Герион.

Он сидел на своем троне и наблюдал за этим сбродом.

Cкопище больных и жестоких ублюдков, за которых он, по странной иронии судьбы, нес ответственность.

Они приходили к нему за приказами. Лишь бы набить животы, да не сдохнуть от скуки. А тут еще и утро – энергии хоть отбавляй.

Иногда Герион сам удивлялся, как ему еще никто не перерезал глотку. Но нет, слушались же. Видимо, понимали, что если он уйдет – им конец. Каким-то инстинктом понимали, вряд ли они вообще использовали мозги.

Если они вообще знают, что такое «мозги».

Лишь один раз, в самом начале, среди этих ублюдков назрел бунт, но Герион быстро показал, что к чему.

С тех пор у него своя армия послушных псов и хитрых крыс.
Нельзя сказать, что он их использовал. Герион платил им сполна. Заботился о каждом, как о собственном брате. Холил и лелеял их перекошенные рожи.
И все ценили. Все, кроме этого ублюдочного мальчишки. Жалкого предателя.

Выродка неблагодарного!

Гериона охватило привычное раздражение. Как этот щенок посмел уйти? Герион этого паршивца за сына считал, а тот просто смылся.

И ведь понятно, что так привлекло щенка на другом берегу. Черт, да он и сам пошел бы к более приятной компании, если бы на нем не висела его банда! Но мальчишке не дано было понять, что тогда выбор стоял между ним и другим сопляком.

Герион устало потер дряблый подбородок. Давно пора привести себя в порядок. Зеркал он не видел, но догадывался, что выглядит паршиво. Почти как эти бандиты. Надо поработать над собой, а то будет выглядеть несолидно перед другими жителями острова.

Он перебрал в уме тех, про кого знал.

Тот мальчишка из библиотеки. Симпатичный, но без пяти минут мертвый: его парни точно не примут, поиграют немного, да и перережут глотку.

Мужчина по имени Виктор, кажется, сойдет. Умный, может пригодиться. Еще есть девчонка, но ее милосерднее сразу убить, и какая-то деревенщина. Может, еще кто-то неважный или просто невидимый, бесполезный.

Было бы неплохо, если бы «кто-то» нашелся. Герион не видел смысла резать всех подряд, но когда его стаю охватывает жажда... Что ж, кому-то не везет. Все ради них. Лишь бы друг друга не грызли.

И, конечно, его щенок. Еще одна веская причина его найти – узнать, что произошло в библиотеке. Почему все разбежались. Остальные не особо способны на красочный рассказ. Изар, впрочем, тоже. Он никогда не был особо болтлив, зато не обделен умом.
Тоскливо без мальчика. Аж скучно.

«Да там ж мертвяк летал!» - вспомнились вожаку слова Лорпа. Что ж, это общее определение. Только кто-то его видел, этого «мертвяка», а кто-то нет. В этом плане лагерь раскололся.

А сам Герион старался понять, почему не видел он. Был ли он сумасшедшим или наоборот? Глупо отрицать слова стольких. Не один и не два, а шестеро. Шестеро взрослых мужчин и два мальчика разбежались, как крысы, он неведомого «чего-то».

А Герион не дурак. Он должен узнать, почему. И что он упускает, не видя этого.
Узнать, и, может, это поможет ему выбраться с этого чертового острова. Может даже этот «мертвяк» окажется лучше лодки.

Ведь в какой-то момент пустой Остров казался лучше полной тюрьмы. Собственно, так и оказалось.

Он и там был лидером: надзиратели за решеткой не котировались совсем, что они могут, без знания толпы. А вот Герион толпу знал, он умел вести за собой. Этот талант ему не хило подсобил в ограблениях.

Вооруженный разбой, двое убиты!

Ах, какие были заголовки у газет! Как претенциозно!

Если бы это гребанные журналисты знали значение слова «претенциозно»!
Он не хотел убивать тех людей, они случайно подвернулись. Вскочили, заголосив. Испортили все.

Одному сразу в голову прилетело, за степень шума, издаваемого телом, а вторая еще помучилось.

Удовольствие? Нет.

К чему это все.

Уважение? Да.

Алекс был с ним тогда. Перед делом еще рыпался что-то, а потом, как двоих пришили, так в рот смотрел, не отрываясь.

