Диверсанты FEMEN

ARCH PRO

Part 12

Аrch Pro. Первый нерегулярный архитектурно-студенческий интернет-обозреватель

Аrch Pro. Информационно-развлекательный журнал

Аrch Pro. Кривое зеркало современной жизни

Диверсанты FEMEN

С активисткой женского движения FEMEN Инной Шевченко я договорился встретиться в ресторане «Портофино», что находится в самом центре Киева – между Майданом и Софийской площадью. На месте оказалось, что Инна была не одна – кроме нее за столиком сидели активистки Саша Шевченко, Оксана Шачко и глава FEMEN Анна Гуцол. Завидев нас, Инна и Саша вышли из-за столика и мы вместе сели на свободные места недалеко от выхода.

Я: Ярослав Макарчук

К: Кирилл Гузенко

И: Инна Шевченко

А: Александра Шевченко

Курсив – примечание автора

Я: Давайте начнем с вашей последней акции на Софийской колокольне. Расскажите об этой акции: ее причины, организаторы.

И: Организации, как таковой, не было. Мы сами все организовали. Причиной стал законопроект о запрете абортов созданный по наущению церквей, религиозных общин Украины, а мы, FEMEN сами по себе - атеистической движение. Мы боремся с патриархатом, со всеми его проявлениями в церквях, диктатуре, поэтому мы решили выбрать такой символ – Софию, всем известную в Украине и за ее пределами святыню. Мы залезли, закрылись там…

Я: Насколько я знаю, доступ на колокольню свободный. Милиция смогла подобраться к вам только после того, как перерезали болгаркой стальные цепи, закрывающие вход на колокольню. Вы брали с собой эти цепи?

И: Да, да. Мы взяли с собой цепи и закрыли ими дверь.

Я: Одновременно с вами на колокольню забрались представители СМИ. Это были ваши знакомые журналисты?

И: Это были международные журналисты. Украинским мы не можем сообщать о грядущих акциях, всегда находится крыса, которая сдает нас правоохранительным органам. Чтоб ты знал, у нас ни одна акция не проходит без стычек с милицией.

Я: Вы сами пишете сценарии к акциям или это делает один человек, глава FEMEN?

И: Сценарии FEMEN - это не театральные сценарии. Коллектив придумывает, мы же - организаторы, мы просто вместе садимся за одним столом, с пивом (смеется) и придумываем. Мы проводим свои акции уже четыре года, поэтому мы знаем, что нужно для успешного проведения акции, мы знаем, как расставлять людей, как распределять локации и так далее. Ты видишь в Интернете - все эти акции это четко проработанный сценарий, мы знаем, когда, как мы должны действовать. У нас каждая девчонка знает свое предназначение на акции, знает, что ей нужно делать и ждет только руководства к действию. Как в армии, знаешь, - каждый знает свое место. Кто-то отвечает за подготовку акции, кто-то отвечает за разведку местности, кто-то должен заминировать здание СБУ. (смеется)

Я: Перед началом акции вы сообщаете о ней на вашей странице ЖЖ в Интернете?

И: Мы никогда никому не сообщаем, во всяком случае, после последней акции. Потому что каждая наша акция - это саботаж, диверсия. Если кто-то посторонний будет знать об этой акции, мы просто не проведем ее. Всегда находятся люди, которые просто доносят о нас правоохранительным органам. То есть каждый раз нам мешают заниматься своей деятельностью, для нас практически каждая акция в Украине – это арест.

Я: Перед проведением акции вы даете знать об этом СМИ?

И: Опять же, только журналистам-международникам, на которых мы можем положиться, что они не сдадут нас милиции

Я: То есть они с вами связаны?

И: Они с нами не связаны, просто мы понимаем, что этот круг журналистов-международников никогда не сдадут нас милиции. Как все нормальные журналисты, они независимы, не влазят в процесс акции, среди них нет тех людей, которые могут нам как-то помешать, но есть те, которые могут помочь. То есть с ними просто: мы сообщили – они пришли. Если мы сообщаем украинским журналистам, но не можем вычислить крысу, то мы знаем, что все равно она где-то есть. Сейчас уже эти журналисты приходят после начала акции или это друзья международников, если те уверены, что это честные ребята.

Я: Можно ли провести параллель между вашей последней акцией и недавним выступлением группы российской группы Pussy Riot в одном из храмов Москвы?

