Глава 4. В комнате было темно и тихо, но что-то разбудило ее

В комнате было темно и тихо, но что-то разбудило ее. Рейчел какое-то время полежала смирно, просто прислушиваясь и собираясь с мыслями. Было тихо как в могиле — только за окнами шумел ветер. Снаружи доносился мерный шелест; стены дома подрагивали, и ветви деревьев стонали от порывов ветра. В остальном тишину не нарушало ни звука — ни малейшей подсказки, где она находится, за исключением воспоминаний, осаждавших ее мозг.

Воспоминания были одно ужаснее другого и совершенно сбивали с толку. Однако на этот раз они шли по порядку. Рейчел отчетливо помнила, как Дейл и Фред привезли жертву взрыва и рассказали ей, что она получила заветную должность. Помнила свое недоумение от того, как менялось состояние покойника, и парня с безумным взглядом, ворвавшегося в секционный зал. А лучше всего ей запомнился страшный удар топором. Но, как ни странно, у нее ничего не болело.

Рейчел очень хотелось верить, что своим прекрасным самочувствием она обязана сильнодействующим обезболивающим, но ее не отпускала мысль, что раньше она уже просыпалась и познакомилась со светловолосым сероглазым красавцем по имени Этьен. Именно он преследовал ее во сне, когда она лежала с температурой. Она прекрасно помнила, как проснулась и как парень заявил, что он вампир, а потом показал ей свои удлиняющиеся клыки. Отсюда лишний раз следует, что все ее воспоминания — не более чем сон. В конце концов, вампиры бывают только в сказках.

Рейчел осторожно пошевелилась, морально приготовившись к вспышке разрывающей боли в груди, где зияла рана, но боли не было и в помине. Похоже, в больнице ее накачали какими-то суперсильными обезболивающими. Неудивительно, что они не только снимали боль, но и отключали способность логически мыслить. «Да эти обезболивающие — просто фантастика», — подумала Рейчел. Она давно не чувствовала себя такой бодрой и полной сил. По крайней мере с тех пор, как начала работать в ночную смену.

Осторожно, чтобы не потревожить капельницу, тянувшуюся из ее руки, Гаррет села и немного поморгала, чтобы навести резкость на темные очертания предметов вокруг. Даже в темноте комната казалась большой — намного больше, чем стандартная больничная палата.

Не зная, что и думать, Рейчел еще раз вгляделась в неясные тени и контуры и вдруг поняла, что комната очень напоминает спальню из ее сна. Тогда в спальне горел свет, и в глаза ей сразу бросились голубые стены и полог над кроватью. Она припоминала, как брела по пустому дому, а затем спустилась в подвальный этаж, где из гроба поднялся парень с серебристыми глазами. Да нет, это точно сон.

Поскольку в темноте себя не разглядишь, Рейчел ощупала свое тело. Ни одежды, ни малейшей царапины — все, как в том сне. Может, и не было никакого ранения? Где тут сон, а где реальность?

— Черт знает что! — Рейчел в панике откинула одеяло, даже не заметив, что капельница выскочила из ее руки. Гаррет чуть замешкалась, пока нащупывала простыню, которая почему-то лежала под ней, а не на ней. Стянув простыню с кровати, она соорудила из нее подобие тоги. Опять? Ее охватило отчетливое ощущение дежа-вю.

«Даже не смей так думать», — строго приказала себе Рейчел. Ей отчаянно захотелось сию же секунду найти хоть кого-нибудь, кто достоверно объяснит, что с ней произошло. Она смутно помнила расположение предметов в комнате, но коль уж она решила, что все ее воспоминания — лишь сон, на память полагаться не стоило. Решив идти от противного, она поползла по одеялу к стене, в которую упиралась кровать. Нащупав стену, Рейчел шаг за шагом двинулась вдоль нее в поисках двери.

Первое, на что она наткнулась, был какой-то предмет мебели. Точнее, на него наткнулось ее колено — да так, что хрустнул сустав. Потерев ушибленную ногу, Рейчел на ощупь определила, что держится за стул.

