ВАЛЕРА. Да, хорош, пацаны. У меня денюха, меж прочим, чё вы творите-то, в натуре?

ДАНЯ. А хули он скачет-то, ебать? (Яше). Мне по хуй, чё там – если у тебя проблемы, давай пообщаемся, в любое время.

ТРЯПИЧНИК. (Дане). Дай посмотреть.

Даня отдаёт ему мачете.

ТРЯПИЧНИК. Рукоятка тяжёлая – свинец. Оружие, отцентрованное по руке, внушает уважение.

Тряпичник открывает бутылку самогона. Поливает лезвие мачете. Поджигает. Некоторое время смотрит на огонь.

ТРЯПИЧНИК. Древние африканские воины посвящали свой первый бой Огуну – богу огня и войны. Они сражались горящим оружием, потому что сами горели в душе жаждой убийства. Вы пьёте много этой вот хуйни… у вас внутри столько горючего, пацаны… вы способны взорвать что угодно – просто косо посмотрев на это самое «что угодно»…

ВАЛЕРА. Чё он гонит?

ДАНЯ. Хуй знает…

ЯШКА. Тихо. Он не гонит.

ТРЯПИЧНИК. У вас внутри что-то живое… на хера вы херите это всё в себе, пацаны? На хера… что вы тут делаете, а? Что вы делаете тут… у вас же и так ничего нет. Вы никому ничего не должны, вы ни от чего не зависите. Вы сами себе господа и хозяева. Вы сами себе мир, вселенная и все звёзды. Вы – все, что есть у этого мира, почему вы не понимаете свою важность? Что с вами случилось?

ВАЛЕРА. Ты… это… тебе чё надо-то вообще? А?

Тряпичник хватает Валеру за горло. Приставляет горящее мачете к животу.

ТРЯПИЧНИК. Ты сидишь здесь и бухаешь, изо дня в день, изо дня в день! Ты знаешь, что в Австралии куча кенгуру и кроликов, на которых никто не хочет охотится, потому что этим сытым буржуям западло убивать и пачкаться в крови? Ехать на открытом фургоне ветер в лицо твоя тачка пробивает себе русло в травяном океане, а прямо из-под колёс выскакивают маленькие засранцы и ты стреляешь и их кровь прыскает на ветровое стекло, и потом, остановившись попить в селении аборигенов ты стоишь один на площади рядом с машиной вымазанной в крови как Бог Великой Войны, Воплощение Свободы… тщательно протерев залепленные кровью зеркальца машины ты уезжаешь и дети потом будут драться за право выпить из твоей кружки и играть в тебя играть в тебя…

Даня следующий. Валера судорожно тушит загоревшуюся от мачете рубашку. Мачете останавливается прямо перед носом Дани.

ТРЯПИЧНИК. В Колумбии небо так близко, что кока впитывает его запах. И запах стоячей воды, которая течёт только ночью, и выбрасывает на берег трупы с выпотрошенными животами – это индейцы грабят перевозчиков изумрудов. Черепахи целыми кучами громоздятся и сверкают в грязи. Деревья такие огромные, что ветер может всю ночь блуждать внизу, пойманный их кронами – они не пускают его наверх. Поэтому у подножия деревьев всегда прохладно. Пахнет золой и соляной кислотой. Мёртвые посёлки, по пустым улицам бродят тощие псы, и ещё из старых харчевен доносятся звуки “Twist & Shout” Это музыка, пацан… это единственная музыка, которая тебе нужна. Ты идёшь последним в длинной цепочке убийц, у тебя автомат и на шее, на цепочке – серебряная пробирка с кокаином. Сколько человек ты убил? Сколько убьёшь? Надо быть идиотом, чтобы спрашивать тебя об этом.

ДАНЯ. Клёво…

Тряпичник поворачивается к Яшке. Некоторое время смотрит ему в глаза, потом дует на мачете. Пламя гаснет. В полутьме Тряпичник снова становится невидимым – просто размытый силуэт, как стёртый меловой рисунок.

ТРЯПИЧНИК. Иногда жить и умереть – это одно и то же. Ничего страшного нет, если ты один из миллионов. Миллиардов. Кирпичи эволюции – это даже немного почётно. Жить, ходить в магазин, смотреть телевизор. Слушать радио. Как приятно купить хорошую кассету и послушать музыку дома. Как здорово почитать книгу… или намазать маслом бутерброд. Вылезти на крышу и заснуть посреди огромного мира. Только… зачем тогда вылезать на крышу, друг? Зачем – если не пытаться однажды полететь?..

