Самоубийство ради моды

(„Lebenskunst“1911 Nr. 16 u. 17.)

О безсмысленности моды на одежду уже много сказано. Она характеризует не только непостоянство, неопределенность, неуверенность, безхарактерность современного человека, но и физиологически, мода является внешним выражением его колеблющегося мировоззрения, которое такое же неопределённое, неуверенное, переменчивое и «смешанное», как и его кровь и пища. Сознательно это происходит исключительно из потребности людей внешне представлять свой социальный ранг в соответствии с доходом. Непроизвольно одежда является рафинированным достижением цивилизации, которое вредит здоровью, а, следовательно, и жизни; Мода это ложное средство
для прикрытия телесного вырождения и уродства, и выдачи их за здоровье и красоту. Таким образом, мода на одежду сводится к «откровенной лжи», в особенности при половом отборе, фальсифицируя телесные качества. «По одежде встречают, но еще меньше
я мог бы терпеть вас голыми», нам, современникам, говорит Заратустра: «За все на свете надо платить», то есть за ложь,
и «моя плата месть», говорит он, по-немецки: Мода на одежду, а так же принуждение людей на современные напитки и еду,
мода на потребление без нужды, являются мотивами безсознательного самоубийства их владельца, состоятельного и зажиточного. Каждое мгновение отсутствия света приближает растение к смерти, точно так же и каждый лишний кусок еды - стоит людям частичку их жизни, потому как является безполезным потребителем энергии. Ничто не является таким постоянным, как перемена; это высшая модная фраза нынешнего времени, которая драматически характеризует материальный и бездушный образ мыслей этого века. Продолжительное, организующее, неизменное, душевное, духовное, вневременное и безпредельное, а так же вечно «божественное»,
и единственно ценное из всех явлений и всего бытия, должное оставаться неизменно юношеским – это здоровье самого человека, сегодня находится под знаком перемен неустойчивой моды. «Современный» - самое крылатое и характерное слово нашей нынешней цивилизации, современное, непостоянное и не жизнеспособное в течение продолжительного времени. Таким образом, неправдоподобной стала
не только личная и социальная жизнь, но и религия, искусство, философия и наука. Все они имеют на себе печать моды.
Сами стремления к реформам, например односторонняя антиалкогольная кампания или движение за мир - грозят погрузиться в моду, выродиться, как только станут всеобщими, и тем самым подорвут огромный организм общества, своим экономическим существованием. Тут я сталкиваюсь с величайшим из всех социальных законов, от незнания которого погибли все великие реформаторы и герои.
Из-за этого «божественного» мирового закона гибели, упадочничества, потерпели неудачу социальные преобразования
всех общественных систем. Этот закон звучит так: Невозможно улучшить огромный организм человечества, преобразовать,
придать иную форму, наставить на путь истины - только у каждого отдельного человека или у группы людей. Но и «избранные» вынуждены радикально свернуть с пути своей гибели, с пути бурного потока человечества. Таких называют «сумасшедшими»,
ибо они изменяют свое собственное я и идут по нехоженым тропам и по покинутым островам жизни. Толпа, масса, народ и народы,
все человечество - подчиняются «исторически обоснованному» закону, безсознательному самоубийству ради моды.
Ради болезненного стадного инстинкта, из заблуждения, из-за глупости большинства, люди сами идут за погибающими.
Сейчас нужно показать, как мода, инстинкт подражания, бездумно, начиная от стоячего воротничка и заканчивая «Эрлих-Хата»
осуждает «думающий народ» на гибель. Красота и здоровье являются главными в жизни у всего живого. Райскому человеку одежда не нужна ни для «моральных» потребностей, ни для потребностей в красоте и тепле. Только когда одна часть начала «грешить»,
то есть отклоняться от понимания истины, от райской фруктовой диеты, человек стал некрасивым, стал не любимым: И тогда он
придумал одежду, чтобы спрятать свои недостатки как «кота в мешке», и прежде всего, чтобы выдержать конкурентную борьбу
при племенном отборе. Такими же темпами человек стал чувствительнее к жаре и холоду, когда вследствие неправильного и слишком обильного питания - остатки пищи и трупная слизь должны были им постоянно перевариваться. Вследствие этого собственная температура тела стала такой непостоянной, что возникла необходимость в непостоянном, переменчивом климате умеренной зоны, вместо типовой и неизменной тепловой нормы тропиков. Через голодание, вечный, «немодный» и поэтому единственно успешный закон очищения, а так же через биологически верную диету - впервые в своей жизни, современный больной человек станет таким совершенным, что ни растает, ни в африканской жаре, ни замерзнет на 12 градусном морозе без одежды. Экспериментальным путем в Европе я первым установил этот факт. Пока человек внутренне не является божественно чистым и красивым, он не будет таким и снаружи.
