Так-как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись.

Б) Вкушающие идоложертвенное делаются участниками бесовской трапезы и потому виновны в идолослужении (ст. 15-22).

Ход мыслей у Апостола такой – рассудите: когда мы причащаемся Тела и Крови Христовых, то приобщаемся Христу, так же бывает и у иудеев, которые едят от жертв и бывают общниками алтаря; думают ли поэтому, что вкушающие от идольских жертв не делаются никому общниками?

Идолы точно ничто, но есть бесы, которым служат чрез жертвы идолам. Если так, то ядущие идоложертвенное, - общники бесов. Потому я никак не хочу, чтобы вы были общники бесов. Не можете вы причащаться Св. Тайн и участвовать в бесовской трапезе. Прекратите это. Вы этим раздражаете Божию ревность. Но кто устоит, когда прогневается Господь?

15. Желая доказать, что вкушающие идоложертвенное, чрез это становятся общниками бесов, Св. Павел самих же Коринфян избирает судьями над собой. Он говорит, как бы так: я вам предложу только данные, а вы, как рассудительные, сами из них сделайте вывод. Какие же данные.

16. Два вида общения посредством видимого с невидимым предлагает Св. Павел на рассуждение мудрых Коринфян. Первый высший – общение Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина, их которых состоит жертва хлеб и вино пресуществляются в Тело и Кровь Господа и причащающийся их входит в общение Тела и Крови Христовых. Чашу с вином Св. Павел назвал благословением (или Евхаристией, благодарением) потому, что мы, держа ее в руках, прославляем Бога, удивляемся и изумляемся неизъяснимому Его дару, благословляя Его, что Он пролил Свою кровь для избавления нас от заблуждения, и не только пролил, но и преподал ее всем нам (Злат.); а слова: которую благословляем указывают на священнодейственное благословение, чрез которое таинственною силою вино делается Кровью Христовой и хлеб – Телом Его, так что находящееся в чаше есть то самое, что потекло из ребра Господа, того мы и приобщаемся (Злат.). А преломляя и вкушая хлеб, по его пресуществлении, мы входим в общение с Телом Христовым, а чрез тело и со Христом (Злат.).

17. В чем состоит это общение? Мы, говорит, составляем самое Тело Его. Ибо что такое этот таинственный хлеб? – Тело Христово. Чем делаются причащающиеся? – Телом Христовым; и не многими телами, а одним телом, хотя причащаемся многие. Христос соединил в Себе всех, причащающихся Его тела, чрез это и причащающиеся Единого становятся единым Телом Его (Злат.). Эту же мысль Св. Павел поясняет другим, более наглядным примером.

18. Второй пример общения у Израиля по плоти. Так как величие сказанного об общении с Христом причащающихся тела и крови Его было выше того, что могли понять слушатели, то Св. Павел берет другой пример и как бы говорит: научитесь хоть из простейшего: вкушающие от жертв делаются участниками жертвоприношения: - посмотрите на, Израиля по плоти, - плотского потомка Авраама и Иакова, до сих пор держащегося закона Моисеева. Закон о жертвах у Израиля был такой, что из приносимого к алтарю часть только была возлагаема на жертвенник и сожигалась, а прочее употребляли в пищу жрецы, которые и питались от жертвенника, как бы от стола Господня; в этом смысле Св. Павел и называет жрецов общниками алтаря, на котором приносились части жертв.

19. Из приведенных двух примеров, очевидно, выходило, что вкушающие от жертв становятся общниками жертвоприношения в том смысле и в том значении, в каком оно совершается. Прочитавши это, Коринфяне могли прийти в недоумение; вкушая идоложертвенное и мы становимся общниками, но чему же? Ведь, идол – ничто и жертва ему – ничто, так учит и сам Апостол. Кому же общники? Св. Павел разрешает это их недоумение. Я не говорю, что идол сам по себе что-нибудь представляет, так же и идоложертвенное, но есть другое лицо, с которым жертва, приносящие ее и вкушающие ее вступают в общение, и это лицо богопротивное.

20. В религиозно-нравственном отношении есть две области – Божия и сатанинская – бесовская, противоположные как свет и тьма, как истина и ложь, как добро и зло, как жизнь и смерть. Кто служит Богу, тот отрицается бесов, и, наоборот, кто не служит Богу, тот служит бесам, им приносит жертвы и с ними находится в общении. Язычники служат не Богу, не Ему приносят свои жертвы, стало быть, служат бесам, - им приносят свои жертвы и с ними находятся в общении, так что трапеза из жертв идольских есть трапеза бесовская. А я не хочу, говорит, чтобы вы были общниками бесов.

21. В заключение Св. Павел дает уже властное повеление: не смейте же более касаться этих бесовских жертв: не можете чашу ту бесовскую пить и трапезе той бесовской причащаться. Есть у вас своя чаша, чаша Господня, и своя трапеза, трапеза Господня. Их причащаясь, других не желайте (Злат.).