И: Можно провести параллель не между нашей последней акцией и выступлением Pussy Riot, а скорее между выступлением Pussy Riot и нашей акцией возле Храма Христа Спасителя в декабре, за месяц до выступления российской группы.

К: Сейчас идет суд над группой Pussy Riot, им грозит до восьми лет лишения свободы. Защита группы пытается выдать акцию Pussy Riot за художественный акт. И этим самым адвокаты пытаются оправдать девушек и отменить предусмотренную законом меру наказания. Ваши акции когда-либо защищались таким образом?

И: Мы абсолютно против этого. Мы, как говорится, всегда отвергаем от себя все приставки типа «арт-группа FEMEN», мы никогда себя так не называли и…

Я: То есть вы – социальная организация?

И: Социальная политически-феминистическая организация. Мы террористы, мы диверсанты. И нас оскорбляет когда нас называют арт-организацией. Мы – не художники!

С: Если в России действуют такие способы оправдания, то это хорошо, ведь девченки, действительно, ни за что сидят.

К: Ольга Балашова, известный блоггер, арт-куратор по поводу Pussy Riot говорит, что если это им поможет, если это единственный способ, то я всеми руками, ногами ЗА.

И: Мы это тоже поддерживаем.

Я: Организация FEMEN до сих пор – незарегистрированная организация?

И: Нам отказывают в регистрации. Мы много раз посылали запросы, но пока нас отказываются регистрировать.

Я: Вам как-то объясняют причину отказов?

И: Да, нам писали. « Цель создания организации – это защита прав женщин, а так как в Украине действует закон о защите прав женщин и гендерном равенстве, то ваша цель рассматривается, как экстремистская».

У Саши звонит телефон, она выходит на улицу.

Я: Оголяться на людях, как способ протеста – это ваша идея?

И: Нет, этой идее уже несколько сотен лет и ее придумала одна дама… ой, уже не помню точно, как ее звали. Но мы же не просто раздеваемся. В наших акциях мы сочитаем и борьбу, и сексуальность… Наверное, быть топлесс – это костюм для протеста.

Я: Способ протеста.

И: Для нас быть топлесс означает – быть свободной. Мужчине незачем раздеваться по пояс. Когда женщина топлесс – видно, что это – женщина и женский протест. Вот это, наверное, основной мотив – почему.

Я: На вашей странице в ЖЖ размещены фотографии, где активистки FEMEN позируют топлесс на фоне статуи Родины-матери. У вас была там акция?

И: Эти фотографии были сделаны для французкого журнала ELLE. Фотографии делал фотограф журнала ELLE, который писал о нас большую историю и эти фотографии были сделаны, как иллюстрации того, кто мы есть и что мы делаем. Вот такая была идея. Эта фотосессия была необычна тем, что мы в первый раз сняли с себя трусы…ну, не в первый раз (смеется). С нас снимали еще КГБ в лесу в Беларуси. Это была такая постановочка такая, арт – фотографии.

Я: Близится 9 мая – День Победы. Как вы относитесь к проведению парада на Крещатике? Многие говорят, что это просто пустая трата денег. И планирует ли FEMEN проводить акции в этот день?

И: Не знаю, как можно относится к этому празднику… Я думаю, что это просто лишний пафос. Власть хочет показать, что она якобы поддерживает тех героев, которые боролись за нашу страну. На самом деле все же знают, что этот парад - это демонстрация чего-то, чего совсем не существует. По поводу - будет ли FEMEN делать акцию, мы не раскрываем тайны, это вы узнаете после акции.

Я: Какая общая численность FEMEN в Украине?

Возвращается Саша и говорит Инне, что звонил... и приглашал на передачу.

С: Идем? (с азартом)

И: Ну, идем!

Тут девочки заметили нас и решили продолжить.

Я: Какая общая численность FEMEN в Украине?

И: В Украине у нас 30 топлесс-активисток, которые непосредственно принимают участие в акциях.

Я: Это, можно сказать, ядро всей организации.

И: Да, отряд солдат. Во многих городах Украины есть активистки FEMEN, которые помогают в организации нашей деятельности, пишут сценарии, разнообразные средства помощи. У нас есть топлесс-активистки в Америке, во Франции, в Болгарии, в Голландии, в Швейцарии, в Италии…

С: В Тунисе.

И: Да, в Тунисе.

Я: У вас есть точка сбора, кроме ресторана «Купидон»? Общая квартира, как база?

