Глава 20. – Вот сволочь! – Мила вскочила со стула и возмущенно уперла руки в бока

– Вот сволочь! – Мила вскочила со стула и возмущенно уперла руки в бока. – Правильно Женька ему врезал! Совсем охренел! И ты еще хотела свести меня с этим уродом?!

Она посмотрела на меня убийственным взглядом.

– Ну, это когда было... и ты ведь не с ним. – Я виновато пожала плечами.

– А почему ты ему и слова не сказала?

– А что я могла сказать, Мил? Пошел ты в баню, Сергей? Ты не прав? Я ни капли не жалею, что бросила твоего лучшего друга? Ой, Мил. Давай закроем эту тему. – Махнув рукой, я поднялась из-за стола и стала собирать чашки с уже допитым чаем.

Мила отвернулась и уставилась в окно.

– Аль?.. – Ее голос прозвучал как-то неуверенно.

– Что?

– А ты... Ты планировала встретиться с Антоном?

Честно признаться, я вообще об этом не думала. Не то чтобы я вычеркнула Антона и наше прошлое из памяти, просто сознательно избегала подобных мыслей. Боялась их...

Решила избежать и в этот раз.

– Чай еще будешь?

– Тебе не тяжело все это в себе держать? – не поддаваясь на мою уловку, грустно спросила Мила.

Пытается надавить на меня?

– Тяжело, Мила. Но обсуждать эту тему мне еще тяжелее.

Я поставила чашки в раковину, включила воду. И тут же выключила.

– Я очень хочу встретиться с ним. Но боюсь.

Произнося эти слова, я поняла, что сердце готово разорваться от одной только мысли, что спустя столько лет я увижу Антона. Передать все мои чувства одним лишь словом «страх» не получалось.

– Понимаю, – сочувственно кивнула Мила. – И даже боюсь тебе что-то советовать.

– Знаешь, когда я вчера увидела Сергея, сразу поняла, что он что-нибудь сделает. Уж кто-кто, а такой не смолчит. И морально себя подготовила к этому, потому что знала: каждое произнесенное им слово – чистой воды правда.

– Аль, он назвал тебя мразью. Да и остальные слова... В общем, я рада, что там оказался Женя.

– Ладно, давай закроем тему. А то вечно мы с тобой начинаем за здравие и так далее...

Мила пожала плечами и снова отвернулась к окну.

– А Женька часто домой на обед приезжает? – почему-то вдруг спросила она.

– Еще ни разу не приезжал. Однажды заезжал за какими-то документами, и все. А что?

– Да просто машина его стоит у подъезда.

Мое сердце совершило кульбит. И в этот же момент в замочной скважине заскрежетал ключ.

– Ладно, я домой! – Мила рванула в сторону прихожей.

– Эй! – Я поспешила за ней. – Ты куда? Мы ведь собирались прогуляться!

Дверь распахнулась. Колосов, замерев на пороге, переводил взгляд с меня на сестру.

– Привет, солнце! – улыбнулся он Миле. А я... растаяла.

Женя подошел к Миле, обнял ее за плечи и поцеловал в щеку. При этом я на всякий случай облокотилась на высокую обувную полку, чтобы не упасть в обморок, глядя на этого мистера Совершенство. Галстук расслаблен, белая рубашка заправлена в низко посаженные черные классические брюки, рукава закатаны до локтя, открывая сильные загорелые руки.

Я прикусила губу. Да, вечно смотреть можно на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как Евгений Колосов улыбается.

– Тебе не жарко летом в таком виде расхаживать? – Мила шутливо дернула брата за галстук.

– Мелкая, зачетный вопрос! Думаешь, мне стоит в шортах и футболке на деловые встречи ездить?

Мила со смешком ткнула его в грудь и стала обуваться, а Женя нахмурился.

– Ты куда? Давай я тебя после обеда отвезу.

– Я на машине, Жень. Спасибо. Мне надо в редакцию, так что обедайте без меня.

Через пару минут подруга скрылась за дверью, на которую мы с Женей почему-то продолжили смотреть, не отрываясь. Опомнившись, он разулся и молча прошел в гостиную.

Я вернулась на кухню, чтобы разогреть обед. От мысли, что мы сейчас будем обедать дома вдвоем, как семья, затряслись руки. Я, как жена, разогрею ему еду, накрою на стол...

– Вот. – Женя неожиданно возник за спиной и положил что-то рядом со мной. Сим-карта. – Извини, что не привез раньше. Все забывал, а сегодня поручил Ольге купить.

Я взяла небольшой конверт с сим-картой, покрутила его в руках и бросила на стол.

– Надо же! Какой она ценный сотрудник.

– Поменьше цинизма, Строгая.

Я прикусила губу. Черт! А ведь все так хорошо начиналось. Обязательно было упоминать эту? Сжав пальцы в кулаки, я пару раз вдохнула и выдохнула. Успокойся, Алина. С этой Оленькой мы как-нибудь потом разберемся.