22. Рассуждение хорошо, но на определение воли действует слабо, если в основе нравственной жизни не лежит страх Божий. В ограждение нравственной немощи Апостол и восстановляет страх Божий, как страх наказания. Неужели мы, говорит, смеем искушать Бога и раздражать Его ревность, переходя на сторону противников и становясь на ряду с врагами Его? Возбудится ревность Его и в прах сотрет вас, ибо что мы в сравнении с Ним?

В) Как же обходиться с пищей, чтобы не согрешить употреблением идоложертвенного? (23-XI, 1).

Такого вопроса нельзя было обойти и в ответ на него не написать применительно к тогдашним обстоятельствам. Идоложертвенное не при капищах только ели, но предлагали и в домах, за трапезой, продавали и на рынках. Таким образом, возможно было или на рынке купить идоложертвенное и есть или, пришедши на трапезу к язычнику, коснуться его. Как же быть? Апостол отвечает: все кушайте, пока вам не скажет кто: вот это идоложертвенное. Услышав это – не ешьте, чтобы не соблазнить кого. Принимайте пищу с благодарением и употребление ее обращая во славу Божию и духовное назидание других.

23. Законно пользоваться свободой, но с необходимыми ее ограждениями, чтобы делаемое по свободе было полезно и назидало ближних. Позволительно тебе, говорит, по твоему видению, делать все, но не полезно тебе делать вред другим: делаемое тобою назидает их. «Положим, что ты совершен; но надобно позаботиться и о немощных; ибо сие присовокупил Апостол» (Феод.).

24. Коренной закон деятельности христианской: люби Бога более всего, и люби ближнего, как себя. О любви к себе нечего писать правил, а только можно ее ограничивать. Любовь к Богу есть действие сердечное, внутреннее, сокровенное. В нашей видимой жизни, действующей является одна любовь к ближним, возгреваемая внутри любовью к Богу, которая сама выражается в любви к ближним. Поэтому – каждый пусть ищет пользы ближнего – есть сокращение всего нравственного закона. Но при этом нужно помнить, чтобы это искание пользы ближнего исходило из любви к Богу иначе, оно не имеет нравственной христианской цены. Положивши основание для суждения о дозволенном, Св. Павел указывает способ пользования им.

25-26. Итак, вкушать идоложертвенное открыто в капищах с этих пор не следует… Но что продается на рынке, хотя бы и из капищ идольских, покупайте и ешьте без всякого исследования и сомнения, как чистую пищу, в том убеждении, что всякое создание Божие – добро: все Господне, Господнее же благословенно. Нечего и раздумывать: ешьте все, как дар Божий – благословенный.

27. Другой случай, когда кто из язычников позовет на обед, а они имели обычай брать части от жертв и приносить домой. Как тут быть? И здесь то же правило: все, предлагаемое вам ешьте, без всякого сомнения, за совесть, т.е. по тому убеждению, что всякое создание Божие – добро, не допуская мысли о том, чтобы тут было что-либо идоложертвенное.

28. Но не все кушанья предполагаются как идоложертвенные, а лишь некоторые. Итак, если кто, когда дойдет до них очередь, скажет: это – идоложертвенное, в таком случае не ешь ради того, кто это объявил вам, т.е. будет ли то слабый совестью христианин или язычник. Последний может осудить тебя, что ты принимаешь священную и освящающую, по его представлению, пищу, вопреки требованию твоей религии, но только по побуждениям чревоугодия. Итак, вкушение не позволительно ради совести не только иудея, но и язычника.

29. Такого убеждения, что в Царстве Господа все добро и благословенно, неизменно держись даже и тогда, когда кто-нибудь скажет, вот это кушанье идоложертвенное, но не ешь его ради совести другого, признающей его идоложертвенным. Ибо хотя совесть другого для меня не закон, не вяжет моей свободы есть и идоложертвенное, как чистую пищу, но не должно есть ее, чтобы не соблазнить немощную совесть другого.

30. Если, говорит, я принимаю пищу с благодарением, как дар Божий, то не разумно допустить, чтобы меня и веру мою за нее порицали, если я буду есть как идоложертвенное. Стало быть, не следует есть то, что дает повод к порицанию.

31. Итак, говорит, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, делайте так, чтобы за это видящие ваши дела, - ваше поведение прославляли Бога (ср. Матф. 5, 16).

32. Не подавайте никому никакого повода к соблазну (не вкушайте). Иначе – и брат соблазнится, иудей еще более возненавидит и осудит тебя, и язычник будет смеяться над тобой, как над чревоугодником и лицемером (Злат.).

33. Искать полезного для всех, а не своей личной пользы, вот правило совершеннейшего христианства, вот точное его назначение, вот верх совершенства! (Злат.). Четыре правила предлагает Св. Павел для руководства нравственной жизни: первое, чтобы все делать по ясной и твердой совести, по точному сознанию сообразности дела с волею Божьею; второе, чтобы все делать во славу Божию, чтобы самым делом выходила из поведения вашего Слава Божия; третье, чтобы не соблазнять никого не только намеренно, но и ненамеренно; четвертое, чтобы все направлять к спасению ближних наших, и словом, и делом. Образцом же всех этих правил служил Апостол сам (3-12). Поэтому он и говорит: