Что делать?

а) Внести поправки в ФЗ РФ № 442 «Об основах социального обслуживания граждан РФ». Как минимум, следующие: из ст. 15 должны быть исключены такие растяжимые понятия как «наличие внутрисемейного конфликта», «наличие насилия в семье». Ст. 22 должна быть исключена, т.к. не относятся к предмету закона, ибо закон «об услугах» (ст. 3), а сопровождение, как прямо сказано в названии ст. 22, не является услугами. Ст. 29 должна быть исключена, поскольку позволяет являться социальным работникам в любые семьи с профилактическими мерами без реальных оснований.

Как максимум, обеспеченная законом передача государством практически всех своих социальных функций через тендеры НКО должна быть исключена.

б) Жестко противодействовать принятию законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия.

в) Проект «Об основах профилактики правонарушений» (А. Хинштейна) подлежит переработке с точки зрения защиты семьи. В первом приближении: проект нужно почистить от норм, позволяющих вмешиваться в семьи, среди прочего указать, что область его действия не распространяется на семейные отношения.

3. Изъятие детей и связанные вопросы.

3.1. «Фонд поддержки…» продвигает такой принцип защиты детей как «без лишнего промедления». Поэтому будет перекос в сторону стремительных изъятий детей «для профилактики». Аналогичную установку мы видим в позиции Л. Богданова - Председателя КДН в Санкт-Петербурге (см. выше).

3.2. Изъятия детей совершают по любым поводам, используя неадекватные, растяжимые нормы Семейного кодекса (СК).

Согласно п. 1 ст. 73 СК «Суд может с учетом интересов ребенка принять решение об отобрании ребенка у родителей (одного из них) без лишения их родительских прав (ограничении родительских прав)». В п. 2 указанной статьи сказано: «Ограничение родительских прав допускается, если оставление ребенка с родителями (одним из них) опасно для ребенка по обстоятельствам, от родителей (одного из них) не зависящим (психическое расстройство или иное хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств и другие)». Так, в Коми мать была ограничена в правах на дочь со ссылкой на «нехождение ребенка в детский сад», несмотря на то, что закон не обязывает водить детей в сад. На практике «опасность» органы опеки трактуют так, как им удобно.

Согласно п. 1 ст. 77 СК «При непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью орган опеки и попечительства вправе немедленно отобрать ребенка у родителей (одного из них) или у других лиц, на попечении которых он находится». И вновь «угрозой» опека на практике считает любые мелочи. В некоторых регионах опека использует «изъятие» (а не «отобрание»), для которого вообще нет оснований (Тюмень).

По п. 1 ст. 121 СК «Защита прав и интересов детей в случаях лишения родительских прав, ограничения в правах, болезни родителей, уклонения родителей от воспитания детей или от защиты их прав и интересов, при создании действиями или бездействием родителей условий, … препятствующих их нормальному воспитанию и развитию, а также в других случаях отсутствия родительского попечения возлагается на органы опеки и попечительства». Стоит ли говорить о том, что «нормальным воспитанием» даже супруги и близкие родственники нередко считают разные вещи.

Эти нормы давно существовали, но с введением курса на «евростандарты детозащиты», ситуация сильно ухудшилась. Изъятия детей все чаще происходят по абсолютно надуманным поводам. Поэтому назрела необходимость в скорейшем изменении кодекса.

Примеры из последней практики изъятия детей без оснований:

- В Иркутске. Акт органа опеки: «наличие одежды в ограниченном количестве, игрушек – в ограниченном количестве, пеленок – в ограниченном количестве», далее в таком же духе (все в «ограниченном количестве»). Единственная «истинная» причина – отсутствие работы у родителей. По этому основанию ребенок изъят. Т.е., потеря работы создает угрозу потери детей, что абсолютно бесчеловечно.

- Изъятия детей совершают иногда без документов, иногда на основании документов, составленных задним числом, со сфальсифицированными доказательствами. Так, в Коми решение суда об ограничении матери в правах (со ссылкой на нехождение ребенка в сад) матери не предоставлено (орган опеки по состоянию на ноябрь 2015 г. так и не сообщил родным изъятой в марте 2015 г. девочки 4-х лет информацию о причинах изъятия).

- Изъятия совершают в страшно психотравмирующих для детей ситуациях. Нередко используют налеты с участием автоматчиков по 10-20 чел. для изъятия ребенка (в Сергиевом Посаде по делу Юрасовой, у которой изъято трое детей; в Коми по делу Пархоменко; в Тюмени по делу Новопольцевых и т.д.), при этом матерям выкручивают руки, унизительно и грубо обращаются в присутствии детей.

Весьма характерной становится ситуация, имевшая место по делу Новопольцевых: «мать с пятью детьми и мужем, беременная шестым, проживала в маленькой комнатке, 30 лет - в очереди на улучшение жилищных условий. Трижды пыталась попасть на прием к Губернатору, но ее не пускали. Ночью, в 11-м часу, как и в случае с Шадриными, к ней ворвались пять полицейских с автоматами из ОП-4 Центрального АО г. Тюмени. Приставили дуло автомата к животу беременной, а инспектор ПДН полиции при этом кричала: чего с ней церемониться, одевайте наручники. Полицейские заявили, что изымают детей, так как в таких условиях им жить нельзя»[66].

- Используют психиатрические учреждения как для помещения детей, так и родителей. Дело Юрасовой (Сергиев Посад): детей изъяли налетом, мать - в чем была - увезли в психиатрическое учреждение в Москву.

- После психиатрических учреждений дети инвалидизируются (напр., по делу Семочкиных в Москве ребенок утратил речь после пары месяцев «защиты его прав» в психиатрическом заведении. 2015 г.), взрослые также иногда утрачивают адекватность, и это ювеналы используют для своей пропаганды (объясняя обществу, что якобы были основания изъять детей у «ненормальной» мамы). Такова и западная практика (см. ниже).

3.3. Наличие финансового интереса в изъятии детей.