Книга седьмая

Исповедь Люцефера

шестая скрижаль завета

Анхель де Куатье " Исповедь Люцефера"

От издателя
Предисловие
Пролог
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Эпилог

Анхель де Куатьэ

Поиски скрижалей продолжаются!

Смысл жизни... Есть ли он? Одни из нас живут, потому что любят, другие — потому что боятся умереть. Но одно ли это и то же — «наполнить жизнь смыслом» и «найти смысл жизни»? Новая книга Анхеля де Куатьэ написана с такой силой чувств, что остаться безучастным к его «Исповеди» просто невозможно. Главная героиня Саша, горящая страстями Дантовского ада, пройдет в своем эзотерическом путешествии от одной ипостаси человеческого существа к другой — от тела, к сознанию, а от сознания — к духу. Чтобы в конце этого пути увидеть Свет, который открывает смысл человеческой жизни.

Верить в Свет даже на дне бездны, видеть Его и в кромешной тьме ада, помнить о Нем, что бы ни случилось, нести в себе и находить в других — вот урок, который даст нам шестая Скрижаль Завета.

Осталась еще одна Скрижаль, последний шаг, последняя тайна...

«Смысл нашей жизни не в том, чтобы удовлетворить псе свои желания и мечты. Это тупик, лабиринт без выхода. Стремиться к чему-то — хорошо. Но само это стремление — только сила, оно еще не смысл жизни.»

Сайт в Интернете, посвященный Анхелю де Куатьэ: www.FourZero.net!

От издателя

Когда я прочел эту книгу, мне подумалось, что она последняя, что седьмой Скрижали просто не будет. Разве можно сказать что-то еще? Что-то большее?..

Анхель де Куатьэ раскрыл в «Исповеди Люцифера» тайну любви и тайну смерти. И сделал это с такой силой чувств, что остаться безучастным к его «Исповеди» просто невозможно.

Любовь и смерть наполняют жизнь человека смыслом. Одни из нас живут, потому что любят, другие — потому что боятся умереть. Но одно ли это и то же — «наполнить жизнь смыслом» и «найти смысл жизни»?

И что такое вообще смысл жизни? Есть ли он? Тысячелетиями о нем спрашивают старики и дети. Но кто слышал ответ? Его нельзя вычитать в книге. Его можно только почувствовать.

В каждом из нас плоть спорит с сознанием, а сознание, не зная усталости, противостоит духу. И вот сейчас Анхель де Куатьэ предлагает всем нам пуститься в путешествие. Мы пройдем от одной ипостаси человеческого существа к другой: от тела к сознанию, а от сознания — к духу, чтобы в конце этого пути увидеть Свет — Свет, открывающий смысл человеческой жизни.

Семь веков назад Данте прошел тем же путем. Ад его «Божественной комедии» — искушения плоти. Чистилище — испытания разума, Рай — раскрытие духа. Это был его путь к Беатриче. Дорога, вымощенная сотней песен, в четырнадцать тысяч двести тридцать три стиха. И все это лишь с одной-единственной целью — запечатлеть на вершине Мирозданья свою Любовь, свою Беатриче.

Такое объяснение в любви кажется странным, натянутым, избыточным, слишком эксцентричным. Это отмечали все исследователи и комментаторы «Божественной комедии». Но как иначе этот мудрец мог одновременно и открыть, и сохранить свою тайну?.. Сейчас, читая Анхеля де Куатьэ, вы поймете, о чем я пытаюсь сказать.

Эта, уже седьмая по счету, книга Анхеля де Куатьэ получила название «Исповедь Люцифера». Согласно легенде, рассказанной в ветхозаветных книгах Исайи и Иезекииля, Люцифер был самым прекрасным из всех ангелов Господа — «солнечный», «несущий свет» — так переводится его имя. Божье дитя...

Но однажды Люцифер понял, что ему нет нужды в Боге. И действительно, зачем такому могущественному и прекрасному ангелу Бог?.. Люцифер обратился к своим собратьям, другим ангелам: «Зачем мы живем в тирании? Зачем нам Бог? Каждый имеет право быть и чувствовать себя свободным!»

И Бог дал ему то, чего он хотел. Люцифер получил свободу. Стал ли он от этого счастливым? Не думаю.

Имя этого блудного Божьего сына стало нарицательным. Теперь он олицетворяет собой зло и порок, он — «Князь Тьмы» и «исчадие Ада». Но что такое Тьма? Разве это грехи, без которых но проходит ни одна человеческая жизнь? Да и как Божье дитя, пусть даже самое непослушное из всех, способно стать воплощением Тьмы?

