Кем лучше быть

Маша подняла глаза в небо, где проплывали белые облака.

«А интересно, хорошо быть облаком?» – мечтательно подумала Маша и тут же представила себя высоко парящей рядом с облаками.

– Здравствуйте, – вежливо поприветствовала Маша облака. Но в ответ ничего не услышала. Тогда девочка повторила: – Здравствуйте, облака.– И сновамолчание. «Наверное, они думают о чем-то важном. Не буду их тревожить».

Так Маша долго летела, а внизу крошечные города сменяли один другой, мелькали поля и леса, горы и моря. Облака же все молчали. Маша вспомнила, как она играет во дворе с ребятами, как вечером, когда сумерки окутывают город, зажигаются окна многоэтажек и мама зовет ее домой. Ложась спать, она слушает мамины сказки и мечтает, мечтает... Вспомнилось, как в гости к маме приходят тетя Лида, тетя Лена и тетя Аня. Часто они подходят к Маше и говорят:

– А это тебе, Маняша, – и протягивают куклу, или книжку с красочными картинками, или еще что-нибудь замечательное. А потом идут на кухню и за чаем судачат о том о сем. Иногда Маше позволяют сидеть с ними, и она испытывает настоящий восторг, слушая, как взрослые разговаривают. А иногда мама с папой водят ее в зоопарк. Ой, как Маша любит зоопарк, особенно ей нравятся обезьянки!

«Когда я вырасту, то у меня обязательно будет обезьянка, – мечтает Маша, – и еще маленькая лошадка, я буду ездить на ней по городу».

Облака все плыли и плыли, и Маше стало тоскливо. Нет, плохо быть облаком. Маша встала с теплого песочка и побрела домой. Было воскресенье, и родители девочки занимались своими делами. Маша подошла к маме и серьезно спросила:

– Мама, скажи, кем лучше быть? Может быть, собачкой или цветком, а может быть, машиной?

Родители недоуменно переглянулись. И тут мама задумчиво произнесла:

– Нет, собачкой быть плохо: она бегает по улицам, лает, спит, ест – и все. Цветок... он красив, но быстро увядает. А машиной всегда кто-нибудь управляет.

– Тогда кем же, мама? – настаивала Маша.

– Лучше быть собой, – произнесла мама и, притянув к себе Машу, поцеловала в кудрявую голову.

АЛЬБОМ

Передо мной альбом с фотографиями. Это старый альбом, обтянутый кожей, с рисунком жар-птицы в центре обложки. Причудливые завитки ветвей и оперение птицы словно пароль для тех, кто хочет посетить необыкновенную страну, созданную человеком, но живущую по каким-то своим законам, где запечатленное мгновение останавливается навсегда. Вот я произношу сокровенное «жар-птица» и...

Смотрите. Это я, мне четыре года, и я – снежинка, тогда все девочки на новогоднем утреннике были снежинками. Дедушка Мороз одаривал нас, детей, конфетами и яблоками. Как мы веселились! Потом я узнала, что Дедушка Мороз – наш воспитатель Любовь Васильевна, а конфеты и яблоки покупала в продмаге мама Светки Носовой. А вот я в школьной форме. Первый класс. Я мечтала поскорее начать учиться, как моя старшая сестра. Все это быстро прошло... На этой фотографии мне восемнадцать. Я считала себя ужасно взрослой, думала, что все мне по плечу, а жизнь не такая уж и сложная, как предостерегают родители своих неразумных детей. Мои первые шаги в жизнь. Веселое платье в цветочек притягивает взгляды парней на этом снимке, но что мне они, когда рядом он – мой рыцарь по имени Егор.

Да... а здесь я невеста, мы с ним только расписались. Какие лица у нас, у друзей! Сейчас так радоваться не умеют. Хотя, может, я ошибаюсь. Детей своих мы фотографировали часто. Вот, смотрите, Митя-карапуз. А это мы на море. Знаете, тогда было так хорошо! Наверное, самый лучший день в моей жизни. Потом мы редко куда выезжали, Сашенька, наш младший сынок, все болел.

Степан, Лена. Мы на рыбалке. Это Митя с рыбой. Видите? Хвастает, сам, дескать, поймал. Маленькая рыбка была, мы ее отпустили, Митька сопротивлялся. Степан все шутил над ним. Через год Степы не стало. Здесь я учу ребят рисовать. Саша измазался красками. Смешной такой, маленький, правда? Он стал художником, осуществил мою мечту. А Митя всегда был непостоянным, за что ни брался – все бросал на полпути. Жизнь в нем клокотала, сожгла она его рано. Вот я и Егор. Юбилей нашей свадьбы. Тридцать лет вместе. Листаю альбомные страницы, как годы, и думается мне: «А может, это лишь вымысел и всего этого не было?». «Было», – говорят мне лица с фотокарточек.