И: Мы часто собираемся перед акциями ночевать у кого-то из нас - это и есть точка сбора.

С: Мы все время меняем точки сбора.

И: Мы сейчас, действительно, ищем другое место для собраний. Мы уходим из «Купидона».

Я: С чем это связано? С растущей популярностью FEMEN?

И: Можно сказать и так. Руководству «Купидона» не понравилось, что у него собирается больше десяти журналистов ежедневно, и это, честно говоря, немного поднадоело хозяину, он посчитал это, наверное, чем-то неправильным, у нас разладились отношения немного. Но мы считаем, что нужно было, чтоб нас выгнали оттуда, чтоб мы задумались уже об офисе или о какой-то личной квартире, а не о пристанище в кафешке.

Я: Каким образом вы собираетесь создать офис, откуда возьмете средства? У вас имеются спонсоры или все создается на собственными средствами?

И: У нас есть доход в Интернете, Интернет-магазин с символикой FEMEN. Помимо этого мы принимаем пожертвования со всего мира от наших сторонников. Это не какие-то конкретные люди, чтобы можно было назвать их имена, но сторонников тысячи.

С: Есть студенты, которые из своей стипендии присылают 20 евро и, в общем, около пяти тысяч евро (!) в месяц – доход организации. Благодаря добровольным вкладам и пожертвованиям со всего мира мы получаем такую сумму. Сейчас мы будем пытаться выделять деньги, чтобы у нас появился офис.

Я: Вам часто предлагали сотрудничать или проводить свои акции за какую-то политическую силу?

И: Все время предлагают.

С: Даже не предлагают, а просто настойчиво пытаются купить.

И: Да, предлагали поддержать Юлю за деньги, предлагали выступать и за власть. Ну, понятно, что мы отказываемся. Вы бы знали, если бы мы перешли на чью-то сторону…

Я: Активистки – это, преимущественно, студентки. Студентки каких ВУЗов и факультетов идут в FEMEN?

И: Абсолютно разные. Нет определенной категории. И гуманитарии идут, и математики.

С: Сегодня – активистки FEMEN это не только студентки, это очень часто работающие люди. К примеру, в Европе средний возраст наших представителей – это лет 30-35. Это женщины, имеющие семьи, детей. Женщины, которые работают.

Я: У FEMEN есть окончательная, конкретная цель, или вся ваша деятельность направлена на вечные проблемы равенства мужчины и женщины?

И: Твой вопрос тут разделился надвое, а для нас это одно целое. Вообщем, мы боремся против патриархата, за установление матриархата. Это касается разных сфер: это касается Верховной Рады, это касается той же церкви, это касается соседних стран – России, Белоруссии, стран Европы. У нас же все сферы жизни соприкасаются, поэтому мы затрагиваем такие темы.

Я: У вас была идея о создании партии и продвижении ее в Верховную Раду?

И: Знаете, мы посчитали, что лучше нам стать международной организацией, чем партией. Мы не хотим ввязываться в эти коррупционные схемы. Ты сам понимаешь – если ты пойдешь в Верховную Раду, ты сто процентов под кого-то ляжешь. Мы этого не хотим делать, мы считаем, что настоящей оппозиции власти можно быть только на улице.

Я: Значит, вы – вечные революционеры.

И: Да, можно сказать и так.

Я: Каковы ваши отношения с Александром Чаленко, бывшим главным редактором газеты «Сегодня»? Насколько я знаю, он является вашим сторонником.

С: Сторонником? Мы сами не понимаем, сторонник он или нет…Он каждый раз себя по-разному ведет.

Я: В августе прошлого года Чаленко рассказывал мне о том, что вы проводили акцию перед входом редакции газеты «Сегодня». Я не нашел в Интернете никаких материалов по поводу этой акции. Расскажите, что это была за акция?

Инна и Саша удивленно переглядываются.

С: Не знаю, мы ничего не проводили. Наверное, Чаленко вам соврал.

И: Чаленко вообще довольно интересный человек.

Я: Чисто творческий вопрос: какую краску используют FEMEN для нанесения надписей на тело и на одежду?

С: Акрил. Покупаем такие большие банки в «Эпицентре», он хорошо держится - и на теле, и на одежде

Корреспондент – Ярослав Макарчук

Фотограф – Кирилл Гузенко

Специально для Arch Pro

Цитата выпуска Поцелуями… нежными ли… нижними ли…Это будет не трудно, это по любви (Илья Лагутенко)