Заказ № 855. 6 страница

Но, как я уже сказал выше, у нас нет необходимости обра-
щаться к каким-то авторитетам, если мы прочитаем свидетель-
ства древних религий мира с открытым сердцем и в духе мило-
сердия — в духе, который не замышляет зла, по наслаждается
истиной, где бы ее ни обнаружил.

Я полагаю, что большинство из нас рано или поздно почув-
ствовали, что весь мир — этот, как мы его называем, злой мир —
изменяется, словно под воздействием магической силы, если
однажды мы решимся поверить, что в поступках людей есть
добрые мотивы — никогда не быть подозрительными, никогда
не замышлять зла, никогда не думать, что мы лучше, чем наши
ближние. Поверьте, что человек честен и добр, и даже если он
не таков, ваша вера будет стремиться сделать его честным и
добрым. То же самое и с религиями мира. Пусть однажды мы
решимся искать в них доброе и истинное, и мы увидим древние
религии в новом свете. Если они — дело дьявола, в чем уверены

многие из нас, то никогда не существовало царства, столь раз-
деленного в себе с самого начала*. Не существует ни одной ре-
нигии, — или если существует, то я ее не знаю, — которая не
] Провозглашала бы: «Делая добро, избегай зла». Не существует ни
• > дной религии, которая бы не содержала в себе того, что рав-
нин Гиллель* называл квинтэссенцией всех религий, — просто-
го предупреждения: «Будь добр, сын мой». «Будь добр, сын мой»
может показаться самым коротким катехизисом, но давайте
добавим к этому: «Будь добр, сын мой, ради Бога» и мы будем
i тень близки к духу Закона и Пророков.

Я хотел бы и я мог прочитать вам выдержки, которые я ото-
нрал из священных книг древнего мира, крупицы истины, бо-
мсс ценные для меня, чем крупицы золота; их молитвы так
просты и так верны, что мы все могли бы повторять их, если
им однажды привыкли к странным звукам санскрита или ки-
i лйского языка. Сегодня я приведу вам только несколько при-
меров.

Вот молитва Васиштхи, ведического пророка^ обращенная к
Внруне, греческому Oupccvoq, древнему наименованию неба и
пога, обитающего на небе.

Я прочитаю вам по крайней мере одну строфу в оригинале —
> то 86-й гимн седьмой книги Ригведы, — чтобы вы сами могли
услышать звуки, которые более трех тысячелетий назад впервые
оыли произнесены в местечке на границах Сатлиджа, называе-
мом тогда Сатфдру, человеком который чувствовал так, как чув-
iтвуем мы, который говорил так, как говорим мы и который ве-
I > ил во многое из того, во что верим мы, — темнолицым индусом,
пастухом, поэтом, жрецом, пачриархом неопределенно, челове-
ком, заслуживающим в благородном семействе пророков места
рядом с Давидом*. И разве это не показывает несокрушимость
духа, если мы видим, как волна, рожденная поэтическим вдохно-
нением, вливается в огромный океан мысли, распространяясь и
расширяясь, пока через многие столетия она не ударится о наши
берега и не заговорит с нами тем языком, который не может
быть непонятен, который прошел через разум этого древнего
арийского поэта, когда он чувствовал присутствие всемогущего
бога, творца неба и земли, и в то же время чувствовал тяжесть
своего греха и молил своего бога, чтобы он снял с него эту

тяжесть, чтобы он смог простить ему его грех? Когда вы слушаете
странные звуки этого ведического гимна, даже в этом Королевс-
ком институте вы чувствуете присутствие духа — реальное при-
сутствие духа Васиштхи среди нас, и если я удовлетворяю вас в
качестве переводчика, то каждый из вас сможет понять сказан-
ное древним поэтом¹⁴⁵:

«Dhira ty asya inahina ganumshi,

vi yas tastambha rodasi Md urvi,

pra nakam rishvam nunude brihantam,

dvita nakshatram papratha/c Aa bhuma».

«Только могуществом того мудры поколения,
Кто укрепил отдельно два мира, как ни велики (они).
Высоко вверх протолкнул он небосвод,
А также светило и разостлал землю».

«И говорю я с самим собой вот о чем:

„Когда же я окажусь внутри Варуны?

Будет ли он наслаждаться моей жертвой, не гневясь?

Когда же, успокоившийся, я увижу (его) снисхождение? "».