И все они так. Чуть-чуть мозгов, звериная доля уверенности и вот – он уже на пьедестале.

А какая большая ответственность пришла с этим! «Герион, нам скучно!», «Герион, мы хотим жрать!», «Герион, Изар смылся!»,
Изар смылся.

Сволочь.

Достать, выколупать, где бы он ни был. И наверстать эти дни сполна.

А то парни начали скучать. Гериону потребуются все ресурсы, чтобы предотвратить восстание.

Заставить их строить лодку что ли.

Или искать чужие головы - это им больше по нраву.
В ту же секунду его тело пробила холодная дрожь. Словно на его плечо упал лед. Герион обернулся – он чувствовал чужую руку. Но сзади только мраморная пустота.

Показалось? Или нет?

В чем тут можно быть уверенным? Головы, чертовы головы.
Рукавом рубашки он вытер пот.

Его стая разделилась. Больше половины пошли наверх, к солнцу, размять ноги да поискать пищу. Остальные играли в карты или просто валялись на грязных матрасах, куря дешевые сигареты.

Знакомое жужжание вывело Гериона из раздумий. Он запустил руку в груду вещей, сваленных рядом с «троном», и нашарил рацию. Маленький черный прямоугольник натужено шипел и старался сообщить что-то важное.

Неужели те самые ребята решили с ним связаться? Любопытно. Он отрегулировал антенну.

- Виктор? Виктор? Прием! Виктор? Да, черт, Виктор!! Хорошо, не Виктор… Хоть кто-нибудь меня слышит? Эй! Что за бесполезная штука…

Этот голос Герион еще не слышал. Здравствуй, «еще кто-то».

Три пары заинтересованных глаз уставились на вожака. Он просто не может упустить такую возможность.

- Прием!

- И если ваши ч… О… Отлично! Это Виктор?

- Да. Так точно, - доложил Герион.

- Принято. Говорит Эспер Аллард, сотрудник прибрежной полиции. Я приближаюсь к острову на белом катере.

- Принято. Я тебя встречу. Какой порт?

- А черт его… А, вспомнил. Центральный. У Зеленой.

- Принято, - еще с армии Герион был уверен, что «принято» - ключевая фраза при разговоре по рации.

- Хорошо. Ожидаю вас там через полчаса.

- Принято. Конец связи.

Рация замолкла, как и все подземелье. Крысы с замиранием ждали решение Главного.

«Главный» - еще одно достойное литературной премии прозвище. Уж лучше «Герион», но эти кретины не понимали значения.

У них теперь развлечение.

- Значит так, парни, - мужчина встал. – Это замечательная возможность. Тут тебе и лодка, и человек. Это может обернуться чем-то большим, чем просто охота. Так что сейчас мы идем на переговоры: этот Эспер может быть полезным. Значит, я буду парламентёром. Вы ведь знаете, что такое «парламентёр»?

Неуверенное бормотание и смешки.

Ясно.

- Это значит, что говорить буду я, дабы хоть что-то получилось. А вы заткнулись и слушаете. Если хоть что-то пойдет не так – у нас с вами останутся только вагоны и гречка, без шансов отсюда убраться и зажить нормальной жизнью. Поэтому, парламент, ясно? Пе-ре-го-во-ры!

Заговорщицкие ухмылки. Дескать «знаем мы твои переговоры». Ублюдки-ублюдками, только крови и хотят. Олигофрены. Ладно, может хоть в этот раз что-то получится.

Лишь бы этот Эспер оказался толковым парнем.

Дом.

Завтрак (двенадцать часов дня, благодаря Юпитеру) прошел в легком чувстве тоски, предшествующем поездке. Все осматривали дом и думали, что больше никогда не увидят это место.

Убежища роднят.

Оладьи с медом и кофе дымились на столе, свет бил наискосок в окно, словно на старой картине «Утро в деревне».

Виктор перестал хлопотать у плиты и сел завтракать вместе со всеми. Ему было тяжелее всего, все-таки - это был его дом.

Девушки слушали Юпитера, который рассказывал им одну из многочисленных историй о своих с братом приключениях, а Диана эту историю уже слышала, поэтому обсуждала с Виктором транспортировку плота: как они будут его двигать и спускать. Сошлись на том, что сильно сглупили, конструируя судно во дворе, а также, что им нужно привязать плот к грузовику. Может, придется сломать забор, но кому он теперь нужен?

