Глава 13. — С медицинской точки зрения это невозможно.

— С медицинской точки зрения это невозможно.

— А если посмотреть на это с другой стороны: что, если наша несчастная наука просто не может ответить на все вопросы?

— Вы отдаете себе отчет?

— Прекрасно отдаю. Вы, а не я, были настроены скептически. — Двадцать лет вы, рационалист, считали, что разум есть основа познания и поведения людей. Последние несколько часов поколебали вашу уверенность…

— Придется вам помочь. Мы вступили в область, полную открытий.

Валерия вошла в калитку сада Мадлен, втянув голову в плечи. Промокшая и замерзшая, она постучала в дверь.

— Войдите, — ответил напевный голос хозяйки пансиона.

Молодая женщина переступила через порог и остановилась на лежащем у двери половичке.

— Девочка моя, еще немного — и вы простудитесь! Стойте на месте, я принесу что-нибудь, чтобы вы могли обсушиться!

Скоро она вернулась с банным полотенцем.

— Держите, — сказала Мадлен. — Вдобавок ко всему оно теплое.

Валерия не знала, что и сказать.

— Мне стыдно, что я так долго не давала о себе знать, — начала она робко. — Надеюсь, вы не слишком волновались…

Мадлен подошла к ней и понимающе положила ей руку на плечо.

— Мое дорогое дитя, — тихо сказала она, — если бы мы сходили с ума от беспокойства каждый раз, когда молодежь не ночует дома, скоро на земле не осталось бы ни одного взрослого! И вообще, — продолжала она, — вы приехали в Шотландию не за тем, чтобы любоваться мной. Поэтому обо мне не беспокойтесь.

И, лукаво улыбнувшись, она добавила:

— Вот будь я вашим испанским возлюбленным, у меня имелся бы повод для беспокойства…

— Не думайте, что со мной случилось что-то… Ну, такого рода! — попыталась защищаться Валерия.

— Ладно, обещаю, что больше не буду над вами подтрунивать. Идите переоденьтесь и возвращайтесь выпить со мной чаю.

Валерия была согласна. Сняв обувь, она на носочках, чтобы как можно меньше наследить, проскочила в ванную.

— Помните, — крикнула ей через дверь Мадлен, — я говорила, что вы попадете под очарование наших мест. Всего вдоволь у нас в Шотландии: и густых лесов, и прелестных деревушек, и овец, и симпатичных голландцев…

Стоя под душем, Валерия с улыбкой возвела очи к небу.

— Кстати, сегодня утром для вас принесли письмо, — добавила Мадлен.

— Из Испании?

— Нет. На конверте написано ваше имя и больше ничего. Это от кого-то из местных.

Валерия приоткрыла дверь:

— Вы видели, кто его принес?

— Нет, я как раз ходила за покупками. А когда вернулась, нашла это письмо.

Молодая женщина схватила протянутый Мадлен конверт и торопливо вскрыла. В конверте лежал свернутый вдвое листок бумаги.

«Если тайна святой Керин действительно вас интересует, приходите сегодня в полночь к кресту Мак-Фермуса».

Валерия побледнела и оперлась о дверной косяк.

— Что ж, бедняжка моя, всякое бывает, — сказала Мадлен голосом, полным сочувствия. — Эти парни бросают вас так же быстро, как и соблазняют…

— Нет, речь идет не об амурных делах. Я могу пожить у вас еще несколько дней?

— Живите столько, сколько захотите.

— Наверное, сегодня вечером я снова задержусь…

— Значит, то, что говорят об испанках, правда?

— А что говорят об испанках?

— Чем красивей женщина, тем горячее у нее кровь…

Валерия шла к Петеру, чтобы рассказать ему о письме. Они столкнулись посреди главной улицы, причем он спешил увидеться с ней. В руке Петер сжимал конверт. Задыхаясь от быстрой ходьбы, он спросил:

— Ты тоже получила такое письмо?

— Да. Встреча в полночь у креста Мак-Фермуса…

Юноша кивнул. Дыхание его понемногу восстанавливалось.

— Все это очень странно, — сказала Валерия.

Петер поморщился от боли в боку. Глядя на него, красного и обессиленного, девушка насмешливо улыбнулась.

— Что смешного? — спросил он.

— Оказывается, это правда, что ты не можешь пробежать и километра!

Петер улыбнулся и тут же согнулся пополам в приступе кашля.

Миссис Дуайт, которая, вероятно, возвращалась домой с работы, прошла мимо них и поздоровалась:

— Добрый вечер! Как поживают наши охотники за часовнями?