— Нашли место, куда поставить, — раздраженно проворчала она и остановилась, чтобы перевести дух. Надо было включить прикроватную лампу. Но Рейчел не нащупала ни лампы, ни даже прикроватного столика. Правда, она двигалась, держа руки прямо перед собой, так что вполне могла их пропустить. Где это видано, чтобы в спальне не было прикроватного столика? Или она не права?

Гаррет прикинула, не вернуться ли ей обратно, но путь показался слишком длинным. «Не останавливаться же на полдороге», — решила Рейчел и, осторожно обогнув стул, двинулась дальше. Вдруг ее пальцы нащупали деревянную поверхность. Прерывисто вздохнув, Рейчел нашарила дверную ручку, крутанула ее и рывком распахнула дверь. Впереди зияла кромешная тьма — еще непрогляднее, чем в самой комнате. Поколебавшись секунду-другую, Рейчел провела рукой по стене и щелкнула выключателем.

Над головой ослепительно вспыхнул свет, и Рейчел непроизвольно зажмурилась. Когда она наконец сумела разлепить глаза, оказалось, что она стоит на пороге ванной комнаты. Прямо на нее смотрела огромная ванна-джакузи, а рядом стояли унитаз и биде. Владелец этих апартаментов явно тяготел к европейскому стилю, что еще раз доказывало: она наверняка не в больнице. Или же эта больница находится в Европе.

А что, в жизни всякое бывает. Может, это какая-нибудь специальная клиника для коматозных больных. Правда, здешняя ванная комната была намного больше и роскошнее среднестатистической больничной ванной. Здравый смысл подсказывал Рейчел, что в европейской клинике, пусть даже очень дорогой, вряд ли отвели бы столько места пациенту, лежащему в коме. К тому же ее медицинская страховка не покрыла бы такое дорогущее лечение, и родители у нее были не миллионеры, чтобы оплачивать содержание дочери в таком помпезном учреждении.

Окончательно запутавшись, Рейчел уже повернулась к выходу, но вдруг поймала взглядом свое отражение в зеркале. Затаив дыхание, она чуть ли не на цыпочках скользнула обратно, пока не уперлась в тумбочку с раковиной.

Несколько минут Рейчел просто стояла и смотрела. Она выглядела не просто хорошо, а бесподобно! Ее волосы, упругие и шелковистые, лежали естественными темно-рыжими локонами, а не торчали во все стороны оранжевым облаком, словно давно не знали питательного бальзама. Так хорошо она не выглядела с тех пор, как окончила школу. Студенческая жизнь с ее треволнениями и постоянной спешкой, а затем и круговерть рабочих будней сказались на Рейчел не самым лучшим образом. Но теперь ее щеки радовали глаз свежим румянцем, прямо скажем, не характерным ни для человека, выздоравливающего после смертельной раны, ни для восставшего с того света зомби. Уголки ее рта скривились в улыбке. Вампиры не отражаются в зеркале. Значит, никакой она не вампир.

Не то чтобы она всерьез в это верила. Состроив рожицу своему отражению, Гаррет призналась:

— Ну да, было дело. Я на секунду испугалась, что весь этот бред про вампира, который меня «перевоплотил» и спас от смерти, окажется правдой... Глупенькая! — пожурила себя Рейчел, но на всякий случай задрала верхнюю губу, показались... самые обычные зубы. Рейчел чуть не всхлипнула от облегчения. — Спасибо тебе, Господи!

Оставалось проверить еще кое-что. Гаррет набрала в грудь воздуха и размотала простыню. Кожа на ее груди была совершенно целой и невредимой. Черт! Не то чтобы Рейчел жалела, что не ранена, просто неплохо было бы удостовериться, что ее сон не имеет ничего общего с действительностью. Неожиданно до нее дошло, что на ней та самая голубая простыня из недавнего сна. Рейчел захлестнула паника.

— Так, главное — спокойствие, — приказала она себе. — Всему этому есть простое и разумное объяснение. Только надо его найти.

Звук собственного голоса придал ей уверенности. Рейчел отвернулась от зеркала и уже при свете придирчиво изучила обстановку комнаты. Сердце упало. Это действительно была та самая комната из сна.