Поэтому культура нудизма никогда не проникнет в массы до тех пор, пока человек употребляет приготовленную, цивилизованную пищу. Но продукция последней является необходимым экономическим условием для существования «цивилизационно-развитого» общества,
и социально, она экономически нужнее, чем физиологическая жизненная потребность самого человека. Поэтому одежда и остается необходимой, соответствующей обычаям, моде и полицейским требованиям. Таким образом «государство обнаженных» в государстве «моды на одежду» остается утопией. Потому что это, боящееся воздуха, света и ночи «модное общество» - экономически живет от моды. И при этом одновременно и постоянно увеличивается скорость наклона уровня цивилизованной жизни к безсознательному самоубийству. «Там, где крупный город - медленное самоубийство называют жизнью» Ницше. Естественная защита головы - волосы и борода обрезаются так долго, пока последних почти не остается, и тогда человек должен поощрять промышленность по изготовлению шляп и туалетной воды для волос, даже если он, как противник моды, этого и не хочет. В своей брошюре про волосы, которая теперь объединена с моей книгой «Больные Люди» (Verlag Carl Kahn, Fü stenfeldbruck Preis 2 Mark) - я показываю, что волосы одновременно являются важным и необходимым органом для полного здоровья. Вместо того чтобы этот орган аромата, этот естественный камин мозга человека - современному человеку оставить себе неостриженным, из-за моды тяжелыми шляпами на центре своей нервной системы, он совершает незаметное но опасное самоубийство, и, таким образом, нарушает себе нормальное функционирование умственной жизни. Узкими модными воротниками до самых ушей - перевязывают себе дыхательное горло, и из моды, в отравленном воздухе городе
с многомиллионным населением, сидят на корточках, на концерте и в театре, чтобы следовать хорошему «тону» моды и общества. Естественное тепло и эффект работы «газового двигателя» человека ослабевает - и ему надо уже так много и так часто «искусственно» подогреваться, что еда и напитки из горячительных и возбуждающих веществ (мясо и алкоголь) - стали величайшим «богом моды» современности. Сегодняшнее общество без еды и напитков просто немыслимо ещё и потому, что человек больше не может предложить себе духовную пищу. В действительности это материализм. Такого рода мода на еду и напитки стала общественной тиранией,
так что теперь в тысячу раз сложнее голодать, чем получить достаточно еды. Умереть с голоду сегодня просто невозможно.
Те бедные, голодающие зимой в крупных городах, или в странах, где царит голод (Индия, Россия) - умирают не от недостатка еды,
а от самоотравления крови вследствие голодания, но только потому, что они ели плохую пищу, и из страха перед смертью. Если бы они
не были больными сами по себе, то могли бы неделями без вреда жить на воде и воздухе, как известные святые. Какие перспективы для немногих, если бы они знали то, что полезно, и чего может быть лишен здоровый человек, не в положительном, а в отрицательном смысле для своей жизни. В век «просвещения» недоедание называлось самым опасным «призраком моды». Современный человек искусственно разогревается, его жизненное пламя моментально прогорает и гаснет вскоре после потребления «адских продуктов» - мяса и алкоголя.
А поэтому, сегодня, необходимость в моде на мужское летнее пальто у крестьян, появилась, так же как и раньше у горожан.
Торговля мясом и спиртными напитками скоро будет процветать в деревне, как и в городе. Возрастающее потребление трупной, разлагающейся, приготовленной, мертвой и потому вонючей для чистого носа цивилизованной пищи, идет в ногу вместе с недостатком света, воздуха и испарений тела, особенно мужского, с сужением и уплотнением моды на одежду. Если легкость материалов
женской одежды, в сравнении с балластом мужского гардероба, является куда более безобидной, и имеет менее вредное влияние,
то корсет является величайшим и коварнейшим убийцей из моды, «моднохроническим» ядом для живота женщины и, таким образом, опасностью для места рождения будущего человека, опасностью для прорастающей человеческой жизни. Красота, стройное тело
и упругая грудь являются идеалами признаков женщины. Современное неправильное перекармливание разрушило этот тип " Венеры", поэтому и изобрели корсет. И новейшая парижская модель, с явно радикально зашнурованным животом, эстетически-рациональным способом хронически растянутым «обжоркой», так как красота выражается не в животе, то и «он может быть вдавлен». Потому, никакая сила мира не может отправить королеву моды к истинной красоте, пока она сама, изнутри, то есть через правильное и небольшое по количеству питание, не исправится, и корсет ей станет ненужным. А пока корсет имеет не такую уж малую долю в последовательном самоубийстве ради моды, долю в разрушении и увечье лона матери, вплоть до полного уничтожения соответствующего пола в городе.
Только в Wö ishofen, где теперь появилась мода на сандалии, министр и епископ так же могут проветривать свои потные ноги.
