Исследовательский Центр промышленных технологий. Филадельфия, штат Пенсильвания

Филадельфия, штат Пенсильвания

Октября 1993

11: 00

Вот и утро.

Сколько удалось поспать? Неважно! Все собраны, деловиты, возбуждены. Из показаний Лорен Кайт следует, что необходимо действовать, и действовать немедленно, пока Дорланд не сообразил, что пахнет паленым, и не спрятал все концы в воду. А потому с самого утра разворачивается крупномасштабная операция по изъятию улик из офиса Исследовательского Центра.

По лестнице в подземный гараж сбегает дюжина агентов в форменных куртках Бюро, начальник оперативного отдела подгоняет их:

— Быстро, быстро. На выезд. Кто-то, охваченный общим возбуждением, по-армейски отвечает:

— Есть, сэр!

Вслед за ними торопятся Скалли и Молдер, двое партнеров-«смежников», сама Лорен Кайт. Молдер заботливо поддерживает женщину под локоток, интересуется:

— Вы готовы? В ответ — молчаливый кивок.

Все скапливаются на небольшой площадке, не занятой автомобилями. Рядовые агенты поедают глазами агентов специальных. Нужна напутственная речь перед битвой. Скалли вопросительно смотрит на Молдера, на негра-напарника (вот ведь, так и не представился!), те стоят с безучастным видом. Все ясно, придется ей. Делает шаг вперед.

— Итак. У нас есть разрешение на обыск с целью обнаружения доказательств незаконной торговли комплектующими для производства оружия. (Уф!) Это могут быль фальшивые лицензии на экспорт, договоры, соглашения, компьютерные дискеты или файлы с материалами…

Аудитория внимает.

Негр решает накалить обстановку:

— Если есть вопросы — задавайте. Вам должно быть все предельно ясно. Сегодняшняя операция — результат долгого расследования. Если мы не докажем их связи с «Исфаханом», эти парни выйдут сухими из воды.

Молчаливое согласие аудитории.

— Хорошо. Пошли!

Всех разносит ветром по машинам. Множественное хлопание дверьми.

Молдер опять обращает внимание на Лорен. Что-то уж очень она спокойна. Не закуклилась бы опять…

— Все в порядке?

Опять кивок. Хоть слышит…

Скалли, тоже заметив состояние девушки, решает произнести отдельное напутствие — для нее лично.

— Мы направляемся в офис Дорланда, чтобы сделать там обыск. И хотим, чтобы вы сопровождали нас. Хорошо?

Все это давно известно и обсуждено. Зато под эти слова Скалли проводит Лорен к машине и ласково усаживает внутрь.

Можно ехать.

Кавалькада автомобилей-близнецов, взревывая двигателями, выстраивается на ходу в колонну и устремляется вперед по улицам Филадельфии. Наверное, со стороны это красиво смотрится. Красиво и зловеще. Эдакая стая валькирий по имени Форд.

Точно так же, не сбавляя темпа, паркуются у здания Центра, выгружаются, взлетают наверх, в офис, врываются в кабинеты.

Скалли — удостоверение, как знамя, поднято вверх — кричит застигнутым врасплох служащим:

— Всем оставаться на местах! Федеральное Бюро Расследований!

И — уже на полтона ниже — какой-то даме, рванувшейся к своему столу:

— Мэм, отойдите от этих папок! Откуда-то со спины доносится аналогичная команда:

— Отойдите в сторону!

Обыск идет полным ходом. Агенты сгребают бумаги со столов, бегло просматривают, пихают в заготовленные коробки, исследуют содержимое ящиков, конторок, шкафов. Кто-то сосредоточенно колотит пальцами по компьютерной клавиатуре. Шум, суета, хаос. Эта картина вдруг живо напоминает Скалли разгром в доме Дарлен Моррис — у которой дочь сбежала с моторизованными подростками. Или же — если кое-кому очень хочется — ту девушку ненадолго украли инопланетяне. Но тогда Дэйна лишь наблюдала последствия, а здесь сама участвует в создании, если это слово применимо к разгрому.

На шум в дверном проеме своего кабинета появляется сам мистер Дорланд. С недоумением смотрит на столпотворение. С раздражением, с удивлением — но не чрезмерным. Даже не задает ни одного вопроса. Знает кошка, чье мясо съела!

Разглядев за его спиной не охваченный общим порывом участок, Молдер немедленно направляется туда. Скалли за ним. Лорен за ней.

