Приднестровское общество нового времени

П рисоединение к России сначала Южного, а затем и Северного Приднестровья привело к распростране­нию на эти районы российской административной системы и российских законов и сделало многонациональ­ное население данного региона составной частью россий­ского общества. Довольно быстро население Приднестро­вья включилось в жизнь обширной Империи, простирав­шейся в начале XIX в. от Днестра до Тихого океана.

Вплоть до 1812 г. река Днестр была государственной границей страны, и это наложило серьезный отпечаток на повседневный бытовой уклад местного населения. Погра­ничное положение края вынуждало местных жителей нахо­диться в состоянии постоянной готовности к возможным неожиданным переменам, знакомым им еще со времен ту­рецких набегов и татарского засилья XVIII столетия. И хотя новая русско-турецкая война велась во все большем отда­лении от Днестра, Приднестровье было ближайшим тылом русских войск со всеми вытекающими отсюда последстви­ями. Здесь наблюдалось значительное скопление военных с обычными постоями, реквизициями, госпиталями. Одно­временно укреплялись связи местного населения с офице­рами и солдатами российской армии, все большее распро­странение получали русский язык, русские обычаи и тра­диции.

Отечественная война 1812 г., не затронувшая данный регион, воспринималась приднестровцами как своя, священ­ная война против иноземцев. Местные жители по-доброму напутствовали русские полки, которые шли от Дуная к Цен­тральной России, снабжали их продовольствием и фуражом, предоставляли свои квартиры на постой. Некоторые придне-

стровцы приняли непосредственное учас­тие в этой войне, а затем и в заграничных походах русской армии, дойдя до Парижа. Для того, чтобы приблизить победу в Оте­чественной войне, люди собирали деньги и продовольствие, оказывали русским во­инам моральную поддержку, посылая раз­личного рода адресы, организуя многочис­ленные молебны и собрания, торжествен­ные встречи ратоборцев, вернувшихся с войны, ухаживая за ранеными.

Перенос границы на Прут заметно отдалил от Днестра театры последующих военных действий на Балканах. Однако их дыхание постоянно ощущалось в Придне­стровье. Через него проходили, здесь со­средоточивались крупные соединения рус­ских войск. И такая картина наблюдалась на протяжении всех русско-турецких войн XIX в. Очевидцы отмечали заметное вли­яние на Приднестровье и войны 1828­1829 гг., и Крымской войны, и войны 1877-1878 гг.

Приднестровье, будучи окраиной Рос­сийской Империи, постоянно привлекало внимание центральных властей из-за сво­его военно-стратегического, а впослед­ствии и хозяйственного значения. О важ­ности этого края для всей Российской Империи свидетельствуют неоднократные посещения его русскими императорами. Приезд императора всегда был выдаю­щимся событием для глубокой провинции, каковой являлось Приднестровье в XIX столетии.

Императрица Екатерина II

Император Павел I

Император Александр I

В апреле 1818 г. Приднестровье посе­тил царь Александр I - впервые со вре­мен Петра I. В Тирасполе он произвел смотр войск и отдал ряд распоряжений. Александр I за период своего правления много поездил по России, но страна была столь велика, что далеко не все регионы он смог «облагодетельствовать» своим ви­зитом. Приднестровью, можно сказать, повезло. Следующим императором, посе­тившим этот край, был Николай I, кото­рый прибыл сюда через десять лет - 6 мая 1828 г. в связи с началом новой русско-ту­рецкой войны. Сын его, Александр II, при­езжал в Приднестровье дважды - в 1860
и 1877 гг. Намечался его визит и в 1869 г., и хотя император ограничился лишь посещени­ем Одессы, подготовка к его встрече сыграла свою роль в наведении элементарного поряд­ка в крае.

