Глава III. — Она не просыпается! Она не просыпается!

— Она не просыпается! Она не просыпается!

Жуткий вопль Алосветик облетел спящий лагерь.

Синегривка вихрем вылетела из палатки.

«Нежнолапка!»

Стоило ей выбежать на поляну и увидеть безумные глаза Алосветик, как Синегривка сразу поняла, что случилось самое страшное — маленькая крапчатая ученица умерла.

— Я и вылизывала ее, и трясла, но она не открывает глаза! — рыдала несчастная мать.

Все племя высыпало из своих палаток. Пока коты сонно моргали, озираясь в предутренних сумерках, Синегривка ворвалась в палатку оруженосцев, упала возле подстилки Нежнолапки и зарылась носом в шерсть бывшей соседки. Странная неподвижность маленького тела и нездешний холод шерсти заставили ее сердце болезненно сжаться. Она уже проходила через это однажды, когда сидела над телом Лунницы, и даже тогда ее мольбы не смогли сотворить чуда. Мертвые не возвращаются.

— Нежнолапка, — беспомощно прошептала Синегривка, понимая, что маленькая ученица ее уже не слышит. — Нежнолапка…

Глаза ее заволокло слезами. Дрожа от горя, она прижалась подбородком к боку Нежнолапки.

Зашуршали папоротники, и в палатку вошел Пышноус.

Подняв голову, Синегривка посмотрела на ученика целителя и глухо произнесла:

— Она умерла.

— Сейчас она уже в Звездном племени, ни прошептал Пышноус и, словно угадав мысли Синегривки, на миг прижался подбородком к ее голове. — Лунница позаботится о ней.

Синегривка болезненно сморщилась.

— Но Нежнолапка так и не стала воительницей, — прошептала она. — Ей разрешат вступить в Звездное племя?

— Конечно, уверенно ответил ученик целителя. — Она родилась в племени и умерла в нем. Звездное племя с любовью примет ее на небесах.

«Но мы больше никогда не будем охотиться вместе…»

— Подожди снаружи, пожалуйста, — мягко подтолкнул ее к выходу Пышноус.

Синегривка молча вышла из папоротников. Глаза ее соплеменников сверкали в полумраке поляны.

Алосветик подняла голову и глухо спросила:

— Она умерла?

Синегривка кивнула. Розолапка, сидевшая рядом с матерью, еще крепче прижалась к ее боку.

Остролап подбежал к ним и хрипло спросил:

— Можно мне увидеть ее?

Алосветик ласково погладила его кончиком хвоста.

— Конечно, малыш. Пожелай своей сестре легкого пути в небесные угодья наших предков.

Когда Остролап скрылся в палатке, Розолапка посмотрела на мать и еле слышно спросила:

— Ты была с ней, когда…

— Я уснула, — срывающимся от муки голосом ответила Алосветик. — Потом проснулась и почувствовала… От нее пахло… — она замолчала, подыскивая нужное слово. — …по-другому.

Синегривка поняла. Она помнила запах материнского тела — запах смерти, который не могли заглушить ни розмарин, ни лаванда.

Тоненький писк донесся из детской. Синегривка посмотрела сквозь толпу в ту сторону, откуда доносились звуки, и увидела маленького полосатого котенка, сидевшего на краю поляны.

Солнцесвет подошел к малышу.

— Привет, маленький воин! Тебя зовут Когтишка?

Котенок смело посмотрел на глашатая, а потом обвел глазами толпу котов.

— А что случилось? — спросил он.

— Нежнолапка умерла, — мрачно ответил Солнцесвет.

Когтишка вопросительно склонил набок голову.

— Она была воительница?

— Когтишка! — закричала Ветреница, выбегая из детской. — Что это ты здесь делаешь?

— Хотел узнать, почему все проснулись, — ответил малыш.

Ветреница ласково лизнула его в макушку.

— Я с самого начала знала, что ты у нас очень любознательный котенок, — промурлыкала она и посмотрела на глашатая. — Он был самым слабеньким в помете, а теперь стал самым сильным!

— Я никогда не был самым слабым, — возмутился Когтишка, широко раскрывая розовый ротик.

— Конечно, малыш, — закивала Ветреница. Она схватила брыкающегося котенка за шкирку и понесла обратно в детскую.

Из папоротников вылез Гусохвост.

— Что тут случилось?