– Спасибо большое.

– Пожалуйста.

Женя потянулся рукой к верхнему шкафу за тарелкой. А я как дура, затаив дыхание, осталась стоять на месте, ни сдвинувшись ни на сантиметр. Стояла и таяла от близости и запаха этого мужчины. А он, как будто нарочно, долго тянулся за тарелкой, затем другой рукой достал две вилки, коснувшись моего бедра. Таким образом, я оказалась в кольце его рук. Так!..

– Сядь, Жень. Я сама все сделаю.

Женя без возражений сел за стол, сцепил пальцы в замок и уперся в них подбородком. Боже! Как же я люблю этого мужчину!

После обеда, когда я по уже установившейся привычке провожала Женю в прихожей, он вдруг замешкался и посмотрел на меня.

– Какие планы на вечер?

– О?!

На большее меня не хватило. Я удивленно смотрела на Женю и пыталась понять, чем вызван этот странный вопрос. Судя по всему пыталась я очень долго, потому что Женя иронично изогнул бровь. – Эм... Телевизор смотреть, в интернете полазить. Планов, как видишь, тьма.

В подтверждение своих слов я развела руки в стороны. Колосов улыбнулся. Боже! И ведь эта улыбка предназначается мне. Мне! Я ответила ему тем же.

– У меня однокурсник дело выиграл в суде, пригласил в «Санрайз» отметить. Если хочешь, можешь пойти со мной.

– Эм... – Я тупо уставилась на Женю.

– Ну, так что? Или Гийом будет против? – В его голосе не проскользнуло даже намека на усмешку.

– Ах, да. Я с удовольствием выберусь куда-нибудь, – поспешно сказал я, игнорируя второй вопрос.

Женя кивнул и открыл дверь.

– Тогда примерно в восемь будь готова. – Он шагнул на лестничную площадку.

– Стой! – От волнения я заломила пальцы на руках. – А что такое «Санрайз»? И что мне надеть?

– Это бар. После десяти у них всегда живая музыка. Я буду в джинсах. Думаю, коктейльное платье там ни к чему.

– Хорошо. К восьми буду готова.

Женя еще раз кивнул и ушел. Я обвела взглядом прихожую. Снова одна. Однако эта невеселая мысль быстро вылетела у меня из головы. Какая может быть грусть? Ведь сегодняшний вечер я проведу в компании Жени, увижу его в абсолютно другой, более свободной обстановке. Просто не верится! Еще в школе я фантазировала, как он берет меня в свою компанию, и вот теперь... спустя семь лет это случится. Правда, в качестве кого я пойду туда с ним? Как Женя представит меня своему однокурснику? Хотя, в конце концов, какая разница?

Я прошла на кухню и посмотрела на симку, которую оставил мне Женя. В голове сразу всплыл его вопрос про Гийома. Меньше всего мне хотелось расставаться с Гийомом так... но выбора нет. Я взяла сотовый, нашла нужный контакт и нажала «вызов». Не дожидаясь первого гудка, сбросила. Черт! Не умею расставаться! Куда проще сбежать и сжечь за собой все мосты, чем прямо сказать человеку, что мы разбегаемся. Я открыла новое сообщение и набрала текст: «Прости. Мы расстаемся. Я люблю другого». Палец завис над командой «отправить».

Нет! Так нельзя! Алина Строгая больше не бежит от своих проблем!

Стерла сообщение и снова набрала номер Гийома. После четвертого гудка он, наконец-то, ответил.

– Алиша, я сейчас немного занят.

– Гийом, прости. Мы расстаемся.

Повисла пауза. Затем послышались какие-то звуки, шаги и снова тишина. Видимо, вышел на улицу. Я прикусила губу, чувствуя, как по щекам покатились слезы. Впервые в жизни бросаю кого-то... так.

– Алиша? В чем дело?

– Я скорее всего не вернусь. Прости меня, Гийом, – прошептала я.

– Ты кого-то встретила там? – Может, мне это только показалось, но в его голосе звучало отчаяние.

– Да.

– Мы можем поговорить, когда ты вернешься? У тебя здесь работа, Ваня...

– Ваня после путешествия сразу прилетит ко мне. Гийом... Пожалуйста, прости меня. У нас бы все равно ничего не сложилось, – протараторила я и сбросила вызов.

Боже! Как же это оказывается тяжело. Я понимала, что это гадко, некрасиво по отношению к Гийому – прервать вот так разговор. Но... Я знаю. Я трусиха.

Достала симку из телефона, согнула ее и выбросила в урну. Затем вставила новую. Вот и все! Да здравствует новая жизнь! Надеюсь, без новых ошибок.

