Состав и положение армий Юго-Западного фронта на 1 сентября. 7 страница

С уходом из 12-й армии 270-й стрелковой дивизии в ее распоряжении на 19 сентября оставалась одна 274-я стрелковая дивизия, 95-й погранотряд и различные сводные части. Из этих сводных частей, а также за счет остатков 174-й стрелковой дивизии вскоре была сформирована 74-я стрелковая дивизия.

19 сентября план наступательной операции 18-й и 9-й армий в районе Мелитополя был разработан, и 20 сентября в оперативной директиве № 00146 (см. в приложениях) войскам этих армий были поставлены наступательные задачи. Наступление намечалось на 23 сентября, но в последующем было перенесено на 21 сентября, видимо, потому, что положение на стыке с Юго-Западного фронта обострялось из-за продвижения войск противника к Полтаве.

Однако на фоне катастрофы Юго-Западного фронта верховное командование не поддержало эту инициативу:

«Ставка Верховного Главнокомандования считает, что в данный период времени не накоплено достаточных сил для того, чтобы провести операцию по установлению непосредственного сообщения с Крымом, а поэтому предлагает от этой операции временно воздержаться»{659}. [613]

На пассивном участке Южного фронта 12-я армия после принятия дивизий от 6-й армии занимала к 26 сентября фронт обороны от Кишеньки до Чагарника протяженностью около 200 км. На этом фронте располагались 273, 15, 261, 230, 74 (вновь сформированная) и 274-я стрелковые дивизии. 270-я стрелковая дивизия получила изменение направления движения: вместо того чтобы двинуться в полосу 18-й армии, она двинулась в полосу 6-й армии под Красноград. Тем самым ударная группировка 18-й армии была несколько ослаблена.

Командующий 11 немецкой армией оставил против наших 18-й и 9-й армий только части румынских горно-стрелкового и кавалерийского корпусов, 170 и 72 пехотные дивизии, выведя XXXXIX горный корпус в свой резерв. В дальнейшем предполагалось использовать горных стрелков в Крыму.

Дальнейшее развитие событий носит полудетективный характер. Наступление, которое не рекомендовал маршал Б.М. Шапошников, состоялось! При этом о начале наступления умолчал, например, такой весомый источник, как закрытый труд начальника штаба 2-го кавалерийского корпуса. Грецов лишь вскользь заметил:

«25 сентября командующий фронтом, выполняя указания главкома ЮЗН, еще раз указал командармам 18-й и 9-й армий о временной приостановке наступления и приказал вывести во фронтовой резерв 136-ю, 150 сд, 15-ю тбр и 30-ю кавалерийскую дивизию. Переход в наступление против мелитопольской группировки немцев намечался на 27 сентября»{660}.

Между тем именно 25 сентября была предпринята первая попытка наступления 9-й и 18-й армий. Поэтому в описании наступления под Мелитополем приходится опираться на немецкие источники.

Э. фон Манштейн написал о советском наступлении один абзац:

«26 сентября противник перешел здесь в наступление на Восточный фронт нашей армии двумя новыми армиями, 18-й и 19-й (правильно — 9-й. — А.И.), в составе двенадцати дивизий, частично вновь прибывших, частично заново пополненных. Правда, первый удар по фронту 30 ак (имеется в виду XXX армейский корпус. — А.И.) не имел успеха, но обстановка стала весьма напряженной. Зато в полосе 3 румынской армии противник сбил с позиций 4 горную бригаду и пробил во фронте армии брешь шириной 15 км. [614] Эта бригада потеряла почти всю свою артиллерию и, казалось, совсем утратила боеспособность. Две другие румынские горные бригады также понесли большие потери. Не оставалось ничего иного, как приказать германскому горному корпусу, уже приближавшемуся к Перекопскому перешейку, повернуть назад, чтобы восстановить положение на фронте 3 румынской армии»{661}.

Немцы назвали это наступление «наступлением у противотанкового рва у Тимошевки». Противотанковый ров был достопримечательностью Южного фронта. Многие немецкие источники при описании событий в этом районе привязывают их не к городу Мелитополю, а именно к тянувшемуся от Днепра до Азовского моря противотанковому рву. Видимо, это циклопическое сооружение, наследник Великой китайской стены, произвело неизгладимое впечатление на всех, кто его видел.