Алосветик сердито посмотрела на него и процедила:

— Нежнолапка умерла.

— Ну что, — вздохнул Гусохвост. — Когда кота призывает к себе Звездное племя, даже лучший целитель бессилен.

— Гусохвост прав, — сказал Пышноус, выходя из палатки оруженосцев. — Мы сделали все, что могли.

— Какое счастье, что у нас есть ты, Пышноус, — громко сказала Рябинка, с вызовом отворачиваясь от Гусохвоста. — Мы все знаем, что ты всегда делаешь все, что в твоих силах.

Синегривка заметила, что никто из котов не заговаривает со стариком, словно его вообще нет на поляне.

Холодок пробежал по спине Синегривки, когда она поняла, что случилось. Грозовое племя утратило веру в старого целителя. Теперь она вспомнила, что когда Кривуля занозила лапу, то сразу же побежала искать Пышноуса. С ним, и только с ним Ветреница каждый день советовалась о здоровье Пестролапой и ее котят.

Синегривка посмотрела на Гусохвоста. Казалось, он даже не заметил едкого замечания Рябинки и продолжал задумчиво смотреть куда-то вдаль. Что же теперь будет? Если племя больше не доверяет своему целителю, то, может быть, она совершает глупую ошибку, продолжая втайне верить в свое пророчество?

Рябинка теснее прижалась к боку Алосветик.

— Я помогу тебе приготовить Нежнолапку к церемонии прощания, — прошептала она.

— Да-да, — кивнула Алосветик, опуская глаза. — Я схожу за розмарином.

Синегривка отвернулась. Она не могла снова пройти через этот кошмар, не могла смотреть, как еще одну кошку будут готовить к путешествию в Звездное племя. Вдруг она почувствовала, как Солнцесвет потерся щекой о ее плечо.

— Идем со мной, — сказал глашатай. — Я собираю рассветный патруль. — Повернув голову, он кивнул Львинолапу. — Ты можешь пойти с нами.

Розолапка поспешно выбежала вперед.

— А мне можно?

— Конечно, — кивнул Солнцесвет и ласково погладил ее хвостом по боку. — Пятнистый? — окликнул глашатай наставника Розолапки. — Позови Ветреницу, пусть тоже идет с нами.

Еле волоча лапы, Синегривка направилась к выходу следом за глашатаем и остальными патрульными. Все-таки в глубине души она была рада возможности выйти из охваченного скорбью лагеря.

Когда коты добрались до вершины холма и устремились в лес, Солнцесвет поравнялся с Синегривкой и сказал:

— Мне очень грустно, что Нежнолапка умерла. Но племя должно пережить эту утрату и жить дальше. Мы должны, как всегда, охранять границы и пополнять кучу с добычей.

Синегривке стало так тяжело, словно она наглоталась камней. Но Солнцесвет был прав. Как бы там ни было, она должна защищать свое племя. Другие коты тоже страдают, но все равно исполняют свой долг.

Патрульные медленно брели через лес. Ветреница ни на шаг не отходила от Розолапки. Говорить никому не хотелось, поэтому до Нагретых Камней они дошли в полном молчании.

Солнце поднялось над горизонтом, разлив бледный утренний свет над ветвями деревьев. Запели птицы, и вскоре весь лес зазвенел от их трелей. Синегривке хотелось, чтобы они замолчали, но она понимала, что это глупо.

«Разве птицы знают о смерти Нежнолапки? У них своя жизнь, свои радости и горести. Они ни в чем не виноваты».

— Стойте! — внезапно прошипел Солнцесвет, замирая с поднятой передней лапой.

Он втянул ноздрями воздух, и шерсть встала дыбом на его спине.

— Речное племя!

Синегривка обвела глазами деревья на краю леса и увидела Нагретые Камни, розовеющие в лучах утреннего солнца. Теперь и она почувствовала, что запах Речных котов, переносившийся через границу, сегодня был намного сильнее, чем обычно.

— Смотрите! — ахнула Ветреница, припадая к земле. Ее взгляд был устремлен на поросший травой склон, выступающий над зарослями ежевики. — Они перешли границу!

Синегривка вся распушилась, заметив в траве кончик гладкого, прилизанного хвоста. Потом еще один. Запах рыбы ударил ей в ноздри. Она услышала, как трещат ветки, раздвигаемые Речными котами, пробирающимися сквозь заросли.