Царь-затворник Александр III мало ездил по стране и в Приднестровье не бывал. Пос­ледним из царствующих Романовых, выезжав­ших в этот регион (май 1914 г.), был импера­тор России Николай II. Конечно, визиты в Приднестровье российских императоров были лишь историческими эпизодами, хотя для сво­его времени и важными. Большее значение имел факт включения региона в состав одной из самых великих держав земного шара, имев­шей свои устоявшиеся государственные инте­ресы, задачи, традиции и оказывавшей боль­шое влияние на ход международных событий. В годы присоединения приднестровских зе­мель (1791-1793) Россия была феодальной страной с абсолютной монархией. Но общие процессы в Европе и внутренние потребности развития собственного рынка положительно влияли на изменение характера экономическо­го строя новых территорий и, прежде всего, - на социальные и политические преобразова­ния. Приднестровье вошло в состав России, уже познавшей эпоху просвещенного абсолю­тизма, наиболее ярко проявившего себя в годы правления Екатерины II. При ней были до­вольно четко обозначены важнейшие задачи - ликвидация крепостного права, а затем и фе­одализма, обновление и трансформация внут­реннего устройства страны, прежде всего пу­тем введения конституции, создание правово­го государства. Но эти коренные преобразова­ния породили острую борьбу как в верхах, так и в низах.

Император Александр III

Понять эти процессы невозможно без уче­та социальной структуры тогдашнего россий­ского общества, состоявшего из различных сос­ловий, т. е. определенных групп людей с оформ­ленным юридически социальным статусом. Эти сословия как одна из черт феодального обще­ства были упразднены только в 1917 г. Присо­единение Приднестровья к России привело к довольно быстрому возникновению и законода­тельному оформлению здесь своего дворянства, духовенства, мещанства, купечества, государ­ственных и крепостных крестьян, казаков, ко-

лонистов и т. д. Каждое сословие стремилось отстаивать свои интересы, но привилегирован­ным объявлялось дворянство, считавшееся главнейшей социальной опорой самодержавия, тем более что и сам император называл себя «первым дворянином». Приднестровское дво­рянство было многонациональным и включа­ло русских, украинцев, молдаван, поляков, немцев и др. Как и в других губерниях, оно объединялось в дворянские собрания, участво­вало в выборах губернских и уездных предво­дителей дворянства, выражало свое мнение по поводу деятельности местных властей. Имен­но дворяне стояли у истоков основных обще­ственно-политических течений, заметно про­явивших себя в начале XIX в., - консерватив­ного, либерального и леворадикального, меж­ду которыми шла борьба вплоть до начала XX Император Николай II в., особенно обострившаяся в связи с тремя

российскими революциями.

Отцом русского либерализма может считаться не кто иной, как сам император Алек­сандр I. Именно он провозгласил в самом начале своего царствования, что Россия - это страна произвола и она нуждается в серьезных преобразованиях. Александр от­крыто заявлял о необходимости ликвидации крепостного права и введения в России конституции и нередко сам себя называл либералом. Начало XIX в. можно считать эпохой зарождения русского политического либерализма, наиболее крупной фигурой которого был М. Сперанский. Против него ополчились консервативные круги русско­го общества, представленные в первую очередь землевладельческим дворянством. У политического либерализма был и антипод - политический консерватизм, представ­ленный матерью царя Марией Федоровной, братом Константином Павловичем, сест­рой Екатериной Павловной. В числе крупнейших идеологов консерватизма оказались видный историк и писатель Н.М. Карамзин, адмирал-литератор А.С. Шишков, отста­ивавшие незыблемость крепостного права, укрепление самодержавия и православия. В 1812 г. консервативным кругам удалось добиться отставки Сперанского и других его соратников. Далее следуют несколько лет политического баланса между либерализмом и консерватизмом, причем в своей варшавской речи (1818 г.) Александр I вновь обе­щает России конституцию. Но уже с 1820 г., когда был сослан на юг А.С. Пушкин, начался резкий поворот политического курса страны вправо. Наступает эпоха острей­шей общественно-политической реакции, которая продлится вплоть до окончания Крымской войны.

