Глава III. День самоуправления благополучно закончился, и уже на следующее утро всё вернулось на круги своя, хотя школа не переставала обсуждать «подвиги» учителей

«После бала»

День самоуправления благополучно закончился, и уже на следующее утро всё вернулось на круги своя, хотя школа не переставала обсуждать «подвиги» учителей. Уроки, казалось, кто-то растянул вдвое, и это жутко утомляло, кроме того, за окном лил дождь, тем самым отбирая у школьников последнюю надежду на оптимизм.

В кабинете биологии стояла оглушающая тишина. Одиннадцатиклассники как всегда разом затихли, чтобы «Спящая красавица» в лице фрау Штемпель уснула. Учительница страдала каким-то странным синдромом — в полнейшей тишине она засыпала и могла пребывать в таком состоянии чуть ли не до конца урока, если, конечно, никто раньше времени не рассмеётся. Поэтому весь одиннадцатый класс молча глотал смех, наблюдая, как очки фрау сползают с носа. В итоге кто-то не выдержал и хохотнул в голос, от чего учительница сразу проснулась и продолжила вести занимательный монолог о человеческом ДНК. За весь урок её глаза больше не закрывались (не считая процесса моргания, разумеется), в прочем, как и рот.

— Ну, что, сколько на этот раз проспала? — на выходе стоял десятый класс. Это было своеобразным ритуалом: собираться у двери кабинета биологии после урока и спрашивать подобную информацию у выходящих из него учеников.

— Двадцать минут дали старушке отдохнуть. — Гордо произнёс кто-то из класса, и все рассмеялись.

— Какой кайф, что это был последний урок. Я себе новую стрелялку купил, сегодня планирую пройти. — Густав положил ладони на затылок.

— А мне надо продумывать сценарий этого чёртового Осеннего бала, будь он не ладен. — Билл скакал на одной ноге, второй он поддерживал дно сумки, замок которой никак не хотел закрываться.

— Тяжело, наверное, быть председателем школьного совета, м? — Георг разулыбался как довольный макак при виде банана.

— Не умничал бы, а лучше помог лучшему другу.

— Вот с этим, извини, никак. По крайней мере, сегодня. У нас с Лизой свидание.

— С кактусами? — хохотнул Густав.

— Нет, с мороженым.

— Вы разнообразили сексуальные утехи?

— Нет, мы идём в кафе, а потом в кино.

— О, значит, ролевые игры?

— Густ, почему у тебя всё сосредоточено вокруг секса?

Билл решил в интеллектуальный спор друзей не вмешиваться, тем более что впереди замелькала весьма знакомая дредастая голова. Ему-то она и была нужна всё утро, только на горизонте её хозяин всё не появлялся.

— Короче, парни, я пошёл в актовый зал, меня там Фридрих и Лора ждут. Будем решать, что делать. — Билл не отрывал взгляда от своей цели, боясь снова её потерять. — Вечером стукнемся?

— Угу.

— Бывайте.

Каулитц не видел, каким недоумённым взглядом его проводили друзья, а заметив, что он подошёл не к девушке, как они предполагали, а к высокому парню с дредами, и вовсе остались стоять, пока те двое не скрылись за поворотом.

⋆ ⋆ ⋆

— Чёрт, как знал, что не надо было тогда умничать. — Билл и Том сидели сзади школы. Трюмпер курил, а Каулитц наблюдал, как сизые клубы дыма растворялись в воздухе.

— Ну, и это тоже. А вообще, у меня подозрения, что ты ходишь на дополнительные.

— Вовсе нет, у меня мама англичанка. Мне было десять, когда мы сюда переехали, до этого жили в Оксфорде.

— А как вас в Магдебург-то занесло?

— Мама давно хотела вернуться на историческую родину отца, после его смерти жить в Англии она больше не могла. — Щёки Тома немного впали от затяжки. — Вот и пал её выбор на этот городишко.

— Извини. — Билл почувствовал себя очень неловко и глупо.

— Ничего страшного. Дело давнишнее.

— И как тебе тут, нравится вообще? — Билл достал блокнот из сумки и сделал пару пометок.

— А почему нет? Девчонки симпатичные, клуб есть, в магазинах пиво продают. Красота. — Том улыбнулся, туша сигарету о трубу.

— Понятно.