— Я так и знал! — прорычал Солнцесвет. Пригнувшись к самой земле, чтобы его рыжая шерсть не бросилась в глаза врагам, он подозвал к себе Львинолапа. — Беги в лагерь и сообщи Острозвезду, что соседи вторглись на нашу территорию. Речные коты перешли границу. Мы не можем прогнать их своими силами. Пусть Острозвезд немедленно пришлет сюда подкрепление.

Львинолап кивнул. Вихрем пронесясь мимо Синегривки и Пятнистого, он помчался обратно по тропинке, ведущей к холму.

— Отступим немного, — негромко приказал Солнцесвет. Юркнув в густые заросли папоротников, патрульные прижались к земле.

Бешеная злоба кипела в груди у Синегривки. С каких это пор они должны прятаться на своей собственной территории?

— Мы нападем на них, как только подойдет подкрепление, — прошептал Солнцесвет, словно прочитав ее мысли.

Добравшись до ежевики, Речные коты замедлили свое продвижение. Услышав сдавленные проклятия, Синегривка догадалась, что пушистые Речные воители не ожидали встречи с колючками. Они не привыкли к зарослям и кустарникам с острыми шипами.

«Надеюсь, это их остановит хотя бы ненадолго!» — подумала она, выпуская когти. Потом осторожно выглянула сквозь листву.

«Сколько здесь Речных котов? Куда они идут? Неужели прямо в лагерь Грозового племени? Она невольно поморщилась от резкого запаха соседей. — Они метят нашу территорию! — задыхаясь от возмущения, прошептала Синегривка, поворачиваясь к Солнцесвету. — Как они смеют?»

— Они не могут решить, в какую сторону идти, — догадалась Ветреница.

Наконец патрульные Речного племени кое-как выбрались из ежевики и устремились в противоположную от оврага сторону.

— Чего они хотят? — удивилась Розолапка.

Солнцесвет помолчал, обдумывая ситуацию.

— Их слишком мало для того, чтобы напасть на Грозовой лагерь, — медленно произнес он. — В любом случае, они — слава Звездному племени! — идут в другую сторону. Мне кажется, они просто ищут наш патруль, чтобы затеять драку.

— Но зачем? — пролепетала Синегривка. Она не могла понять, какую цель преследовали Речные коты, отправив такой немногочисленный и неподготовленный патруль на чужую территорию.

— Хотят доказать, что эта часть леса тоже принадлежит им.

— С какой стати? — взвилась Синегривка, едва сдерживаясь, чтобы не вылететь из папоротников и не броситься на Речных котов, понимая, что это было бы не только безрассудно, но и попросту глупо. Что она может сделать против целого патруля? Но ведь, согласно предсказанию, она должна быть огнем, который просияет над лесом! Может быть, ей как раз следует выбежать и смело выступить против захватчиков, как Остролап вчера выступил против собаки? Синегривка зажмурилась и стала лихорадочно вспоминать боевые приемы, которым научил ее Солнцесвет.

Наверное, глашатай почувствовал ее напряжение или заметил, как она беспокойно перебирает лапами, потому что твердо сказал:

— Как только придет подмога, мы проучим этих наглецов.

Словно в ответ на его слова сзади зашуршали папоротники, и перед изумленными котами появился Дроздовик.

— Мы заметили патруль Речного племени, — тихо доложил он. — Они нас не видели — были заняты борьбой с колючками, — прибавил он, усмехнувшись.

Солнцесвет тихонько фыркнул.

— Да уж, наша территория встретила их не слишком гостеприимно!

— Давайте оттесним их в заросли и там зададим жару! — предложил Дроздовик.

— Не так-то просто атаковать в подобном месте, — засомневалась Ветреница.

— Если нам будет непросто, значит, им будет совсем невмоготу, — ответил Солнцесвет. — Они не привыкли к ежевике, а мы с детства умеем обращаться с колючками. — Он быстро посмотрел на Дроздовика. — Кого ты привел с собой?

— Вихрегона, Остролапа, Космача, Белогривку, Смерча и Лоскута, — перечислил воин. — На вершине холма ждет еще один патруль, мы выставили его там на случай, если Речные коты каким-то чудом вырвутся из наших лап. Мы же не знали, сколько их тут.

— Теперь у нас вполне хватит сил прогнать их с нашей земли, — прищурился Солнцесвет.