Эта реакционная политика вызвала радикализацию части дворянских кругов и по­родила в начале 20-х годов русское революционное движение - общественно-полити­ческое течение, противостоящее созданным ранее либеральному и консервативному направлениям.

Борьба общественных сил, вызванная размежеванием господствующего сословия - дворянства, естественно, затронула и Приднестровье как составную часть России. Здесь также появились свои консерваторы, либералы, революционеры. К консервативным кру­гам относилось большинство местных крепостников-помещиков, часть офицерства и генералитета, чиновничества, склонного к коррупции и произволу и опасавшегося се­рьезных перемен. Многие чиновники, осевшие в этих краях в чрезвычайных обстоя­
тельствах русско-турецких войн, по словам генерала П.Д. Киселева, являлись «подонка­ми» России. Среди местных деятелей консер­вативного направления отличался корпусной генерал Сабанеев.

Сам же П.Д. Киселев, начальник штаба 2-й армии России, по долгу службы неоднок­ратно бывал в Бессарабии, Подолии и Хер- сонщине и составил специальную записку о положении дел в Бессарабии 1819 г. Он был одним из столпов русского правительствен­ного либерализма, крупнейшим российским реформатором XIX столетия, под руковод­ством которого были проведены широкие ре­формы в Молдавском и Валашском княже­ствах, а затем масштабная реформа государ­ственных крестьян, имевшая прямое отноше­ние к казенной деревне Приднестровья. При­езды П.Д. Киселева в Приднестровье вооду­шевляли либеральные круги, наверняка знав­шие о том, что генерал еще в 1816 г. заявил о необходимости упразднения крепостного права в России и представил соответствующий документ императору.

Несмотря на свою отдаленность от Санкт-Петербурга, Москвы и других полити­ческих и культурных центров Российской Империи, Приднестровье с первых десяти­летий XIX в. уже жило общими со всей страной проблемами, заботами, интересами, устремлениями.

Культурная и социальная интеграция населения края в общественную жизнь стра­ны осуществилась удивительно быстро, легко и безболезненно в течение нескольких лет после присоединения к России. Этому способствовал целый ряд благоприятных факторов: сохранение на протяжении столетий местным населением (в особенности казачеством) древних православных традиций, славянских обычаев и соответствующего менталитета; формирование казацко-молдавского боевого братства в годы русско-ту­рецких войн и освобождения Новороссии от мусульманского и католического господ­ства; стремительная славянская и молдавская колонизация освобожденного Приднест­ровья; единообразие в законодательстве, социальном и экономическом строе; включе­ние края в систему всероссийского рынка; укрепление торговых, экономических, куль­турных связей с другими губерниями России и т. д. Все это определило структуру и особенности приднестровского общества нового времени, его провинциально-россий­ский характер. Интерес к наиболее животрепещущим проблемам края был естествен­ным и объяснимым для этого общества. К таковым относились вопросы администра­тивного деления Приднестровья, налогообложение, школьное дело и т. д. Обсуждались также вопросы управления Тираспольским уездом. Положение Тирасполя во время войны 1828-1829 гг. ухудшилось до такой степени, что в начале 30-х годов начались поиски нового уездного города. Однако Тирасполю удалось сохранить свои позиции, хотя его территория и была разделена на два уезда - собственно Тираспольский и Ана­ньевский.

Местное общество вынуждено было постоянно решать различные проблемы, воз­никающие не только у господствующей православной церкви, заметно усилившей свое влияние после присоединения края к России, но и у католической, старообрядческой, армянской, иудейской и протестантской церквей. Все эти вопросы порой приобретали
заметную остроту, но, как правило, решались легально. Поворот же к классовой борь­бе в 1820 г. и формирование третьего общественно-политического течения в России - революционного - породили, наряду с уже действовавшим масонством, систему тай­ных обществ, к которым относились и так называемые декабристы.