Истории из далекой старины

Во всем мире, у всех народов, во все времена были, есть и будут великие тайны, которые старается познать человек.

Мир таинственный и невидимый, непостижимый уму и взору, представляется для человека заманчивым, привлекательным. На разгадывание великих тайн люди тратили всю свою жизнь. И все же тайны тайн остаются неизведанными, непостижимыми. Дух сомнения и неверия непременно присутствует при обсуждении странных, загадочных случаев. Большинство из тех, кто вслух выражает свое недоверие, смеется над народными предрассудками, сами им верят втихомолку.

Обратимся к историям из старины глубокой загадочным, непостижимым…

* * *

Однажды пять крестьянских девиц, в отсутствии своих домашних, принялись на Новый год разгадывать тайны жизни таким образом: желающая узнать свое будущее (или своего суженого) ложилась на лавки под св. иконы, пред которыми теплилась свечка, и складывала руки, как покойница; ее покрывали по грудь полотном и клали на грудь зеркальце, в которое лежащая должна смотреть пристально, пока не усмотрит желаемого, или пока что-нибудь не представится ее возбужденному воображению. Остальные девицы уходят в подполье и, выходя оттуда попеременно и поодиночке, кланяются лежащей, приговаривая обычный деревенский привет: «Прости и благослови!»

Нет нужды нам знать, мечталось ли что-нибудь и что именно первым двум девицам, выдержавшим этот тяжелый искус. Легла в свою очередь по счету третья. Подруги одна за другой выходят из подполья и кланяются ей с обычным приветом. Таким образом, переходили поодиночке все, а гадальщица лежит да лежит без малейшего движения. Странно показалось это девицам, сомнение запало в душу. Последняя из приветствовавших лежащую, вглядываясь пристально в лицо ее, с ужасом замечает, что глаза ее, устремленные в зеркало, неподвижны. Зовет других, будят лежащую, и ни гласа, ни послушания: несчастная уснула смертным непробудным сном, до возглашения трубы архангельской, воззывающей мертвых на суд. Таковы последствия легкомысленной веры в гадание для этой несчастной!

* * *

Другой случай, еще более поразительный, еще более несчастный, прогремевший своей необычностью на далекое пространство и, вероятно, многих любительниц гадания заставивший призадуматься. Две девицы, имевшие незаконную связь с солдатами и жившие вместе, в один из святочных вечеров загрустили о том, что нет с ними их любезных, вытребованных в ту пору на службу, и поминутно повторяли: «Ах, если бы приехали, какое было бы у нас веселье!» Разгоряченные страстью по действу бесовскому, они принялись гадать, смотря в зеркало.

Вдруг одна с иступленною радостью кричит: «Будут, будут!»

Около полуночи несчастные слышат шум от санных полозьев, голоса под окном, потом стук в сенные двери. У одной сердце запрыгало от радости; она бежит, отворяет, встречает гостей и бросается в объятия своего возлюбленного. Другая чего-то испугалась, ей страшно. Ей кажется, что от гостей несет мертвящим, могильным холодом, так что кровь у нее как бы застыла. Гости между тем пристают к ней и ей кажется, что из глаз ее возлюбленного точно сверкают искры, и он готов пожрать ее своими взорами. В страхе она выбегает из избы, бежит в теплый курятник, крестит там все углы, стены, двери, окошечки, и ни жива, ни мертва садится в углу. В избе, между тем, поднялась страшная возня: стук, шум, свист, пляска такие, что весь дом дрожит.

Ужасная ночь на исходе. Гости собрались в обратный путь, вышли на улицу, свистят, хохочут возле курятника, называют бедную женщину трусихой, потерявшей чудесную ночь, обещают навещать ее после, а ныне оставляют ее в покое, потому что не дает им возможности приступить к ней победное знамя Распятого, начертанное палящими пламенниками на стенах.

Проходит ночь. Крестьянки давно встали и удивляются, долго не видя веселых соседок. Около полудня некоторым вздумалось навестить их, но жилиц нет, а в избе ужасный беспорядок. Ищут их, кличут по именам, а бедная девица и теперь не смеет выйти. Наконец, находят ее и обеспамятовшую выносят из курятника. Другую нашли в подполье, до половины тела всунутую в квасную кадку, избитую и обезображенную до того, что трудно узнать ее.

Чудесно спасшаяся от этого бесовского пира девица, опамятовшись, рассказала соседям, как было дело, и долго после этого по ночам слышала шум полозьев, стук, свист и прочее, и спасалась от этого бесовского наваждения только молитвою и крестным знамением. Она бросила жизнь разгульную, странствовала по святым местам и через несколько лет поступила в монастырь.

И солдаты, лица которых в эту несчастную ночь представляли демоны, уцеломудренные страшным событием, исправились и зажили истинно христианскою жизнью.

Что прибавить к этой страшной повести? Разве то, что Бог попускает некоторым гадательницам, почему-либо заслуживающим кару небесную, погибать внезапною, а иногда и постыдною смертью для того, чтобы видящие тут явный суд и гнев Божий исправились и покаялись. А что гадание способствовало здесь страшной развязке, это очевидно. Не будь веры в возвращение солдат, не будь пламенного ожидания их, порожденного зеркалом, солдаты адского легиона и не явились бы.

