VI. Второе благовестническое путешествие Св. Апостола Павла с Силой и Тимофеем (Деян. XV, 36; XVIII, 22) 52-55 гг.

Водворивши мир в Церкви Антиохийской, Св. Павел сказал Варнаве: «пойдем опять, посетим братьев наших по всем городам, в которых мы проповедали слово Господне, как они живут». Варнава охотно принял предложение, но высказал желание взять с собой и своего племянника, Марка. Но этому Св. Павел сразу воспротивился. Молодого человека, который так неожиданно ушел домой из Памфирии, Св. Павел не находил удобным взять с собой для такого важного дела, которое требовало полного самоотвержения и преданности ему. Однако, Варнава стоял на своем и отказался сопутствовать Св. Павлу. Итак, они разлучились: Варнава с Марком пошел на свою родину, остров Кипр, а Св. Павел в города, где были им основаны Церкви Христовы. К нему присоединился Силуан, или Сила. Его преданность делу Св. Павел, несмотря на тесную связь, соединяющую с иудейскими христианами, есть достаточное доказательство, что он был человек высокого ума и любвеобильного сердца. Самое имя его, Силуан, а также и то обстоятельство, что он был также римский гражданин (XVI, 16 и 20, ср. 37), дают возможность заключать, что он имел некоторую связь с языческим миром, для которого он поэтому и мог быть более пригодным благовестником. Во всяком случае, для Св. Павла было счастьем иметь такого достойного сотрудника. Первой целью Св. Павла было – утвердить Церкви, которые он уже основал; вследствие этого, он начал свой путь с посещения Церквей Сирии и Киликии (XV, 36-41). Может быть, они зашли на некоторое время в город Тарс и отсюда чрез знаменитые Киликийские ворота, по наиболее удобной дороге, направились в их колонию, именно, в Дервию. Утвердивши же здесь Церковь, отправились в Листру. Из их посещения Листры рассказывается такой случай. При своем прежнем посещении Св. Павел обратил к вере Христовой юного Тимофея. В доме матери этого юноши, Евники, и его бабки, Лоиды, он с Силой, вероятно, и был принят. Эти две набожные женщины были иудеянки, принявшие теперь христианскую веру. Брак Евники с греком и необрезанность ее сына указывают на не особенно строгую приверженность к иудейству, которая, как несовместимая «с нелицемерною верою», более всего, вероятно, и содействовала принятию ими Евангелия. И сам Св. Павел свидетельствует о их искренней религиозности и тщательном воспитании в Священном Писании, которое они дали своему ребенку. После своего обращения ко Христу Тимофей стал самым истинным христианином, о чем «свидетельствовали братья, находившиеся в Листре и Иконии» (Деян. XVI, 2). «Его и пожелал Св. Павел взять с собою» (ст.3). Из многих, кого любил Павел, ему никто не был дороже юного ученика из Листры: он считал его как бы своим сыном: «Тимофею, сыну моему», «мой истинный сын в вере», «сын мой возлюбленный», таковы названия, с которыми он обращался к нему (1 Тим. I, 2, 18; 2 Тим. II, 1); а филлипийцам он напоминает, насколько была ему известна верность Тимофея, так как «он, как сын отцу, служил ему в благовествовании» (Фил. II, 22), и Тимофей так всецело, сердцем и душой, соединился с Св. Павлом, что между своими многочисленными учениками и сотоварищами Апостол не находил никого, еще столь правдивого, столь самоотверженного, столь искренне преданного делу Христову, как Тимофея (Фил. II, 20-21). Они вполне знали друг друга (2 Тим. III, 10-11). Но как Св. Павел ни любил юного Тимофея, он еще больше любил свои Церкви, и если какая-нибудь Церковь нуждалась в предостережении, или руководстве, или сам Апостол желал знать, насколько она преуспевает, то он всегда посылал туда своего возлюбленного сына: чтобы утешить гонимые Церкви Македонии (Деян. XIX, 22; Фил. II, 18-20), чтобы утишить смуту в Коринфе (1 Кор. XVI, 10), или чтобы быть надзирателем Церкви Ефесской (1 Тим. I, 3) с ее многими смутами со вне и внутри. Вообще, ни одно имя не связано так тесно с именем Св. Павла, как имя Тимофея. Кроме двух посланий к нему, он упоминается вместе со Св. Павлом в числе тех пяти лиц, от имени которых надписываются и другие послания (1 и 2 Сол., 2 Кор., Фил., Колос.); он был со Св. Павлом в течение большей части его второго путешествия (Деян. XVI, 3; XVII, 14; XVIII, 17; XVI, 10); он сопровождал его в последнем путешествии в Иерусалим (Деян. XX, 4); он утешал его при первых узах в Риме (Фил. II, 18-20); его просит Св. Павел принести ему Фелонь, книги пергаменты, которые он оставил у Карпа в Троаде, и побыть с ним при его вторых узах в Риме, пока еще можно его видеть в живых (2 Тим. VI, 9. 13) Таков был юноша, который теперь сделался сотрудником Св. Павла. Для успеха проповеди между обрезанными, или «ради иудеев», как говорит дееписатель, Св. Павел сам обрезал Тимофея, так как он был не обрезан, хотя мать его и была еврейка (XVI, 3). Св. Павел сознавал, что на Тимофея все стали бы смотреть, как на необрезанного язычника, с ним ни один истый еврей не стал бы есть вместе, и потому для него было бы невозможно выступить в качестве проповедника Мессии в синагогах, которые они всегда посещали при самом начале своих трудов в каждом месте. Если, с другой стороны, все знали, что он по своему рождению был иудейский юноша, так как по общему правилу национальность считалась по матери, то необрезанный еврей среди всякого иудейского населения был бы только предметом отвращения. Поэтому Св. Павел и рассудил обрезать Тимофея (ст. 3) с целью снизойти к слабости немощных (Рим. XV, 1; 1 Кор. IX, 20). За обрезанием последовало формальное посвящение его. Вся церковь была в сборе; юноша сделал публичное исповедание своей веры (1 Тим. VI, 12); старейшины и сам Св. Павел торжественно возложили руки на его голову (1 Тим. IV, 14; 2 Тим. I, 6); пророчества, которыми он был избран для великого дела (1 Тим. I, 18), были подтверждены предстоятелями, которые теперь, возлагая на него великие обязанности, в то же время предостерегали его об опасностях, неразлучных с этими обязанностями (1 Тим. I, 18 ср. IV, 14; VI, 12); благодать Святого Духа подобно пламени снизошла в его сердце (2 Тим. I, 6); и кроткий юноша из Листры с этого времени стал посвященным сотоварищем Великого Апостола в трудах и странствованиях, плодом которых было обращение мира ко Христу.

Деятельность святых благовестников, таким образом, открылась при чрезвычайно ободряющих обстоятельствах. Все трое трудились дружно и самоотверженно, во всяком посещенном ими городе они объявляли о решениях, постановленных Апостолами и старейшинами в Иерусалиме, и Церкви укреплялись в вере и ежедневно умножались в числе (ст. 4, 5). Конечно, из Иконии они отправились в Антиохию Писидийскую, где была Церковь Христова. Утвердивши ее в вере, они отправились в Галатию (ст. 6).