«Я спрашиваю себя об этом грехе, о Варуна, желая понять,
Прихожу я к умным, чтобы расспросить,
Одно и то же сказали мне мудрецы:
„Ведь этот Варуна гневается на тебя"».

«Что же за величайший грех был (это), о Варуна,

Что ты хочешь убить восхвалителя, друга?

Поведай мне это, о (ты, которого) не обманешь, о самосущий,

Я хотел бы покаяться перед тобой с (поклонением, спеша

быть) безграничным:
„Отпусти нам прегрешения предков!
Отпусти те, что мы сами сотворили!
Отпусти, о царь, Васиштху, как (отпускают)
Вора, укравшего скот, как теленка — с веревки"».

¹⁴⁵ Mullet M. History of Ancient Sanscrit Lliterature. P. 540.

„He своя (была на то) воля, о Варуна. Это соблазн:
Хмельное питье, гнев, игральная кость, неразумие.
Старший участвует в заблуждении младшего.
Даже сон не предотвратил зла".

.Да буду служить, как раб — щедрому господину,

Я, безгрешный, — яростному богу!

Благоразумный бог вразумил неразумных.

Сметливого еще более умный (бог) подгоняет к богатству".

„Эта хвала, о Варуна самосущий,

Да ляжет тебе прямо на сердце!

Да будет нам счастье в мире! Да будет нам счастье в войне!

Защищайте вы нас всегда (своими) милостями! "»*¹⁴⁶.

Я не настолько слеп, чтобы не видеть недостатки этой древ-
ней молитвы, но я не слеп, чтобы не увидеть также и ее красоту,
и я думаю, вы согласитесь, что открытие без всякого внешнего
влияния даже одной такой поэмы среди гимнов Ригведы и уве-
ренность в том, что такая поэма была создана в Индии по край-
ней мере три тысячи лет назад, может стать трудом всей жизни
того, кто самостоятельно сделает это открытие. Это показывает,
что человек никогда не был покинут Богом, и такая убежден-
ность для историка дороже знания всех вавилонских и египетс-
ких династий, всех деревень эпохи свайных построек, дороже
черепов и челюстей неандертальцев и аборигенов.

Я приведу еще несколько переводов ведических гимнов, ко-
торые были изданы ранее в разных местах, а один здесь цити-
руется впервые¹⁴⁷.

МОЛИТВА ПРОЩЕНИЯ

(РИГВЕДА, УП.89)
1. Не хотел бы я, о Варуна,

Уходить в земляной дом, о царь.
Прости, о добрый повелитель, помилуй!

¹⁴⁶ Benfey. Gottinger Gelehrte Nachrichten. 1874. S. 370.

¹⁴⁷ Einleitung in die Vergleichende Religionswissenschaft. S. 211.

2. Когда я иду, как в трясучке,

Раздувшийся, словно мехи, о хозяин давильных камней,
Прости, о добрый повелитель, помилуй!

3. От слабости воли, невзначай,
Пошел я против течения, о светлый.
Прости, о добрый повелитель, помилуй!

4. Жажда настигла певца,
Стоящего посреди вод.

Прости, о добрый повелитель, помилуй!

5. Если против божественного рода, о Варуна, какой-нибудь
Проступок мы, люди, здесь совершаем

Или если по неразумию нарушили твои законы,
Не карай нас, о бог, за этот грех! *

ПЕСНЬ ПОХВАЛЫ, ОБРАЩЕННАЯ К ВАРУНЕ
(РИГВЕДА1. 25)

1. Есл 11. о бог Варуна,

Мы станем нарушать изо дня в день
'Гнои завет, как племена (— завет царя),

2. Разгневанный, не выдавай нас (своему)
Смертельному оружию па убийство.
Ни ярости (своей), когда ты разгневан!

3. Хвалебными песнями, о Варуна, мы хотим развязать
Твою мысль для милосердия,

Как колесничий — спутанного коня.

4. Далеко ведь летят мои

Обезоруживающие (слова) в поисках лучшего,
Словно птицы к гнездам!

5- Когда же мужа, воплощающего блеск власти,
Варуну мы побудим
К милосердию, (его), далеко смотрящего?

6. Той самой (власти) равно они двое достигли.
Любя, не пренебрегают они
Почитателем, чьи обеты крепки.

7. Кто знает след птиц,
Летающих по воздуху,
Знает челны морские.