Наступает тишина. Ребята с удивлением оглядывают друг друга. Где-то лает собака. Тряпичник давно ушёл.

ВАЛЕРА. Охуеть…

ДАНЯ. Бля, вот прикинь, как загоняется чувак, а? Не, это реально серьёзный чел, зуб даю!

Поливает мачете самогоном, поджигает, смотрит на огонь.

ВАЛЕРА. Я, кажись, понимаю, что он, короче, имел в виду. Это ведь всё реально где-то есть, да? Это, сука, реально там, прям там вон! Сука, сука! (наливает себе самогон, выпивает одним глотком).

ДАНЯ. И хули теперь? Ты знаешь, сколько дотуда билет стоит? А тем более (зевает) отсюда… ты сначала до вокзала доберись!..

ЯШКА. Слабо?

ДАНЯ. Ты опять, гандон? Бля, ну ты меня выведешь сегодня…

Яшка хватает Даню за волосы и резко пригибает его к столу. Даня напарывается на собственное горящее мачете. Металл шипит, остывая в теле.

ЯШКА. Всё. Всё.

ВАЛЕРА. Ты чё… Яшк… ты чё, друган…

ЯШКА. Хватит. Хватит.

ВАЛЕРА. Яшка, ты чё…

Яшка разматывает с предплечья цепочку.

ЯШКА. Валер, вот скажи мне…

ВАЛЕРА. Чё? Чё сказать?

ЯШКА. На хуй тебе ножики, если ты никого никогда не убил?

ВАЛЕРА. Яшка, стой… Яшка, подожди… Яшка, ты чего?

Яшка, крутанув цепочкой, разбивает бутылку с самогоном. Поджигает гирьку и чертит в воздухе огненную дугу. Валера вынимает ножи из-за сапог, но как только он это делает, Яшка захлёстывает его шею цепью. Валера хватается за цепь. Но она – горит, он обжигает себе руки и Яшка подтягивает его к себе, Валера роняет ножи, Яшка затягивает цепь на шее Валеры, от горящей цепи загорается одежда, Валера хрипит, он хрипит и одежда его горит и это как маленькое стихотворение когда идёт дождь и на улице никого. Валера перестаёт двигать ногами. Рубашка и волосы его горят. Яшка сидит рядом и крутит сигарету. Закуривает и улыбается.

ЯШКА. Я лечу. Я ЛЕЧУ!!!

Конечно, он прыгает в окно и убегает. Огонь от Валеры продолжает распространяться по комнате.

7.

По лесной тропе осторожно движется фермерский фургон. Его охраняет Витя «Малыш». В фургон попадает стрела и сразу вслед за этим начинается атака акимовских. Витя убивает троих, прежде чем те успевают подойти ближе. Завязывается рукопашная. К стволам револьверов Вити скотчем примотаны ножи, поэтому он оказывает серьёзное сопротивление акимовским, вооружённым каменными топорами. Витя отбивается и стреляет.

Но акимовских больше. И они, скорее всего, победили бы, если бы к Вите не присоединился Тот-Кто-Не-Хочет-Спать. Он вооружён самодельным электрошокером. Акимовские, испугавшись неизвестного оружия, скрываются в лесу.

ВИТЯ. (Кричит фермерам). Не выходите из фургона! У них могут быть лучники!

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. На самом деле – уже нет. Двух я достал ещё в лесу. Ещё одного убил ты.

ВИТЯ. Неплохая работа. А я думал, ты – хиппи.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Так и было. До вчерашнего дня.

ВИТЯ. А ещё я думал, что ты умер. Хотя сомнения на этот счёт были. Тела-то не нашли.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Я не умер.

ВИТЯ. Я рад этому, старик. Твой труп не смог бы спасти мне жизнь.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Я тоже рад. У меня важная новость для тебя, стрелок.

ВИТЯ. Ты знаешь, кто Поджигатель?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Знаю. И даже больше – я пометил его.

ВИТЯ. Как?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Топором по левой руке.

ВИТЯ. Топором – это хорошо. Такую метку не смоешь под душем, если я что-то понимаю в ранах.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Ты сможешь его найти, стрелок. И получить награду, если успеешь.

