Раздел 1. Начало призыва шейха Мукбиля и его укрепление.

Quot; Историческая хроника призыва саляфии в Йемене".

ГЛАВА 1. Краткое описание периода шейха Мукбиля аль-Уади'и.

Раздел 1. Начало призыва шейха Мукбиля и его укрепление.

Ни для кого не секрет, что каждая страна мусульманского мира обладает своей историей Ислама, своими периодами развития и упадка, а затем застоя и снова развития, а также своими выдающимися учеными и обновителями этой религии.

Подобно тому, как территория нынешней Саудовской Аравии, до прихода благословенного призыва неждийского шейха Мухаммада ибн 'Абдульуаххаба ат-Тамими, находилась во тьме заблуждений мистического суфизма, развития различных проявлений многобожия, в постоянных внутренних войнах и столкновениях, таким же образом и земля Йемена - на протяжении многих столетий была погружена во тьму шиитско-зейдитской идеологии, переплетенной с глубокими корнями суфизма могилопоклоннического направления, к чему в нашем веке прибавилось еще и мощное развитие атеистического коммунизма, постоянные межродовые войны, распространение безбожного рафидизма, слабость судейского аппарата, слепо следующего в своих постановлениях ханафитскому мазхабу. Те, кто большую часть своей жизни прожил в эти тяжелые времена, свидетельствует, что представить себе оживление и укрепление Сунны, очищение религии от нововведений, в подобной обстановке, было практически невозможным.

Однако, несмотря на все эти, казалось бы, непреодолимые препятствия, Всевышним Аллахом было предписано этой земле великое благо – крепкое распространение Сунны во всех ее проявлениях, произошедшее в считанные годы, не сопровождаемое сокрушительными войнами и прочими тяжелыми последствиями.

Осуществление всего этого, Всевышний пожелал руками шейха Мукбиля ибн Хади аль-Уади'и.

Дата рождения шейха доподлинно неизвестна, но, исходя из того, что он говорил о своей жизни на уроках, можно сказать, что родился он примерно в 1354 году. Рос он сиротой, так как потерял отца еще в раннем детстве так, что никогда его не знал, и воспитывался он под опекой своей матери. Все его родственники были шиитами-зейдитами, а относительно идеологии об Именах и Атрибутах Аллаха – му'тазилитами. Что касается мазхаба, то все, кто его окружал, придерживались ханафитского мазхаба. Мукбиль ибн Хади закончил среднюю школу, после чего отправился в Саудовскую Аравию, где подрабатывал охранником в одном из зданий Мекки. После этого вернулся в Йемен и начал учиться в соборной мечети " аль-Хади" [1]. Потом шейх отправился в Нажран[2], где изучал арабский язык у Абуль-Хусейна Мадждуддина аль-Муайяди[3]. Затем шейх перебрался в Неджд, где учился у шейхов Мухаммада ибн Синана аль-Хаддаи, Яхьи ибн 'Усмана аль-Бакистани (изучал у него тафсир Ибн Касира, Сахих аль-Бухари и Муслима), Яхьи аль-Ашуаля (изучил с ним книгу имама ас-Сан'ани " Субуль ус-Салям" шарх на " Булуг уль-Марам") и шейха 'Абдурраззака аш-Шахизи. После этого шейх отправился на священную землю Мекки, где учился у шейха 'Абдуллаха ибн Хумейда, а также шейха 'Абдульазиза ас-Сабиля, Мухаммада ас-Сабиля, Мухаммада ибн 'Абдиллях ас-Сумали и 'Абдульазиза ибн Рашида ан-Нежди. После этого шейх поступил в " Исламский Университет Медины" на факультет " Призыва и Основ религии", а также был зачислен на факультет " Шариатский", учась на котором он достиг степени магистра в науке хадисоведения. Вначале своего нахождения в Медине шейх Мукбиль учился у шейха Мухаммада аль-Хакима аль-Мисри и Махмуда ибн 'Абдульуаххаба Фаида аль-Мисри. После этого шейх учился у шейх Ибн База (изучал у него Сахих Муслима), шейха аль-Албани (шейх посещал частные уроки шейха аль-Албани), шейха Хаммада аль-Ансари, а также шейха Мухаммада аль-Амина аль-Мисри. Из тех, от кого шейх также взял пользу, можно назвать шейха 'Абдульмухсина аль-'Аббада.

Во время своего нахождения в Мекке шейх сам преподавал студентам книги по арабской грамматике – " Тухфат ус-Сания" и " Катр ун-Нада". А, находясь в Медине, преподавал " Катр ун-Нада", а также " Ба'ис уль-Хасис" (терминология хадисоведения) и " Сунан ат-Тирмизи".