— Так зачем тебе нужен я?

— Ты будешь петь. — Безапелляционно заявил Каулитц, глядя в глаза удивлённому девятикласснику.

— В смысле?

— В прямом. Фрау Кунст мне сказала, что ты отлично играешь на гитаре.

— Бл*дь.

— А так как ты у меня в косяках, возражений не принимаю. Тем более фрау Кунст тебе всю плешь проесть, если откажешься.

— Это шантаж? — Трюмпер чуть наклонил голову вниз, смотря исподлобья.

— Нет.

— А очень на то похоже.

— Воспринимай как хочешь, но в понедельник я жду тебя на репетиции в актовом зале в два часа. И без опозданий. — Каулитц встал с места, отряхивая филейную часть от уличной пыли. — Пока.

— В костюме ты выглядел зануднее, но мне понравилось. До встречи, Билл. — Имя Каулитца Том выделил так же чётко, как и «герр» тогда в классе.

Девятиклассник встал в полный рост, оказываясь чуть ниже ста восьмидесятисантиметрового Билла, и ушёл по направлению к палисаднику. Каулитц снова оказался в дураках, и его это начинало сильно раздражать.

⋆ ⋆ ⋆

В актовом зале стоял невообразимый галдеж: Лора спорила с Лизой по поводу оформления сцены — девушки не могли решить: сделать все оранжевого или коричневого цвета. Билл предложил оба варианта совместить в одно и добавить немного красного. Дискуссии махом отпали. Георг налаживал аппаратуру, не забывая кидать на свою девушку очень жаркие взгляды, от которых она либо закусывала нижнюю губу, либо подходила к нему и целовала. В глубине души Билл по-белому завидовал другу, но был рад, что эти, на первый взгляд несовместимые, люди сосуществовали настолько гармонично. Тилль и Фридрих надели на себя разноцветное боа из перьев, которое по идее предназначалось танцовщицам из десятого класса, но девушки опаздывали, поэтому осчастливленные отсутствием хозяек парни возомнили себя балерунами и прыгали меж кресел.

— Билл, а что здесь делает девятиклассник? — к нему подошла Ирма, с клеем в руках — она как раз занималась стенгазетой, над которой они работали вместе с Фридрихом, что в данный момент был «чрезвычайно» занят.

— Это я его позвал. Он на гитаре играет.

Походка Тома была вразвалочку, а из-за спины торчал чехол от гитары.

— Ты почти не опоздал. — Вместо приветствия произнёс Каулитц, обращаясь к Тому.

— И тебе привет. Я не опаздываю, я задерживаюсь.

— Тогда будь добр, компенсируй свою часовую задержку чем-то стоящим, идёт? Насчёт звука подойди к Георгу. Это парень с каштановыми волосами, в данный момент целующийся с высокой блондинкой в коричневом платье. — Билл покачал головой и крикнул: — Гео, кончай уже лобызаться и начинай работать! Время поджимает!

— У нас ещё четыре дня есть!

— Забудь об этом. Мы постоянно всё до последнего момента оставляем, так что давай за работу, к тебе вон человек пришёл.

Подготовка к балу продолжалась.

Билл перебирал диски с музыкой, сидя на третьем ряду, когда прозвучали гитарные аккорды. Полуакустика подходила для тематики концерта как нельзя лучше.

— Чуть громче. — Попросил Том и снова коснулся струн. — Вот так, оставь. Здорово.

Каулитц старался не разглядывать парня и с умным видом раскладывал диски по алфавиту, но всё равно прислушивался к приятному басу, который и так был достаточно громок, без помощи микрофона. Из колонок лилась мелодия «From yesterday» группы 30 Seconds to Mars, ничуть не уступая исполнению Джареда Лето. Билл очень любил эту песню и никогда в такой версии её не слышал. Весь зал вмиг затих. Том выглядел так, словно вокруг него не существовало ничего, кроме звона струн и тишины. Его глаза были прикрыты; Каулитц больше не рылся в сумках, а переключил внимание на музыканта. На протяжении всей песни Трюмпер ни разу не сбился и не осёкся, увидев пристальные взгляды на себе — он будто всю жизнь сидел вот так на сцене и играл для людей.