Тьма никогда не исходит от Света, и грех — это еще не Тьма. Вот, что понимаешь, читая «Исповедь Люцифера» Анхеля де Куатьэ.

Верить в Свет даже на дне бездны, видеть Его и в кромешной тьме ада, помнить о Нем, что бы ни случилось, нести в себе и находить в других — вот урок, который дает нам шестая Скрижаль Завета. Ибо, как писал Рильке: «Но есть Один; он держит все паденья с безмерной нежностью в своей руке».

Я не знаю, о чем будет восьмая книга Анхеля де Куатьэ, но я продолжаю верить и ждать. Осталась еще одна Скрижаль, последний шаг, последняя тайна...

Издатель

Предисловие

Обычно видения Данилы подсказывали нам правильное направление поисков, но не в этот раз. Обрывочные, очень странные, лишенные внутренней связи, они только путали и сбивали нас с толку. В какой-то момент Данила и вовсе решил, что это информация из потустороннего мира и что нам туда путь заказан.

Вслушиваясь в рассказы моего друга, я почему-то вспомнил о Данте. Образы, которые посещали Данилу, чем-то очень напоминали картины Ада, описанные Данте Алигьери в его «Божественной комедии». Я дал Даниле эту книгу. Он стал читать ее с жадностью. Он не просто читал — он погружался в нее.

Но это никак не помогло нашим поискам. Утверждения Данилы, что, мол, человек с шестой Скрижалью находится в дантовском Аду, не внушали мне ни оптимизма, ни рвения. А мои собственные попытки войти в пространство сновидений и отыскать этого человека там, успехом не увенчались. Все тщетно.

Мы так и не встретили человека, носившего в себе шестую Скрижаль Завета. Я должен был писать эту книгу, зная всего лишь несколько фактов. Отдельные переживания — образы, чувства, картинки. Словно мозаика в детском игрушечном тубусе — игра отражений, ничего больше!

Как из этого сделать книгу? О чем она?! Книга о том, что мы не нашли шестую Скрижаль?! Я, было, совсем отчаялся.

И сейчас мне стыдно. Мне стыдно за свое отчаяние. Я думал, что мы с Данилой ищем Скрижали, что это наша миссия. Я словно бы забыл, что в этом мире многие помнят о своем внутреннем Свете. И когда жизнь ставит перед ними задачи, они не сдаются и не падают духом. Они, ведомые своим Светом, творят Добро. А Добро, если оно настоящее, и есть чудо. И мы стали свидетелями чуда...

Тот, кто читал «Маленькую Принцессу», наверное, понимает, почему мы с Данилой решили более не усугублять свое положение дополнительной публичностью. Прежде нужно найти все семь Скрижалей, понять, какова их цель и как правильно ими распорядиться. А до этого нам не следует рассказывать о себе. Это неоправданный риск.

Но Издатель к этому времени уже разместил в «Дневнике сумасшедшего» наш электронный адрес в Интернете. Учитывая предупреждения индуса, мы с Данилой приняли решение не пользоваться этим адресом, чтобы ничем не выдать свое местонахождение.

Я начал набрасывать текст этой книги, как вдруг видения Данилы дали, наконец, четкую подсказку. Поразительно, она была связана именно с Интернетом. Мы бросились в ближайший компьютерный клуб и обратились к своему электронному почтовому ящику.

Среди сотен и сотен писем нас ждало одно — от Саши.

«Знаю твои дела; вот, Я отворил пред тобою дверь, и никто не может затворить ее;
ты не много имеешь силы, и сохранил слово Мое, и не отрекся от имени Моего.
И как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения,
которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле.
Се, гряду скоро; держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего.
Побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон;
и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего, нового Иерусалима,
нисходящего с неба от Бога Моего, и имя Мое новое.
Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам».

Откровение святого
Иоанна Богослова,
3: 8. 10-13

Пролог

Шекспир погрешил против истины, когда написал: «Но нет печальней повести на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». Потому что повесть, много печальнее этой, случилась недалеко от той же Вероны — во Флоренции — тремя столетиями раньше. Это повесть о Данте и Беатриче.