После этого шейх Мукбиль вернулся в свою деревню, находящуюся в восточной части района Са'да (северо-запад Йемена), в долине Уади'а, название которой – Даммадж. После своего возвращения шейх начал свой большой призыв в маленькой мечети.

При этом шейх оставил в Медине все свои книги, которых было не мало. Завести эти книги в Даммадж не представлялось возможным, так как местные шииты называли эти книги не иначе как " ваххабитскими". Но через определенное время шейх все же рискнул завести свои книги в Даммадж, после чего чуть не лишился их и был вынужден отправить их в столицу Йемена Сану подальше от своих сородичей.

Жители его деревни, а также всей Са'ды и всего северного региона Йемена в общем, придерживались тогда шиитско-зейдитской идеологии. В каждой деревне был один или несколько " сейидов" – человек, к которому возвращались при решении религиозных вопросов, нередко они были также и " шейхами" (политический лидер) своих родов (т.е. выполняли функцию и религиозных и политических лидеров одновременно). Их лидерство было настолько беспрекословным, что если этот " сейид" давал какую-либо религиозную фетву, то эта фетва сразу же выполнялась, а требование довода у этого " сейида" из Корана и Сунны считалось страшным богохульством. При встрече этого " сейида" обязательным считалось пожать его руку и поцеловать его колено. Любые изменения, которые происходили в жизни жителей поселения (как свадьба, рождение ребенка, похороны и т.п.) обязательно сопровождались принесением солидных подарков этим " сейидам". Учитывая то, что большинство жителей деревни жило за чертой крайней бедности, эти " подарки" вынуждали многих влезать в долги. Если же в жизни кого-либо случалось что-либо дурное, то он также шел к этому " сейиду" и тот продавал этому жителю различные " священные" талисманы, узелки, свертки и т.п., которые необходимо было закопать в фундамент дома, съесть или хранить в укромном местечке, после чего приходило решение этой проблемы. Иначе говоря, уважаемые " сейиды" повсеместно занимались колдовством.

Что касается фикха этих " сейидов", то он строился на псевдоханафитском мазхабе, любое противоречие которому считалось богохульством и унижением авторитета " сейидов". При этом, сами " сейиды", пользуясь неграмотностью людей, вносили в религию все, что им хотелось, приписывая все это к ханафитскому мазхабу. Например, протирание шеи во время малого омовения, считалось условием действительности омовения. Намаз совершался с опущенными по швам руками. Любое лишнее движение в намазе делало намаз недействительным. Намаз, совершаемый в обуви, считался издевательством над религией. Мечеть без михраба и минарета не считалась мечетью. Ношение бороды считалось признаком религиозной неграмотности. Оставление намаза, уразы и других религиозных обрядов не считалось чем-то страшным, если жители деревни продолжали приносить " сейиду" подарки и милостыню. То же самое касалось совершения грехов, подобно воровству, употреблению алкоголя, курению сигарет…

Религией среди людей считалось принесение жертв могилам умерших " сейидов", поиск благословения у этих могил, источников воды и т.п. Люди не видели ничего страшного в принесении жертвы животного перед " шейхом" рода при его приезде, при заключении мира и т.д.

Вот в такой вот обстановке шейх начал свой призыв.

Он начал с разъяснения людям основ единобожия, опасности многобожия и его видов. Разъяснял необходимость строгого следования Корану и Сунне, говорил о запрете слепого следования какому-либо из мазхабов или кому-либо из религиозных деятелей.

Здесь же необходимо отметить, что именно в Даммадже находился тогда центр призыва шиитско-зейдитской идеологии. Именно здесь всему перечисленному выше обучались люди, и именно отсюда по всему Йемену расходились " призывающие к Исламу".

Естественно, в первые годы призыва люди не воспринимали призыв шейха, более того, открыто враждовали с ним и говорили: " Этот человек вернулся к нам с новой религией". Дело доходило до смешного, так, что везде распространялись ложные слухи о том, что шейх запрещает употреблять пищу ложкой, запрещает морковь, лук, огурцы и бананы, а также выносит фетву о том, что женщинам запрещается доить коров.

Поняв то, что призыв этого человека может свести на нет авторитет и влияние " сейидов", эти самые " сейиды" донесли свои жалобы на шейха до президента Йемена 'Али 'Абдулла Салиха, говоря: " Этот человек принес нам неизвестную доселе религию". После этого до шейха дошли слова президента, который выражал свое недовольство его призывом. Тогда шейх попросил одного из должностных лиц передать президенту следующее: " Скажи ему, если он считает меня неправедным человеком и недоволен моим присутствием, то пусть прикажет мне выехать, и я уеду". После этого шейх получил слова президента: " Скажи ему, пусть говорит что хочет, и призывает, к чему желает".