— Классно-то как! — Лора вскочила с места и подбежала к сцене, тут же заводя с Томом беседу. Каулитц прекрасно знал, что Шмидт весьма падка на подобные экземпляры (талантливых парней), оттого правый уголок его губ приподнялся вверх.

— Билл! — парень оглянулся — на пороге стоял непонятно откуда взявшийся Густав. — Тебя фрау Кунст к себе зовёт. Это насчёт бала.

Билл отложил своё занятие и подошёл к переминающемуся с ноги на ногу Шефферу.

— Чего стоишь? — прошипел он. — Иди лучше помоги Ирме газету доделать. Потом объяснишь, каким боком ты оказался в «долине смерти», хотя сам должен быть на тренировке по футболу.

— Её отменили, — тихо ответил блондин и направился к Шнейдер, повеселевшей от дополнительной помощи.

Беседа с художественным руководителем продлилась от силы минут пятнадцать, поэтому в актовый зал Билл вернулся быстро, только вот Трюмпера там уже не было. Каулитц почувствовал лёгкую волну разочарования, но тут же отогнал её, ударившись с головой в работу, которой предстояло большое количество. На вопрос, не передавал ли Том что-нибудь, присутствующие ответили глубоким молчанием. Брюнет от злости чуть не сломал диск с единственным экземпляром минусовок.

⋆ ⋆ ⋆

Билл всегда волновался перед концертами, хотя сам перед публикой и не выступал. У него была просто мания, чтобы всё прошло идеально, чтобы, не дай Бог, не отключили свет или не сломался микрофон, чтобы танцовщицы не ошибались с движениями, а ведущие не перепутали слова. Георг постоянно подкалывал его по этому поводу, но на язвительные комментарии друга Каулитц внимания не обращал, затаив дыхание, глядя на сцену. Как он и говорил Листингу два дня назад, времени на подготовку было мало, а ударить в грязь лицом перед директором и всей администрацией школы совсем не хотелось. Поэтому он облегчённо выдыхал, как только очередной номер заканчивался, и зал громко благодарил выступающих аплодисментами. Пришла очередь Тома выходить на сцену, чего, как бы Билл не хотел отрицать, он ждал больше всего. Всё ссылалось на любимую песню, конечно же.

Ведущие Лора и Тилль объявили Трюмпера, и Георг нажал на кнопку дымогенератора, добавляя и без того загадочному коричнево-красному освещению ещё больше тайны при помощи дыма. На сцене Том выглядел просто шикарно. Он будто гипнотизировал всех своей музыкой и, казалось, что прикажи он сейчас что-нибудь сделать, все присутствующие, как мышки из детской сказки, тут же последуют за ним. Билл покачивался на стуле, и волнение испарялось, потому что он знал, что Трюмпер выступит не на сто, а на все сто пятьдесят процентов. На последнем припеве Том, до этого глядящий в никуда, вдруг устремил взгляд на Билла, и у Каулитца от этого как-то неожиданно сильно стукнуло сердце. Делано заинтересованно отводя глаза на кулисы, зрительный контакт Билл разорвал.

— Спасибо, — тихо произнёс Том в микрофон и направился прямо к ним с Георгом.

Присутствующие не просто взорвали зал рукоплескания, они что-то выкрикивали, прося выйти на бис.

— Здорово сыграл! — Листинг улыбнулся отчего-то хмурому Каулитцу, но всё же получил в ответ чуть заметную улыбку.

— Классно спел! — Билл старался скрыть свою сконфуженность, но Том, видимо сначала решивший быстро уйти, переменил свои планы и уселся на свободный стул рядом с Каулитцем.

— Весь день вчера репетировал. — Тихо ответил Трюмпер. — Там есть переход, который я вечно лажал.

— Ты здорово сыграл, правда. Джа нервно курит в сторонке по сравнению с тобой.

Впервые за всё их недолгое общение Билл увидел широкую и даже немного смущённую улыбку Трюмпера. Брюнет никак не хотел признавать тот факт, что парень с гитарой младше его на два года. Манера разговора, жесты, мимика — всё говорило о том, что они, как минимум, одного возраста. Каулитцу ещё не довелось встретить настолько умного и взрослого девятиклассника как Том.

Далее шли те самые девчонки с разноцветным боа на шее, исполняющие самбу. Зрители оживились ещё больше, особенно мужская половина. Ещё бы, костюмы танцовщиц были весьма откровенными и зазывающими, тем более в глазах гормонально активных школьников.