8. Знает тот, чей завет крепок двенадцать
Месяцев с (их) потомством.

Он знает (того), кто рождается в придачу.

9. Он знает путь ветра
Широкого, высокого, сильного.
Он знает тех, кто восседает.

10. Варуна, чей завет крепок,
Расположился в водах

Для безраздельной власти, (он) очень умный.

11. Откуда все сокрытое
Наблюдает внимательный,
Сотворенное и что будет сотворено.

12. Пусть вседневно очень умный
Адитья создает нам прекрасные пути!
Пусть продлит он сроки наших жизней!

13. Нося золотой покров,

Варуна одет в праздничный наряд.
Вокруг сидят соглядатаи.

14. (Он тот), кого не стремятся обмануть ни любители обманов,
Ни вредители среди людей,

Ни злоумышленники — (его) бога,

15. А также тот, кто среди людей
Создал себя безраздельное величие,

(Как и) в утробах наших.

16. Прочь уходят мои молитвы,
Как коровы по пастбищам,

В поисках далеко смотрящего.

17. Поговорим же мы вдвоем сейчас снова,
Поскольку принесен мне сладкий напиток,
Чтобы (его), прекрасного, ты пробовал как хотар¹⁴⁸,

18. Вот бы мне сейчас увидеть того, кого хотят увидеть все!
Вот бы мне увидеть (его) колесницу, (спускающуюся) на

землю!
Пусть возрадуется он моим хвалебным песням!

19. Услышь, о Варуна, этот зов мой
И будь милостив сегодня!

К тебе я стремлюсь в поисках помощи.

20. Ты царишь надо всем

О мудрый: над небом и землей!
Обрати слух к (моей) молитве!

21. Вверх — верхнюю отпусти нам,
Посреди среднего петлю расслабь,
Вниз — нижние, чтобы мы жили! *

Однако в большинстве гимнов Ригведы боги имеют более
мифологический характер, чем в этих песнях, обращенных к
Варуне, хотя духовный и этический характер божества нередко
полностью утрачивается, если мы возьмем, например, короткий
гимн, обращенный к Агни, или Огню, мы легко увидим, что Агни
(огонек) понимается как частица огня, и все же даже в этом случае
мы усматривает далеко на втором плане подлинно божественный
элемент, лишь скрытый под мифологической оболочкой.

¹⁴⁸ См.: Bollensen // Orient und Occident. Vol. II. S. 147. Он может чи-
таться hotrd-iva, «потому что мною, как священником, был принесен
мед, сладкий на вкус».

ГИМН АГНИ
(РИГВЕДА, П.6)

1. Эти мои дрова, о Агни,

Эта служба пусть понравится тебе!
Эти песни слушай хорошенько!

2. Этой (песней), о Агни, мы хотим почтить тебя,
О дитя силы, о отыскиватель коней,

Этим гимном, о прекраснорожденный.

3. Тебя, такого любящего песни, песнями,
Стремящегося к богатству, о дающий богатство,
Мы хотим уважать, (мы) склонные к уважению.

4. Будь щедрым покровителем,
Господином благ, о дающий блага!
Отврати от нас враждебные происки!

5. (Дай) нам дождь с неба!

(Дай) нам бесспорную награду!

(Дай) нам тысячные жертвенные услады!

6. К тому, кто призывает (тебя), ища поддержки,
О самый юный, о вестник, приди

На нашу песню, о лучше всех жертвующий хотар!

7. Ты путешествуешь, о Агни, как знаток
Между обоими родами, о поэт,

Как вестник, близкий племени дружелюбный.

8. Как знаток настрой благожелательно (богов),
Почти их жертвой по порядку, о внимательный,
И сядь на эту жертвенную солому! *

Здесь мы можем ясно увидеть, что специфическое сочетание
этического и физического элементов в характере одного и того
же божества, сочетание, кажущееся нам странным, должно быть
совершенно естественным на ранней стадии религиозной мыс-

ли, поскольку мы встречаемся с теми же идеями везде, где мо-
жем проследить развитие религиозных понятий от их истоков,
и не только среди арийских народов, но и в Африке, в Америке
и даже в Австралии, хотя нигде с той же ясностью и полнотой,
как в гимнах ведических ариев.