Первым днем наступления 9-й и 18-й армий стало 25 сентября. Удар северной «клешни» наступления пришелся по румынскому горному корпусу. 18-я армия наступала параллельно течению Днепра при поддержке танков и артиллерии. В первый же день ей удалось продвинуться на 10 км, 4-я румынская горнострелковая бригада была разбита, потеряв основную массу своей артиллерии. Наступление было остановлено только в районе населенного пункта Большая Белозерка, где находившийся на отдыхе 13 горно-стрелковый полк собрал отходившие в беспорядке румынские части вокруг себя. Южная ударная группировка (9-я армия) нащупала стык между 170 и 72 пехотными дивизиями и стала пробиваться на Елизаветов-ку, обойдя фланг 170 пехотной дивизии.

Посчитав советское наступление локализованным, немецкое командование распорядилось отправить XXXXIX горный корпус в Крым. Только тяжелая артиллерия и противотанковые батальоны дивизий корпуса, а также корпусная артиллерия все еще оставались в полосе наступающих советских 9-й и 18-й армий с целью стабилизации положения румынских войск. Горные стрелки Кюблера в ночь с 26 на 27 сентября совершали марш по раскисшим дорогам ногайской степи, думая о теплом полуострове.

Но они не знали о том, что в 16.30 26 сентября командующий 18-й армией А.К. Смирнов подписал приказ о наступлении. [615] В армии было создано несколько ударных группировок. Первую, которая должна была наступать вдоль Днепра, составляли 164-я стрелковая дивизия и 394-й корпусной артиллерийский полк. Вторую, которая должна была пробивать фронт румынских войск для ввода в прорыв 2-й танковой бригады полковника И.Р. Лашко, составляла 4-я стрелковая дивизия И.П. Рослого и 266-й корпусной артиллерийский полк. Третью составляли 130-я стрелковая дивизия и 530-й артиллерийский полк ПТО. 15-я танковая бригада полковника М.В. Колосова выводилась в резерв и раздергивалась побатальонно в интересах 164-й и 96-й стрелковых дивизий.

С началом советского наступления 27 сентября ситуация стала критической. Не встречая сопротивления, 164-я стрелковая дивизия продвигались вдоль Днепра. Надо сказать, что замысел операции был достаточно интересным — правый фланг ударной группировки прикрывался Днепром. В тот же день, 27 сентября, советские войска обрушились на центр построения румынского горного корпуса. Оба внутренних крыла 2 и 4 румынских горных бригад у Малой Белозерки оказываются разбитыми ударами 130-й стрелковой дивизии, и советские войска захватывают обширную территорию. Вследствие этого XXXXIX горный корпус вынужден развернуться на 180 градусов и вновь десятки километров месить грязь в темноте сентябрьской ночи. Отмечаю этот факт как свидетельство того, что не только советское командование было вынуждено разворачивать подчиненные соединения и бросать их в утомительные марши. 28 сентября в бои с прорвавшимися советскими частями на рыхлом фронте вступают горные стрелки и пытаются восстановить его целостность. Немцы традиционно встречают трудности в поражении Т-34 и КВ, множество 37-мм пушек оказываются раздавленными. В течение 28 сентября ВВС 18 армии выполнили 89 вылетов, ВВС 9 армии — 77 вылетов, с боевого задания не вернулось 2 самолета.

Бои горных стрелков и советской пехоты продолжились 29 сентября. 1 и 4 горно-стрелковые дивизии корпуса Кюблера были сосредоточены против ударной группировки 18-й армии. Соответственно 4 горно-стрелковая дивизия была направлена против 164-й стрелковой дивизии, 1 горно-стрелковая против 4-й стрелковой дивизии в промежутке между Малой и Большой Белозеркой. С утра немцы пытались наступать, но были остановлены артиллерийским огнем. [616] В 15.00 98 горнострелковый полк дивизии Хуберта Ланца пережил атаку 17 танков, заявил об уничтожении 6 машин ценой потери 3 противотанковых пушек. В боях также принимала участие авиация. В течение 29 сентября ВВС 18-й армии выполнили 157 вылетов, 9 армии — 138 вылетов, заявив об уничтожении 500 лошадей, 1500 человек пехоты, 150 автомашин. Данные явно завышенные, но этот день стал самым напряженным в воздушной войне в ходе мелитопольского наступления. В последующие дни советское командование вынуждено было остановить наступление и начать отход. Уже 27 сентября командование Южного фронта приказало перебросить 15-ю танковую бригаду, 30-ю кавалерийскую дивизию и 530-й артполк ПТО в полосу 12-й армии. 30 сентября А.К. Смирнову было приказано вывести из боя 136-ю стрелковую дивизию и 2-ю танковую бригаду для переброски на автотранспорте на правый фланг фронта. Это произошло в связи с тревожными событиями на фронте 12-й армии И.В. Галанина, о которых будет рассказано в следующей главе.

