Балтимор Десятый день

После разговора с Коултоном Скалли все-таки решила сходить к Черутти. Шеф Бал­тиморского регионального отделения ФБР больше часа продержал ее в приемной, не зная, как повести разговор. Он не был уве­рен, что Малдер посвятил коллегу в обстоя­тельства их последней беседы. Он сомневался относительно статуса Скалли в проекте «Сек­ретные материалы». Он не знал, что, собст­венно, ей сказать. После истерики, которую закатил ему Коултои, Черутти просто не мог не отозвать разрешение на участие Мэтлока и Корженевски в операции Малдера — иначе Коултон запросто послал бы протест в вашингтонское Бюро. А тогда об этой исто­рии неминуемо узнают эти, из Специаль­ной службы. Они в два счета вычислят, что Черутти пытался пренебречь их рекоменда­цией.

Но теперь ситуация складывалась так, что его решение могла опротестовать Скал­ли — если Малдер ей ничего не рас­сказал.

Черутти оказался между молотом и нако­вальней.

В конце концов он решил выбрать мень­шее из двух зол.

On взял чистый лист бумаги, ручку, напи­сал на имя Директора просьбу об отставке. вызвал секретаря и приказал отправить бума­гу по инстанциям.

Потом он плеснул в рюмку грамм двадцать виски (непочатая бутылка «Джонни Уокера уже года два стояла у него в кабинете - подарок сослуживцев на шестидесятилетие) выпил и пригласил Скалли.

В разговоре с ней он разыграл роль старого и от всего уставшего служаки. Он брюзжал о молодых наглецах, о новом поколении, которое никогда в жизни не видело по-настоящему большой партии кокаина, о войне но Вьетнаме, о мусульманской угрозе... Да, я отменил свое разрешение, да, я не выдержал напора этого выскочки Коултона... Ну а что вы хотите от старика, который даже не спо­собен держать свой отдел в руках? Вы не знали, что я жду ответа на рапорт об отстав­ке? Дорогая моя, но я надеюсь, что вы меня простите — хочется, знаете ли, уйти на покой без скандала и плевков в спину...

Скалли позвонила Малдеру домой еще из приемной Черутти, но ей пришлось удовле­твориться короткой беседой с автоответчи­ком. Служебный помер в машине Малдера тоже не отвечал.

Она приехала в пансионат около половины восьмого. Оставила машину на стоянке перед домом, вошла в комнату, схватила телефон и попробовала позвонить снова — но с тем же самым результатом.

Не поехать ли на Эксетер стрит? Нет, не стоит — Малдер, скорее всего, уже позвонил домой па автоответчик и знает, что на Эксе­тер стрит ему делать нечего. Остается только ждать его звонка.

А пока не грех и освежиться. Дэйна сбро­сила пиджак, сняла кобуру с пистолетом и пошла готовить ванну.

Из стоящих на туалетной полке бутылочек она выбрала шампунь и гель, отставила их чуть в сторону, чтобы были под рукой, от­крыла кран с горячей водой и пошла в ком­нату взять полотенце.

Малдер не звонил. Дэйна положила на стол ноутбук, включила и вчерне, тезис­но, набросала жалобу на Коултона. По жа­лобе получалось, что специальный агент Коултоп кругом не прав, что он ввел Черутти в заблуждение относительно прово­димой агентом Молдсром акции и по лич­ным мотивам сорвал операцию, проводив­шуюся в рамках проекта «Секретные мате­риалы».

— Сойдет, — сказала Дэйна, выключила ноутбук и пошла проверить, набралась ли ванна. С ванной все было в порядке. Малдер не звонил.

Скалли сняла с полки флакон с пенкой для ванн ii начала откручивать крышку, как вдруг на руку ей упала большая капля густой желтой слизи.

Малдер вел машину, разрываясь между необходимостью остановиться возле таксофо­на и предупредить Скалли и не менее жестокой необходимостью как можно скорее до­браться до пансионата. Ехать было минут пятнадцать... Все-таки важнее позвонить, тогда она успеет выйти из дома, а на улице Тумс не нападет.

Призрак резко остановил «форд» возле таксофона, выскочил, не захлопнув дверцу, из машины, схватил трубку и машинально набрал вашингтонский номер Скалли. После третьего гудка он сообразил, что ошибся, вытащил блокнот, торопясь, нашел ее номер в пансионате и перенабрал но новой. Потом еще раз.

Телефон не отвечал.

Единственное, что помещало зверю быстро и красиво завершить охоту, — безусловный рефлекс. От одуряющего запаха тумса, стоящего совсем рядом, началось неконтролируемое слюноотделение, и случайно упавшая из потолочной вентиляционной решетки капля вспугнула добычу. Теперь приходилось преследовать тумса. Но тут у зверя было явное преимущество — до тех нор, пока тумс не позвал на помощь или не выскочил на улицу, его можно было преследовать по оплетающим всю квартиру вентиляцион­ным ходам. И еще у тумса был пистолет. Но об этом зверь уже не думал. Этот тумс должен был стать пятым и последним в нынешнем охотничьем сезоне, и его печень была настолько близка, что осторожность переста­ла казаться зверю чем-то достойным внимания.

Тумс же настолько растерялся, что ему даже в голову не пришло выскочить из квартиры. Вместо этого он вспомнил о пистолете и с трусливым визгом пойманного кролика метну лея в комнату. Зверь стремительно пронесся по узким ходам — его позвоночник послушно, позвонок за позвонком, сгибался на поворотах под прямым углом — и оказался почти рядом с тумсом. Добыча успела схватить пистолет и смешно размахивала им, целясь в дымящиеся пылью вентиляционные решетки под потолком. Казалось, что пыль поднята дыханием хищника, но на самом деле она лишь обознача­ла путь его стремительного броска. Верхние решетки были уже пусты. Зверь притаился в стене у самого пола и приготовился к броску...