Последнее время я часто высказывал суждение о том, что
мы должны быть осторожны, относя к глубокой древности все,
что описано в Ригведе. Не то что бы я отказался от той идеи,
которую пытался обосновать в моей «Истории древней санск-
ритской литературы», что все собрание гимнов до самой пос-
ледней буквы было завершено в добрахманистский период.
Я не испугался того, что кто-то из многочисленных критиков
обнаружит слабое звено в цепи аргументов, которые я приво-
дил. Однако научная честность обязывает меня открыто при-
знать, что я не могу теперь чувствовать себя совершенно уве-
ренным в том, что все гимны, все строфы, все слова и слоги в
нашем тексте Ригведы действительно относятся к периоду глу-
бокой древности. Несомненно, мы должны подходить к по-
добным вопросам без предубеждений, но тем не менее мы не
можем забыть все то, чему научила нас постведическая или
другая древняя литература. Мы должны ждать будущего дока-
зательства и быть осторожными, чтобы не пустить эти иссле-
дования по ложному направлению из-за преждевременных ав-
торитетных заявлений. Чтобы объяснить специалисту, что я
имею в виду, я приведу перевод хорошо известного гимна
Вишвакарман* из последнего Мандала*, Мандала, который, как
считают, хотя и без достаточных на то оснований, содержит в
себе наиболее современные поэмы.

Само имя божества, к которому обращаются в этом гимне,
Вишвакарман, показывает, что создавший его поэт жил не в са-
мый ранний период ведической религии. Оно встречается как
собственное имя только в десятом Мандале. Первоначально
Вишвакарман, творец всех вещей, — эпитет нескольких древ-
них богов. Индра именуется Вишвакарман¹⁴⁹, равно как и Су-
рья*, солнце¹⁵⁰ и Вишвакрит, создавший все, употребляется это

имя и в Атхарваведе'^{5 1} как эпитет Агни, огня, который в Брахма-
нах¹⁵² также отождествляется с Вишвакарманом. Вишвакарман
как независимое, но очень абстрактное божество, появляется,
подобно Праджапати* и другим божествам, как творец, или бо-
лее правильно, как демиург и архитектор Вселенной. В гимнах,
посвященных ему, то здесь, то там сквозь мрачный мифологи-
ческий фон, из которого возникло понятие «Вишвакарман»,
прорываются лучи света. Иногда мы все-таки можем узнать сле-
ды Агни, иногда — Сурьи, хотя сами поэты думают о нем глав-
ным образом как о Творце. Так, мы читаем в одной строфе:

«Пророк и жрец, приносящий в жертву все миры, снизошел
к нам как наш отец, он, явившись впервые, вступил в мир смерт-
ных, желая благословенного изобилия».

На первый взгляд эта строфа не очень ясна. И я бы не назвал
ее до конца попятной, несмотря на старания многих перевод-
чиков и комментаторов. И все-таки мы можем сделать ее по-
нятнее, если вспомним, что Вишвакарман, творец всех вещей,
первоначально был Агни, богом огня, а точнее, богом огня и ут-
реннего света. Агни, как бог утра (аушасья) представляется жре-
цом, который во всем своем великолепии изливает весь мир и
приносит его в качестве утренней жертвы. Считается, что та-
кое жертвоприношение осуществляется либо в начале каждого
дня, либо в начале нового года, либо, делая следующий шаг, при
сотворении мира. Свет утреннего солнца понимается поэтом
как освещение мира, подобно реальным огонькам, зажигаю-
щимся по утрам в каждом очаге. Или поэт мог видеть в свете
восходящего солнца силу, рождающую весь мир, придающую
ему видимость и существование, фактически создавая или тво-
ря его. Это — поэтическая, быть может, фантастическая идея;
тем не менее она вполне вероятна; но мы никогда не должны
останавливаться в интерпретации ведических гимнов до тех
пор, пока не получим по крайней мере нечто вероятное.

И снова поэт, кажется, думает об Агни, огне, когда говорит,
что Вишвакарман поселился среди людей в качестве отца. За-
чатки этого понятия лежат в утреннем свете, появляющемся

^м5 ftg-Veda. VIII. 98. 2.
¹⁵⁰ Ibid. X. 170.4

¹⁵¹ Atharva-Veda. VI. 47. 1.

¹⁵- Satapatha-brahmana. IX. 2. 2.

