Ивану Ш.

Замшели наши родники…

Давай, братишка, вспомним детство –

Оно вдоль Талицы реки

Текло со счастьем по соседству.

Там даль прозрачна и легка,

Да нету снадобья на свете,

Чтоб нас лошадки-облака

Вернуть сумели в сини эти.

Тоскуя, умер отчий дом…

Доверить можно только другу –

Каким безжалостным судом

Нас память судит за разлуку.

Дороги путается нить,

Белила лет – вискам в наследство.

Нам больше некуда спешить,

Давай, братишка, вспомним детство.

Не взыщите…

(Рифмоборцам, слагающим о Пушкине)

Не взыщите с крестьянина дикого –

Много ль проку Ему в ваших опусах?

Покажите мне точку на глобусах –

Где без вас позабыли б великого.

Остаюсь при единственном мнении –

Лучше я вместо сытного ужина

Сам себе процитирую Пушкина,

Чем своё зарифмую о гении.

Я, конечно, вернусь…

Как-то сразу и вдруг

поменяли закату одежды,

Чёрно-белая ночь

щиплет нервы и хнычет слегка.

Я хотел рассказать –

как мы с верой в гостях у надежды

Засиделись вчера,

да несвязное пишет рука.

Где мой завтрашний день –

может сам загубил ненароком?

Прячет солнце сентябрь

под узорную скатерть лесов,

И на самом краю

путеводные нити до срока

Закрывает Господь

на тяжёлый и прочный засов.

Небеса не виню

за сырую лучину рассвета

И шагну в пустоту,

словно в омут с водой ледяной…

Я, конечно, вернусь

и с иронией вспомню об этом,

И под россыпью звёзд

нагуляюсь в обнимку с весной.

25.09.2010

Страница из дневника художника Демьяна

[Постскриптум]

Невыразимое удовольствие – читать хорошие стихи, чувствовать созвучие слов, смыслов и ощущений.

Удивительно легкие и светлые строки. Лирика. С нежностью — не о природе вообще, а о конкретных, в е домых автору полях, угорах, перелесках. Всякий из нас, хотя бы раз в жизни, проходил по таким же сенокосным лугам и росным травам. Но кто-то и не заметил их, а кто-то видел, может и сердце трепетало, но не сказалось, не сумелось, — просто и нелукаво:

Пусть туман размоет утром рано

Акварелью сонные стога…

Вот так вот: нежится утро, щурится дождик, вьюга белым по белому пишет пейзаж, а солнечный день сыплет на скверы воскресную лень.

Поставила, было, к приведенным сочетаниям кавычки, но убрала — неуместны они в том мире, где можно засидеться с верой в гостях у надежды.

Ему послушны рифмы и размеры, которые не поддаются измерению ямбом и хореем, а об авторские неологизмы не спотыкаешься. Наоборот, они емкие, точные и неповторимо вкусные: будтошный, вымудрил, вызнобить, хвалеб, недовыдохнутые…

Голос поэта то глух покаянно, то ласков до шепота, то поднимается резко, до памфлетного крика:

Там кров отняли у старух,

Там два крылечка у закона

И нигде он не звучит фальшиво.

Не устаешь читать, идешь от встречи к встрече. Но как-то уж очень быстро они заканчиваются.

25 сентября 2010 года.

М.Ф. Попова,

доцент кафедры периодической печати факультета журналистики Уральского государственного университета имени А.М. Горького

Прочитал махом всю рукопись. Стихи очень трогательные и проникновенные, написанные очень интересно, тонким, несомненно, одаренным человеком. Жаль, что с ним уже нельзя познакомиться. Уверен, что стихи в изданном виде будут нужны всем, кто живет сердцем и душой.

С уважением,

Юрий Казарин,

преподаватель Уральского государственного университета имени А.М. Горького,

журналист, писатель

Боль.

Я по-волчьи вою от душевной боли –

Потерять сыночка – нет страшнее доли.

Был он работяга, с детства не ленился,

И семьёй своею он всегда гордился.

И стихи писал, пел песни, веселился,

О своей болезни сказать не торопился.

А она, коварная, как смерч нагрянула,

Моего сыночка на тот свет отправила.

Никогда сыночек не придёт теперь,

«Дзинь-дзинь-дзинь» не скажет, не откроет дверь…

И потерю эту не залить слезами,

Только в нашей памяти будет вечно с нами.

Н.И. Шардакова,

мама