Несмотря на всеобщую вражду, около десяти человек из жителей Даммаджа все же приняли шейха и ответили его призыву, некоторые же защищали его от властей, при этом оставаясь на своих прежних убеждениях.

Во время своего призыва шейх перенес гонения, натравливания " сейидов", тюремное заключение, физические и духовные расправы, несколько покушений на жизнь[4], после чего Всевышний пожелал укрепления его призыва и его распространения по всей территории Йемена.

После того, как многие из жителей Даммаджа поняли и приняли призыв шейха, а также поняли, что местные " сейиды" обычные шарлатаны и колдуны, шейх начал часто выезжать в другие города и деревни Йемена, призывая людей прямо в мечетях. При этом его открыто обзывали, скидывали с минбаров, били и выгоняли из мечетей.

Со временем весть о его знаниях и уроках распространилась за пределами Йемена, что привело к тому, что к нему начали приезжать студенты из других стран, в основном из Алжира и Ливии. Это также не понравилось государству, после чего некоторые из высоких должностных лиц потребовали от шейха, чтобы он вернул всех иностранцев обратно, на что шейх ответил: " Что касается этого, то я не могу их прогнать, так как Всевышний сказал своему пророку : " Не прогоняй тех, которые взывают к своему Господу утром и перед закатом, стремясь к Его Лику. Ты нисколько не в ответе за них, и они нисколько не в ответе за тебя. Если же ты прогонишь их, то окажешься одним из беззаконников". (6: 52). Мои студенты мне как дети, неужели вы хотите, чтобы я отдал вам своих детей добровольно, но вы являетесь государством, и если хотите, то изгоните их силой, и даже если вы придете в нашу деревню с огнем и развалите мой дом, то не встретите сопротивления и не услышите в ответ ни единого выстрела". После этого шейх попросил иностранцев не выезжать из Даммаджа.

Надо отметить, что шейх обеспечивал студентов на свои деньги, никогда не искал спонсоров, и не обращался за помощью ни к кому, кроме Аллаха. Положение тех, кто учился у шейха было тяжелым, так как тогда в Даммадже не было ничего, и даже чтобы приобрести иголку, приходилось ехать в Са'ду, чего иностранцы делать не могли. Во всем Даммадже тогда был только один магазин, в котором не было ничего, кроме фасоли. Шейх не разрешал студентам открывать магазины или столовые, и не терпел, чтобы студенты отвлекались от требования знания. При этом, шейх не был богат, и был способен только на то, чтобы выдавать каждому студенту одну круглую лепешку хлеба в день, так, что даже в один из дней был вынужден объявить студентам, что больше не может дать им даже хлеба, после чего позволил уехать тем, кто хочет уехать. Сам же шейх являл собой удивительный пример аскетизма так, что даже не умел считать денег, если в его руки попадали купюры разного достоинства. О его аскетизме также говорит то, что шейх жил в глиняном доме (а деньги, которые люди передали ему на строительство дома, он отдал на строительство мечети), часто ходил босиком, а дом свой он отдал под первый ряд строящейся мечети[5]. При этом шейх очень любил своих студентов, и часто плакал прямо на уроке, если видел, что положение кого-либо из них дошло до крайнего. Известно, что шейх часто залезал в долги, чтобы облегчить кому-либо из своих студентов его положение. Шейх практически никогда не ел один, но обязательно звал с собой двух-трех своих студентов и охранников. Положение усугублялось тем, что никто из студентов не мог где-либо подзаработать, так как их " способности" не были востребованы в деревне, а также тем, что в Даммадже тогда не было пунктов перевода денег, поэтому при всем желании никто из студентов не мог получить денег от родственников или друзей.

Также, нужно сказать о том, что шейх был очень простым человеком. Именно поэтому, деревенские детишки часто брали его за руки и уводили далеко за пределы деревни, зная, что шейх наилучшим образом решит все их " чрезвычайно сложные проблемы".

А однажды, шейх решил посоревноваться с одним из студентов в беге, после чего забег этот проиграл. Но уже на уроке между вечерним и ночным намазами задал этому студенту один из вопросов, и после того, как студент не смог на него ответить, шейх сильно обрадовался и сказал: " Это тебе за тот раз", после чего все засмеялись. Кстати, шейх был неимоверным шутником, часто шутил на уроках, а если кто-либо начинал выражать недовольство всеобщим смехом студентов, говорил: " Оставь их, пусть посмеются вдоволь".

Однако, несмотря на все сложности, дело двигалось вперед, и после укрепления призыва шейха, в Йемене получили распространение новые, неизвестные доселе явления.