Корсары

Дориан скучал в рабочем кабинете. Очередной понедельник не сулил интересных событий, а занятие перепросмотром на ментальном сканере почему-то не приносило ярких впечатлений.

Он вышел на пустующую кухню за очередной порцией какао. Не найдя нужных ингредиентов, заварил растворимый кофе и вернулся в кабинет. Решив не преодолевать мироздание волей, а поддаться его направлению, он откинулся в кресле.

В теле почувствовалась жизнь, и биологические процессы окисления брызнули пестрящими ароматами. Только теперь он осознал, что все это время глубоким перепросмотром попросту вытирал реальность вокруг себя. Не экранированный носитель ментального сканера, накопив массу информации, сковывал окружающий мир однозначными событиями, превращая окружение в пещеру.

Некоторое время исследуя эффект, Дориан размышлял. Возможно, тотальная, а не частичная остановка времени связана с тем, что просматриваемые события никак не сопряжены с текущей реальностью, а завязаны по большей части на объекты, очень далекие от этой планеты.

Чтобы проверить такое предположение, было решено обратиться к воспоминаниям родного мира, пусть даже отдаленно касающимся текущего социума.

Рондин сидел за столом в таверне, пропахшей брагой и сырым деревом, опасно ухмыляясь веселящимся и валяющим дурака грязным мужичкам. Он, наверное, уже и не мог улыбаться безопасно. Рядом с ним была девушка, с которой они только что поднялись с койки. Организм отходил от сексуальной пляски, и в сознании прорисовывалось осознание своей личности.

Рондин был капитаном небольшой банды пиратов. Имея государственную грамоту о захвате судов вражеского государства, он считался корсаром. Однако эта грамота была жалкой бумажкой, которую не сравнить с той работой, которую бандиты совершали самостоятельно, чтобы вычислить подходящих торговцев - с правильным грузом, с приемлемой охраной и прочими деталями. Во множестве ближайших портов Рондина давно знали, хоть и под разными именами. Он был активным участником мафиозной сети, раскинувшийся на несколько стран.

Когда-то давно, зайдя с командой в этот трактир с целью разграбить это заведение, он познакомился с хозяином. Вино оказалось вкусным, женщины нежными, а что самое главное - трактирщик сумел выторговать безопасность своему заведению и теперь участвовал в некоторых махинациях. В итоге они стали завсегдатаями этого места.

Раз в три месяца Рондин платил дань государству по лицензии. Это происходило в скромной бухте с совсем небольшим поселением у моря, буквально из пяти домов. Большие корабли не могли туда добраться, что обеспечивало своего рода тактическую безопасность.

Пересаживаясь в шлюпку с основного корабля, Рондин чувствовал, словно он вступает неведомое государство, все правила и законы которого подчинены лишь одному человеку. Этот человек был настолько загадочен, что в принципе не создавал никакого впечатления, несмотря на то, что контролировал, казалось, любой шаг на острове.

Хоть обычные людишки и шарахались от Рондина из-за его бандитского вида, но место, куда он приходил для оплаты налога, вызывало у него самого глубокий ужас. В присутствии этого сборщика налога Рондин чувствовал себя так, словно его тело насквозь пронизывали тысячи игл, сдавливали волю под прессом, превращая лихого пирата в слабого ягненка. Напряжение возрастало, как ни при одном абордаже. Казалось, неверное слово или слишком резкий жест взорвут обстановку и от него останутся просто куски плоти. Именно из-за этой жесткости в общении все выплаты проходили вовремя и без каких-либо эксцессов. Он точно знал, что будь обстановка хоть чуточку проще, он бы со своими ребятами совершил несколько набегов на этот остров в поисках наживы. А такие, как он, смельчаки сюда ходили толпами.

Все это крутилось в голове Рондина, пока члены его команды буянили в трактире. Навязчивая мысль джентльменов удачи «прибыль есть, но могла бы быть еще больше», не покидала его. Сознание туманило желание вырваться из-под влияния государства и отправиться в свободное путешествие. Детская наивность и пацанский задор оставались в этом двадцатипятилетнем юноше. Познав цену человеческой жизни еще мальчишкой в 14 лет, он вырос зверем, который мог голыми руками вырвать у врага сердце. Думать ему, конечно, приходилось. Но это не было расчетливое планирование, скорее быстрая и верная реакция на ситуацию. Цена размышлений крайне мала, если любая ситуация могла решиться жестокостью убийства. Оставалось уповать лишь на собственное здоровье, твердую руку и удачу, дарованную неведомыми Богами.

В голове Рондина мелькали истории о том, что ближе к Турции существуют не тронутые пиратами места. Там, мол, непуганый народ с толстенными кошельками. Он уже пробивал связи с теми землями. В подсознании таились мысли, что на неизведанной территории команда встретится с куда более опасным врагом, но Рондин отмахивался от этой угрозы.