впервые как что-то отдаленное и божественное, но затем, в от-
личие от других божественных сил, остающемся с людьми на
земле в каждом очаге каждого селения. Мысль, что Агни являет-
ся первым, кто поселился с людьми, что его присутствие есть
условие всей человеческой деятельности, мастерства и искусст-
ва, и что лишь благодаря его покровительству люди обретают
здоровье и богатство, выражается различными способами во
многих ведических гимнах.

Если мы перенесем эти мысли на Вишвакармана, создателя и
творца всех вещей, некоторые непонятные слова первой стро-
фы станут более ясными, в то время как в опубликованных до
сих пор переводах ощущается отсутствие действительной свя-
зи у части ведических поэтов между их мыслями и поэтическим
вдохновением.

2. «Что это была за точка опоры?
Которое начало? Кто же был тот,

Из кого Вишвакарман, охватывающий взглядом все,
Порождая землю, обнаружил небо (своим) величием? ¹⁵³

3. Имея повсюду глаза и повсюду лицо,
Повсюду руки и повсюду ноги,
Порождая небо и землю, один бог,

Он сплачивает (их) вместе (своими) руками, (своими)
крыльями.

4. Что это был за лес и что за дерево¹⁵⁴,
Из которого вытесали небо и землю?

О вы, способные думать, спросите мыслью (своей):
На что он опирался, укрепляя миры? ¹⁵⁵

¹⁵³ Возможен иной перевод этой строфы:

«Риши*, отец наш, занял место (как жрец), Который приносит в
жертву все эти миры, Ища молитвой богатство, он

Проник в последующие (поколения), скрыв первые»*.

В переводе Лангло на французский она звучит так:

«Que le richi (divin), notre pontife et notre pere, qui par son sacrifice a
forme tous ces mondes, vienne s'asseoir (a notre foyer). Qu'il desire et be-
nisse nos offrandes. Habitant des regions superierieures, ii descend aussi vers
nous»*.

¹⁵⁴ Мы говорим избили materies, материя; Rig-Veda. X. 31. 7.

¹⁵⁵ Cp. Svetasvatara Upan. III. 3.

5. Те твои состояния, которые высшие, которые низшие,
А также средние, о Вишвакарман,

Помоги понять их при жертвоприношении, о Самосущий,
Принеси себе в жертву (свое) тело, (тем самым) укрепляя
(его)¹⁵⁶.

6. О Вишвакарман, укрепляющий себя жертвоприношением,
Принеси себе в жертву землю и небо!

Да собьются с пути другие люди вокруг!
Да будет нам здесь щедрый покровитель
жертвоприношения!

7. Повелителя Речи, Вишвакармана, подгоняющего мысли,
Будем мы призывать сегодня на помощь при состязании.
Пусть радуется он всем нашим призывам,
Приносящий всем благо, совершающий добрые дела (нам)

в поддержку!»*

Мой следующий пример будет из Зенд-Авесты, священной
книги зороастрийцев, написанной на более древнем языке, чем
клинописные тексты Кира*, Дария* и Ксеркса*, тех древних ца-
рей Персии, знавших, что они были царями по милости Аура-
мазды, зендского Ахура-Мазды¹⁵⁷, и увековечивших его священ-

¹⁵⁽⁵ Это выражение — «Принеси себе в жертву (свое) тело, (тем са-
мым) укрепляя (его)» — первоначально также относится к Агни. Это
была идея, близкая брахманам, — смотреть на огонь и как на субъект, и
как на объект жертвоприношения. Пламя охватывает жертву и, являясь
своего рода жрецом, несет эту жертву богам, выступая таким образом
посредником между богами и людьми. Но огонь представлял собою
также нечто божественное — бога, которого надо было почитать, и та-
ким образом он стал и объектом, и субъектом жертвоприношения. Сле-
довательно, существовала идея, что Агни жертвует собой, что он при-
носит жертву себе, и подобным же образом, что он предлагает себя в
качестве жертвы. Это привело к возникновению многих более поздних
легенд (см.: Roth. Nirukta. P. 142). Агни также понимался как олицетворе-
ние восходящего солнца и утра, и с этой точки зрения восход солнца
представлялся как великая жертва в природе, как свет, служащий, по-
добно жертвенному огню, во славу неба и земли и в то же время во
славу себя самого. Однако позднее эти космогонические идеи, подра-
зумевавшие ежедневные жертвоприношения самого себя, стали вос-
приниматься иначе и стали жертвоприношениями в честь сотворения
и во славу творца.

¹⁵⁷ Miiller M. Lectures on the Science of Language. Vol. I. P. 2 39.