⋆ ⋆ ⋆

— Ты на дискотеку остаёшься? — поинтересовался подошедший к Тому Билл — фрау Кунст и фрау Штольц в очередной раз восхищались организаторским способностям Каулитца, сыпля похвалой по поводу ещё одного удачного концерта, и ему стоило огромного труда отвязаться от женщин.

— Скорее всего, нет. Мама домой срочно позвала, что-то с братом неладное.

— У тебя есть брат?

— Угу. Ему шесть. Всю кровь мне выпил говнюк малолетний.

— Вот в этом я тебя очень понимаю. У меня сестрёнка такого же возраста.

— Её не Мари случайно зовут? — Том застегнул замок не чехле гитары, надевая лямки на плечи — вблизи они не казались такими «сухими», как тогда в столовой.

— Она самая. А что?

— Значит, мне довелось с ней познакомиться. Они ведь с нашим Дэном и катались на роликах, когда ваша Мари зуба лишилась.

— Как вспомню, сколько рёву-то было по этому поводу.

— Да, я слышал.

Каулитцу почему-то хотелось продлить их беседу чуть подольше, и причину этого он никак не мог понять.

— Что ж, тогда увидимся в школе.

— Ага. Спасибо, что пригласил в концерте участвовать.

— Всё для Вас, за Ваши деньги.

— Пока.

— До встречи, Билл.

Парни пожали друг другу ладони и распрощались.

Вместе с ушедшим Томом исчезла и веселость Каулитца. Ему уже и самому не хотелось танцевать.

⋆ ⋆ ⋆

Из колонок лилась песня Леди Гаги о папарацци, а Билл сидел на высоком стуле у импровизированного бара (ничего, кроме прохладительных напитков в нём не было) и потягивал апельсиновый сок через трубочку. Молодежь вокруг веселилась, прыгала, подпевала, в общем, чувствовала праздник по полной программе. Выражение лица Каулитца было настолько унылым, что поставь рядом с ним свежее молоко, оно бы тут же скисло.

— Что за постная мордочка? — рядом приземлилась разгорячённая танцами Ирма. — Почему один сидишь?

— Да настроения что-то нет.

— С чего это? Бал идёт по плану, директриса довольна, всем весело…

— Но только не мне.

— А что тебе мешает подняться духом? — девушка нахальным образом отпила сок из стакана Билла, но тот и ухом не повёл.

— Хрен пойми. Пойду я домой, наверное.

Билл стёк со стула и почти вышел из актового зала, как на выходе столкнулся носом к носу с кого-то высматривающим Томом.

— О, привет.

— Привет, Том.

— Ты решил всё-таки не пропускать очередное сборище влюблённых парочек, одиноких сердец и разбитых судеб?

— Да не то чтобы решил. Мама меня буквально выгнала из дома, узнав об Осеннем бале.

— А с братишкой что?

— Банальная простуда. Жить будет.

— Что ж, я рад.

Каулитц хотел было обогнуть Тома, чтобы благополучно протолкнуться к дверям, но крепкая рука, схватившая его за локоть, двинуться с места не дала.

— Ты уходишь?

— Настроения веселиться что-то нет.

— Значит, сделаем так, чтобы оно появилось.

Билл и сам не понял, как оказался поглощённым в мигающий огнями цветомузыки мрак, но уже через пару секунд он с чувством вытанцовывал под «Цирк» Бритни Спирс. Том «подпевал» поп-принцессе, шевеля губами, и даже попадал в слова. Каулитц смеялся над ним, раскрепощаясь с каждым битом всё больше. Вскоре их «круг» расширили Густав с Ирмой и практически прилипшие друг к другу Георг с Лизой.

— А говорил, что веселиться не хочешь! — Ирма пыталась перекрыть громкость музыки, крича Биллу в ухо.

— Меня убедили!

— Судя по вашему с Томом короткому разговору, времени он на это потратил не очень-то много!

— Шла бы ты лесом, Шнейдер! — Каулитц пихнул подругу бедром, но она в долгу не осталась и ответила весьма сильным тычком в бок.

— Я вижу тебя насквозь! — это было последним, что произнесла девушка, прежде чем сгрести Густава в охапку для «белого» танца.