На душе стало спокойно. Ровно до того момента, пока я не представила, как себя сейчас чувствует Гийом. Но и эти мысли я быстро отмела в сторону. Я никогда ему ничего не обещала, не признавалась в любви. Поэтому не думаю, что он будет настаивать на выяснении отношений, когда я вернусь в Париж. Если, конечно, я туда вернусь...

Да и в конце концов! У меня сегодня вечер-мечта! Буду эгоисткой, подумаю о себе... И о Жене.

К вечеру я готовилась очень тщательно. Накрутила волосы крупными локонами, на глаза – «смоки айс», на губы – прозрачный блеск. Потом полчаса вертелась перед зеркалом. По-моему, очень сексуально... Нет, ну а что? Будь я парнем, подумала бы так же. Хотя вряд ли парни будут так пристально разглядывать локоны, им другое подавай! Придирчиво оглядела себя в полный рост. Узкие светло-серые потертые джинсы, белый топ на тонких бретелях и черный блейзер с рукавами три четверти. Неплохо!

Женя, как и обещал, явился домой без пятнадцати восемь. Правда, вид у него был довольно усталый. Бедный... Очень хотелось подойти, обнять и прижаться щекой к груди, чтобы услышать стук его сердца. Но я не могла себе этого позволить. Поэтому стояла, не зная куда себя деть, пока он молча оглядел меня с ног до головы, бросил пиджак на спинку дивана и... плюхнулся в кресло, запрокинув голову к потолку.

– Может, никуда не пойдем? Ты устал, – с трудом выговорила я.

– Мне нужно полчаса, – не глядя на меня, сказал Женя. – Я в душ.

Через полчаса он уже вполне бодрый стоял у входа и обувался. А я вместо того, чтобы последовать его примеру, прислонилась к стене и пялилась на него. Женя был в вытертых синих джинсах и темно-серой футболке с принтом. Его мускулы...

– Жду тебя внизу!

Опомнившись, я кивнула и, когда за Женей закрылась дверь, смогла выдохнуть. Да уж! Вечер обещает быть томным. Строгая, слюни подбери.

Быстро натянув балетки, я выскочила на лестничную площадку и вызвала лифт. Посмотрела на ноги. Боже! Какие балетки? Резко дернулась назад к квартире, судорожно открыла дверь, также судорожно, уже оказавшись внутри, стала надевать туфли на высокой шпильке.

Когда я вышла на улицу, то поняла, что пропала. Женя стоял у машины и с кем-то разговаривал по телефону. На его лице сияла сногсшибательная улыбка. С кем это, интересно, он так мило беседует? Медленно пошла ему навстречу. Хотя на Жене были солнцезащитные очки-авиаторы, я точно знала, что он смотрит прямо на меня. Ну и ладно, пусть смотрит. Главное не оступиться на своих десятисантиметровых шпильках под его взглядом. Подойдя к машине, я уже потянулась к ручке пассажирской двери, но Женя меня опередил. Продолжая разговаривать по телефону, он открыл мне дверь и, когда я залезла в салон, закрыл ее. Я завороженно следила, как Колосов обходит машину и занимает место рядом со мной. А это вообще возможно – несколько раз за день влюбиться в одного и того же человека?

– Ладно, милая, я уже за рулем, – с нежной интонацией в голосе проговорил Женя. При слове «милая» я резко выпрямилась и уставилась в лобовое стекло. Он что специально именно сейчас решил побеседовать с одной из своих девок? – Хорошо, хорошо, обещаю.

Я почувствовала, на себе его взгляд.

– Передам. Пока, целую. – Он отключился и засунул телефон в карман джинсов. – Тебе привет от Мелкой.

Боже! Как там говорят? Камень с души упал? Так вот с моей души сейчас свалился тяжеленный булыжник. Было очень сложно сдержать улыбку, но я попыталась. И чтобы не выдать своего состояния просто кивнула, прикусив губу.

– Ты симку вставила? – спросил Женя, когда мы уже выехали на бульвар.

– Да, еще днем.

– Ясно.

Больше в машине он не сказал ни слова.

В «Санрайзе» оказалось довольно мило. Небольшой зал выглядел очень уютно: по периметру танцпола располагались столики с диванами и сцена, на которой стояли музыкальные инструменты. Недалеко от входа – бар с высокими стульями.

– Я раньше не была здесь, – сказала я Жене, осматриваясь.

– Год назад открылся. А вот и Артем. – Женя положил руку мне на поясницу и слегка подтолкнул куда-то вглубь зала. От его прикосновения по коже забегали мурашки. Надеюсь, он ничего не почувствовал.

Мы подошли к одному из столиков, за которым сидела молодая пара. Они удивленно смотрели на нас. Я нахмурилась и взглянула на Женю. Каменное выражение на его лице ничуть не прояснило ситуацию. Почему они так смотрят на меня?

– Жень, что-то не так? Ты не сказал им, что будешь не один?

Он промолчал. Мне стало совсем не по себе. Приблизившись к столику, Женя убрал свою руку.