— Мы должны не просто вышвырнуть их, — прорычал Остролап, раздвигая плечами стебли папоротников. — Нужно преподать им такой урок, чтобы они его вовек не забыли!

— Когда они на своей шкуре поймут, что мы можем дать им отпор, они трижды подумают прежде чем снова соваться на нашу территорию, — ответил Солнцесвет, поворачиваясь к Вихрегону. — Разделимся на три отряда. Ты возглавишь первый и нападешь на них прямо на склоне, — он кивнул на холм, к которому направлялись Речные коты. — Возьми с собой Лоскута и Ветреницу. Вы нанесете им первый удар. А затем мы выступим с двух сторон. Смерч?

Серый воин быстро поднял голову.

— Слушаю!

— Останешься здесь с Космачом, Дроздовиком и Остролапом. Когда Вихрегон подаст сигнал — бросайтесь в атаку. Я возьму с собой Синегривку, Белогривку, Розолапку и Пятнистого. Мы нападем сбоку и оставим врагам путь к границе, чтобы они могли унести лапы.

— Нужно порвать их в клочья, а не отпускать восвояси! — прошипел Остролап.

— Воители не льют кровь понапрасну! — отчеканил Солнцесвет, грозно посмотрев на молодого воина. — Если мы можем выиграть битву без жертв, мы это сделаем!

Не говоря больше ни слова, глашатай бесшумно выскользнул из папоротников, остальные члены его отряда молча последовали за ним.

Солнцесвет привел их к оврагу, затем развернулся, сделал крюк, путая следы, и другой тропой вышел к склону. Теперь Грозовые коты могли видеть нарушителей границы, продиравшихся сквозь заросли колючек.

— Зачем нам понадобилась эта дурацкая непроходимая территория? — прошипел кто-то из Речных котов.

— Больше дичи для Речных котов, меньше — для Грозовых, — ответила Ракушечница, глашатая Речного племени. — Прекрати жаловаться и шевели лапами!

Синегривка вгляделась сквозь ветки. Ветер дул навстречу, относя запахи Речных котов в сторону отряда Вихрегона, сидевшего в засаде. Когда Речные воители начали подниматься вверх по склону, она заметила, как всколыхнулись папоротники в том месте, где спрятались Воины Ветреницы, ждущие сигнала Вихрегона.

Речные коты выглядели сытыми, сильными и крепкими. Синегривка угрожающе оскалила зубы. «Ну что ж, значит, битва будет жаркой».

Когда захватчики выбрались на открытое место, она увидела, что вся их шерсть усыпана колючками. Некоторое время Речные коты, прижав уши и опустив хвосты, ползли вверх по холму, но внезапно Ракушечница, вздыбив шерсть, взмахом хвоста приказала им остановиться.

— Я чую запах Грозовых котов! — прошипела она.

Бурый Речной кот по имени Чащобник поднял морду и втянул воздух.

— Свежий запах, — прошептал он, Речные коты начали настороженно оглядываться по сторонам. — Может быть…

Но Чащобник не успел закончить свое предположение.

Вихрегон с громким воем бросился на Ракушечницу. Услышав сигнал, Ветреница и Лоскут накинулись на врагов с другой стороны. Чащобник встал на задние лапы, Ракушечница втянула голову в плечи, а остальные воины, вытаращив глаза, завертелись на месте, не понимая, что происходит.

— Вперед! — завизжал Солнцесвет, выпрыгивая из укрытия.

Синегривка помчалась следом и с разбегу прыгнула на спину ближайшему Речному коту. Она сразу узнала пятнистую черно-бурую шерсть, в которую изо всех сил вцеплялась, чтобы не свалиться с гладкой, блестящей спины Речного воина. Ее противником оказался Волнорез, один из старших воинов Речного племени.

Сильным движением плеч Волнорез сбросил Синегривку на землю и, развернувшись, поднялся на задние лапы. Времени встать с земли уже не было, поэтому Синегривка стремительно откатилась в сторону, и воин прыгнул на пустое место, При этом он зацепился за ежевичную плеть и с проклятиями затряс в воздухе расцарапанной в кровь лапой.