Ломать-крушить все заборы в округе за ненадобностью!

Изара не было. Диана отнесла ему завтрак наверх, и теперь у юноши была прекрасная трапеза с видом на океан.

Погода для плаванья стояла прекрасная.

Об этом Нашира не забыла сообщить, и все с ней дружно согласились.

Дружно делали вид, что все нормально. На экскурсию собрались.

- А что, если мы попадем в шторм? – спросила Минкар.

- Ну, не повезло тогда нам, - легкомысленно ответил Юпитер, за что получил от Ди. – Ладно-ладно. Виктор придумал.

- Виктор придумал? – Минкар повернулась к блондину.

- Виктор придумал, - подтвердил блондин, сверяясь со списком вещей. – Там есть и тросы, и жилеты. И все остальное.

- Еще можем шаманить на удачу, - Минкар заговорщически улыбнулась Диане, будто та была главным шаманом в племени.

- Жалко только, что плот такой маленький! – Нашира отхлебнула из своей чашки. – И не развернемся толком.

Диана нахохлилась. Оно и понятно - это как построить небоскреб, а потом получить в упрек, что он мог быть и повыше.

- Ну, извините, - буркнула она.

- Ничего, я понимаю, что ты старалась, как могла, - ответила Нашира. – Никто же не виноват, что не вышло.

Диана открыла было рот для веского ответа, но Юпитер решил спасать положение. Нечего тут ссориться перед поездкой! Так что он кинул подруге кота.

- Ой! – Ди поймала животное. – Точно. Виктор, а переноски у нас есть?

- Есть, - кивнул мужчина.

Все-то он продумал. Молодец.

Минкар встала и прокашлялась, привлекая всеобщее внимание.

- Ребят, я бы хотела отнести цветы к океану перед тем, как мы уедем. Все-таки, он должен бы быть здесь. Мне кажется, это будет правильно.

Все согласились. Вопрос: «На кой ему теперь твои цветы?» отпал сам собой. Все-таки, должен быть символ.

Берег. Выход с последней станции метро.

Банда сощурилась от яркого света. Лорп, Алекс, Давид и, конечно, сам Герион, выбрались из своей норы и шли к океану. Герион шел впереди, а Алекс баюкал травмированную книжной полкой руку.

Вожак даже успел привести себя в порядок, чтобы не выглядеть последним бандитом и произвести хорошее впечатление на новоприбывших гостей.

Интересно, что могло понадобиться этому Эсперу на гибельном острове. Пожалуй, сначала он получит ответ, а потом посмотрит, что делать дальше. По состоянию его парней видно будет.

А состояние уже кровожадное, плохо.

Они вышли на прибережную дорогу.

Запах свежей листвы и соленой воды напоминал о свободе.

«Лучше уж сдохнуть под открытым небом, чем в четырех стенах!» - кажется, это была первая фраза Гериона в качестве лидера, когда они сломали двери тюрьмы. С тех пор он оставался верен своим словам.

Песок тонкой полоской обрамлял остров. Зеленые листья ветвистых деревьев подметали крыши домов, а заброшенные ларьки с сувенирами смотрелись почти сказочно в такой атмосфере.

Очень сильный контраст пейзажа и их банды, прям карикатурный.
Парни дурачились и ржали друг над другом. У каждого – нож в сапоге и зудящее желание веселиться. Все-таки, дегенеративный тип личности – не помеха развлечениям.

Они приближались к причалу.

Вдалеке, на бирюзовых волнах, показалась лодка.

Дом.

Девушки пошли и нарвали цветы с соседних садов, выбирая самые красивые, а в это время Юпитер уговаривал Изара присоединиться.

Наконец, все были в сборе. Пестрой компанией они спускались с горки вниз, к воде.

Нашира несла огромный бело-синий букет, остальные вереницей следовали за ней. Виктор замыкал шествие, Юпитер насвистывал «Ветер перемен», а Келпи несла в зубах одуванчик.

Чайки кричали, а их крылья золотились на солнце. Берег казался изумрудным из-за водорослей.

Ди шла бок обок с подругой. И внезапно вспомнила.

- Минкар, а твоя мама….

- А свою маму я навестила вчера, - грустно улыбнулась девушка.