Если же они захотят позволить себе это облегчение дома или на службе, то дух моды тут же разыграет им психиатра, и предоставит общественную и служебную не квалификацию. Когда сегодня работник умственного труда нашего «высокоразвитого мира» - фактически шляпой и туфлями ускоряет разрушение своего мозга, то на патологической стадии будет жаль его состояние, как последствие перегрузки этого органа. Но горе ему, если он посмел поддаться моде на шляпу и сапоги, и тем самым совершить самоубийство своего мозга (мыслительного аппарата). Несравненно решающей и убийственной для человека является мода думать, принимать за хорошее, за истинное, за здоровое то, что таковым полагает большинство, хотя верно как раз противоположное. Эта мода, по немецки мыслительная лень внутреннего и общественного мнения, мнение веры вместо уверенного знания, и является духовной и последней причиной
в ряде причин самоубийства человека. И ни один фактор культуры всех исторических народов не находится под деспотическим влиянием «идола моды» так сильно, как медицинская наука и целительное искусство. Потеря чистого, божественного инстинкта, как следствие биологически неправильного питания, голодать в случае болезни, уже является результатом появления духа моды в методах лечения. Вечный драконовский закон самоочищения через голодание, сегодня, как раньше и всегда установлен во всем зоологическом ряду для животных организмов, и для человека он так же является высшим, вернейшим и неизменным законом излечения. Только рациональный человек нуждается в помощи, помощнике, средствах и методах, которые все имеют терапевтическую, «лечебную» тенденцию -
избегать изначальный закон, воздержание от пищи и «модифицировать» эти средства согласно духу времени, приспосабливать к моде. Таинственно темное и демоническое представление о сущности болезни – и культурно и исторически связано со всеми народами. Соответственно, все лечебные методы с неопределёнными, расплывчатыми средствами, предупреждения процесса болезни, и их влияние на людей, могут быть оправданы только эмпирически, но не физиологически. Согласно моде духа времени: магия, колдовство, сочувствие, медицина, и сами «натуральные» медицинские формы, являются содействующими, помогающими, исцеляющими.
Но сам процесс, КАК и ПОЧЕМУ, и его влияния, до сих пор так же неясен, не определен и темен, как и само представление о болезни. Демоническая маска врага жизни – болезни, соответствует обоюдоострому мечу, помогающему, но одновременно и наносящему удар по уже существующему средству от всех болезней. Это оставшаяся до сегодняшнего дня неуверенность обуславливает перемену, методы, этой меняющейся лекарственной моды. Множество ищущих помощи всегда хватаются за модные «способы лечения»,
под внушением соответствующих зазывал. Современный век в этом плане единственный в своем роде, так как в нем представлены иллюзии и ошибки, и отчасти глупость всех тысячелетий, что и является модой. Сама по себе мода недолговечна, так что моды и «способы излечений» быстро появляются, и так же быстро исчезают. Само время этих перемен так скоротечно, что после полувека, достаточно пестрое, модное одеяние образуется из состава совершенно разных направлений. Мировые законы так же универсальны,
как и неизменны; они никогда не меняются, устраняются только формы и явления. Это установлено естественнонаучно, также как и
в представлении бога о вечном всегда присутствует неизменный строитель мира. Медицина в одежде естествознания, а также и
в натуропатии - отрицает душу, по крайней мере, последняя не хочет иметь ничего общего с «неестественным», «сверхъестественным», «чувственным» в плане модного мировоззрения, материализма. Потому человек соглашается, что болезнь есть явление, плохое состояние, «ушедшее здоровье», характеризующееся симптомами неудобство, короче то, что должно устраняться различными средствами.
Единая концепция всех болезней была полностью утеряна под аллопатическим различением симптоматического лечения,
то натуральная медицина должна установить современный материалистический заработок, общее понятие материи самой болезни,
шлаков, чужеродных веществ. Но этот материал болезни не был «научно» изучен и доказан. Так же не были определены ни его род,
ни происхождение, а потому под знаком перемен началась мода от угольной кислоты Ламана - до современной мочевой кислоты.
В частности, эти чужеродные вещества, которые воспринимаются как латентная болезнь, не были найдены у здоровых культурных людей. Я считаю, что общий элемент материи болезни доказан во всех случаях, потому что сегодня он содержится у всех цивилизованных людей;
он универсален, без исключения, и поэтому является безусловной, абсолютной истиной. У каждого голодающего человека и на языке
и на слизистых оболочках (название говорит само за себя) быстро выделяется слизь. Слизь быстро выделяется и с мочой.
Все другие «научные» методы лечения, своим «раздражением» препятствуют этому выделению (аллопатия) и тем самым задерживают процесс болезни, или же способствуют ему (о естественном методе лечения). Т.е. пожирают фонд жизненных сил, т.к. тратится энергия переваривания. Природа же, энергией освободившейся благодаря голоданию - вызывает процесс очищения и самолечения, хотя «машина» организма при этом не задействуется и отдыхает. Кому бы пришло в голову чистить машину, мельницу, сложную трубчатую систему -
без питания, да еще и с нечистым материалом? Такой же большой успех нам принесли и «естественные» методы лечения, которые против строгого и абсолютного природного закона излечения, голодания, хотя и в значительно меньшей степени, чем медицинские яды,
но составляют небольшую часть суммы от причин нашего самоубийства ради моды. Природный образ жизни говорит с нами как со свободными от моды, райскими людьми без болезней и смерти, как действительность, которым божьим промыслом пожаловано «земное царство», грезившаяся жизнь в наслаждении и без забот, о которой современный мир моды и понятия не имеет.