намек на виктории российских полководцев.

Во время пребывания в Европе Карамзин, общаясь с Гердером, смог убедиться, какой живой интерес там, особенно в Германии, вызывает Гомер. Это, в частности, побудило Карамзина перевести один из волнующих эпизодов «Илиады» – «Прощание Гектора с Андромахой». Эта сцена, созвучная настроениям сентиментализма, была передана не гексаметром, а александрийским рифмованным стихом, излюбленным в русской поэзии XVIІІ в.



ПЕРЕВОДЫ Н. ГНЕДИЧА И ЖУКОВСКОГО. С начала XIX в., с наступлением эпохи романтизма интерес к Гомеру возрастает. К образу Ахилла обращаются поэты разных направлений: Голенищев-Кутузов, Жуковский. В одном из стихотворений начала XIX в. Ахилл, лучший воин ахейского войска, поражающий Гектора, сокрушающий троянцев, недвусмысленно ассоциировался с героями России, победителями французов в войне 1812 г.

Важнейшая фаза в освоении Гомера связана с именем И. Гнедича. Полтора десятилетия отдал он кропотливой работе над новым переводом «Илиады». Хорошо владея древнегреческим языком, он не только тщательно штудировал подлинник, но и освоил обширную научную литературу о Гомере, изучил эпоху, мифологические и бытовые реалии, присутствующие в великой поэме. В качестве размера он впервые использовал не александрийский стих, а русский тонический гексаметр. Это стало примером для других переводчиков Гомера. В интерпретации Гнедича «Илиада» обрела широкое эпическое дыхание.

В 1829 г., после того как отдельные фрагменты перевода печатались в периодике, он был опуликован полностью, что сделалось событием в литературной жизни России. Гнедич придал поэме торжественность, активно используя славянизмы, архаизмы. На выход перевода откликнулись многочисленные рецензенты, среди которых был А.С. Пушкин, писавший: «…С чувством глубокого уважения и благодарностию взираем на поэта, посвятившего лучшие годы жизни исключительному труду, бескорыстным вдохновениям и совершению единого высокого подвига. Русская Илиада перед нами».

Широко известны хрестоматийные строки Пушкина, обращенные к Гнедичу:



С Гомером долго ты беседовал один.

Тебя мы долго ожидали.

Пушкин вновь выразил свою симпатию к собрату по перу в стихотворении: «С Гомером долго ты беседовал один».

Благодаря Гнедичу приобщился к Гомеру и Белинский. Вслед за Пушкиным он воспринял труд переводчика как подвиг: «Дух Гнедича был родствен с гением эллинской поэзии… Наш Гнедич сумел сохранить в своем переводе отражение красок и аромата подлинника… Перевод Гнедича – копия с древней статуи, сделанная даровитым художником нового времени». Высокие оценки Гомера рассеяны во многих его литературно-критических статьях, в частности в известной работе: «О разделении поэзии на роды и виды».

Интересно, что после выхода в 1842 г. «Мертвых душ», поэмы Гоголя, рецензенты стали активно сравнивать ее с «Илиадой», а автора начали называть «российским Гомером». Гоголь, в свою очередь, выказывал пристальный интерес к Гомеру, написал статью о переводе «Одиссеи», выполненном Жуковским.

Некоторые исследователи считают, что в повести Гоголя «Тарас Бульба» в картине сражения казаков с поляками заметны следы влияния «Илиады», использованы некоторые приемы Гомера в описании батальных сцен.

Как и в случае с Гнедичем, замечательным событием в литературной жизни стал выход в 1849 г. перевода «Одиссеи» В.Л. Жуковского, жившего в то время в Германии. Правда, он не знал древнегреческого языка, в отличие от Гнедича не занимался специальными филологическими, научными разысканиями, а опирался на т. н. подстрочник, т. е. буквальный, правда, не очень удачный, перевод «Одиссеи» на немецкий язык. Однако отдельные неточности в переводе Жуковский с лихвой компенсировал вдохновенным взлетом поэтического таланта. В отличие от несколько архаизированного Гнедича, он использовал «сказочный язык», удачно передав в переводе романтическую задушевность.

Свой труд Жуковский охарактеризовал гак: «Мне кажется, что моя Одиссея есть лучшее мое создание: ее оставляю на память обо мне человечеству. Я, русский паук, прицепился к хвосту орла Гомера, взлетел с ним на высокий утес и там в недоступной трещине соткал для себя приятную паутину».

Благодаря переводам Гнедича и Жуковского, творения Гомера приобрели прочную популярность в русском обществе начала XIX в., прежде всего, в литературных поэтических кругах. Такие персонажи, как Ахилл, Гектор, Андромаха, Пенелопа, Одиссей, стали восприниматься как духовные спутники поколения, а их именами «запестрели» произведения, прежде всего поэтические. В стихотворении «19 октября», написанном по поводу лицейской годовщины в 1838 г., вскоре после гибели Пушкина, В. Кюхельбекер писал:



Блажен, кто пал, как юноша Ахилл,

Прекрасный, мощный, смелый, величавый,

В средине поприща побед и славы.

Исполненный несокрушимых сил!

Гибель Ахилла от стрелы Париса сопоставлялась с трагической смертью Пушкина.



ГОМЕР И РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ. Гомером восторгались многие русские классики: Герцен, Достоевский, Толстой. Читая «Илиаду», Толстой записал в дневнике: «Вот оно! Чудо! Невообразимо прелестный конец». Уже автором «Войны и мира», Толстой стал изучать греческий, чтобы «восхищаться Гомером в подлиннике». Достоевский признавался, что «от «Илиады» проходит трепет по душе человека».

Почти весь XIX в. выходили многочисленные переиздания «Илиады» в переводе Гнедича, пока не появился новый перевод Н.И. Минского. Еще один, третий и последний перевод, был сделан В.В. Вересаевым (он увидел свет после его смерти в 1949 г.). Что касается перевода Жуковского, то ввиду его высокого эстетического уровня, долго никто не решался с ним соперничать, пока не появился перевод П.А. Шуйского (1948). явно ему уступающий.

Что касается русского гомероведения, то оно обширно представлено трудами С.П. Шестакова, Ф.Ф. Зелинского и вплоть до А.Ф. Лосева, И.В. Шталь, В.Н. Ярхо.

Многочисленны и художественные отклики на великие творения Гомера. Одно из самых удачных принадлежит Осипу Мандельштаму; в его поэтический сборник «Камень» включено такое стихотворение:



Бессонница. Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочел до середины:

Сей длинный выволок, сей поезд журавлиный,

Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клик в чужие рубежи —

На головах царей божественная пена —

Куда плывете вы? Когда бы не Елена,

Что Троя вам, одна, ахейские мужи.

И море, и Гомер – все движется любовно.

Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит.

И море черное, витийствуя, шумит,

И с тяжким грохотом подходит к изголовью.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.