Обсуждение

Боям за Днепропетровск не слишком повезло с историческими описаниями. Как это ни парадоксально звучит, но его больше оценили противники, нежели те, кто в этом городе сражался. Для советской стороны это был один из успешно захваченных немцами плацдармов на Днепре. Для III моторизованного корпуса Днепропетровск стал локальной неудачей, поскольку это единственный, подчеркиваю, единственный из немецких плацдармов на Днепре, с которого не было развито наступление. Совершив переход по невзорванному мосту, немецкие подвижные соединения почти на месяц застряли на этом плацдарме, не имея возможности ни развить наступление, ни эвакуироваться. Последнее нельзя было сделать, чтобы не понижать боевой дух войск. Бои в Днепропетровске достаточно ярко продемонстрировали, что смогла противопоставить РККА вермахту, не имея эффективных самостоятельных танковых соединений. Это «бог войны» — старая добрая артиллерия. Как техническое средство ведения войны она была хорошо отработана, и в период Второй мировой войны достигла своего расцвета. [617] Блестящее построение артиллерийской дуэли в Днепропетровске сделало невозможным эффективное снабжение немецких соединений на плацдарме и тем самым препятствовало развитию наступления. Одновременно немецкие подвижные соединения оказались, подобно 11 танковой дивизии в Бердичеве, «зафиксированы» на клочке земли, осыпаемом снарядами разных калибров. Последние неизбежно находили себе жертвы среди мотопехоты и эсэсовцев корпуса Э. фон Маккензена.

Сентябрь 1941 г. скрывает также еще одну из малоизвестных, но примечательных страниц истории боев на Украине. Это наступление 9-й и 18-й армий под Мелитополем. С оперативной точки зрения эта операция заставила немцев повернуть от Крыма XXXXIX горный корпус и бросить его на восстановление рассыпавшегося фронта румынских соединений. Горные стрелки Кюблера оказались бы весьма кстати в изобилующем горным ландшафтом Крыму, но вместо этого вынуждены были надолго остаться в гладких, как стол, Ногайских степях. Тем самым защитники Крыма получили лишний шанс на спасение. Не будет преувеличением сказать, что бросок 9-й и 18-й армий стал для Севастополя спасением и перевел бои вокруг города в фазу затяжной позиционной войны. Произошло это потому, что до прибытия Приморской армии в Крым не ворвался еще один немецкий корпус. Причем не только не ворвался, но и понес тяжелые потери. Описывая события у «противотанкового рва», историограф корпуса Ганс Штеец употребляет слово «кровопускание» (Aderlaß). Батальоны 1 горно-стрелковой дивизии поредели до 200–300 штыков. Со стратегической точки зрения это была репетиция сражений у Ростова. Советская сторона выявила слабое место на растянутом фронте немецких соединений и решилась нанести по нему удар. На этот раз он достиг прорыва фронта и выхода советских соединений на оперативный простор. В далекой перспективе мелитопольская операция стала репетицией Сталинграда. В силу того что наступление было прервано, немцы не успели или не захотели сделать вывод о реальной цене румынской армии. Это пришлось сделать уже после войны: [618]

«Румынский солдат был смел, но тем не менее его образование и вооружение были недостаточны. Предложенная ему противотанковая оборона была недостаточна и устарела. При появлении русских танков уже нельзя было считаться с одной выдержкой румынского подразделения. *...** Унтер-офицерский корпус и среднее руководство не соответствовали требованиям современной борьбы. Это было следствием отсутствия основательной боевой подготовки, необходимого опыта и обучения в сражении. Выводов из этого сделано не было. Румынские подразделения назначались далее согласно немецким принципам (имеется в виду постановка задач румынским соединениям. — А.И.). Катастрофа Донского фронта Дона в 1942/43 году была неизбежным следствием этого»{662}.