– Привет, Саш. – Женя поцеловал девушку в щеку, после чего пожал руку тому самому Артему: – Познакомьтесь, это Алина.

Горячая ладонь снова коснулась моей поясницы и подтолкнула меня вперед. Две пары глаз уставились на меня, а я почувствовала себя куклой на витрине. Стояла и только ресницами хлопала.

– Привет, – наконец, выдавила я из себя, нерешительно помахав рукой.

– Привет, – в один голос поздоровались Саша и Артем и улыбнулись.

После этого я смогла хоть немного расслабиться, но их удивленные взгляды не давали мне покоя.

– Присаживайтесь, мы уже заказ сделали, – сказал Артем. – Кстати, Жека, сегодня вечер Poets of the Fall.

– Здорово. Садись, Алин. – Женя подтолкнул меня к диванчику. Я села и продвинулась немного дальше, так как знала, что Женя сядет рядом.

– А что означает «вечер Poets of the Fall»? – тихо спросила я у Жени, наклонившись к его уху. И сразу пожалела об этом. От запаха его парфюма меня бросило в жар.А ведь я даже не прикоснулась к нему.

Женя повернулся ко мне и провел языком по нижней губе. Он хоть понимает, как сексуально это выглядит со стороны? Я не отрывала взгляда от его губ. Как же мне хотелось к ним прикоснуться, как хотелось почувствовать их вкус. Подняла глаза и тяжело вздохнула, когда увидела, что Женя тоже смотрит на мои губы. Боже! К чему это все? Я свободна, он тоже. Почему мы не можем быть вместе? Почему прошлое давит на нас многотонным грузом? Душа пытается взлететь от одного его взгляда, а наши ошибки тянут ее вниз. Почему?

– Музыканты, которые здесь постоянно выступают, будут петь песни Poets of the Fall. Финская группа. Знаешь такую?

– Угу. – Мой голос больше походил на писк. Я отвернулась от Жени, но наши плечи все равно соприкасались. И лишить себя этой близости я не могла. Артем и Саша продолжали смотреть то на меня, то на Женю. Да что не так? Я поерзала на месте, по-прежнему ощущая неловкость.

Через несколько минут официант принес заказ: Артему и Жене – пиво, нам с Сашей – коктейли. Я впервые видела, что Женя пьет что-то из спиртного, кроме виски. И даже предположить не могла, что это будет смотреться настолько... сексуально. Да, видимо, «сексуально» и Евгений Колосов просто не могут существовать друг без друга.

Спустя некоторое время мы уже вовсю смеялись. Коктейль слегка ударил мне в голову и помог расслабиться. Смеясь над очередной шуткой, я даже позволяла себе уткнуться в Женино плечо. А Женя не возражал. Не дергался, не отталкивал. Иногда он даже поворачивался ко мне и смеялся вместе со мной, глядя прямо в глаза. Отчего в груди тоскливо щемило. Друзья! Да, друзья! Со стороны, наверное, мы так и выглядели. И вели себя так. Только мне хотелось большего. Гораздо большего.

– Алин, может, тебе уже хватит? – спросил Женя, когда я заказала третий коктейль. Сам он все еще пил первую бутылку.

– Я в полном порядке. Можешь не переживать. – Я старалась держаться уверено, надеясь, что он не станет развивать тему.

Женя несколько секунд внимательно смотрел мне в глаза, видимо, пытаясь определить степень моего опьянения, но в итоге лишь усмехнулся и сделал глоток из бутылки.

– Ну, смотри.

– Алин, пойдем потанцуем. – Саша через стол схватила меня за руку и кивком головы указала в центр зала. – Скоро уже ребята начнут выступать, подергаться вряд ли получится.

Я прислушалась к музыке. Очень даже. Только вот... Я уже почти пять лет не танцевала. Хотя... Почему бы и нет?

– Пойдем! Жень, пропустишь?

Колосов поднялся с дивана и подал мне руку. Я, не раздумывая, вложила свою ладонь в его и поднялась. Но он не торопился меня отпускать. Наши глаза встретились. Женя стоял совсем близко к дивану, поэтому я, можно сказать, оказалась зажатой между диваном и его телом.

– Только не чуди... пожалуйста, – прошептал он, глядя мне в глаза и не выпуская моей руки.

– Хорошо, обещаю, – Я смущенно улыбнулась.

Женя сделал шаг в сторону, освобождая мне путь. Саша взяла меня за другую руку и потянула за собой, отчего моя ладонь плавно выскользнула из захвата Жени. Пока мы с Сашей пробирались к центру танцпола, я все думала, что же он имел в виду? Если честно, я не до конца его поняла. Может, намекал, чтобы не слишком откровенно танцевала?

– И давно вы с Женькой встречаетесь? – спросила Саша, наклонившись к моему уху, чтобы перекричать музыку.