ный образ в надписях на высоких горах Бехистуна. Эта древняя
книга или, по крайней мере, фрагменты из нее пережили много
династий и царств, и до сих пор в нее верят немногочисленные
представители персов, живущие сейчас в Бомбее и известные
всему миру под названием парсы.

Первая выдержка взята из Ясна*, составляющего тридцатую
главу. Ее пытались перевести или, точнее говоря, расшифровать
несколько ученых, в частности профессора Шпигель и Хог¹⁵⁸.
К этому тексту также обращается Бунзен в своей работе «God in
History» (Vol. 1. P. 277. Пер. Винкворз), и я могу процитировать от-
рывок из него, который сможет послужить жизненным и в то же
время образным фоном для этого поразительного гимна.

«Давайте, — пишет он, — представим себе одну из священ-
ных высот, на которой происходило поклонение огню, располо-
женной по соседству с древним городом чудес Центральной
Азии — Бактрией, „славным", называемом теперь Бахди, „мате-
рью городов". С этой высоты мы с изумлением смотрим вниз на
возвышающееся плато, лежащее на высоте почти 200 футов над
уровнем моря; к северу оно спускается вниз и заканчивается
песчаной пустыней, не позволяющей даже потоку Бактрии дос-
тичь соседнего Оксуса. На южном горизонте горы Хиндукуша
или, как их называет историк Александр, Индийского Кавказа
поднимают свои пики на высоту 5000 футов. В этих горах — Па-
рапамисусе, или Хиндукуше, — берет свое начало главная река
страны — Бактрия, или Дехас, которая около города делится на
сотни каналов, превращая страну в единый цветущий сад с ред-
чайшими плодовыми растениями. В этой точке сходятся кара-
ваны, идущие через горы к земле чудес и увозящие оттуда.со-
кровища. Туда по случаю мирного жертвоприношения огню
Заратустра созвал благородных людей Земли, чтобы выбрать из
огнепоклонников прорицателей и продемонстрировать вели-
кое публичное религиозное действо. Прибыв туда во главе сво-
их учеников, пророков и жрецов, он требует от принцев стать
рядом с ним и сделать выбор между верой и предрассудком».

Я даю перевод гимна, выполненный частично Хогом (1858),
частично — Шпигелем (1859); помимо этого, я воспользовался

¹⁵⁸ Essays on the Sacred Language of the Parses. 1862. P. 141.

некоторыми важными замечаниями, сделанными д-ром Хьюб-
шманном¹⁵⁹. И все-таки я должен признать, что мой перевод
многих отрывков весьма приблизителен, и я могу передать
только общий настрой гимна.

1. «Провозглашу, о пришедшие! хвалы тебе, Ахура-Мазда! все-
ведущему, и песни доброму духу (Воху-Мана*); мудрая правед-
ность (Аша)! молюсь, чтобы через небесные светила бы показа-
ли свою милость».

2. «Внемлите ушами лучшему, узрите душою явное, чтобы для
себя самого каждый выбирал веру. До великого дела, да являют-
ся возбуждающие нас к этому».

3. «Те два первобытных Духа (Спента-Манью и Анхра-Ма-
нью), будучи близнецами, считаются¹⁶⁰ противоположными
друг другу в мыслях, словах и делах. Они — Добро и Зло, и меж-
ду ними верно различали добродетельные, но не грешные».

4. «Когда эти два Духа сошлись впервые, они создали жизнь
и тленность, и (назначили их), когда будет конец мира, Лука-
вый — для грешников, а для праведников — Добрейший Дух».

5. «Из этих двух Духов выбрал Лукавый худшие дела, правед-
ность же (выбрал) Святейший Дух, облаченный в твердейшие
небеса, и те, которые удовлетворяют Ахуру правдивыми делами,
веруя в Мазду».

6. «Между ними не сумели различить поклонники дэвов, так
что они, советуясь между собою, попали в обман, выдуманный
Лукавым Духом, и помчались к Айшме, чтобы мучить болезнями
жизнь человека».

7. «И ему достались богатства, и добрые мысли, и правед-
ность, а телу его дала крепость вечная Армайти*; из них тебе
(одному) досталось, что ее дарами ты полон (богат)».