Синегривка не стала терять времени даром. Пока Волнорез приходил в себя, она с силой полоснула его когтями по боку. Воин развернулся, прижав уши. Синегривка хотела увернуться, но Волнорез оказался проворнее Тяжелая лапа обрушилась на морду Синегривки, и на миг она ослепла от боли. Пошатнувшись, воительница прижала лапу к расцарапанному в кровь носу и вдруг увидела сестру, стремительно несущуюся ей на помощь. Вытянувшись всем телом, Белогривка принялась молотить Волнореза передними лапами, отвешивая ему один удар за другим.

Синегривка сразу вспомнила старую битву с Криворотом. Тогда они с Белогривкой смогли победить здоровенного оруженосца — значит, победят и сейчас!

Поднявшись на задние лапы, Синегривка вступила в бой. Волнорез попятился назад. Теперь он уже и думать забыл о нападении и лишь увертывался от ударов, сыплющихся на него с двух сторон. Вскоре сестры загнали врага в ежевичный куст. Волнорез запутался задними лапами в колючих плетях, рванулся — и отчаянно взвыл от боли, когда острые шипы впились ему в тело. Синегривка и Белогривка одновременно опустились на все четыре лапы и продолжили наступать.

Волнорез растерялся и запаниковал. Он тщетно пытался выбраться из колючек. Наконец ему удалось вырваться из куста и развернуться, но сестры с новой силой продолжили теснить его. Волнорез попытался отбросить их, но Белогривка принялась кусать его за один бок, а Синегривка царапать за другой. Визжа от бессильной ярости, черно-бурый кот бросился в чащу леса.

— Один готов, — пропыхтела Белогривка.

— Но другие остались, — ответила Синегривка, поводя носом. Сколько она ни принюхивалась, ей пока не удалось почуять запахи Криворота или Желудя. Но ведь это замечательно! Оба брата были сильными воинами, и ей совсем не хотелось встречаться с ними в бою.

Синегривка едва успела отскочить в сторону, когда Белогривка, сорвавшись с места, бросилась в погоню за каким-то Речным воином. В следующий миг мимо Синегривки прокатился Дроздовик, сцепившийся с Выдрохвостом. Молодой Грозовой воин с такой силой рвал своего врага когтями, что тот с жалобным воем запросил пощады.

Вихрегон ударом тяжелой лапы отшвырнул Речного оруженосца, и тот с визгом врезался в своего соплеменника, пробегавшего мимо. Оба кота неуклюже растянулись на земле, а Вихрегон, прыгнув на них сверху, полоснул когтями одного и ударом задних лап отбросил прочь другого.

— Сражайтесь, мышиные душонки! — в бешенстве закричала на своих соплеменников Ракушечница. Больше она не успела ничего сказать, потому что Синегривка вскочила ей на спину.

— Думаешь, с нами так просто сладить? — прошипела она, впиваясь зубами в плечо Речной глашатой.

В ответ разъяренная кошка полоснула ее когтями и отбросила прочь. Синегривка взвыла от боли — коготь ее передней лапы был вывернут. В глазах потемнело, и она едва не потеряла сознание, но все-таки сумела освободиться.

И тут на нее набросился Чащобник.

Задыхаясь от боли, Синегривка встала на задние лапы, чтобы защититься от бурого воина, но подоспевшая Белогривка впилась зубами в его загривок и оттащила прочь. Чащобник вырвался, но Белогривка тут же поднырнула ему под живот и с такой силой ударила головой, что из несчастного вояки с шумом вышел воздух. Раскрыв от боли пасть, Чащобник помчался в сторону границы Речного племени.

Леденящий кровь крик прорезал воздух.

— Розолапка! — Синегривка, не раздумывая, бросилась в ежевичный куст и с привычной легкостью проскользнула между колючими ветками.

Выбежав с другой стороны зарослей, она увидела Розолапку. Два здоровенных Речных кота зажали ее между корней дуба и приготовились к расправе.

— Трусы! Побоялись сразиться с противником своего роста? — в бешенстве завизжала Синегривка, прыгая на спину одного из котов.

— Речное племя никогда не сражается честно! — подхватила Белогривка, выбегая следом за ней.

Опрокинув врага, Синегривка краем глаза заметила, как сестра впилась зубами в шкуру второго кота и оттаскивает его прочь от перепуганной Розолапки.

Не выпуская из пасти косматый загривок Речного воителя, Синегривка прошептала:

— Меть ему в живот!

Розолапка бросилась вперед, поднырнула под Речного кота и принялась драть его когтями. Бедняга так забился от боли, что Синегривке пришлось отпустить его. Речной воин с рычанием обернулся к Розолапке, но та проворно отскочила, и разъяренный вояка с размаху полоснул когтями по коре дерева.