Ганс Штеец повторяет эту мысль дважды, в начале и в конце главы о советском наступлении 25–28 сентября, проводя аналогии со Сталинградом и сетуя на то, что из первого неудачного опыта использования румынских союзников на фронте не были сделаны соответствующие выводы.

Глава 9.
В стороне от «Тайфуна»

Восстановление Юго-Западного фронта Южный фронт снова под ударом танков Э. фон Клейста 27 сентября — 14 ноября

Перед грозой. В канун развертывания важнейших событий на главном московском направлении, которые приковали основное внимание командования двух сторон, армии Юго-Западного и Южного фронтов вели напряженные бои с войсками группы армий «Юг» на фронте Белополье (90 км севернее Гадяча) — Гадяч — Шишаки — Красноград, западнее Павлограда, на реке Днепр от Днепропетровска до Днепровских плавней, на озере Молочное.

Войска 51-й Отдельной армии обороняли Крым на чонгарском и перекопском направлениях.

Советское командование в рамках общего перехода к обороне на всем протяжении советско-германского фронта 27 сентября приказало Юго-Западному фронту перейти к жесткой и упорной обороне на занимаемых рубежах. Аналогичные по своему содержанию приказы получили командующие Западным и Брянским фронтов. Командованию Юго-Западного фронта предписывалось хорошо прикрыть в инженерном отношении белгородское, харьковское и славянское направления. [620]

Как уже говорилось в предыдущей главе, командование Южного фронта в конце сентября планировало провести крупную наступательную операцию против немецких войск у Мелитополя. Ставка в лице Б.М. Шапошникова указала командованию фронта, что их усилия являются несвоевременными. Южному фронту было разрешено провести локальные контрудары с целью улучшения своих оборонительных позиций. Вместе с тем в связи с подготовкой наступления под Мелитополем войска Южного фронта оказались сконцентрированы на левом фланге.

Поскольку деблокировать Крым не представлялось возможным, войскам 51-й Отдельной армии было приказано всеми силами удерживать крымские перешейки и не допустить прорыва противника в Крым. Для усиления обороны Крымского полуострова 30 сентября 1941 г. Одесскому оборонительному району было приказано эвакуировать Одессу и войска Приморской армии перебросить в Крым.

Немецкое главное командование, считавшее, что силы Красной Армии на южном участке фронта разгромлены, поставило перед группой армий «Юг» одновременно три крупные задачи:

а) захватить Донбасс, Харьков, Ростов и тем самым лишить Советский Союз важнейших в экономическом отношении районов и открыть путь на Кавказ;

б) захватить Крым и лишить Черноморский флот его главной базы, а советскую авиацию, бомбившую румынскую нефтяную промышленность, аэродромов в Крыму;

в) захватить Одессу и освободившиеся после этого крупные румынские силы использовать для замены немецких соединений, несших охранную службу на оккупированной территории.

Все дальнейшие шаги командования группы армии «Юг» были направлены на решение этих задач.

Оборонительные операции в Донбассе 27 сентября — 30 октября. К началу октября пути на Донбасс прикрывали 6-я армия Юго-Западного фронта, 12, 18 и 9-я армии Южного фронта, имевшие в своем составе 21-ю стрелковую, три кавалерийские дивизии, три танковые бригады и один отдельный танковый батальон. [622]

Несмотря на то что в операции по захвату Москвы «Тайфун» была задействована часть подвижных соединений 1 танковой группы (9, 11 танковые, 16, 25 моторизованные дивизии), объединенных управлением XXXXVIII моторизованного корпуса, в распоряжении Эвальда фон Клейста осталось вполне достаточно танковых и моторизованных соединений для проведения крупных наступательных операций. В 1 танковую группу на тот момент входили III (13 танковая дивизия, моторизованная дивизия СС «Викинг», словацкая моторизованная дивизия), XIV (14, 16 танковые дивизии) моторизованные корпуса и итальянский подвижный корпус (3 моторизованная дивизия, дивизии «Пасубио» и «Турино»).