– Эм... Саш... – Я взглянула на наш столик. Женя и Артем оба развернулись вполоборота и смотрели на нас, продолжая пить пиво. – Нет. Ты все неправильно поняла. Мы не... я... просто... друзья.

Саша приподняла одну бровь и, многозначительно усмехнувшись, влилась в толпу танцующих.

Протанцевав минут десять, я уже собиралась вернуться к столу, как вдруг заиграла знакомая мелодия. Саймон Кертис и моя любимая «Flesh»! Сидеть под нее в таком месте, тем более на глазах у Жени, ну уж нет! Поддавшись страстному ритму песни, я плавно задвигала бедрами, проводя руками по животу, груди, шее. В какой-то момент я повернулась в сторону Жени и, заметив, что он следит за каждым моим движением, стала подпевать Кертису. Все провокационные слова этой песни, буквально пропитанной сексом, я адресовала Жене. Да, я откровенно флиртовала с ним и нисколько не жалела об этом! По крайней мере, сейчас не жалела. А о том, что будет потом, когда алкоголь выветрится из крови, думать не хотелось. Сегодня я просто живу! А думать буду завтра!

Почувствовав волну жара на коже, я расстегнула блейзер и схватилась за его края, продолжая откровенно двигаться. Знаю, что Женя просил меня этого не делать, но я не могла остановиться. Адреналин и желание соблазнить этого мужчину мешали мыслить разумно. Хотя... судя по Жениному взгляду, ему это нравилось. Несмотря на то, что губы его были плотно сжаты, в глазах горел огонь. Он просачивался через душное пространство зала и впитывался в мое тело, сжигая все здравые мысли в моей голове.

Я даже не сразу заметила, как песня стала затихать. А когда опомнилась, музыканты на сцене уже настраивали свою аппаратуру. Перед тем как направиться к столу, мы с Сашей заскочили в туалет «попудрить носик».

– А ты давно знакома с Женей? – Это было первое, что спросила Саша, как только за нами закрылась дверь. Она сразу же скрылась в одной из кабинок.

– Очень давно. Я училась с его сестрой с первого класса.

– О как! Ничего себе. А почему я раньше тебя не видела?

– Я недавно приехала. До этого почти пять лет жила в Париже. А вы давно знакомы?

– Ну, мы учились все вместе. На третьем курсе мы с Темой поженились. Потом уже после универа Артем и Женя часто пересекались по работе. У них традиция – всегда вместе отмечают каждое удачно завершенное дело. – Саша замолчала. Вышла из кабинки и посмотрела на мое отражение в зеркале. – Вы не похожи на «просто друзей».

– Я знаю, – ляпнула я, не подумав, и смущенно пожала плечами. – Но мы, правда, только друзья.

– Я даже догадываюсь, как у таких друзей вечер заканчивается, – усмехнулась Саша.

Мне нечего было ей ответить, потому что я прекрасно понимала: мы никогда не будем с Женей друзьями. Раньше ими не были. А теперь тем более.

Когда мы вернулись в зал, Артем с Женей что-то оживленно обсуждали, а со сцены уже звучала одна из песен Poets of the Fall. Надо отметить, в отличном исполнении.

Саша, как только мы подошли к столу, сразу же плюхнулась на колени своего мужа и поцеловала его в щеку. Я, конечно, так наглеть не стала, поэтому просто села рядом с Женей, взяла его бутылку пива и отхлебнула из нее. Пиво было уже теплым. И довольно противным на вкус.

– Боже! Женя! Его ведь пить невозможно.

– Так не пей. Сейчас закажу тебе сок со льдом. – Колосов поднял руку, подзывая к нашему столу официанта.

– А можно мороженое? – Возможно, я вела себя как избалованный ребенок, но Женя только улыбнулся и кивнул головой.

Через несколько минут мне принесли мороженое, Жене – сок, а Саше и Артему – выпивку.

– А ты почему больше не пьешь? – Алкоголь явно развязал мне язык и придал смелости.

– Я же за рулем, – просто ответил Женя, наблюдая, как я медленно поглощаю одну ложку мороженого за другой.

– А... та бутылка пива?

Колосов неопределенно качнул головой и... протянул руку к моему лицу. Нежно убрал прядь волос мне за ухо. Я чуть не задохнулась и почувствовала, что краснею. Кровь в венах с бешеной скоростью устремилась к сердцу.

Мы сидели и просто пожирали друг друга глазами. Не замечая вокруг ничего и никого. Не разбирая слов песни. Не слыша воркования Артема и Саши. Весь окружающий мир в один миг перестал существовать. Остались только я и он. И лишь ложка, которая случайно выпала из моих рук, звякнув об стол, разорвала эту иллюзию.

Женя отвернулся. А я, чувствуя, что все мое тело горит, будто в огне, сняла блейзер и положила на диван рядом с собой.