— Неплохо, — ответила Валерия.

Ей вдруг захотелось расспросить миссис Дуайт о месте, где находится крест Мак-Фермуса, но она сдержалась. Валерия решила, что они сами все узнают. Ведь, если спросить, через час вся деревня будет знать, куда они направляются…

Роуз Дуайт удалилась с насмешливой улыбкой, которая ясно давала понять, что она уверена: у них с Петером интрижка.

— Ну вот, — вздохнула Валерия, — теперь все думают, что мы… что мы — пара.

Петер выпрямился:

— Почему это?

— Долго придется объяснять, но голландский шарм и испанская страстность бередят умы здешних жителей… Ты знаешь, где искать этот крест Мак-Фермуса?

— Да, — ответил юноша. — Я успел заскочить в туристическое бюро до закрытия и спросить у миссис Дуайт…

От луны остался крохотный месяц, и тот потонул в дымке. Петер шел по узкой тропинке впереди Валерии. В руке у него был фонарик. Валерия шла следом, светя себе прямо под ноги, чтобы не споткнуться. Петер внимательно изучил карту, и, по его подсчетам, им предстояло еще добрых полчаса ходьбы. Крест Мак-Фермуса оказался высоким межевым столбом, установленным у подножия горы, некогда он обозначал границу земель клана.

— Сейчас твой самолет уже летит над континентом, — сказал Петер.

— Давай не будет об этом. И так все сложно…

— Убедить Диего оказалось нелегко?

— И Диего, и родители недовольны моим решением. Поставь себя на их место. Уезжаю на три дня, все это время не подаю признаков жизни, а потом звоню, чтобы сказать: «Я не знаю точно, когда вернусь».

— Я понимаю.

— А еще я боюсь.

Петер нахмурился.

— Конечно, для какого-нибудь фильма свидание в полночь в глухом лесу — то, что надо, — пошутила Валерия. — Но после вчерашнего вечера…

— У нас нечего красть, и на этот раз у него не будет главного преимущества — неожиданности…

— Предупреждаю: если дело дойдет до драки, я полный ноль, а если придется убегать, тебя надолго не хватит… Нет, серьезно, я бы предпочла сейчас оказаться где-нибудь подальше отсюда. Лучше бы мне снилась какая-нибудь церквушка на Балеарских островах! Мы ведь даже не знаем, что нас ожидает.

— Думаю, это как-то связано с той таинственной встречей на берегу озера.

— Блестящая догадка, Шерлок! — пошутила Валерия. — А я-то думала, мы идем на модный показ!

— Что с тобой такое? — спросил Петер. — С недавних пор ты ведешь себя странно…

Он резко обернулся и наставил фонарик на свою компаньонку:

— Утром ты хочешь уехать, потом плачешь, затем говоришь, что вся деревня сплетничает о нашем романе, а вечером шутишь так, словно мы — парочка скаутов и играем в «поиск сокровищ». Ты вообще понимаешь, что делаешь? Мне тоже не нравится это дурацкое ночное свидание. И я не хочу стать живой мишенью. Но я иду туда; потому что у меня нет выбора.

Валерия не могла опомниться от удивления: он отчитывает ее, как девочку!

— Ладно, — нахмурилась она. — Я открою тебе один маленький секрет.

Петер посмотрел на нее с подозрением.

— Во-первых, мне действительно хотелось вернуться домой. Во-вторых, это правда, что все деревенские кумушки судачат о нашем романе.

Петер приблизился к Валерии, которая перескакивала с ноги на ногу, и странно на нее посмотрел.

— Да что с тобой такое? — не на шутку забеспокоился он.

Секунду спустя он втянул носом воздух.

— Вот оно что… От тебя пахнет спиртным… Или мне мерещится? — возмущенно воскликнул он.

— Я как раз хотела об этом сказать, — проговорила она, поднимая указательный палец. — В-третьих, у меня зубы стучат от страха, и вполне возможно, чуть позже я еще немного поплачу. А раз так, я для храбрости выпила залпом стакан виски у Мадлен. Я думала, что умру на месте, так пекло в горле, но теперь я чувствую себя прекрасно…

— Так это правда! — Петер воздел руки к небу. — Скажите мне, что я сплю!

— Спишь и видишь часовню? — спросила Валерия, давясь смешком.

Петер неодобрительно посмотрел на девушку, потом перевел взгляд на часы:

— Нам надо быть на месте через полтора часа. Если по пути нам попадется ручей, клянусь, я засуну тебя головой в воду.

Рассерженный, он повернулся к ней спиной и пошел вперед.