Судебник Ивана III, Ивана IV, введение «заповедных лет».

Закрепощения крестьян, находит нормативное отражение в Судебнике 1497 г. царя Ивана III. Статья 57 «О христианском отказе. А христианам отказыватися из волости, ис села в село, один срок в г., за неделю до Юрьева дни осеннего и неделю после Юрьева дни осеннего. Дворы пожилые платят в полех за двор рубль, а в лесех полтина. А которой христианин поживет за ким год, да пойдет прочь, и он платит четверть двора, а два года поживет да поидеть прочь, и он полдвора платит; а три годы поживет, а пойдет прочь, и он платит три четверти двора; а четыре года поживет, и он весь двор платит».

эта статья впервые в общегосударственном масштабе ограничивала право крестьянского перехода от одного феодала к другому определенным сроком – неделей до и неделей после Юрьева дня (26 ноября) после окончания полевых работ. Установление единого срока перехода крестьян было не более чем юридическим оформлением реально существующих порядков. Не стоит думать, что перемена места жительства для крестьян было делом желанным и регулярным. Если не возникало чрезвычайных ситуаций, крестьянин предпочитал оставаться на месте. Новым было лишь то, что за уход крестьянин должен был уплатить владельцу «пожилое» – деньги за утрату рабочих рук, за «двор», за годы, прожитые на старом месте. Судебник 1497 г. устанавливает размер пожилого – в степной полосе 1 рубль (царский судебник прибавит еще два алтына), а в лесной – полтину. Судебник оговаривает и зависимость величины пожилого от срока проживания крестьянина на земле, так проживание в течение 4 лет считалось равносильным истреблению здания, потому надлежало выплатить полную стоимость двора, иными словами, сумма пожилого за год равнялась стоимости крестьянского двора

Что касается сроков перехода, то вполне обоснованным представляется следующее утверждение: при крайней сжатости цикла сельскохозяйственных работ, их интенсивности, время перехода определялось практическими соображениями весьма жестко – конец осени – начало зимы. Уход в другое время грозил бы невосполнимыми упущениями в ведении хозяйства. Кроме того, именно в этот промежуток проводились основные выплаты по отношению к казне и к собственнику земли. Так что, по-видимому, здесь судебник не вводил никаких новостей. Но фиксация законом определенного краткого срока перехода свидетельствовала, с одной стороны, о стремлении феодалов и государства ограничить право крестьян, а с другой – об их слабости и неспособности закрепить крестьян за личностью определенного феодала.

Таким образом, основными положениями, повлиявшими на ограничение свободы и вольности крестьян, являются юридическое установление правила Юрьева дня и введение платы за «пожилое».

При сыне Ивана III Василии III и его внуке Иване IV происходили дальнейшие посягательства на свободу крестьян. Население страны было обязано нести тягло – комплекс натуральных и денежных повинностей. В середине XVI в. была установлена единая для всего государства единица взимания налогов – большая соха. В зависимости от плодородия почвы, а также социального положения владельца земли соха составляла 400-600 десятин земли. Народные выступления и боярский произвол в период малолетства Ивана IV, а также общая тенденция к централизации страны и государственного аппарата повлекли за собой издание этого нового свода законов. Взяв за основу судебник Ивана III, составители нового судебника (Судебник Ивана IV 1550 г.) внесли в него изменения, связанные с усилением центральной власти. Судебник Ивана IV подтверждал право перехода крестьян в Юрьев день, но была увеличена плата за «пожилое». К тому же, теперь феодал отвечал за преступления крестьян, что усиливало их личную зависимость от господина. Вместе с тем происходило сокращение холопства. По судебнику 1550 г. холопам родителям было запрещено холопить своих детей, рожденных на свободе. С 1589 г. ставиться под сомнение холопство свободной женщины, вышедшей замуж за холопа. Судебники XV-XVI вв. в качестве источников холопства уже не упоминали наказание за бегство закупа, разбойное убийство, поджог и конокрадство (как это было в Русской Правде). Вместе с тем усложнялась процедура отпуска холопов на волю, выдача грамот осуществлялась в ограниченном числе городов. Требовалась усложненная форма выдачи документа (судом с боярским докладом). С конца XV в. кабальное холопство вытеснило холопство полное. Кабальное холопство вместе с тем превратилось в форму зависимости, которая с XVI в. стала распространяться на новые слои свободного населения, попадавшие в экономическую зависимость. При этом основой зависимости становился не заем имущества, а договор личного найма. Судебник упоминает и о барщине (выполнение работы на господина), как явлении общем и законном, позволяя «не делать боярского дела» крестьянину, который перешел и лишь хлеб его оставался в земле (ст. 88). Между тем некоторые исследователи отказываются видеть в судебниках начало юридического оформления крепостного права. В доказательство этому они говорят о том, что ограничение перехода не может считаться единственным показателем закрепощения, необходимо учесть и правовое положение крестьян, подробнее остановившись на вопросе об усилении эксплуатации. Прежде всего, крестьяне, как индивидуально, так и в составе общины оставались субъектом права, а не его объектом и в таком качестве судились судом. Судебник 1497 г. фиксирует процессуальное равенство черных крестьян и рядовых феодалов в некоторых отношениях. Одновременно расширились юридические права этой категории крестьян: их участие в гражданско-правовых сделках, свидетельство в суде (в XIII в. в качестве свидетеля мог выступать боярский тиун, в XV в. дворский тиун, в XVII в. такое право получили все холопы). Так, они были равноценными свидетелями при признании обвиняемого татем (ст. 12), для них существовал единый срок давности для возбуждения иска в поземельных делах (ст.63 «о землях суд»). Наконец, Судебник 1497 г. закрепил присутствие судных мужей из «лучших, добрых» крестьян на судах кормленщиков (ст. 38), Судебник 1550 г. не внес тут никаких серьезных изменений. Таким образом, хотя Судебники 1497 и 1550 гг. содержали положения, способствующие закрепощению крестьян, нельзя говорить об их ярко выраженной крепостнической направленности, поскольку положения, касающиеся крестьян и юридически оформленные в 1497 и 1550 гг., предоставляли им еще значительную свободу, крестьяне воспринимались как вполне правоспособная часть населения.