Заметив Лорен, Дорланд лишь молча понимающе кивает головой. Знает, ой знает…

Проходят мимо хозяина в его кабинет. Тут мебели и бумаг поменьше. Большую часть кабинета занимают шкафчики картотеки старого библиотечного типа. Ну, не любит Дорланд компьютеров. Кстати, а что за картотека? Молдер наугад открывает один из ящичков. Фирмы, адреса, фамилии директоров, подрядчики, субподрядчики,.. Чтобы все это просмотреть, понадобится год. Да и не такой же он дурак, чтобы вот так, в открытую, хранить то, что мы ищем. А вдруг такой? Молдер открывает ящичек на букву «И». «Исток», «Ител»… «Исфахана» нет. Не такой…

Хозяин — надо полагать, чтобы не видеть этого безобразия — выходит в общий зал и что-то оживленно объясняет сгрудившимся подчиненным. Интересно, что он им говорит, не спросив ни о чем нас?

Скалли заканчивает упаковывать в коробку небогатое содержимое письменного стола. Берет коробку и тоже выходит в общий зал. Молдер плетется следом. В центре угасающего смерча — двое неподвижных «смежников». Спецагенты подходят к ним. Скалли, кивая в сторону коробки с наверняка бесполезными бумагами, разочаровано говорит:

— Это все, что мы нашли… - А Молдер, кинув взгляд на невозмутимого Дорланда, добавляет:

— Провал. Он даже глазом не моргнул… Лучше бы они этого не говорили. Потому как негр тут же срывает свою злость на Молдере — главном, разумеется, виновнике провала:

— Итак, год работы — впустую! Эти мерзавцы могут разгуливать и дальше!

И устремляется в сторону выхода. Его напарница — за ним. Туда же по одному тянутся нагруженные участники обыска. Пристыженные валькирии, упустившие добычу… Да, надо у ходить…

Скалли со вздохом говорит Молдеру:

— Пойдем отсюда.

Молдер озирается. А где же Лорен? Возвращается в кабинет начальника. А Лорен, оказывается, с остервенением продолжает производить разрушения. Потрошит пустые папки, бьет стекла настенных фотографий, заглядывая внутрь паспарту… Она так увлечена, что не замечает ничего вокруг. Правильно, изо всех присутствующих только она лично заинтересована в том, чтобы найти улики. Да и уверена в их существовании она более остальных. Молдер вынужден ее разочаровать:

— Лорен, заканчивайте. Нам надо идти. Здесь нет того, что мы ищем…

Не слышит.

И тут в кабинете появляется Дорланд. Оценивает разгром, замечает усердие Лорен — та как раз взрезает обивку его кресла найденным на столе скальпелем, — и его нервы сдают.

Он кричит, размахивая руками:

— Эй! Послушайте! Она же не агент! Я искренне хотел вам помочь, но она не имеет права так обращаться с моим имуществом!

Самое обидное, что он прав. Молдер еще раз пытается дозваться:

— Лорен!

А Лорен, оказывается, прекрасно слышит слова Дорланда и реагирует непосредственно на них. Вскакивает — разгоряченная, растрепанная! вот она — истинная валькирия! — и бросает в лицо своему врагу обвинение:

— С твоим имуществом? Таким же, как те парни, которых ты взорвал в машине?

Это что-то новое. Выдумала только что или замалчивала? Дорланд на секунду немеет, лицо его наливается кровью. Теперь и он не сдерживает себя:

— Что ты несешь, сука?!

Лорен отвечает действием. Не выпуская скальпеля из рук, она кидается на своего обидчика. Молдер лишь успевает крикнуть:

— Лорен, нет!

Поздно. Лорен уже преодолела разделявшие ее и Дорланда несколько шагов, замахнулась скальпелем. Сейчас она…

Дорланд вдруг на удивление умело перехватывает ее руку, изменяет направление движения…<

Молдер, чувствуя, что не успевает, с ужасом смотрит на такой знакомый прием. Сейчас этот тип еще раз перехватит ее руку, развернет и… Закончится это скальпелем в животе Лорен. Не успеваю!

Успел кто-то другой.

Между Дорландом и Лорен словно вдвинулась стена. Лорен по инерции отлетела в сторону. Скальпель выскользнул из ее руки и полетел на ковер. Но воздух неожиданно загустел, все движения, крики и звуки замедлились, перешли в утробный гул, дверь захлопнулась, скальпель, не долетев до пола, завис, приподнялся, развернулся острием в сторону Дорланда, который безуспешно пытался шевельнуться, с ужасом глядя на происходящее.

Молдер, двигаясь по инерции, оказался лицом к лицу с Дорландом, но вплотную подбежать не смог. Тоже что-то не пустило. Будто увяз в смоле.

Скальпель, на который завороженно смотрели все присутствующие, прицелился в грудь Дорланда…

И тут Лорен, от отчаяния в конце концов поверившая самой себе, прокричала в пространство:

— Не убивай его! Помоги нам найти улики!