Рейчел перевела взгляд на капельницу. На стойке болтался пустой пакет, и в нем, как тогда, оставалось несколько капель красной жидкости. А точнее, крови.

— Мамочки!

Рейчел потопталась на месте, а потом подошла к другой двери и выглянула из спальни. Надо же узнать, что там снаружи. Уж конечно, не коридор из ее сна.

— Проклятие! — прошептала Рейчел, потому что за дверью оказался именно он — длинный пустой коридор, который она помнила, как свои пять пальцев. Час от часу не легче. Глубоко вздохнув, Рейчел попыталась мыслить логически. Хорошо, пусть коридор и даже спальня ей знакомы. Ну так это объяснить проще простого. Вероятно, когда ее сюда доставили, она частично была в сознании или бредила, но ее мозг фиксировал происходящее, и поэтому у нее в памяти отложились спальня и коридор.

Махнув рукой на то, что доводы явно притянуты за уши, Рейчел шагнула за порог и побрела к лестнице. В ее предполагаемом сне в прихожей было темно и пусто. Там по-прежнему было пусто, но уже не темно. Из комнат нижнего этажа лился свет и доносился приглушенный гул голосов.

Не долго думая Гаррет начала спускаться по ступенькам, вжимая пальцы ног в твердое дерево, лишь бы доказать себе, что на этот раз ей ничего не снится и не мерещится.

— Ты сказал ей, что это сон? — долетел до ее ушей резкий вопрос. Рейчел замерла. Недовольный женский голос продолжил: — О чем ты думал, Этьен?

— Я думал, что ей надо отдохнуть, а так было проще ее успокоить, — словно оправдываясь, ответил мужской голос. — Она была немного не в себе, мама.

— Еще бы! — раздался другой голос, похожий на голос парня из сна. Но этот голос был мужественнее и как-то серьезнее, несмотря на то что сейчас в нем явно сквозило веселье. — Она же застала тебя спящим в гробу.

— Этьен! — воскликнула женщина. — Только не говори мне, что ты до сих пор хранишь у себя эту мерзкую рухлядь!

— Вообще-то я в нем почти не сплю. — Теперь парень действительно оправдывался. — Но у меня там рождаются самые удачные идеи. К тому же моя кровать была занята.

— Можно подумать, у тебя в доме больше нет кроватей! Ты ведь уже закончил обставлять свободные комнаты?

Ответ Этьена Рейчел не расслышала, потому что стояла слишком далеко. Стряхнув с себя оцепенение, она на цыпочках подобралась к комнате и после минутного колебания, дождавшись, пока женщина снова заговорит, украдкой заглянула за дверь.

— Ну что ж, сынок, когда она проснется, тебе придется потрудиться, чтобы все ей объяснить. А раз ты солгал ей один раз, во второй она вряд ли тебе поверит. — В голосе женщины слышалась досада, а на лице читалась тревога.

Гаррет таращилась, разинув рот. Говорившая оказалась живым воплощением той самой фотографии, которую она видела на экране монитора. Дама была сногсшибательно красива и принадлежала к той породе женщин, в чьем обществе другие представительницы прекрасного пола стараются не появляться. Особенно потрясали воображение длинные волнистые волосы, огромные серебристые глаза и полные губы.

Кажется, парень по имени Этьен назвал ее мамой? Рейчел недоверчиво помотала головой. Этой женщине не дашь больше двадцати семи. Максимум тридцать. Нет, блондину она точно не мама. Она, наверное, волнуется по любому поводу и всех опекает, за это ее и прозвали «мамой».

— Сам знаю.

Рейчел переключила внимание на Этьена. Длинноволосая красавица обращалась к нему «сынок». Чепуха какая-то. Она оценивающе посмотрела на безукоризненный профиль и золотисто-русые волосы парня. Да, это тот самый блондин из ее снов — неотразимо привлекательный, высокий и... сильный. Ведь он, не моргнув глазом, пронес ее на руках через две лестницы, словно она весила не больше перышка. Если, конечно, ей это не приснилось.

— И еще у нее сложилось о нас очень нехорошее мнение, — добавил Этьен.

— Ничего удивительного, — заметил второй парень, как две капли воды похожий на Этьена, если не считать темных волос и незначительной разницы в возрасте. — Нас мало кто любит.