В трактире несколько пиратов пытались овладеть девушкой. Она имела сильный характер и крутила им мозги до последнего. Её сексуальная привлекательность, казалось, струилась тугим потоком до потолка комнаты. Подкатившие пираты, явно не робкого десятка, то и дело норовили нащупать на её теле мягкие места. Девушка игриво уворачивалась, и вся ситуация заводила ее сильнее и сильнее. Остальные присутствующие смотрели на происходящее, не отрывая взгляда, в надежде оценить бесстыдную развязку прямо на пивной бочке.

Рондин, очнувшись от собственных размышлений, подошел к назревающей оргии, молча взял девушку за руку и повел ее в комнату. Глаза девушки ликовали, она радостно скалилась пиратам, оставшимся не у дел. Расстроенные, но не протестующие пираты молча провожали их взглядами.

Небольшой кусочек воспоминания делал свое дело, наполняя статичное пространство кабинета вечными ароматами веселой жизни. Неожиданно в кабинет постучались, и на пороге появилась давняя знакомая.

Завязалась беседа, в которой подруга откровенно хвасталась своими подвигами в мужском обществе. Дориан, все еще находящийся в отождествлении с буйным пиратом, ощутил желание овладеть этой женщиной прямо здесь. Разум уже строил конкретный план действий, но подруга так же быстро упорхнула из кабинета, как и появилась.

– Да, – подумал Дориан, – нужно тратить больше внимания на ускорение себя после работы со стихией воды.

Знать

Команда Отуса завершала абордаж очередного курьерского корабля. Закончилась небольшая стычка, и жажда крови еще дурманила разум. Добыча оказалась меньше, чем ожидалось, и это будоражило все остальные части личности. Именно в этот момент Отус осознал, что за абордажными действиями наблюдал круизный корабль, появившийся в пространстве во время штурма.

Представители цвета общества не стали оказывать никакой помощи терпящему бедствие транспортному кораблю, а приблизились и стали бортом так, чтобы все желающие пассажиры, словно в театре, могли насладиться действом.

Капитана Отуса это осознание ввело в ярость, подпитанную неудачно малой добычей захваченного судна. По его мнению, если на корабле есть хоть немного достойных вояк, то они сразу же должны были направить помощь терпящему бедствие судну. Если же таковых не было, то удача улыбалась пиратам широкой улыбкой.

Круизный корабль был настолько больше пиратского судна, что глупо было даже предположить возможность штурма. Но разум капитана уже переклинило жаждой битвы.

Здесь в настоящем Дориан воспринимал этот глюк в голове Отуса как вмешательство высшей силы, той самой высшей силы, которая до сих пор ведет его сквозь приключения в космосе. Отус же просто следовал своему естеству в лучшем виде. В голове капитана играли «трубы» имперской военной машины. Появилось затмевающее разум чувство военного долга - «Есть цель, а способ найдется, ни от чего нельзя отказаться».

Обратившись к своей команде с речью, в основном указывающей на то, что их имена будут зашиты в историю, Отус описал примерный план вторжения. Этот самый план был рожден в короткие сроки и оптимизирован по отношению к ситуации полевым компьютером, отчасти функционирующим в новом теле. Процент потерь, рассчитанный компьютером, оказался примерно 20% при высадке и 40% при движении и захвате рубки. Сам Отус планировал потерять не более 30% состава за всю операцию, а впоследствии оказалось еще меньше. Видимо, в расчетах компьютера команда пиратов выглядела совсем невнушительной.

Отус занял место в рубке своего судна и начал отдавать приказы, одновременно просчитывая детали плана операции вторжения. Когда корабль двинулся в направлении круизного судна, никакой реакции не последовало. Скорее всего, они даже и не активизировали силовой состав экипажа. На корабле Отуса кипели страсти, существа разных мастей готовились к абордажу. Подогреваемые ментальным действием полевого компьютера капитана и его четкими вербальными указаниями, пираты носились по всему кораблю. Все понимали, что сейчас произойдет нечто неординарное. Слышны были возгласы то ли радости, то ли отчаяния, но все делали свое дело. Ментальный компьютер со скрипом формировал сплоченность разношерстной команды.

Только когда корабль пиратов прошел две трети расстояния, стало заметно, что круизное судно начало маневр уклонения, но было совсем поздно. Самодельные резаки на носу пиратского корабля уже набирали заряд. Стыковка была неизбежной. Отус спустился в штурмовой отсек, где находилась возбужденная команда. Разодетые в разную броню, вырученную в основном на барахолке, все они были обвешаны оружием. Переговариваясь между собой, каждый из них чувствовал друг друга и постепенно привыкал к роли, отведенной полевым компьютером.