8. «А когда наступит наказание этих злодеев, — о Мазда! твое
царство достигается добрыми мыслями, приобретается теми,
Ахура! которые дают Друдж* (Ложь) в руку Аме (Правде)»,

¹⁵⁹ Hubschmann H, Ein Zoroastrisches Lied, mit Rucksicht auf die Tradi-
tion ubersetzt und erkiart. Munchen, 1872.

¹⁶⁰ Хог не придает большого значения слову asrvBtem, но берет его в
смысле audiverunc или audit/ sunt, то есть: они были известны, они су-
ществовали.

9. «Тогда именно вследствие того, наступит поражение па-
губного Друджа. Но, сделавшись вечными, соберутся в прекрас-
ное обиталище Доброго Духа, Мазды и Праведности (Аша) те,
которые вели себя достойно лучшей славы! чтобы мудрый пре-
бывал там, где обитает премудрость».

10. «Итак, да постараемся мы поспешествовать этому миру
твоему, о Мазда-Ахура и дающая благодать Праведность (Аша)».

11. «Если вы поверите в эти откровения, которые дал Мазда,
о люди, во счастие и славу, и которые — долгая беда для грешни-
ков, а польза для праведника, то ими вы достигнете блажен-
ства»*.

Следующие три строфы взяты из 43-й главы «Ясна»¹⁶¹.

3. «Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура! Кто был
изначальным отцом Арты (Духа огня) при зарождении его? Кто
проложил путь Солнцу и звездам? Кто заставляет Луну прибы-
вать и убывать? Это и многое другое, о Мазда, хочу я узнать!»

4. «Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура! Кто вод-
рузил землю на место и удерживает здание облаков? (...)

Кто впряг в одну упряжку быстрых жеребцов с ветрами и
облаками?

Кто был создателем Воху-Маны (Духа скота), о Мазда?»

5. «Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!
Какой мастер сотворил свет и тьму?

Какой мастер сотворил сон и бодрствование,

Дабы разумному человеку напомнить о заботах его?»*.

С какими бы трудностями мы ни встречались, (а они, несом-
ненно, огромны), от них спасут нас верно расшифрованные
слова Зенд-Авесты, из которых ясно, что, согласно Библии За-
ратустры, каждый человек призван принять участие в великой
битве между добром и злом, продолжающейся вечно, и должен
быть уверен, что в конечном счете добро победит.

¹⁶¹ Yasna. XLIV. 3 / Ed. Brocrhaus. P. 130; Spiegel. Yasna. P. 146; Hang.
Essays. P. 150.

Что же процитировать мне из Будды? У нас осталось так
много его изречений и его притч, что действительно трудно
что-нибудь выбрать. В собрании его изречений, написанных
на языке пали, перевод которого я недавно опубликовал¹⁶², мы
читаем:

1. «Дхаммы* обусловлены разумом, их лучшая часть — разум,
из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с
нечистым разумом, то за ним следует несчастье, как колесо за
следом везущего».

49. «Как пчела, набрав сока, улетает, не повредив цветка, его
окраски и запаха, так же пусть мудрец поступает в деревне».

62. «„Сыновья — мои, богатство — мое", — так мучается глу-
пец. Он ведь сам не принадлежит себе. Откуда же сыновья? От-
куда богатство?»

121. «Не думай легкомысленно о зле: „Оно не придет ко мне".
Ведь и кувшин наполняется от падения капель. Глупый наполня-
ется злом, даже понемногу накапливая его».

122. «Не думай легкомысленно о добре: „Оно не придет ко
мне". Ведь и кувшин наполняется от падения капель. Умный на-
полняется добром, даже понемногу накапливая его».

173- «Кто добрым делом искупает сделанное зло, тот освеща-
ет этот мир, как луна, освобожденная от облаков».

223. «Да победит он гнев отсутствием гнева, недоброе — доб-
рым. Да победит он скупость щедростью, правдой — лжеца»^1б3.

252. «Легко увидеть грехи других, свои же, напротив, увидеть
трудно. Ибо чужие грехи рассеивают, как шелуху; свои же, на-
против, скрывают, как искусный шулер несчастливую кость»¹⁶⁴.

2б4. «Непослушный и лживый не становится отшельником
только благодаря бритой голове, что за отшельник, если он ска-
реден и исполнен желаний?!»

¹⁶² Дхаммапада*. Собрание стихов, одна из канонических книг буд-
дистов, переведенная с языка пали Ф. Максом Мюллером. См.; Sacred
Books of the East. 1881. Vol. X.