— Насколько нехорошее? — настороженно поинтересовалась черноволосая красавица.

— По-моему, она употребляла выражение «вурдалаки-кровопийцы».

— О Господи, — вздохнула женщина.

— И она думает, что у нас лица перекашиваются, как в сериале «Баффи — потребительница вампиров».

Темноволосый «близнец» Этьена поморщился:

— Дурацкий сериал. Он нам всю репутацию испортил.

— Ты его смотрел, Бастьен? — удивился Этьен.

— Нет, но наслышан. Есть у нас в офисе его поклонники. А ты смотрел?

— Ну да. Захватывает. И Баффи такая милашка.

— Может, вернемся к более насущным вопросам? — язвительно поинтересовалась женщина. — Этьен, ты подумал, как ей все объяснишь?

— Скажу, что другого способа спасти ее не было. И это чистая правда. Не мог же я дать ей умереть после того, как она спасла мне жизнь?

Хмыкнув, темноволосая красавица повернулась к Бастьену:

— Ты в больнице все дела уладил?

— Там нечего было улаживать, — объяснил брюнет. — Нас никто не заметил. Нам просто повезло: все решили, что Паук смылся и прихватил докторшу с собой.

— А медицинские протоколы, где зафиксирована смерть Этьена?

— Их я забрал, пока Этьен перевоплощал девушку. Сегодня утром я лишь помог медикам из «скорой» забыть его имя, а потом прихватил их копии протоколов — всего и делов. Ах да, еще я выкрал из полицейского участка рапорты о взрыве машины.

— Всего и делов, говоришь? — с сарказмом спросила женщина.

Бастьен пожал плечами:

— Мы еще легко отделались, мама.

Красавица иронически вскинула брови и снова повернулась к Этьену.

— С Пауком надо разобраться. Больше тянуть нельзя.

— Знаю, знаю, — угрюмо откликнулся парень. — Если хочешь дать мне дельный совет — я весь внимание.

Выражение лица брюнетки немного смягчилось. В нем проглядывали и желание утешить, и нежная забота.

— Я подумаю, что можно сделать. Мы все подумаем и вместе найдем выход.

— Да, — поддержал ее Бастьен. — И Люцерн скоро приедет. Вчетвером мы что-нибудь да решим.

— Когда он приедет? — спросил Этьен.

— Попозже. Он сейчас трудится в поте лица над своим новым шедевром, но после ужина обещал появиться.

— Это значит, ближе к полуночи, — без особой радости заключила женщина. — А пока, по-моему, стоит предложить нашей гостье чего-нибудь выпить.

Рейчел поспешно юркнула за косяк двери, успев краем глаза заметить изумление на лице Этьена. Ее сердце колотилось чуть ли не у самого горла. Никто из троицы ни разу не взглянул в ее сторону, но каким-то шестым чувством они догадались о ее присутствии. Чем же она себя выдала?

— Она уже несколько минут стоит под дверью, — услышала Рейчел голос Бастьена.

— Ничего подобного, — возразил Этьен и резко шагнул в прихожую, так что Рейчел чуть не подпрыгнула от испуга. Первым ее порывом было броситься наутек. Но к сожалению, ноги не разделяли ее мнения. Они словно приросли к полу. — Ты проснулась. — Блондин остановился в паре шагов от Рейчел, не сводя с нее внимательного взгляда. Слабо пискнув, она уставилась на него, как кролик на удава. — Почему я не почувствовал ее появления? — Он оглянулся назад, по-видимому обращаясь к своим собеседникам. Этот вопрос вывел Рейчел из ступора, и она на негнущихся ногах попятилась вдоль стены, пока не стукнулась о столик. Тут ей пришлось остановиться, потому что Этьен снова повернулся к ней лицом. Изобразив неестественно-бодрую улыбку, она скрестила пальцы, молясь, чтобы блондин не заметил ее отступления.

— Не почувствовал? — донеся из комнаты женский голос. — Надо же, как любопытно.