Ее крик был услышан.

Скальпель, начавший было разгон, снова завис — сантиметрах в десяти от цели, а в кабинете началось что-то вовсе невообразимое.

Пронесшийся смерч посрывал со стены фотографии. Все лампы одновременно взорвались, усеяв пространство дождем осколков. Молдер, схватив Лорен в охапку, запихнул ее под стол:

«Ложись!» — а сам уселся на пол рядом. Кресло отправилось погулять. Выдвинулись ящички картотеки. Карточки, перебираемые сотней невидимых рук, ринулись в воздух, закружились вихрем у потолка. Папки из шкафов неторопливо взмыли туда же. Вот это на самом деле хаос! И гул, звон, рев! Крики Лорен: & lt; Юй! Ай!» И запах, непонятный, едкий запах. Дорланд, уже хрипя, полулежал на полу у стены. Скальпель висел в воздухе у его лица. Из-за двери, изредка перекрывая шум, доносились стук и крики Скалли:

— Молдер! Молдер!

И тут ураган начал стихать.

Скальпель вновь развернулся, всплыл на уровень роста человека, прицелился — и вонзился куда-то в стенную обивку. Пропорол ее, проехался вниз еще с полметра, разрезая ткань, замер. И…

И все кончилось.

Шум утих. Дорланд обмяк и судорожно вдохнул. Папки и карточки обрушились на пол эда-ким канцелярским конфетти. А в расколдованную дверь ворвалась Скалли.

Застыла на пороге. Что-то часто ей в последнее время приходится застывать на пороге…

— О господи!

Что тут у них случилось? Это что ж надо было вытворить, чтобы за пару секунд… такое… совсем этим…

Молдер встал, стряхнул с себя мусор, подошел, загребая ногами опавшую канцелярскую листву, к стене, вытащил скальпель, отогнул ткань, засунул за обивку руку — и извлек компьютерную дискету.

С сомнением и надеждой посмотрел на черный квадратик и сообщил Скалли:

— Я думаю, то, что мы ищем, находится здесь…

Ничего не скажешь, безусловный успех дедуктивного метода.

Ну что ж, проверим…

Дом Лорен Кайт

Филадельфия, штат Пенсильвания

22 октября 1993

22: 00

Как редко в нашей работе бывает счастливая возможность полюбоваться на плоды своего успеха. Обычно, даже если и завершено дело вполне успешно, это означает очередного застреленного или посаженного урода — в самом лучшем случае. Жертвы к этому времени ни на какую благодарность не способны. А большинство дел заканчиваются вообще не поймешь чем — то ли успехом, то ли провалом, — оставляя противный привкус разочарования.

А вот нынешнее дело — дело «Теней», как про себя окрестила его Скалли — выгодно отличается от череды прочих. Преступник пойман, заговор разоблачен, потенциальная жертва спасена и вдобавок излечена от депрессии. На душе светло и радостно, что бывает совсем не так часто. Лорен Кайт всячески выражает свою благодарность…

Молдер тоже аж светится изнутри, подпрыгивает при ходьбе, будто его дергают за веревочки, как Пиноккио. Но Скалли подозревает, что его радость — от другого. Ну, уличили разбойника, ну, защитили жертву. В первый раз, что ли? Не-ет, главное — Призраку удалось пристально наблюдать, чуть ли не поучаствовать в феноменальном явлении, полтергейсте — или психокинезе, кому как нравится. Все увидеть, ощутить, запомнить. Теперь можно завести новую толстую секретноматериальную папку — и фиксировать, фиксировать, фиксировать… Тем более что в этом данном конкретном уникальном случае чужая сила проявила себя вовсе не враждебно по отношению к людям. Скажем, не ко всем людям. Еще точнее — играла на нашей стороне. Совсем уж редкость…

Жаль, Скалли не может разделить в полной мере уверенность Молдера в паранормальности происходившего. Улики, события, обстоятельства — конечно да. Но лично она ничего не наблюдала. Все — Молдер. Ну, кто виноват, что она всегда так поздно оказывается в эпицентре событий, успевает к шапочному разбору…

Ладно, призраки — дело Фокса, на то он и Призрак. А с нее хватит и живой Лорен, которую они пришли проводить перед отъездом. Тем более что натерпевшуюся женщину есть чем порадовать.

— Прокурор предъявил Дорланду массу обвинений, включая убийство Говарда Грейвса.

Благодарно кивает, смущенно улыбаясь. Она вообще в жизни такая молчаливая? Замечательное профессиональное качество для секретаря! Садится в машину. Опускает стекло в дверце.

— Я приеду, чтобы дать показания…

— И куда вы теперь? - Снова смущенная улыбка:

— Подальше отсюда…

Заводит двигатель, еще раз выглядывает.