Штурмовой отсек был снабжен укрепительными сооружениями, позволявшими принять первую волну огня. Отус надел на себя броню, очень похожую на ту, которую надевал когда-то на экзамене в империи. Эту кирасу ему удалось выменять на пиратском рынке за пару экзотических сувениров с удаленной планеты, она не совсем подходила к его новому телу, но он был по-детски рад чувствовать её на себе.

Лучевому ружью в лапах было далеко до имперских плазмометов. Это было слабенькое оружие малой точности, но вполне эффективное в умелом пользовании. Естественно, плазмомет, который Отус использовал на экзамене, решил бы вопросы абордажа однозначно, однако и цена такого орудия была на порядок выше, чем стоимость всего пиратского корабля. Опираясь на такой хлам, можно действовать просто аккуратно с точки зрения боевой тактики.

Раздался щелчок, и резаки на носу корабля вырезали в обшивке круизного лайнера огромную дыру. Декомпрессия выдула массу воздуха в отсеке лайнера, сработали защитные системы, и отсек был заблокирован. В эту дыру ввалился абордажный шлюз, открылся люк, и пиратам, прячущимся в укрытиях, открылся отсек.

В нем лежали три трупа обслуживающего персонала. Тут пиратов совсем не ждали. Один из членов команды начал открывать двери, что заняло некоторое время. Напряженная пауза затягивалась, отчего команда теряла обороты.

Отуса накрыло ощущение преступления. Именно в этот момент он почувствовал, что совершает нечто противоестественное. Все военные операции, которые он совершал до этого, были естественными от «а» до «я». В этой ситуации, он чувствовал особенную ответственность на себе, которую никак не мог объяснить.

С одной стороны, от предстоящей операции веяло опасностью, с другой стороны, в этом чувстве было нечто наподобие прощения матери. Будучи искушенным в военном деле, Отус понимал, что на этом этапе сойти с набирающего обороты паровоза не удастся, ему ничего не оставалось, кроме как следовать абордажной логике.

Двери открылись, и смельчаки двинулись в проход. Вверх по лестнице он выходили в холл, где их уже ожидало серьезное сопротивление. Противник находился на укрепленных позициях, за мебелью полевой компьютер обнаружил бронированные щиты, поставленные таким образом, что неопытному вояке могло показаться, что никакой брони нет и нужно лишь пробить обыкновенную мебель.

Также компьютер подсказывал, что это укрепление способно выдержать множество попаданий гранатных установок. Позиция пиратов была крайне слабой. Очевидно, эту оборону спланировал человек, знающий свое дело. Поднимаясь по ступеням, пираты оказывались под огнем со 120 градусов из укреплений на высоте. Коридор простреливался на две трети вглубь, так что подобраться к огневой точке было крайне сложно, и на ней атакующий оказывался открыт для обстрела с разных сторон.

Открыв двери, пара смельчаков ломанулась вверх по ступеням. Оказавшись под обстрелом силовиков, они прижались к полу и, скованные заградительным огнем, ощутили на себе взгляд смерти. Компьютер Отуса уже считал обстановку через ментал этих существ и выдал руководство к действию. Отус перехватил ружье и приготовился к стрельбе. Мощным ментальным импульсом вынудил прижавшихся к земле пиратов оказать огонь прикрытия. Сбив первый шквал защитников через авангард, Отус протиснулся к огневой позиции и точными прицельными выстрелами срубил три головы противников. Это обстоятельство пошатнуло боевой дух защищавшихся.

Один из пиратов рассмеялся адским смехом, и еще двое защитников оказались расплавленными лучевыми ружьями. Пираты все еще не могли привыкнуть к тому, что Отус Смертоносный приносит им победы даже в таких, как им казалось, проигрышных ситуациях. Перелом в схватке уже произошел. Затянулась перестрелка, и силы защиты за баррикадами таяли на глазах.

Подопечные, чьи нервы были раскручены в боевой режим, жаждали рвать и метать. Незначительные перестрелки и вытеснение противника из ключевого зала создали атмосферу пьяной драки завсегдатаев бара. Отус уже планировал последующие действия.

Удержать это помещение пираты были способны и без Отуса, а если отдать, то очень дорогой ценой. Так что, назначив лидера, он взял с собой нескольких бойцов и выдвинулся на захват рубки корабля. Чтобы капитан лайнера не вышел в гиперпрыжок прямо к планетарной станции или не учудил еще чего-то похуже. Оставшаяся группа должна была удерживать этот ключевой зал и уже по обстановке производить грабеж корабля. Назначенный главой второй группы пират разошелся нервными криками, постепенно беря на себя командование и организуя грабеж.