В 1565 г. в стране была введена опричнина. Стремясь уничтожить сепаратизм феодальной знати, Иван IV не останавливался ни перед какими жестокостями. Начались опричный террор, казни, ссылки. До сих пор вызывает ужас и содрогание дикий произвол и гибель многих неповинных людей. Опричнина привела к еще большему обострению противоречий внутри страны, ухудшила положение крестьянства и во многом способствовала его закрепощению. На положение дел в стране повлияла и изнурительная Ливонская война (1558-1583 гг.), которая продолжалась в течение 25 лет. Ее начало сопровождалось победами русских войск, но война не оказалась для России победоносной. Страна была истощена Ливонской войной и опричниной. В разгар военных действий между русскими войсками и Стефаном Баторием, когда успех склонялся в сторону Батория, Иван IV вводит указ (1581г.), которым впервые были введены «заповедные лета» - годы, в которые запрещался переход даже в Юрьев день (от слова «заповедь» - запрет). 1581 г. уже был «заповедным годом», между тем как в 1580 г. и до него крестьяне еще уходили от своих господ по Судебнику. Так, в тверской писцовой книге 1580 г. зафиксированы крестьянские выходы из вотчины Симеона Бекбулатовича, в приходо-расходных книгах Волоколамского монастыря отмечены крестьянские выходы, начиная с 1573 по 1580 гг., включительно, отмечено 96 случаев выхода из-за монастыря и 26 - за монастырь. Зато в писцовых книгах 1581 г. нет ни одного случая ни выхода ни входа. До сих пор не совсем ясно, вводились ли заповедные годы на территории всей Руси или в отдельных землях. Неясна также периодичность их введения. По свидетельству Грекова, из документов по преимуществу судебного характера, вытекает, что с 1581 по 1586 все годы были заповедными, затем в источниках наблюдаются некоторые пробелы до 1590 г., а относительно 1590, 1592, 1594 и 1595 достоверно известно, что и эти годы были заповедными. О сроках действия закона «о заповедных летах» свидетельствует запись в приходо-расходной книге Волоколамского монастыря от 6 января 1595 г. Речь идет о сборе долгов с монастырских крестьян. Монастырский старец Мисаил Безнин по этому предмету сделал распоряжение, чтобы не собирать долгов с крестьян, живущих и собирающихся жить и впредь за монастырем. «А будет государь изволит, - продолжает старец, - крестьянам выходу быть, и которые крестьяне пойдут, и на тех... деньги имати». То есть предполагалось, что государь может объявить в любой момент «выход». Об это говорят и другие факты – крестьяне в своих подрядных записях 80-х г. XVI в. иногда писали, что они крепки своим хозяевам только на время «заповедных годов», до «государевых выходных лет». Иными словами, закон о «заповедных годах» был известен как мера временная, «покамест земля поустроится». Однако, как отмечает Б.Д. Греков, «временность затянулась... закон прочно и надолго лег в основу дальнейшего развития крепостного права в России «1.Основной причиной прочного укоренения закона об отмене Юрьева дня являлась, прежде всего, заинтересованность основной массы помещиков в сохранности этой меры. Недаром в течение первой половины XVII в. они сначала слезно, а потом и с угрозами просили правительство о полной отмене Юрьева дня, указывая при этом на незаконное сманивание крестьян более крупными помещиками и монастырями. Это в действительности имело место, так Л. Шишко говорит, что «когда они (богатые землевладельцы) нуждались в рабочей силе, они посылали перед Юрьевым днем своих приказчиков выкупать крестьян из долгов и переводить на свою землю. У богатых помещиков крестьянам жилось легче, чем у мелкопоместных и они охотно соглашались на такую сделку...»2. После выхода закона «о заповедных годах» его выгоды для себя почувствовали все виды и разряды землевладельцев. Что касается района распространения этого закона, то, очевидно, распространялся он на территорию всего Московского государства. Можно руководствоваться как соображениями логического характера, так и конкретными историческими доказательствами. Прежде всего, поскольку вышеозначенная мера была вызвана интересами служилого населения – помещиков и среднего достатка вотчинников она должна была действовать там, где имелись землевладельцы средней руки, т.е. почти на всем пространстве Московского государства. Да и не было у правительства сколько-нибудь веской причины отменять Юрьев день только на какой-то определенной территории страны. Между тем, кроме общих соображений, есть и определенные показания источников. Так, в одном из указов следующей эпохи, указе Бориса Годунова о предоставлении крестьянам права выхода в годы 1601 и 1602, прямо говорится «Пожаловали во всем своем государстве от налога и продаж велели крестьянам давати выход». Разрешать можно только то, что было запрещено. И если разрешение распространялось на территорию всего государства, то, следовательно, и запрещение тоже действовало на всей территории.