План немецкого командования по овладению Донбассом заключался в том, чтобы ударами по сходящимся направлениям I танковой группы из района Днепропетровска и 11 немецкой армии с румынским горным корпусом из Северной Таврии окружить и уничтожить армии Южного фронта восточнее Мелитополя. Планировались традиционные для немецкой военной мысли асимметричные «канны», в которых одно из охватывающих крыльев было моторизовано, а другое состояло из пехотных соединений. В последующем 1 танковая группа должна была наступать на Ростов в обход Донбасса с юга. На 17 армию возлагалась задача наступать на Донбасс с северо-запада из района Красно-града вдоль правого берега реки Северный Донец. Часть сил

II немецкой и 3 румынской армий предназначалась для действий по овладению Крымом. Овладение Харьковом было возложено на 6 армию. Кроме того, своим наступлением эта армия должна была связать и обеспечить фланги наступления в разных направлениях групп армий «Центр» и «Юг».

По сути, немецкое командование воспроизводило сценарий сражения за Киев. Для выполнения перечисленных задач была в сжатые сроки создана сильная ударная группировка подвижных соединений на стыке Юго-Западного и Южного фронтов в районах Краснограда и Новомосковска. Советская сторона просто не успевала вскрыть намерения противника.

Наибольшее превосходство в силах и средствах было создано против правого фланга 12-й армии. Здесь в районе Новомосковска на фронте примерно в 50 км было сосредоточено 90% личного состава, артиллерийских средств и все танки 1 немецкой танковой группы. [623]

Напротив, противостоящая танкистам Клейста 12-я армия была растянута на широком фронте и не готова к отражению удара крупных танковых соединений. Произошло это потому, что главные силы Южного фронта были собраны на левом фланге, под Мелитополем, где они сражались с горно-стрел-ковыми частями и румынской кавалерией.

Глубокий фланговый удар. Результаты шахматного расположения группы армий «Юг» и Южного фронта не замедлили сказаться. 29 сентября основные силы 1 танковой группы противника возобновили наступление против правого фланга 12-й армии генерал-майора И.В. Галанина. III и XIV моторизованные корпуса 1 танковой группы нанесли удары в южном направлении. Не выдержав удара танковых соединений противника, правофланговые соединения 12-й армии начали отход. Создалась угроза тылу 12, 18 и 9-й армий. Чтобы не допустить охвата противником своих войск, командующий Южным фронтом приказал 12-й армии к утру 5 октября отойти на подготовленный оборонительный рубеж Павлоград — Любицкое, а 18-й и 9-й армиям отойти на рубеж Любицкое — Большой Токмак — Мелитополь — озеро Молочное.

Но остановить наступление противника на указанном рубеже Южному фронту не удалось. Уже 4 октября дивизии 1 танковой группы прорвались севернее Орехова в стыке 12-й и 18-й армий и, развивая наступление на юго-восток, соединились 7 октября в районе Андреевки с румынским кавалерийским корпусом, прорвавшимся севернее Мелитополя. Одновременно вдоль берега моря прошла моторизованная бригада СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Пока еще рыхлое кольцо окружения вокруг 18-й и 9-й армий замкнулось. Нашим войскам пришлось с боями пробиваться на Волноваху и Мариуполь. Восточный фронт кольца образовывали 16 и 14 танковые дивизии, а севернее их занимала позиции 60 моторизованная дивизия. 16 танковая дивизия снова оказалась на пути прорывающихся советских войск. Но в октябре возможности немецких войск были уже не те, что в августе у Монастырище и сентябре под Оржицей. В боевую линию генерал Хубе был вынужден поставить даже саперный батальон дивизии. Стык с соседом справа, 14 танковой дивизией, просто отсутствовал. Такое жидкое «сито» позволило советским частям успешно прорываться на восток. Но не все прорывы заканчивались удачно. [624]

На заслон из батареи противотанковых пушек и легких пехотных орудий 16 танковой дивизии напоролась колонна, возглавлявшаяся командующим 18-й армией А.К. Смирновым. В ходе боя командарм погиб. Его тело, найденное на поле сражения, было по приказу генерала Хубе захоронено с воинскими почестями. В жестокой битве на уничтожение противники все еще пытались следовать законам чести.

Оперативная группа штаба 18-й армии, возглавлявшаяся В.Я. Колпакчи, вышла из окружения 10 октября. В тот же день вышли части 130-й стрелковой дивизии, остатки 176, 274 и 164-й стрелковых дивизий. 13 октября к 18-й армии присоединились остатки 96-й горно-стрелковой дивизии. В эти же дни восстанавливалась из разрозненных отрядов 9-я армия. 10 октября вышли из окружения остатки 30-й и 218-й стрелковых дивизий, два полка 99-й стрелковой дивизии, 23-й стрелковый полк 51-й стрелковой дивизии. Уже 11 октября командующий Южным фронтом считал обе пострадавшие армии восстановленными и директивой за № 0195 определил боевой состав 18-й (383-я и 99-я стрелковые дивизии, остатки 164 и 4-й стрелковых дивизий, 38-я кавалерийская дивизия) и 9-й (395-я стрелковая дивизия, остатки 30, 51, 176, 218-й стрелковых дивизий) армий.

Под Мелитополем попали в окружение и были частично уничтожены 9-я и 18-я армии. Они были «динозаврами» советско-германского фронта. Все остальные армии, встретившие войну у границы, уже успели сменить свой состав, даже переформироваться заново. 9-я и 18-я армии пронесли от берегов Прута до Ногайских степей свой первоначальный состав в практически неизменном виде. В октябре 1941 г. молот 1 танковой группы дотянулся и до них. В качестве результатов сражения на окружение у Мелитополя, заслоненного в отечественной историографии куда более значительными октябрьскими боями под Вязьмой и Брянском, немецкой стороной были заявлены 100 000 пленных, 212 танков и 672 транспортных средства. Выглядят эти цифры столь же малоубедительно, как и 600 000 пленных в «котлах» перед фронтом группы армий «Центр». И в том и в другом случае имело место массовое просачивание окруженцев через рыхлые «клешни» моторизованных корпусов. [625]

Вскоре последовали «оргвыводы» — Д.И. Рябышев был снят с поста командующего Южным фронтом и впоследствии постов выше командующего армией не занимал. В командование войсками Южного фронта с 5 октября вновь (после оправдания за проигранный каховский плацдарм) вступил генерал-полковник Я.Т. Черевиченко.

Восстановление Южного фронта. Успешному латанию дыр благоприятствовала в целом спокойная обстановка у северного соседа. На харьковском направлении наступление 17 немецкой армии, начавшееся 6 октября, несмотря на ее численное превосходство в силах над завесой советских войск, построенной на месте рухнувшего Юго-Западного фронта, сдерживалось войсками 6-й армии и протекало очень медленно. Правофланговые соединения 17 армии смогли за 4 дня продвинуться на 25–30 км, а атаки войск ее центра были отбиты войсками 6-й армии.

12-я армия Южного фронта к 10 октября организовала оборону на рубеже Павлоград — Васильковка — Гавриловка, а войска 18-й армии, в командование которыми после гибели в окружении А.К. Смирнова вступил генерал-майор В.Я. Колпакчи, пробившись через неплотный фронт немецких войск, отходили: первая — на Сталино, вторая — в район севернее Таганрога. Аналогичные по сути задачи решала 9-я армия Южного фронта.

Чтобы не допустить прорыва противника к Ростову, 9-я армия была усилена двумя стрелковыми и тремя кавалерийскими дивизиями. Кроме того, для прикрытия подступов к городу 10 октября был создан Таганрогский боевой участок в составе 150, 339, 30-й стрелковых дивизий и 26-го мотоциклетного полка. На войска этого участка была возложена задача к исходу 13 октября организовать оборону по восточному берегу реки Миус от Успенской до Таганрога.

Противник, продвигаясь подвижными соединениями 1 танковой армии (такое название получила 1 танковая группа Э. фон Клейста в начале октября) вдоль побережья Азовского моря, к 14 октября передовыми частями подошел к реке Миус севернее Таганрога, где встретил сопротивление войск Таганрогского боевого участка. Кроме того, над флангом этой группировки противника нависали основные силы 9-й армии, отошедшие на рубеж Покрово — Киреевка — Покровское. [626]

Командующий Южным фронтом решил использовать благоприятное оперативное положение 9-й армии для нанесения контрудара. Ошибкой в планировании операции была постановка активных задач находившимся против острия немецкого танкового клина войскам Таганрогского боевого участка. Наступление слабых правофланговых соединений 9-й армии, проводившееся на широком фронте, развития не получило. Наступление свежих войск Таганрогского боевого участка началось успешно. Они отбросили передовые части танковой и моторизованной дивизий противника на 10–15 км к западу от реки Миус. Однако с подходом главных сил 1 танковой армии противник получил численное превосходство, и войска Таганрогского боевого участка, находившиеся не на оборонительном рубеже, вынуждены были отходить. На их плечах противник прорвался через рубеж реки Миус и 17 октября захватил Таганрог. Дальнейшее его продвижение было остановлено. Серьезным препятствием на пути немецких войск стала река:

«Дожди все не прекращались. Участок Миуса был близок к выходу из берегов. Вода поднималась со скоростью 30 см в час. В районе Сталино неприятель подорвал дамбу, и мост у Успенской смыло. Переправа осуществлялась при помощи надувных плавсредств»{663}.