– Всем добрый вечер! – услышали мы голос вокалиста и устремили свои взгляды на сцену. – Сейчас мы хотели бы исполнить для вас одну из самых известных композиций Poets of the Fall в немного непривычной аранжировке.

В зале повисла тишина. Послышались первые аккорды, по которым пока сложно было определить, что это за песня.

Артем с Сашей сразу же встали из-за стола и направились на танцпол. Я смотрела им вслед, понимая, что на меня снова стремительно наваливаются нерешительность и смущение. Мы с Женей остались одни. И он смотрит прямо на меня. Я это чувствую. Кожа от его пристального взгляда вся горит. Сознание плавится.

Зазвучали первые слова песни, и я сразу же узнала ее. «Where do we draw the line» (Где нам провести черту (англ.)). Да уж... Символично, нечего сказать...

– Может, потанцуем? – услышала я за спиной хриплый голос.

– Что? Аа... Да... давай потанцуем... – пролепетала я и совсем смутилась. Женя поднялся, ожидая, когда я выйду из-за стола. Мы отошли к танцполу и встали рядом с медленно двигающимися в такт мелодии парами.

Я подняла голову и встретилась с взглядом зеленых глаз. На протяжении стольких лет я мечтала снова увидеть их, ощутить на себе их магнетическое притяжение. А сейчас даже не знаю, что делать. Боюсь сделать первый шаг, боюсь руку положить ему на плечо. Вдруг оттолкнет? Но ведь он сам пригласил меня...

Я нерешительно прикоснулась к Жениной груди. Он накрыл мои ладони своими, сцепил наши пальцы и потянул вверх, заставляя меня обнять его за шею. А затем обхватил руками мою талию и плотно сжал. Мне показалось, я сейчас задохнусь. Чувствуя, как тепло растекается по всему телу, я прикрыла глаза и пальцами зарылась в волосы на его затылке. Услышала над головой, как он со свистом втянул в себя воздух. Боже, я сейчас сойду с ума! Его руки переместились мне на поясницу и притянули еще ближе к себе. Я положила голову ему на грудь и, затаив дыхание, слушала, как гулко и неровно бьется его сердце.

Мы просто двигались, даже не слыша слов песни. Дыхание каждого из нас было мелодией, которая задавала ритм нашим телам. И мне очень хотелось, чтобы эта мелодия звучала всю ночь.

Женина рука скользнула вверх по спине, вызывая дрожь во всем моем теле. Голова кружилась от переполнявших чувств, в глазах защипало. Может быть, это все сон? Ведь еще вчера Женя не скупился на обидные слова, а теперь своими нежными прикосновениями лишает меня последних остатков разума.

Неосознанно я стала гладить кожу на его затылке. А он уткнулся носом в мои волосы и руками водил по спине. И если бы не крепкие объятия этого мужчины, я бы уже лежала у него в ногах в бездыханном состоянии. Потому что не бывает такого! Не могут прикосновения вызывать такие чувства! Это просто нереально! Я однозначно сплю или попала в рай.

Женя тяжело вздохнул и крепче прижал меня к себе, начиная водить руками по моим ребрам. Я чувствовала, как тепло растекается под моей кожей, а в сердце словно вонзилась игла. От понимания, что все эти годы рядом с ним были другие женщины, стало вдруг так больно. По щеке скатилась слеза. Прожгла дорожку на коже и упала мертвым грузом на Женину футболку. Он прижался щекой к моим волосам и замер.

Это был предел! Мне казалось, я сейчас взорвусь от нашего тесного контакта. По венам, словно яд, растекалось неприятное предчувствие, что сейчас все прекратится, что Женя просто оттолкнет меня.

Силы стали медленно покидать мое тело, и я руками схватилась за футболку на его груди, уткнулась носом в скомканную ткань и разрыдалась. Вместе со слезами меня покидали гордость, которой в принципе давно уже и не было, все мои страхи и предубеждения. Осталось лишь жуткое осознание, что моя жизнь абсолютно бессмысленна, когда Жени нет рядом. Но что будет, когда он узнает про сына? Прогонит меня? Ведь он не простит! Это факт! Так стоит ли сейчас бросаться в омут с головой, чтобы потом тебе так жестко обломали крылья? Не знаю. Но мне просто необходимо найти мужество, чтобы признаться ему во всем. Больше молчать нельзя!

Мы стояли посреди зала, пока все остальные танцевали. Но мне было все равно, как это выглядит со стороны. Я не могла себя больше сдерживать и не хотела.

Женина рука, которая до этого лежала на моей спине, медленно переместилась на мою щеку. От его нежного прикосновения меня словно ударило током. Я сильнее уткнулась в свои кулаки, сжимая его футболку. Слезы было не остановить.

Он не простит меня! Мы никогда не будем вместе! Он будет с другой. Именно это добивало меня и разрывало душу на кусочки. Слишком поздно о чем-либо жалеть. И никуда мне не деться от любви, которая отравляет меня, которая стала моим проклятием, которая свела меня с ума, заставила совершать безумные ошибки...