Коридоры по направлению к рубке были украшены драгоценностями и дорогими материалами. Мелкие стычки и перестрелки выглядели здесь по-особенному брутально, создавая иллюзию значимой победы. По мере приближения штурмовики яснее чувствовали дух капитана. Тогда еще Отус не понимал, что капитаном такого судна может быть высокодуховная сущность, и он просто делал свое дело. Кровь и крики погибающих защитников заполняли коридоры невероятной красоты.

Когда оголтелые пираты вломились в рубку, их уже ждали. Капитан корабля был довольно крупным существом. Ассоциировать его с земными животными сложно - нечто среднее между медведем и бобром, на теле было шесть конечностей, в бобровой пасти торчали клыки. Однако именно капитан выглядел максимально культурным существом из всех встретившихся на корабле.

Пират продырявил тело капитана, и то свалилось с глухим звуком на пол. Отус испытал странное ощущение. Инстинкты говорили ему, что самой смерти не произошло. Словно бобер оставался прямо тут рядом с ними, такой же массивный и такой же безучастный, смиренно принимавший свою участь. Но продырявленное тело безжизненно валялось огромной тушей перед ним. Военный опыт пирата не позволял заморачиваться, нужно было действовать дальше.

Помощник занялся работой. Он отключал защитные системы и вытаскивал данные. Через некоторое время он дал знать, что корабль полностью потерял управление и находится в дрейфе. Данные о ценных грузах были переданы второй группе, которая тут же двинулась по маршруту за наживой.

Оставленный за главного пират сообщал о том, что полностью контролирует ситуацию и подавляет последние очаги обороны, которые уже не казались такими слабыми.

Через полчаса, когда Отус спустился к основной группе, военная часть фактически была решена. Корабль был обездвижен, оставшиеся защитники лайнера были осаждены в одном помещении со специфическими ментальными щитами, грабеж шел полным ходом.

На корабле царила атмосфера ужина львов, жадно терзающих плоть все еще живого слона. Но никто не расслаблялся, все понимали, что очень скоро отсюда нужно будет сматываться.

Одна из дам, запертых в защитных укреплениях, требовала начать переговоры. Подавала себя она с такой хамской надменностью, что капитан Отус Смертоносный решил лично разобраться в ситуации, имея в виду, что сам её пристрелит во время этих переговоров.

Отус вошел в украшенный драгоценностями зал, из-за укреплений ему навстречу поднялась женщина. Распознать сам генотип существа было довольно сложно. Высокое существо выглядело голубой люстрой, увешанной блестящими украшениями холодных цветов - от фиолетового до голубого. Возможно, специфика социальной жизни напрочь избавила её от потребности отождествлять себя с тем животным видом, из которого она произошла.

ВИП-персона начала рассказывать пирату что-то про свои чины и высокий статус в цивилизации, с опаской упомянула капитана этого корабля, также перечисляя его достоинства и ставя в укор пиратам их безнравственные действия.

Находясь все еще в боевом режиме, Отус набирал ярости, выслушивая её речи. Эта ярость полностью лишила его способности говорить что-либо осмысленно, и он отделался фразами, обозначавшими примерно: «Я понятия не имею, что значат все ваши заслуги и медали», «Я лично убил капитана этого судна, хотя и не очень уверен в том, что это большая для него проблема», «Уверенность, которую я чувствую в ваших словах, и высокие ноты голоса дают мне повод не трогать оставшихся в живых при условии, что вы не будете высовываться из укрытия до нашего отбытия».

На этом, собственно, переговоры и были завершены. Отус не чувствовал себя проигравшим. Действительно, в охране высоких чинов вполне могут присутствовать специалисты высокого класса, которые в одиночку могли бы превратить в капусту всю команду и его самого в придачу, на это указывало слишком правильное укрепление и то, что пока еще он не нашел на корабле существ, способных это укрепление продумать.

Другими словами, было очевидным, что этот специалист затерялся среди гостей. Тактика загнанного зверя была классическим приемом. Туристам и пиратам-недотепам вся эта операция казалась жутким побоищем.

Но знаток боевого дела мог оценить эти действия совсем иначе. Кучка неумелых пиратов во главе с капитаном, опирающимся на псевдоумения. Отступать и до последнего не показывать своей реальной силы было абсолютно верным решением. Потеря драгоценностей на корабле, потеря части экипажа – все это мелочи в тактическом смысле, если задачей была защита конкретных ВИП-персон.

Подобные профи не играют в войну ради войны, они ей живут и готовы выдать смертоносный ход в любой момент. Все это легко узнавалось Отусом, не так давно бывшим силовиком империи.

Оставались минуты до эвакуации. Пираты находились в хмельном веселье. Дурман того, что они совершили, окутал их головы. Уже порядком уставшие, они тащили ящики с награбленным в трюм пиратского корыта. Это, как теперь казалось, малое судно просто ломилось от наживы.

Нажива