ВИТЯ. А тебе, значит, награды не требуется?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Неа. Я сваливаю. Давно надо было это сделать.

ВИТЯ. Куда? И самое главное – зачем?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Не знаю. Для начала попробую найти место совсем без людей. Что-то мне подсказывает, что в этой стране лучше всего там, где никого нет.

ВИТЯ. Может, и так. Что ж, удачи, Тот-Кто-Не-Хочет-Спать. Это всё?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Практически. Давно хотел спросить тебя, стрелок. Ты любишь свою женщину?

ВИТЯ. Анну? Конечно.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Я вот сомневаюсь. Всегда думал, что любовь предполагает строительство семейного гнёздышка.

ВИТЯ. У меня есть где жить.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Твой дом пахнет кровью, стрелок. И на твоём комоде стоит восемнадцать патронов, свидетельствующих о том, что его владелец прервал восемнадцать жизней просто из любопытства.

ВИТЯ. И что?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Если б я был твоим сыном, в один прекрасный день я поинтересовался бы, чему ты можешь меня научить, кроме как метко стрелять.

ВИТЯ. Не так-то мало в наше время. И особенно – в нашей местности.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Для меня – мало.

ВИТЯ. Тогда хорошо, что ты не мой сын.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Правда? Поинтересуйся у своей жены, что она думает по этому поводу.

ВИТЯ. Что-то слишком часто ты упоминаешь мою жену…

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Я просто хочу сказать, что мало уметь защитить свою женщину. Мужчина сделан по образу и подобию Бога. А Бог редко кого убивал.

ВИТЯ. Почитай Ветхий Завет. Там куча обратных примеров.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Может, поэтому Новый более популярен?

ВИТЯ. Что ты, мать твою, хочешь сказать всем этим?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Что стать Богом – основная задача мужчины. Богом. Подумай над этим, стрелок.

ВИТЯ. В наших местах Бог – это человек с пистолетом. Бог – это тот, кто решает, убить или оставить в живых.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Тогда ваш Бог – это «Левша». И если что – именно ему достанутся все блага этого мира. Включая твою жену.

ВИТЯ. Это ещё надо посмотреть…

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Витя, я начал этот разговор именно с тобой потому, что думал, что ты набрался от своей жены не только навыков городского секса. Я начал потому, что я – дурак, Витя. Я хочу, чтобы люди жили лучше, чем сейчас. Особенно те, с кем ещё не всё ясно. Такие, как вы с Анной.

ВИТЯ. Почему именно мы?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Потому, что для тебя быть стрелком – значит спасать другим жизни. А не просто решать, кому жить, а кому – умереть, как скажем, «Левше». Поэтому думай, стрелок. Лучшие попадания в своей жизни человек делает не из пистолета.

ВИТЯ. А из чего?

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Подумай. Не догадаешься сам – спроси у жены. В любом случае, я дожил до своих лет во много именно потому, что редко брал в руки оружие.

ВИТЯ. Как я уже говорил – пока без этого нельзя. Мы защищаем наш мир.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. Я предпочитаю сначала найти мир, который мне хотелось бы защитить. Ладно, давай прощаться, «Малыш». Здесь не время и не место для подобных разговоров.

ВИТЯ. Прощай, Тот-Кто-Не-Хочет-Спать. Будь счастлив на своей дороге. Желаю тебе найти твой мир.

ТОТ-КТО-НЕ-ХОЧЕТ-СПАТЬ. И тебе счастья, Витя. Желаю, чтобы твой мир нашёлся поблизости от моего. И найди Поджигателя раньше «Левши», или кто там ещё. Жаль будет, если его просто грохнет какая-нибудь сволочь. Зло должны убивать добрые люди – тогда сохраняется равновесие.

Витя и Тот-Кто-Не-Хочет-Спать расходятся в разные стороны одной дороги.

8.

Приусадебный участок Анны. Анна пропалывает грядки. У калитки останавливаются двое мужчин, одетых в кроссовки, джинсы, кожаные куртки – словом, по-городскому.

АННА. (Оборачивается, угадав их за спиной шестым чувством). Доброе утро.

ТУРИСТ_1. Здравствуйте.

Второй турист молчит.

АННА. Проходите в дом. Гости не должны стоять на пороге.

ТУРИСТ_1. Спасибо, девушка. С удовольствием. (Хочет открыть калитку, но второй удерживает его). Чего, Миш?