Колосов несильно надавил на щеку, заставляя меня поднять голову. Его рука продолжала прожигать мою кожу, а глаза внимательно следили за очередной скатившейся по моей щеке слезой.

– Это невыносимо, – хрипло и как-то обреченно проговорил он и отвернулся.

Вот и все. Сейчас точно оттолкнет. Но Женя лишь прикрыл глаза и покачал головой.

Я снова уткнулась в уже мокрую от слез футболку. Вдохнула его дурманящий запах и попыталась взять себя в руки. Но следующие Женины слова растоптали остатки моего самообладания:

– Как же я тебя ненавижу, Строгая.

Меня как будто резанули ножом. И дай мне сейчас кто-нибудь обезболивающего – все равно бы не полегчало. Скребущая боль медленно подбиралась к сердцу.

Я попыталась оттолкнуть Женю, но он не размыкал объятий. Желваки на его скулах нервно подергивались, но он даже не смотрел на меня.

– Жень, отпусти. Мне... и так больно...

Понял ли он, что я не имею в виду физическую боль?

– Просто скажи, почему ты тогда ушла? Почему не осталась со мной?

Я стала задыхаться. Прошлое – это мое больное место, слишком израненное частыми приступами самобичевания.

– Женя, я... – Черт! Ну не могла же я сказать ему, что все дело в тех злосчастных презервативах, причину появления которых можно было выяснить в то же утро. Что я не планировала ехать в ЗАГС, не планировала покидать город на такой долгий срок и каждый день жила мечтой о нем, о встрече с ним! Что только сейчас понимаю – все проблемы разрешимы. И что мне делать? Признаться сейчас в своей слабости и никчемности, и пусть этот мужчина уничтожит меня? Я смогу. Но не здесь.

– Жень, я хочу домой. Хочу поговорить.

Он некоторое время смотрел мне в глаза и просто молчал. Потом повернулся в сторону нашего столика и скривился. Я проследила за его взглядом.

Артем и Саша, до этого момента, видимо, не отрывавшие от нас глаз, резко отвернулись. Веселый вечер!

– Пойдем. – Женя схватил меня за руку и повел к столу. Меня всю трясло. Но на этот раз не от его близости, хотя и она дурманила голову. Просто я понимала, что сейчас мне придется рассказать ему все. Совсем скоро он узнает о сыне, о причине моего побега, о нашей первой ночи.

– Артем, Саш, спасибо большое за приглашение. Мы поедем.

– Конечно, вам давно уже пора, – с легким сарказмом протянула Саша, пряча улыбку за бокалом. Я прикусила губу, представляя, как мы выглядели со стороны.

Через несколько минут мы уже сидели в машине и ехали в сторону дома. Я мысленно настраивала себя на предстоящий разговор, а Женя – просто вел машину. Лишь временами, на светофорах, пальцами барабанил по рулю.

Когда мы были уже в одном квартале от дома, у него зазвонил телефон.

– Да, – резко ответил он.

Из динамика мобильного до меня донесся тихий женский голос. Я посмотрела на часы, расположенные на приборной панели. Вряд ли это Мила. Половина двенадцатого.

– Нет, не сплю. – Женя посмотрел на меня и, нахмурившись, отвел взгляд. Я вжалась в сиденье, чувствуя, как под кожу снова пробирается знакомый холодок ревности.

Женя тяжело вздохнул, после чего снова посмотрел на меня и, уже не прерывая зрительного контакта, проговорил в трубку:

– Через пятнадцать минут подъеду. Хорошо?

Меня словно шарахнули молотком по голове. Он сейчас уедет.

Женя сбросил вызов.

– Алин, я сейчас отлучусь ненадолго...

– Понимаю. – Я отвернулась к окну. Черт! Веду себя, как ревнивая собственница. Глупо! Очень глупо вести себя так в нашей ситуации. Но не могу я сдержать свои эмоции. Не могу запихнуть куда подальше эту жгучую ревность, что сейчас просто сгрызает меня изнутри.

Остановившись у подъезда, Женя собирался что-то сказать, но я не дала ему такой возможности. Выскочила из машины и быстро направилась к подъезду. Я не знаю, смотрел ли он мне вслед. Я просто боялась оглянуться.

Зашла в подъезд и подошла к лифту. Нажала на кнопку, но двери не открылись. Черт! Стоять и ждать не было ни сил, ни терпения. Поэтому я побежала по лестнице вверх. На втором этаже чуть не вывихнула лодыжку. Сбросила туфли и помчалась босиком, перескакивая через две ступеньки. Также стремительно вбежала в квартиру. Захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Прикрыла глаза. Попыталась выровнять сбившееся дыхание и успокоиться.