Это было сказано с таким неподдельным интересом, что Рейчел еще больше занервничала, а Этьен еще больше расстроился. Он снова повернулся к ней, но стоило ему отвести глаза, как Рейчел бочком обогнула столик и шмыгнула к входной двери. Однако, услышав за своей спиной приглушенное бормотание, снова остановилась как вкопанная.

Блондин смотрел на Рейчел в упор, неодобрительно сдвинув брови, — от него явно не ускользнуло, как сократилось расстояние между ней и дверью.

— Я бы не советовал тебе выходить на улицу, — ворчливо предостерег он.

Рейчел метнула на него свирепый взгляд; злость пересилила в ней панический страх.

— Из-за чего же? Уж не потому ли, что ты превратил меня в вурдалака-кровопийцу и дневной свет меня уничтожит?

Не то чтобы она на самом деле допускала такую возможность, но сейчас у нее ни в чем не было уверенности.

— Ночь на дворе, — спокойно объяснил Этьен. — И хотя сейчас конец лета, на улице, прямо скажем, не жарко. В одной простыне тебе будет холодновато.

Рейчел охнула, вспомнив о своем полуголом виде. Она опрометью бросилась к ступенькам, обмирая при мысли, что хозяин дома кинется за ней, но к ее огромному облегчению, никто и не думал ее преследовать. На втором этаже она, не сбавляя темпа, рванула по коридору и влетела в спальню, захлопнув за собой дверь.

Оказавшись в безопасности, Рейчел остановилась, еле переводя дух; ее взгляд заметался по комнате, выискивая, чем бы забаррикадировать дверь. На беду, выбирать было не из чего. Она прикинула, не подтащить ли к двери комод, но тут же отмела этот вариант: если у нее хватит сил дотащить комод, то у блондина тем более хватит сил вышибить дверь, как ты ее ни баррикадируй. Что бы ей действительно пригодилось, так это ключ, чтобы запереться. Но ключа не было.

Поскольку от первоначального плана пришлось отказаться, Рейчел усилием воли отлепилась от двери, чтобы поискать какое-нибудь оружие. Она не знала, что это за место и кто эти люди, но они похитили ее из больницы, подтасовали полицейские отчеты, и по меньшей мере один из них считал себя вампиром. В данных обстоятельствах вопрос самозащиты стоял ребром.

Этьен стоял и хмуро смотрел на лестницу. Похоже, Рейчел воспринимает все в штыки. Сейчас она напомнила ему перепуганного кролика, который со всех ног удирает в норку. Признаться, такой реакции он от нее не ожидал. Рыжие обычно не робкого десятка. Нет, она, конечно, не рыдала и не билась в истерике...

— Девушка не столько напугана, сколько растеряна и сбита с толку, — выйдя в прихожую, заметила мать.

Этьен бросил на нее недовольный взгляд — он терпеть не мог, когда мать читала его мысли. Не радовало и то, что она, по всей видимости, могла читать мысли Рейчел. У него это не получалось.

— Надо найти ей какую-нибудь одежду, а потом все объяснить, — рассеянно сказал он. — У меня где-то были треники. На первое время сойдет.

— Так она и надела твои треники, — съязвила Маргарита. — Ей нужны ее собственные вещи. В привычной одежде она сразу почувствует себя увереннее. Бастьен! — Она оглянулась на старшего сына. — Ты ведь прихватил из больницы сумочку девушки?

— Да. — Бастьен тоже вышел в прихожую. — Я оставил ее на кухне.

Маргарита кивнула:

— Тогда принеси ключи от ее квартиры, и мы съездим, привезем девочке какую-нибудь приличную одежду.

Этьен немного воспрянул духом. В предложении Маргариты был свой плюс: у него будет время поговорить с Рейчел с глазу на глаз и растолковать ей положение дел. В присутствии матери и Бастьена это будет сложнее.

Когда брат вернулся с ключами, Этьен выпроводил их с матерью из дома, а сам повернулся и задумчиво посмотрел на лестницу.

Рейчел. Рейчел Гаррет. Он расправил плечи и устремился навстречу предстоящей беседе. Как только Рейчел поймет, что другого способа спасти ее не было, и когда он распишет ей преимущества новой жизни, она еще скажет ему спасибо.