Таганрог в судьбе Чехова

О местах, где прошло его детство, Чехов писал: «Грязен, пуст, ленив, безграмотен и скучен Таганрог. Нет ни одной грамотной вывески, и есть даже трактир «Расия», улицы пустынны, облупившаяся штукатурка, всеобщая лень, умение довольствоваться грошами и неопределенным будущим — все это воочию так противно…»

Антон с ранних лет видел жизнь такой, как она есть. Видел пеструю смесь ничтожного и смешного, целый ряд фигур, лиц, разговоров проходил перед ним.

В детстве Чехова было много мучительного, тяжелого, воспоминания о нем были для Антона Павловича лишены радости. Его глубокая, впечатлительная, замкнутая, натура, на всю жизнь сохранила память о страданиях, которые пришлось пережить в детстве.

Позже Антон Павлович напишет, что отец начал его «воспитывать», или проще говоря - бить, когда ему не было еще и пяти лет. Утром, при пробуждении ото сна первой мыслью малыша было: «Выпорют ли меня сегодня?» Школьного друга, который сказал, что его родители никогда не секут, маленький Антон назвал «обманщиком». Позже, в письме к старшему брату Александру, Чехов писал: «Я прошу тебя вспомнить, что деспотизм и ложь сгубили молодость твоей матери и исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать».

О самом раннем детстве Чехова мы знаем мало: родился 17 января 1860 года в Таганроге, в доме № 47 по Полицейской улице (сейчас улица Чехова), в маленьком домике. Домик этот цел и теперь находится в глубине двора. В домике было три комнатки. Две спальни, третья — гостиная и кабинет отца. Там стоял раздвижной обеденный стол, у стены — конторка, где Павел Егорович проверял счета. Главный угол был заставлен иконами.

Семья была большая. Старший брат Александр вспоминал: «Однажды я раздружил с тобою. Ты долго и много, сидя на сундуке, ревел, прося: «дружи со мною», но я остался непреклонен и счел дружбу с тобою делом низким. Я был в это время во втором классе гимназии. И уже когда ты сам пошел в гимназию, проявился твой самостоятельный характер: мое влияние как старшего начало исчезать. Чтобы покорить тебя себе, я огрел тебя снова жестяной банкой по голове. Ты ушел. Я ждал сильной порки от отца, но через несколько часов ты прошел мимо лавки с каким-то поручением отца и умышленно не взглянул на меня. Я долго смотрел тебе вслед»

В нижнем этаже дома, где прошло детство Антона Павловича, помещалась бакалейная лавка отца. Сейчас в этом доме открыт музей, а также работает лавка, где посетители, как и во времена Чехова, могут купить чай и кофе.

У Павла Егоровича была бакалейная лавка. Над дверью, на огромной черной вывеске золотыми буквами были выведены слова: «Чай, сахар, кофе и другие колониальные товары».

Лавка семьи Чеховых размещалась в доме Моисеева, там же на втором этаже жила и семья Чеховых. Из окон коридора видно было Азовское море во всей его красоте и широте. Дети могли часами наблюдать за проходящими рыбачьими судами. Сейчас в этом доме открыт музей, а также работает лавка на первом этаже, где посетители, как и во времена Чехова, могут купить чай и кофе.

Этот необычный музей помогает воссоздать в воображении те пять, может быть, самых горьких, лет детства Чехова, которые прожиты в этом доме.

Торговля шла с утра до вечера. Когда отцу надо уходить, торгуют мальчики. Сидение в лавке казалось бесконечным. Антон, отпуская товар, записывая покупки, принимал деньги. Муки в бакалейной лавке, терзавшие Антошу, дополнялись церковным мучительством.

Павел Егорович заставлял сыновей посещать все основные богослужения. Детям хотелось игр, резвости, свободы. А приходилось кроме учения и работы в лавке петь в церкви. Антон не любил воскресных и праздничных дней, когда ему нужно было с самого раннего утра идти в церковь. Позже он писал: «Когда я теперь вспоминаю о детстве, то оно представляется довольно мрачным: я получил религиозное образование — религии у меня теперь нет».

Страх перед отцом заставил Чеховых сплотиться в единый клан, у которого были свои ритуалы, свои тайны. Все братья обладали чувством юмора, у них была неистребимая потребность в смехе, спасавшем их от отчаянья. Однажды, выполняя поручение матери, Антон купил на базаре живую утку. Он всю дорогу пугал бедную птицу, чтобы она как можно громче крякала. «Пускай все знают, — говорил он, — что и мы кушаем уток».

Антон Чехов поступил в гимназию в 8 лет. Небольшого роста, плотный мальчик не проявлял рвения к учению, по мнению учителей. Антон считался посредственным учеником, что не удивительно, если вспомнить бесконечные бдения в отцовской лавке и пение в церковном хоре.