Через некоторое время, открыв глаза, я взглянула на часы и поняла, что стою так уже минут двадцать. Немного придя в себя, я начала осознавать, как глупо себя повела. Взяла телефон и написала короткое сообщение: «Прости. Я буду ждать тебя». И, стерев слово «прости», отправила. Ответа не последовало. Прошел час. Я уже успела поговорить с Ваней и даже пришла к мысли, что Женя не особо и разозлится, когда узнает о сыне и о том, как он на него похож.

Спустя два часа пытки тишиной, я поняла, что бороться со сном уже нет сил. Отправилась в ванную. Приняла сначала теплый душ, чтобы смыть с себя всю пыль и грязь сегодняшнего дня. Затем – холодный, когда поняла, что ревность догрызает последние остатки моего разума. И чтобы окончательно не свихнуться, стала остервенело тереть тело губкой, на которую даже не налила гель. В голове мелькнула мысль, что Женя мог поехать к Миле. Вдруг ей понадобилась помощь?.. Черт! Развить свою мысль я не смогла, отлично понимая, что у нее есть Андрей. И она вряд ли будет ночью звонить брату и просить его о помощи.

После душа, я завернулась в полотенце, так как пижаму забыла в спальне. Вышла в коридор и замерла.

Женя стоял передо мной и глазами ощупывал каждый обнаженный участок моего тела. Несмотря на легкий сквозняк от открытого в кухне окна, мне стало нестерпимо жарко... Женя сделал два шага в мою сторону и...

Боже! Зачем он это сделал? Лучше бы стоял на месте. Лучше бы вообще не приезжал, пока я не заснула. Лучше бы его лицо по-прежнему находилось в тени плохо освещенного коридора. Но именно благодаря этим шагам и ночнику, висящему рядом с дверью в ванную, на его лицо упал свет.

На правой щеке красовался след от помады, которую пытались стереть, но, видимо, безуспешно. В нос ударил резкий запах женских духов. Дорогих женских духов! За несколько месяцев работы в одном из известных парфюмерных магазинов Парижа, я научилась определять по запаху качество продукта и его стоимость. Эти духи простая секретарша точно не могла себе позволить! Женщина, которая поставила отпечаток или клеймо на этом мужчине, точно знала себе цену. Или ее знал Женя, подарив ей однажды такой дорогой парфюм.

Я прикрыла глаза и попыталась задержать дыхание, чтобы избавить себя от невыносимой пытки – лицезреть Женю, который, судя по всему, только что занимался с кем-то сексом.

Рванула в сторону спальни, но Женя успел ухватить меня за локоть.

– У нас был намечен разговор, – спокойно проговорил он, чем окончательно добил меня.

«Да как ты смеешь сейчас говорить о каком-то разговоре! Как ты смеешь прикасаться ко мне после того, как этими руками лапал кого-то?» Именно эти слова рвались наружу, но я отлично понимала, что мы друг другу никто. Вернее, для меня он все! Только он об этом не знает, и привычкам своим изменить не может!

– Я передумала, – бросила я сквозь зубы и скрылась за дверью спальни, которую впервые за время пребывания в этой квартире закрыла на ключ. Подбежала к кровати и, не снимая полотенца, залезла под одеяло. Несколько минут просто лежала и смотрела в потолок, после чего решила плюнуть на все и дать волю рвущемуся наружу зверю.

Повернулась на бок. Схватила подушку и уткнулась в нее, пытаясь заглушить вырывающийся из меня рев. Он был с другой! К нему кто-то прикасался. Его кто-то целовал. Я ждала его, а он в это время... Нет! Даже думать об этом не могу!

Но это было! Было! Я лежала и рыдала в подушку. Снова одна. Снова! Завтра перееду к Миле. Не могу больше так!

Вспомнились его слова, произнесенные в «Санрайзе»: «Как я тебя ненавижу, Строгая». И вот он решил наглядно продемонстрировать мне, насколько сильна его ненависть? Так, что ли?

Черт! Снова та же скребущая боль под кожей, снова сердце вдребезги, снова растоптана... Сколько этот мужчина будет меня мучить?

Он был с другой!

Громкий всхлип вырвался из груди. Сердце бешено билось о грудную клетку, норовя вырваться наружу. Пусть рвется, пусть совсем покинет мое тело. Так проще! Не будет меня и не будет ничего!

Он целовал другую!

Я ударила кулаком по кровати, проклиная себя за возвращение в этот город.

К нему кто-то прикасался!

Прикусила губу, пытаясь избавиться от щемящей боли в груди. Зачем он так со мной? Думал, что я уже сплю и ничего не замечу? Или наоборот хотел сделать больнее?

В любом случае я снова разбита. Хочу вернуться в Париж, хочу увидеть сына! Только он сможет унять эту жуткую боль в груди.

– Больно! – прохрипела я, накрыв голову второй подушкой. – Женечка, как больно...