Боевые действия Юго-Западного фронта. В это время войска Юго-Западного фронта сдерживали немецкое наступление на 600-километровом фронте. Все соединения были вытянуты в одну линию. Укомплектованность дивизий была низкой. Большая их часть не превышала силы стрелкового полка. Облегчала задачу советских войск наступившая распутица, которая сковывала подвижность обеих сторон и не благоприятствовала активным действиям.

Чтобы не допустить прорыва фронта на юго-западном направлении, сохранить войска и создать резервы, Ставка Верховного Главнокомандования приказала войскам Юго-Западного и Южного фронтов с 17 октября начать отход на линию Касторное (180 км севернее Валуйки) — река Оскол — Красный Лиман — Горловка — Таганрог и закончить его к 30 октября. За счет сокращения фронта намечалось вывести в резерв на Юго-Западном фронте шесть стрелковых дивизий и два кавалерийских корпуса, а на Южном фронте — не менее трех стрелковых дивизий. [627] Одновременно Ставка приказала из состава управления Северо-Кавказского военного округа сформировать управление 56-й Отдельной армии и включить в нее шесть стрелковых, шесть кавалерийских дивизий и части усиления, находившиеся на территории округа к югу от реки Дон. В задачу этой армии входили оборона Ростова по линии Синявка (5 км западнее Хопры) — Новочеркасск и далее по южному берегу Дона до Верхней Курмоярской.

Выполняя приказ Ставки, войска Юго-Западного фронта к концу октября отошли на рубеж Тим (140 км севернее Волчанска), западнее Купянска, Изюма, Красного Лимана и здесь организовали оборону. Войска Южного фронта к этому времени правым крылом закрепились на рубеже Красный Лиман — Дебаль-цево, а войска левого крыла (18-я и 9-я армии) под давлением противника к исходу 4 ноября отошли на 30–35 км к востоку от указанного Ставкой рубежа — на линию Дебальцево — Красный Луч — Больше-Крепинская — Хопры.

Таким образом, в октябре 1941 г. противнику удалось захватить почти всю левобережную Украину, выйти на подступы к Ростову и занять юго-западную часть Донбасса. Оттеснив на восток войска Южного фронта, он получил возможность возобновить наступление на Крым.

Оборона на ростовском направлении 5–16 ноября. Советское командование решило использовать выгодное охватывающее положение армий Южного фронта по отношению к немецкой 1 танковой армии для разгрома последней и предотвращения, таким образом, опасности прорыва противника на Кавказ. С этой целью из выведенных в резерв дивизий Юго-Западного и Южного фронтов в районе Каменска началось формирование новой 37-й армии, которую намечалось использовать в качестве ударной группировки Южного фронта.

До формирования 37-й армии, готовность которой была определена к 15 ноября, главная задача Южного фронта и прикрывавшей Ростов 56-й Отдельной армии заключалась в том, чтобы сдержать противника и прикрыть сосредоточение ударной группировки, а также не допустить захвата немецкими войсками Ростова и плацдарма на южном берегу Дона.

Немецкое командование стремилось поскорее захватить Кавказ с его богатыми нефтяными районами. Поэтому 1 танковая армия группы армий «Юг» после выхода к Таганрогу получила приказ уничтожить советские войска, находившиеся севернее Таганрога, и захватить плацдарм на южном берегу Дона между Ростовом и Цимлянской (200 км восточнее Ростова). После этого предполагалось развить наступление на юг и в первую очередь захватить Майкоп и Туапсе. [628]

Командование группы армий «Юг», чтобы избежать штурма укреплений на подступах к Ростову, решило главный удар нанести в обход Ростова с севера через Шахты.

После захвата плацдармов на южном берегу реки Дон планировалось часть сил 1 танковой армии повернуть на север с тем, чтобы совместно с войсками правого фланга 17 армии, которые должны были прорваться на ворошиловградском направлении, окружить войска Южного фронта в восточной части Донбасса.