Билл с Томом, не сговариваясь, ушли к сиденьям, занимая места в самом углу. На весь зал высоким голосом запел Джеймс Блант с весьма заунывной песней о расставании с девушкой.

— Кстати, друзья на тебя быковать не будут, что ты к ним даже не подошёл? — Билл чуть приблизился к Трюмперу, на манер Ирмы заводя с ним беседу.

— Малы ещё. Да они и не знают, что я тут.

— А ты их найти разве не хочешь? — Каулитц искренне удивился поведению Тома.

— Зачем? У меня уже есть отличная компания.

От произнесённых слов Билл снова почувствовал дежа-вю — в груди что-то оборвалось. Слишком часто подобное происходило рядом с Трюмпером. Настораживало ли его это, понять не мог и сам Каулитц.

В темноте улыбка Тома в буквальном смысле сверкала — на оборудовании для мероприятий и дискотек школа никогда не экономила, поэтому всё белое в зале светилось, отдавая бледно-голубым оттенком.

— Можно тебя пригласить? — перед парнями возникла высокая и очень красивая девушка с длинными чёрными волосами до ягодиц, которые игривыми кудрями спадали с худых плеч, приковывая внимание к округлым бёдрам и тонкой талии. Незнакомка обращалась к Биллу. Будучи истинным джентльменом, Каулитц в танце не отказал, но отходить далеко от Трюмпера почему-то не стал.

Каждый раз, поворачиваясь к сидящему парню лицом, он отчётливо видел его взгляд, хотя порой нельзя было разглядеть и собственных пальцев, но глаза Тома Билл видел совершенно отчётливо, только вот прочесть его мысли он не мог. Парень упёрся одной рукой в подлокотник, «ложась» щекой на ладонь. Тонкие пальцы скакали по лицу, но зрительный контакт не разрывался ни на секунду. Песня, наконец, закончилась, и Билл, галантно поцеловав ручку девушки, поспешил вернуться на место.

Романтическую обстановку мигом рассеял трек Боба Синклера о поколении любви, и все снова оживились, то выстраиваясь в длинный паровоз, то тупо прыгая на месте, соорудив поломанный овал — так обычно делали не совсем трезвые пацаны, с целью скрыть своё неумение танцевать.

— Не составишь мне компанию? — Билл даже чуть вздрогнул, когда к его уху приблизился Том, чуть касаясь губами мочки.

Билл показал указательный и большой пальцы, соорудив из них круг, и парни двинулись к выходу. Идти на задний двор школы было, по меньшей мере, глупо, потому что туда в любую минуту мог наведаться «патруль» в виде фрау Кунст, поэтому решили отойти на детскую площадку во дворе одной из пятиэтажек городка, которых было не так-то и много.

— Два часа я мечтал сделать это. — Том занял двухместные качели, глубоко затягиваясь дымом.

— Давно куришь? — Билл садиться рядом не торопился, наблюдая за процессом горения сигареты.

— Лет с тринадцати, кажется. Как пацаны дали попробовать, так вот и дымлю по сей день. Ты садись, чего встал-то? — Каулитц приземлился рядом, отталкиваясь длинными ногами от земли. Качели заскрипели давно несмазанным железом, но звук никого не раздражал. — Ты всегда без матов разговариваешь?

— Эм, и не знаю даже.

— А как же стычки с парнями?

— С ними я обычно не разговариваю, а сразу бью.

— Тоже верно.

Повисла пауза. Билл терпеть не мог такие моменты, когда хочется что-то сказать, но из вороха витающих в голове вопросов выбрать подходящий никак не удавалось. Так они и молчали, пока у Тома не закончились все сигареты — на песке под ногами появились пять окурков. В кармане Каулитца громко заорал Мерлин Менсон, оповещая хозяина о входящем СМС. Это был Георг. Как писал друг, его ищёт фрау Кунст, и дискотека уже закончилась, что не было удивительным — цифры мобильника светились девятью часами.

— Мне надо в школу вернуться. Ты со мной?

— Нет. Я лучше домой к мелкому пойду.

— Хорошо. Тогда пока?

— До встречи, Билл.

Теперь уже точно попрощавшись, парни разошлись в разные стороны. От холода их немного трясло, по телу то и дело пробегало стадо мурашек, но попавшие в недавние рукопожатия ладони горели огнём. У обоих.