— Спасибо! И отъезжает.

Молдер провожает ее машину задумчивым взглядом.

— Как же ей не терпится уехать! - Скалли, иронизируя, уточняет:

— Отсюда или от привидения Говарда Грейвса?

Впервые за эти безумные дни не надо никуда бежать, можно поговорить о чем-то отвлеченном, расслабиться. Молдер интересуется по пути к припаркованному автомобилю:

— Скалли, ты веришь в загробную жизнь? - Ответ Дэйны лаконичен:

— Узнаю после смерти… - Молдер усаживается на водительское место, но заводить машину не спешит.

— Скалли, ты видела Колокол Свободы? - Чего это он вдруг? Ах да, мы же в Филадельфии, колыбели Независимости, родине всех Отцов-Основателей, и прочая, прочая…

— Да.

— А вот я был в Филадельфии много раз и ни разу не видел…

Конечно, если везде бывать именно по таким поводам, как нынешний… Статую Свободы — и ту можно не увидеть! Да и на что там смотреть?

— Не много потерял. Это просто большой колокол, и там всегда большая очередь…

— Мне правда хочется поехать туда.

— Но почему именно сейчас?

— Не знаю… Как ты думаешь, они еще работают?

Заводит и трогает.

— Молдер, сейчас девять часов вечера! Надеюсь, там еще открыто, иначе нам придется ждать до завтра.

Страховая компания «Монро»

Омаха, штат Небраска

29 октября 1993

11: 25

Права была агент Скалли — от себя не убежишь. Или это говорил агент Молдер? Хоть и забралась ты к черту на кулички, в самую что ни на есть глубинку, в Небраску — ехать аж в Калифорнию тебе, видите ли, показалось слишком уж мелодраматичным, — хоть и работаешь теперь простым клерком, а вовсе никаким не секретарем шефа, хоть и окружают тебя совсем другие люди, хоть и занимаешься совершенно другими делами, тем не менее остаешься все той же Лорен Кайт. Со своими привычками, ошибками, достоинствами, манерами… И памятью… Время, конечно, притупляет боль утраты. Смена окружения, конечно, помогает забыть. Но…

Про этот рекламный щит Говард сказал бы, что у создателей не хватило ни краски, ни вкуса… Кофе, двойной, пожалуйста, да, и две ложечки сахара… А местную газету у вас можно выписать? Простите, я сяду за другой столик — я не выношу запаха этого одеколона…

Правда, и хорошее в мире постепенно обнаруживается. Не завести ли нового Кота? А этот парень совсем ничего! Новая начальница отдела, хоть и похожа на мымру Найду Макинрой, тем не менее куда добродушнее… Может, оттого что замужем?

Впрочем, на неистребимую безалаберность Лорен она реагирует примерно так же, как и старая карга Найда. Вот, например, сейчас, когда новая служащая подает папку с подготовленными материалами:

— Мисс Кайт! Я просила принести это двадцать пять минут назад.

— Я знаю, простите…

Такая привычная нахлобучка и такое привычное смущение. От себя не сбежишь…

— Может быть, в восточных штатах так принято, но здесь, на Западе, пунктуальность — это закон!

Лорен невнятно бормочет извинения.

И вдруг — звон, дребезжание стекол, трясущийся пол, стол, дрожащая чашка кофе…

Неужто опять?! Нет! Не надо! Только не это! Только не снова!!!

А начальница, ничуть не удивляясь, ловит чашку рукой, накрывает ее ладонью, чтобы не пролилась, привычно восклицает:

— Ах…

Впрочем, все же удивляется — когда оборачивается к Лорен и видит ее остолбенение. И поясняет:

— Нет, нам действительно надо подыскать новое помещение. Каждый раз, когда проезжает грузовик, все здание дрожит…

Это сказано уже совсем добродушным тоном, с легкой иронией в адрес здания, как сотруднице и подруге. Нахлобучка выдана — и хватит, можно вернуться к нормальным отношениям.

Лорен понимает: еще миг — и она свалится на пол. От слабости в ногах, от облегчения, от отпустившего напряжения, от несбывшегося ужаса. Пронесло! Правда, все кончилось! Можно жить!

— Вы свободны, Лорен.

Да-да, конечно, сейчас, уже иду…

Лорен поворачивается, чтобы вернуться к своему столу, и ловит себя на непривычном ощущении. Точнее, на давно забытом. Что-то странное с лицом… Что со мной? Улыбка. Лорен идет на свое место, улыбаясь во весь рот.

Да, Говард, ты прав.

Одно «сегодня» стоит двух «завтра»!

Хоть и сказал это некий Бен Франклин…