— В воде, наверно, ты поворачиваешься быстрее? — поддразнила его Синегривка. — Но здесь тебе не река. Что ты забыл в нашем лесу?

Кот с шипением прыгнул на нее, но Розолапка снова поднырнула ему под живот и сшибла с ног. Белогривка уже обратила в бегство второго кота и бросилась на помощь соплеменницам.

Оказавшись сразу перед тремя разъяренными кошками, Речной воин пошатнулся, и Синегривка с мрачным удовлетворением увидела панику в его глазах. Кот медленно попятился к корням дерева.

— Думаешь, сможешь справиться с тремя сразу? — с вызовом крикнула ему Синегривка.

— Пусть попробует, — проворчала Розолапка.

— Вообще-то с виду он совсем мышеголовый, — засмеялась Синегривка. — То-то будет потеха! — Лапы у нее так и чесались от переполнявшей их силы, но она заставила себя крепче впиться когтями в землю. Противник был один против их троих, и они могли запросто спустить с него шкуру.

«Значит, надо отпустить врага. Этого требуют честь и Воинский закон».

Синегривка выразительно посмотрела на Белогривку и Розолапку в надежде, что они тоже понимают это. Белогривка кивнула и отошла в сторону, освобождая Речному коту проход. Воин в мгновение ока рванулся вперед и помчался к границе.

Когда Синегривка снова выбралась из ежевики, она увидела, как Вихрегон изо всех сил наподдал задними лапами последнему Речному коту и обратил его в бегство.

— Отступаем! — завизжала Ракушечница, и оставшиеся Речные коты бросились наутек. Глашатая, сверкая глазами, устремилась следом за ними, прошипев напоследок: — Но Нагретые Камни все равно остаются за нами!

— А деревья — за нами, — крикнул ей вслед Солнцесвет.

Белогривка сорвалась с места и с ликующим визгом погнала Речных воинов к границе.

— Погодите, мы и камни скоро отберем! — завопил Остролап, когда Речные коты с плеском бросились в воду и поплыли к своему берегу.

Солнцесвет поднял голову. Одно ухо у него было надорвано, кровь тонкой струйкой сбегала по щеке.

— Вы все отлично сражались, сказал глашатай, обводя глазами соплеменников. — Есть тяжелораненые?

Синегривка вспомнила о своем вывернутом когте и мгновенно почувствовала пульсирующую боль, разливающуюся по подушечке лапы. Ей было очень больно, но она знала, что сможет дойти до лагеря самостоятельно.

— Пустяки, несколько царапин, — доложил Дроздовик.

— А меня Выдрохвост цапнул, — пожаловался Лоскут. — Теперь от меня будет несколько дней вонять рыбой!

Синегривка застыла от испуга, заметив кровь на белой шерсти Белогривки.

— Ты ранена? — ахнула она.

Белогривка небрежно покосилась на алые потеки и фыркнула:

— Это не моя кровь!

Синегривка перевела дух и погладила сестру хвостом по ушам.

— Думаю, теперь они нескоро осмелятся повторить свою подлую вылазку, — прорычал Остролап.

Вихрегон, все это время не сводивший глаз с реки, медленно произнес:

— Им вообще не следовало этого делать. Они уже получили Нагретые Камни, им мало?

— Идем — воскликнул Солнцесвет. — Нужно рассказать племени обо всем, что произошло.

Синегривка следом за сестрой побрела в лес. Насторожив уши, она услышала, как Вихрегон негромко сказал Солнцесвету:

— Они непременно вернутся. Мы потеряли их уважение, добровольно уступив Нагретые Камни.

— Так решил Острозвезд, — спокойно ответил Солнцесвет.

— Так-то оно так, — осклабился Вихрегон, — но ведь он может изменить свое решение.

— Кстати, а где Острозвезд? — спросил Солнцесвет, словно только сейчас заметил, что предводитель не принял участие в битве. — Почему он не возглавил ваш отряд?

— Попробуй спросить об этом его самого, — пожал плечами Вихрегон. — Потому что никто в Грозовом племени понятия не имеет, куда он подевался.

Синегривка снова почувствовала знакомую дрожь в лапах. С Острозвездом творилось что-то неладное. Очень неладное.