Притом две девицы-грешницы в этом несчастном приключении были действующими лицами, и обе, по-видимому, в одинаковых расположениях. Но Бог, испытующий сердца и утробы, нашел в них большую разность, и одной попустил погибнуть, а другой дал спастись знаменем, пред коим трепещет вся сила адская.

* * *

Один старик рассказывал вот что. Торговец рыбой раз выехал на базар очень рано и, соскучившись ожиданием покупателей, мысленно загадал на первом покупателе решить, какова будет торговля на целый день. Когда нетерпение и неудовольствие, выражаемые по русскому обычаю крупными бранными словами, возросли в купце до высокой степени, является мужик необычного роста и приказывает отвесить пуд рыбы, сказав притом: «Молитва твоя дошла до царя нашего и милостиво выслушана».

Купец в хлопотах мало тогда обратил внимание на эти слова, а при расчете как есть обычай между мелочными торговцами, перекрестился, сказав: «Господи, благослови!» и покупатель внезапно исчез. Старик этот по самую смерть свою не переставал заповедать детям и внукам своим, сколь можно чаще, для избежания вражеских козней, осенять себя крестным знамением и призывать имя Господне и отнюдь не вдаваться ни в какие суеверные гадания, которые так приятны врагу и коими он легко может нас завлечь и запутать в свои сети и, чего доброго, довести до беды и несчастья.

* * *

А вот несколько рассказов из «Сказаний о житии блаженной старицы Матрены», несколько свидетельств из ее святой жизни, где есть доказательства реального существования ведьм и колдунов.

* * *

Одну больную привезли, порченая была, 28 лет, у нее двое детей. Ее на носилках втаскивали, а она ругалась: «Слепая, иди, иди!» А Матрона ей рукой по голове водит, другой рукой крестит, а сама читает. Больную вырвало в таз – враг вышел, ящерица с рожками, и кружит по тазу. Мать плеснула в таз кипятку – ящерица сдохла, она ее в туалет спустила. А Матрона потом сказала: «Надо было ее посадить в баночку и закрыть крышечкой – ведьма бы сама и пришла».

К Матушке приходили разные люди, в том числе и темные, после которых она болела и говорила, что за борьбу с ними она расплачивается болезнями. Рассказывала она, что сидячей она стала так: «Была в храме после причастия и знала, что к ней подойдет женщина и отнимет у нее хождение. Так и было. Сказала: «Я не избегала этого – такова была воля Божия на это!» Один раз пришел к Матушке благообразный старик, с бородою, степенный, пал на колени весь в слезах и говорит: «У меня умирает единственный сын». А Матушка наклонилась к нему и тихо спрашивает: «А ты как ему сделал? На смерть или нет?» Он ответил: «Насмерть». А Матушка говорит: «Иди, иди от меня, незачем тебе ко мне приходить».

* * *

Я не понимала, как это Матушка борется с колдунами? И вот представился случай, она меня вовлекла – показала как. Появился у меня жених врач-гомеопат – Баданов Иван Игнатьевич. Познакомились так: заболел блаженный Митрофаний, пришел к нам и дает мне адрес знакомого врача, просит его вызвать. Я поехала по адресу: Садово-Каретная рядом с метро «Маяковская»; приезжаю, а людей – очередь до третьего этажа. Я прошла в приемную и села, вдруг дверь открывается, врач осмотрел всех и, улыбаясь, сказал мне: «Зайдите, вы не по болезни пришли». Я обратила внимание на кольцо у него на руке с огромным рубином, подумала: «Масонское», он тут же повернул камень внутрь руки. Я передала поручение и уехала. В пять часов он пришел к нам домой. Потом мы встречались в перерыве между его приемами дома и поликлиникой. Как-то одна из больных меня спросила: «А Вы не боитесь здесь бывать? У него есть тетка, сейчас она больна, Вам не поздоровится». И вот однажды встретила старуху, всю в черном, злобно на меня взглянувшую. И началось немыслимое. Как-то я пришла, июль, жара, сидим – и вдруг с потолка начали капать капли крови, стекая как пауки со всех углов. Врач говорит: «Не трогай». Я хотела подставить что-нибудь – он сам убрал. Я побежала наверх, там не было никаких следов мокрого. Прихожу обратно, на потолке все сухо, следов никаких. Было мне предупреждение тетки. Собрались мы обручиться, поехать к Матушке, прихожу, а врач меня умоляет: «Поезжай в магазин, сделай покупки, тебе здесь быть нельзя». Я не ушла. Раздался звонок, и врач выпрямился, как железный прут, глаза остекленели, и он как механизм пошел открывать дверь. Появилась она: «А, вы хотели скрытно без меня ехать к Матушке! Поедете со мною». Подъезжаем, а тетка его говорит: «А Матушки-то нет дома». Подходим к окну, а Матушка спит на кулачке. Мы вошли, Матушка мне: «Кого же ты привезла, что ты сделала!» А тетка войти в дом не может, кричит: «Матушка, разрешите войти?» «Входи, входи», – сказала Матушка. Старуха на коленях ползла по коридору и вползла к Матушке. Та ей говорит: «Встань». Вместо обручения получилось что-то ужасное. Матушка напряженно молчала, старуха бегала как волчок. Все разбежались. Мама, блаженный Митрофаний и я бежали.