На площади возле кафедрального собора Флоренции Сайта Мария дель Фиоре всегда шумно и многолюдно. Так что, если вам захочется тишины, возьмите чуть правее от собора и вы окажетесь на небольшой улочке — Виа Данте. Здесь жил до своего изгнания отпрыск старинной, благородной флорентийской семьи Данте Алигьери.

На этой же улице он повстречал юную Беатриче Портинари, в замужестве деи Барди. И здесь же, в маленькой церквушке Святой Маргариты, зажатой между домами, покоится ее тело. Небольшая плита в стене хранит ее имя, воспетое в веках великим поэтом. С ним на устах он и умер после тридцати лет абсолютного одиночества.

Они увидели друг друга, когда обоим было всего по девять лет. Едва взор юного Данте коснулся этой девочки, одетой в светящиеся алым цветом одежды, мальчик явственно ощутил присутствие Дух Жизни. И трепеща от восторга, услышал в своем сердце пророческие слова: «Вот бог сильнее меня, кто, придя, получит власть надо мной».

Данте грезил о возлюбленной, вспоминал ее, искал глазами на улицах города. Но все тщетно. Второй раз они встретились лишь через девять лет — им было по восемнадцать. Беатриче приветствовала Данте легким движением головы. Секундная встреча на узкой флорентийской улочке показалась поэту вечностью. Вернувшись домой, он напишет свой первый сонет.

Потом будет встреча в церкви, где Данте вдруг поймет, что он не может совладать со своими чувствами, не в силах контролировать себя. Чтобы не выдать тайну своего сердца, он сделает вид, будто бы интересуется другими дамами. Злые языки сообщат об этом Беатриче, и с тех пор она более ни разу не поклонится ему при встрече. Данте убит горем.

И хотя случай предоставит поэту еще одну возможность увидеть Беатриче, лучше бы этой встречи не было в его жизни. Данте снова взволнован и так смущается, что Беатриче начинает потешаться над ним. Она смеется над любящим ее Данте в присутствии многочисленной флорентийской знати. Это уничтожает поэта.

Проплакав всю ночь, он решает никогда более не искать встречи с избранницей своего сердца. Отныне он посвятит себя прославлению Беатриче. Эта фантазия станет источником его блаженства — святая Беатриче, подобная божеству. Матерь Мира. Высшая точка в бесконечном пространстве Космоса.

А настоящая Беатриче тем временем выйдет замуж и вскоре умрет, на двадцать пятом году жизни. Молодая и красивая, словно цветущая роза рая. Такой мы ее и запомним — немного взбалмошной, высокомерной, чуть-чуть жестокой и бесконечно красивой. Мы помним о ней лишь благодаря Данте — гению, который посвятил всю свою жизнь этой ничем не примечательной флорентийской девушке.

В жизни самого Данте будет еще много событий: членство в правительстве Флоренции, политические баталии между гвельфами и гибеллинами, изгнание из родного города, смертный приговор — сожжением на костре, двадцать лет скитаний, еще один смертный приговор, смерть в Равенне, пустой саркофаг во Флоренции в церкви Санта-Кроче, и вечная тяжба двух городов за право обладания его прахом.

А еще он напишет «Божественную комедию» — великое и безумное, богохульное произведение. Весь мир Данте разместил на виртуальных этажах своей «матрицы» — кого-то отправил в Ад, кому-то отвел место в Чистилище, избранным дал Рай. А Рай увенчал фигурой Беатриче — такой же холодной и недоступной, как и в его жизни.

Да, все ради этой цели — возвеличить любовь, которая была лишь мечтой, поставить ее выше религии, выше Бога.

А вот мечту, ставшую явью, олицетворяют в «Божественной комедии» любовники Франческо и Паоло — красивые, страстные, бесконечно преданные друг другу и обреченные на вечные нестерпимые муки. Данте разместил их в Аду...

«Беатриче значила для Данте бесконечно много, — пишет Хорхе Луис Борхес. — Он для нее — очень мало, может быть, ничего. Все мы склонны к благоговейному почитанию любви Данте, забывая эту печальную разницу, незабываемую для самого поэта.

Читая и перечитывая их воображаемую встречу в Раю, я думаю о двух любовниках, которые пригрезились Алигьери в вихре Ада — о туманных символах счастья, недоступного Данте; хотя сам он, быть может, не понимал этого и не помышлял об этом.

Я думаю о Франческе и Паоло, соединенных в своем Аду навсегда, думаю с любовью и тревогой, с восхищением, с завистью.

" Комедия" — это сон Данте, и она не более, чем сюжет сна».