Блаженный Митрофаний тоже был великим Божиим человеком, его жизнь – скитание. Его привезли из Петрограда в революцию отроком в район Вязьмы в женский монастырь к игуменье Сарре. Он жил в келье у игуменьи под ее личной опекой и помогал стегать одеяла. Он недолго там жил. Кто он, так до сих пор неизвестно. Как-то он сказал мне, что его родители жили в Михайловском дворце, что он стал сиротой. Вскоре ему мать Сарра сказала: «Монастырь скоро опустеет, всех разгонят, меня заберут, а тебя я благословляю быть странником». Всю жизнь он прожил вне дома, родных, вещей, ходил по людям. Все там его знали, рассказывали: «Смотришь в поле, во ржи, головка черная с волосами длинными качается – идет наш Митрофан». Он и Матушка прожили у нас всю войну. В 1948 году блаженного Митрофания арестовали, дали 25 лет и отправили в Мордовию. Он также был великим прозорливцем и рабом Божиим. Матушка его очень любила.

Так вот, прибежали мы домой, вечер, я разбитая легла спать. В открытую дверь моей комнаты был виден угол другой комнаты, в котором теплились лампады перед иконами, и на коленях, весь в белом, молился Митрофаний. С тем я и заснула.

Во сне вижу: появилась перед окнами жирная голубая крыса с лицом «той» старухи и ищет меня. Дошла до моего окна и сквозь стекло легко проникла в мою комнату и бросилась на меня – выгрызать сердце. Я ее отталкиваю и в ужасе с криком просыпаюсь. Рубашка вся в крови, надо мною стоит Митрофаний, крестит меня и говорит: «Не бойся ее!»

На теле, под грудью, повреждение – глубокая рана, как бы от когтя и несколько царапин вниз до живота. После случившегося я не хотела у врача бывать, но Матушка неоднократно меня посылала, то за лекарством, то еще с чем-либо. Я говорила – боюсь. Матушка: «Я с тобой там буду. Если будет страшно, помолись и дунь ему в лицо, ровно как в полотно». И что же – прихожу, и вдруг он хватает меня за плечи и смотрит в глаза, а я чувствую страх, погибаю, падаю в бездну. Я вспомнила слова Матронушки и дунула ему в лицо, как холстом. Он как сраженный упал, весь в конвульсиях, зубы стучали… «Зачем ты это сделала? Дай воды!» Его тетка говорила, что она ученица Блаватской – оккультистки, известной всем чернокнижницы. Я наотрез отказалась туда ходить.

Однажды Матушка мне говорит: «Сходи в последний раз, мне так надо». Я не посмела ослушаться. Дело в том, что когда бы я туда ни приходила, через 10 минут старуха появлялась, а жила в Никольском. Матушка надела на меня икону Царицы Небесной, дала песочек с могилы отца Валентина, сказав: «Когда придешь, посыпь песочком вокруг себя по кругу, она к тебе не подойдет». Я вся тряслась, пошла, поднимаюсь по лестнице, ноги прилипают. Прихожу и сразу же говорю: «Иванчик, я боюсь твоей старухи, защити меня, если ты меня любишь». Не успела сказать – звонок. Он выпрямился, как железный прут, глаза остекленели, хотел открыть дверь. Я его оттолкнула, и откуда смелость! Открыла дверь. Она мгновенно повернулась направо, встав боком. Выдержать Царицу Небесную на моей груди она не могла. И войти не могла. Я вошла в комнату, посыпала песочком вокруг себя и села. Минут 15 она кричала: «Иван, помоги войти!» Он сидел. Потом она вошла, разделась, вся в черном, крест большой серебряный на груди, и села. «Что, боитесь меня?» Я говорю: «Нисколько». Она ко мне, бегает вокруг, а подойти не может. Села и начала: «Иван, скажи, что ты ее не любишь». Он молчит. Она наставила руки, он молчит, она кричит, все вены вздулись. Он, как мотор, весь дрожит, закусил губы, в уголке кровь, молчит. Тогда она начала клеветать и поносить Матушку и всех нас, такое говорила! Я вдруг непроизвольно встала и говорю: «Вы сейчас будете смотреть мне в глаза и скажете правду!» Она начала смеяться… «Я вам скажу?» Я подняла правую руку вверх двумя перстами и произнесла: «Именем Бога вы скажете правду!» Она прицепилась ко мне глазами, сдвинуться и встать не может, то направо, то налево ерзает по дивану, вся в пене, произнесла: «Я оболгала Матушку, она Божий, святой человек». Я встала и ушла. Потрясенная. Именем Бога повержена сила вражья!